А за что а за то что пью я разве можно
А за что а за то что пью я разве можно
Месяц рожу полощет в луже,
С неба светит лиловый сатин.
Я стою никому не нужен,
Одинокий и пьяный, один.
А хорошего в жизни мало,
Боль не тонет в проклятом вине,
Даже та, что любил, перестала
Улыбаться при встрече мне.
А за что? А за то, что пью я,
Разве можно за это ругать,
Коль на этой на пьяной планете
Родила меня бедная мать.
Я стою никому не нужен,
Одинокий и пьяный, один.
Месяц рожу полощет в луже,
С неба светит лиловый сатин.
© Сергей Есенин, 1923—1924.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Урок русской литературы от бренда носков St.Friday Socks | О чём не расскажут в школе
Клеймо запретной поэзии, которым помечено творчество Есенина, Ахматовой, Пастернака, Цветаевой и некоторых их современников — не более чем миф. Упаднические настроения, присущие стихам Есенина, действительно не одобрялись в СССР, так как диссонировали с политикой правящей партии. Но, несмотря на «запрет» и цензуру, книги Есенина продолжали печататься. Исключённая из Союза писателей за безыдейность и пустоту Ахматова спустя годы была принята обратно, а кроме того свободно выезжала за границу и получила мировое признание.
Что выпускники школ читали из произведений Льва Толстого кроме «Войны и мира» и «Анны Карениной»? На самом деле большинство ограничилось аннотацией, некоторые соизволили прочесть критику Белинского в объёме, достаточном для написания сочинения, и лишь единицы осилили оба романа, не пропустив ни страницы. Кто из тех, кого насильно пичкали детальными описаниями баталий, оказавшись за пределами школы обнаружит в себе желание прочесть ещё хоть строчку из Толстого? Например, окажется способным осилить его «Христианство и патриотизм», особенно после подачи своего видения патриотизма в романе «Война и мир» Белинским? Именно это лаконичное произведение Толстого следовало бы включить в школьную программу, но стоит его прочесть, и становится понятно, что этого не случится в ближайшем будущем.
Страшно сказать, но нет и не было такого совокупного насилия одних людей над другими, которое не производилось бы во имя патриотизма. Во имя патриотизма воевали русские с французами, французы с русскими, и во имя же патриотизма теперь готовятся русские с французами воевать против немцев, и во имя патриотизма готовятся теперь немцы — воевать на два фронта. Но не только войны, — во имя патриотизма русские душат поляков и немцы славян; во имя патриотизма коммунары убивали версальцев и версальцы — коммунаров.
«Христианство и патриотизм», Л. Н. Толстой
Но в литературные джунгли, где доказывается, что патриотизм — это зло, полезет не каждый, распространять подобное на носках решится не всякий. И на этом фоне литературные эксперименты юного Пушкина и вечно молодого Есенина, запечатлённые в носочном дизайне, покажутся простительной шалостью, не несущей в себе никакой угрозы существующему строю.
Кто в школьные годы не увлекался похабными, матерными стихами? Знаменитый галантный век откроется с новой стороны при ближайшем знакомстве с запретной поэзией знаменитых поэтов, станет ясно, что времена не сильно изменились. В литературе присутствует не только то, что принято считать добрым, мудрым и светлым, но и противоположное. И одно служит призмой для изучения другого.
Особенно любопытно сравнивать лирику Пушкина в виде письма Татьяны Онегину и его же эпиграмму на «капитана Борозду» или подражание Языкову. В этом плане литературные изыскания бренда носков St.Friday Socks заслуживают внимания современных недорослей, не всегда имеющих понятие об истинном смысле употребляемых ими обсценных выражений, хотя бы для понимания, что не каждый раз стоит заменять последними междометия и наречия.
Если отбросить в сторону сарказм, то в сухом остатке получим действительно интересный труд с уклоном в историю классической литературы. Пожалуй, это даже стоит назвать рефератом
«О малоизвестных похабных стихотворениях известных русских поэтов»
и законспектировать особенно любопытные моменты.
