Акционист это простыми словами что
Значение слова «акционист»
акциони́ст
1. искусств. то же, что художник-акционист ◆ Здесь есть и классики, и радикалы, и живописцы, и акционисты, и москвичи, и питерцы. Николай Молок, «Всё лучшее», Открывается выставка «Мастерская „Арт Москвы“» — главное событие художественного сезона // «Известия», 28 апреля 2002 г. (цитата из НКРЯ) ◆ Среди них — скульптор Липшиц, сюрреалисты Миро и Масон, абстракционисты Хартунг, Шумахер, Мазервелл и Твомбли, ведущие представители американского и британского поп-арта, участники движения «нового реализма» во Франции, акционисты и минималисты. Анна Орлова, «Так много Пикассо в Москве ещё не было» // «Комсомольская правда», 05 апреля 2004 г. (цитата из НКРЯ) ◆ В этом году руководство фестиваля и вовсе предложило порулить его программой бельгийскому акционисту от театра Яну Фабру. Марина Давыдова, «Театр в законе» // «Известия», 24 декабря 2007 г. (цитата из НКРЯ)
2. полит. тот, кто проводит гражданские, политические акции ◆ Мишенью гражданских акционистов становится не только персонализированно-абстрактная власть высшего уровня, но и низовые представители этой власти, с которыми им приходится иметь дело: в частности, милиционеры. Анна Зайцева, «Спектакулярные формы протеста в современной России: между искусством и социальной терапией» // «Неприкосновенный запас», 2010 г. (цитата из НКРЯ)
3. фин. устар. тот, кто торгует акциями на бирже
Фразеологизмы и устойчивые сочетания
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: погончик — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Значение слова «акционизм»
Акционизм (искусство) — форма современного искусства.
Акционизм (политика) — форма политического действия.
акциони́зм
1. искусств. форма современного искусства, в которой акцент перенесён с самого́ произведения на процесс его создания ◆ Российский акционизм 1990–2000-х: от игр с буржуазной демократией к субверсивной аффирмации — обратно в СССР? 〈…〉 С одной стороны, к частичной релятивизации границ ведут практики художественного акционизма, «ситуативного» или «контекстуального искусства», развивавшиеся в западных странах в 1960-1970-х годах под влиянием идей Ситуационистского интернационала, Флуксуса и авангардного искусства 1920-х. Анна Зайцева, «Спектакулярные формы протеста в современной России: между искусством и социальной терапией» // «Неприкосновенный запас», 2010 г. (цитата из НКРЯ)
2. полит. проведение акций как форма политического действия ◆ Политический акционизм и наступающий поворот отрасли в сторону роста прибылей стали причиной того, что европейские и американские авиакомпании всерьёз заинтересовались дебатами вокруг проблемы изменения климата. «Авиаперевозчики заинтересовались экологией» // «РБК Daily», 07 июня2007 г. (цитата из НКРЯ)
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: оглашаться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
акционизм
Смотреть что такое «акционизм» в других словарях:
Акционизм — Акционизм: Акционизм (искусство) форма современного искусства Акционизм (политика) форма политического действия См. также Акция … Википедия
акционизм — хэппенинг, перформанс, перфоманс, эвент Словарь русских синонимов. акционизм сущ., кол во синонимов: 5 • боди арт (6) • … Словарь синонимов
АКЦИОНИЗМ — (от лат. actio деятельность) англ. actionism; нем. Aktionismus. Тактика определенных, чаще всего экстремистски ориентированных соц. групп, в основе к рой лежат не ясно осознанные полит, цели, но спонтанный протест против властей. Antinazi.… … Энциклопедия социологии
АКЦИОНИЗМ — (от англ. actio деятельность) в политологии тактика экстремистски ориентированных социальных групп, в основе которой лежат не ясно осознанные политические цели, но спонтанный протест против властей … Юридическая энциклопедия
АКЦИОНИЗМ — (от лат. actio деятельность) англ. actionism; нем. Aktionismus. Тактика определенных, чаще всего экстремистски ориентированных соц. групп, в основе к рой лежат не ясно осознанные полит, цели, но спонтанный протест против властей … Толковый словарь по социологии
Акционизм (значения) — Акционизм: Акционизм (искусство) форма современного искусства Акционизм (политика) форма политического действия См. также Акция … Википедия