Носки «Святой угодник»
О толерантности во времена Пушкина
Сейчас нетрадиционная сексуальная ориентация считается нормой. В советские годы за это полагалось наказание. А во времена Пушкина над этим безнаказанно насмехались.
Накажи, святой угодник,
Капитана Борозду,
Разлюбил он, греховодник,
Нашу матушку п***у.
Здесь и далее обсценные выражения напечатаны в соответствии с последними требованиями законодательства. Но смысла это не меняет. А заключается он в том, что в 1922-и году Пушкин пребывал в Бендерах (это город в непризнанной Приднестровской Молдавской Республике в пределах официальных границ Молдавии, если кто ещё и уроки географии прогуливал), где был расквартирован полк, в котором служил некий капитан Созонович.
В те годы высшее общество чем только не развлекалось, начиная от походов в бордели и заканчивая дуэлями. Капитан Созонович предпочёл примкнуть к секте Агнцев Божиих, что предполагало оскопление. Вероятно, новая форма существования воодушевила Созоновича, и он начал вовлекать в секту младших офицерских чинов и простых солдат, за что был сослан в Соловецкий мужской монастырь.
Эта история лишь на время развеселила подверженное сплину высшее общество. Новый повод для веселья подал капитан Бороздной, осуждённый военным судом за разврат, содомитство и его распространение в своей роте. Армейское мужеложество, свойственное ещё древним римлянам, показалось Пушкину забавным, и он сочинил приведённую выше эпиграмму, разлетевшуюся мгновенно, несмотря на отсутствие соцсетей.
Носки «Позволь мне сзади»
Пушкин о нетрадиционном проникновении
Как широко,
Как глубоко!
Нет, бога ради,
Позволь мне сзади.
А. С. Пушкин, май—июнь 1825 г.
В советские времена, говорят, стихотворение печаталось, но без последнего слова. Мол, сами додумайтесь. Ещё ранее — кастрированным — вовсе без последней строки.
Тем, кто имеет представление о разнице между «спереди» и «сзади», смысл стихотворной просьбы великого поэта понятен без пояснений. По мнению исследователей Пушкин пытался подражать Николаю Языкову, а стихотворение сопровождало письмо к приятелю Вульфу. Языков написал вот что:
«Ах, как мила Моя Лилета!
В стихотворении поэта Языкова много букв, и крылатая фраза «И замерла Душа поэта…» тоже оттуда. Пушкина хватило на 4 строчки, но ведь он был мастер эпиграмм, и сумел лаконично уместить в своём русском хокку то, что Языков изложил элегией в десятки строк.
Носки «Жрица наслажденья»
Пушкин о представительницах одной из древнейших профессий
Ради резвого разврата,
Приапических затей,
Ради неги, ради злата,
Ради прелести твоей,
Ольга, жрица наслажденья,
Внемли наш влюблённый плач —
Ночь восторгов, ночь забвенья
Нам наверное назначь.
Роман Марселя «Полудевы» был актуален и в России, чему свидетельством является стихотворение Пушкина, посвящённое некой Ольге, которая, нагулявшись власть, благополучно вышла замуж.
Приличное общество состояло не только из «синих чулков» и их чутких поклонников. Нравы витали довольно свободные, а потому Пушкин мог себе позволить тёмной ночью вломиться в дом незамужней барышни для общения. Например, дискуссии на политические темы. Собственно, похождения Пушкина в пересказе Тургенева Вяземскому выглядят так: «…простудился, дожидаясь у дверей одной б**ди, которая не пускала его в дождь к себе, для того, чтобы не заразить его своею болезнию».
Теперь вы, пожалуй, знаете всё, что стоит знать о нравах России той поры. И сможете лучше понять и прочувствовать пушкинское творчество. Собственно, дальше будет уже не так интересно, но всё же дочитайте до конца хотя бы по инерции.
Носки «Юность долго не блестит»
Лермонтов о бренности и быстротечности чувственного
Не води так томно оком,
Круглой жопкой не верти,
Сладострастьем и пороком
Своенравно не шути.
Не ходи к чужой постеле
И к своей не подпускай,
Ни шутя, ни в самом деле
Нежных рук не пожимай.
Знай, прелестный наш чухонец,
Юность долго не блестит,
Хоть любовник твой червонец
Каждый раз тебе дарит.
Знай: когда рука господня
Разразится над тобой
Все, которых ты сегодня
Зришь у ног своих с мольбой,
Сладкой влагой поцелуя
Не уймут тоску твою,
Хоть тогда за кончик х*я
Ты бы отдал жизнь свою.
М. Ю. Лермонтов, 1834 г.
Михаила Юрьевича не зря заставляют соревноваться с Пушкиным: этот тоже любил показать, что из стихотворенья мат не выкинешь. «Круглой жопкой не верти» — это будто сказано про нынешних инстаграмных красавиц, а конец и вовсе поучителен, хоть и не может быть воспринят ханжами.
Как пишут в St.Friday Socks, закрытое мужское заведение, в котором обучался Лермонтов, не могло не наложить отпечаток на его творчество. И наложило. Но не будем уподобляться Белинскому и навязывать вам своё мнение, наша цель — побудить в вас стремление к изучению чего-либо помимо школьной программы. Надеемся, в этом мы солидарны с St.Friday Socks.
Носки «Чувство сука»
Цветаева о бренности и быстротечности чувственного
Глыбами — лбу
Лавры похвал.
«Петь не могу!»
— «Будешь!» — «Пропал,
(На толокно
Переводи!)
Как молоко —
Звук из груди.
Пусто. Суха́.
В полную веснь —
Чувство сука».
— «Старая песнь!
Брось, не морочь!»
«Лучше мне впредь —
Камень толочь!»
— «Тут-то и петь!»
«Что́ я, снегирь,
Чтоб день-деньской
Петь?»
— «Не моги,
Пташка, а пой!
На́ зло врагу!»
«Коли двух строк
Свесть не могу?»
— «Кто когда — мог?!»
«Пытка!» — «Терпи!»
«Скошенный луг —
Глотка!» — «Хрипи:
Тоже ведь — звук!»
«Львов, а не жён
Дело». — «Детей:
Распотрошён —
Пел же — Орфей!»
«Так и в гробу?»
— «И под доской».
«Петь не могу!»
— «Это воспой!»
М. Цветаева, Медон, 4 июня 1928
Это стихотворение выбивается из подборки, так как оно не о сексе, а о творческих муках. Мол, раз назвался поэтом или поэтессой — выдавай по n строк в день или иди на завод, в проституцию или ещё куда. Под «чувством сука» в данном случае подразумевается не ругательное название собаки женского пола, а сук, на котором принято сводить счёты с жизнью, то бишь вешаться, то бишь — о суициде.
Носки «Одинокий и пьяный»
Есенин о личном
Месяц рожу полощет в луже,
С неба светит лиловый сатин.
Я стою никому не нужен,
Одинокий и пьяный, один.
А хорошего в жизни мало,
Боль не тонет в проклятом вине,
Даже та, что любил, перестала
Улыбаться при встрече мне.
А за что? А за то, что пью я,
Разве можно за это ругать,
Коль на этой на пьяной планете
Родила меня бедная мать.
Я стою никому не нужен,
Одинокий и пьяный, один.
Месяц рожу полощет в луже,
С неба светит лиловый сатин.
С. Есенин, 1923—1924 гг.
Почти век прошёл, а жизненная ситуация Есенина остаётся близка миллионам россиян. Но не будем выражаться высокопарно! Налицо — те самые упаднические настроения, за что Серёжу осуждали правильные пионеры и комсомольцы. Но настроения от этого не изменились, не улучшились, так что критика не оказалась конструктивной. А Серёжу жалко. Да так, что хочется с ним выпить. Конечно, детям это читать не полезно. Зачем им, с их юношеским оптимизмом, раньше срока узнавать о безысходности и тяготах бытия?
Носки «Молодая, красивая дрянь»
Есенин о женском непостоянстве в частности и о кобелизме вообще
Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои в полукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь — зараза,
Я не знал, что любовь — чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая, красивая дрянь.
Ах, постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну.
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.
Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углах прижимал.
Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.
Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь — простыня да кровать.
Наша жизнь — поцелуй да в омут.
Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на хер…
Не умру я, мой друг, никогда.
Обычная история, коих сотни тысяч и даже миллионы, не минула и Есенина. Сюжет, по популярности равный ситуации с Ромео и Джульеттой, стал основой стихотворения, которое начинается с восхищения женщиной и заканчивается обвинениями в её адрес. Без соответствующих состоянию души выражений здесь никак не обойтись. Теперь те, кто ранее представлял себе поэзию Есенина как пасторальную лирику, расширят границы своих знаний.
Носочный диптих «Пей, выдра! Пей. Скука… Скука…»
Есенин об основном инстинкте и неполноте простого жизненного счастья
Пьянство и разврат часто становились источниками вдохновения для людей творческих и нестандартных. И в этой связи есенинская поэзия о ссученности, стервозности и прочих качествах сходного рода аналогична более современному нам виду «что вижу — то пою». Собственно, Есенин погружался то в пьянство, то в разврат, чаще — одновременно в одно и в другое, а опосля у него рождались стихи. Возможно, это происходило ещё в те минуты, пока поэта мучило похмелье и воспоминания с впечатлениями были ещё особенно свежи.
Носочный диптих «Любовь — зараза! Любовь — чума! «
Есенин о любви
Ещё одни носки со строками из вышеприведённого стихотворения. О том, что любовь — чувство заразное, обычно узнают в подростковом возрасте, например, когда в одну девочку влюбляются все мальчики класса. Но вообще не стоит смешивать сладкое с солёным, кислое с горьким, а любовь с влюблённостью. Или всё же стоит? Но тогда следует ожидать эффекта такого же, как от понижения градуса. Так что можно сказать, что Есенин предупредил.
Носки «Живу, как денди»
Маяковский о прелестях жизни в Париже
Отношение поэта Маяковского к замужней Лиле Брик стало притчей во языцех. Его страсть длилась несколько лет, а сколь много Лиля, не собиравшаяся оставлять мужа, ему позволяла, толком неясно. Даже в то время, когда они проживали втроём на одной жилплощади.
Носки «Дикий»
Маяковский о чувствах к Лиле
Дым табачный воздух выел.
Комната —
глава в крученыховском аде.
Вспомни —
за этим окном
впервые
руки твои, исступлённый, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День ещё —
выгонишь,
может быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссеча́сь.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Всё равно
любовь моя —
тяжкая гиря ведь —
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят —
он уйдёт,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон —
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролёт не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и су́етных дней взметённый карнавал
растреплет страницы моих книжек…
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
В. Маяковский, 26 мая 1916, Петроград
Отчего знаменитый поэт жадничал и старался писать как можно меньше слов в каждой строке? Говорят, что к такому своеобразному стилю его привела советская действительность, когда платили не за килознаки, а за строчки. Ещё знатоки из St.Friday Socks утверждают, что до введения описанной системы оплаты Маяковский писал как все, и не обрубал фразы на половине или даже в самом начале.
Ну а само стихотворение — о чувствах к вышеупомянутой Лиле Брик. Их отношения — это отдельная любопытная история, почитайте.
Вот, собственно, и конец. Коллекция, как говорится, капсульная, состоит всего лишь из 12 пар. На самом деле печально не то, что строки стихотворений великих поэтов печатают на носках, а то, что если бы таких носков не было, то ни многие представители подрастающего поколения, ни подросшего, никогда бы не узнали об этих строках, о побудивших их написать жизненных ситуациях. Поэты — тоже люди, а не ангелы, витающие в облаках.
А вы как считаете: место ли стихам на носках, или же нет?
Чтобы правильно сочетать яркие цветные колготки с образом, нужен очень тонкий вкус, либо помощь экспертов с развитым чувством эстетики.
Самостоятельно подбирать яркие цветные колготки к образу — играть с огнём.