Акционизм (искусство) — pantomime P. Zibes and the painter M.Bastante У этого термина существуют и другие значения, см. Акционизм. Акционизм в искусстве форма современного искусства, возникшая в 1960 е годы. Стремление стереть грань между искусством и… … Википедия
Московский акционизм — Московский акционизм художественная ситуация, сложившаяся в Москве в 1990 х годах усилиями ряда художников акционистов. Содержание 1 Основные действующие лица 2 О московском акционизме … Википедия
Венский акционизм — (Wiener Aktionismus) радикальное и провокационное движение, связанное с деятельностью группы австрийских художников, работавших вместе на протяжении 1960 х. Творчество венских акционистов развивалось одновременно, но в значительной степени… … Википедия
Акция (политика) — Проверить нейтральность. На странице обсуждения должны быть подробности. У этого термина существуют и другие значения, см. Акция. Акция (от лат … Википедия
Анатомия протеста: что такое акционизм и самые яркие представители этого направления в России
10 августа 2020
Дмитрий Жатухин
Современная повестка дня в России настолько примитивна и однообразна, что русской общественности приходиться со всех информационных ресурсов слышать одно и то же. Но бывают моменты, когда повестка словно «взрывается» и люди на некоторое время выходят из бытового анабиоза, обращают свой взор на окружающий их мир. Инициаторами подобных «взрывов» являются художники-акционисты, ставшие в нынешней России последним оплотом гражданского протеста.
Акционизм (action art — искусство действия) — современная форма искусства, набравшая популярность в 60-х годах XX века. Одними из наиболее знаковых представителей были венские акционисты. В то время постмодернистская реальность позволяла выстраивать новые отношения со зрителем, говорить с ним смело и жестко. Выгоняя зрителя из музейных и выставочных залов, они обращали его внимание на человеческое тело, которое с особым садизмом уродовали и подвергали насилию. Это было осмысление ужасающего опыта Второй мировой войны, где тело тоже всегда ставилось в центре экспозиции.
Венские акционисты стали первыми, кто нарушил сакральное интимное пространство между зрителем и автором произведения. Каждая их акция — большая доза психологического напряжения, моментально обволакивающего ваше сознание. Демонстрация совокуплений, истязаний, принудительных мучений, — результат протестного крика души. Всё ради коллективного взгляда на происходящее в мире и вовлечения зрителя в суть окружающих их проблем.
Гюнтер Брюс — акция «Членовредительство»
В России подобные процессы протестного искусства совершались московскими акционистами в 1990-х. Отказавшись от всеобщей апатии и безысходности, они фанатично и скрупулезно начали творить: Олег Кулик примерил на себя образ пса, передвигаясь по улице на четвереньках, огрызаясь на прохожих и даже кого-то кусая (акция «Последнее табу, охраняемое одиноким Цербером»), Авдей Тер-Оганьян рубил топором иконы (акция «Юный безбожник»), Александр Бренер выходил на Красную площадь в боксерских перчатках и кричал «Ельцин, выходи!» (акция «Первая перчатка»), Антон Литвин развешивал на деревьях бюстгальтеры (акция «Конец соблазна»).
Они проникали в сферу бессознательного, пытались постигнуть Хаос, использовали трикстерский стёб, играли роль шутов и скоморохов карнавальной культуры. Каждый их художественный жест обнажал действительность до невыносимых пределов.
Олег Кулик — акция «Последнее табу, охраняемое одиноким Цербером»
Только с начала 2000-х акционизм в России получает новые качественные очертания: меньше стихийных проявлений, больше продуманных действий. Художники стали использовать все возможности акционизма, играя с его смыслами и фактурой: спланированный сюжет акции, демонстрация бессознательной стороны психики человека, его эмоций с помощью тела, жестов и поведения художника — перформанс; отсутствие заранее продуманного сценария, расчет на импровизацию в поведении исполнителей акции и на активное соучастие зрительской аудитории — хеппенинг; больше вовлеченности в процесс акции со стороны зрителей, когда арт-действо может вовсе слиться с реальностью — энвайронмент; невозможность нахождения зрителя внутри произведения, только итоговая демонстрация композиции, созданной из бытовых предметов, промышленных изделий и материалов — инсталляция; искусство, где тело может выполнять роль холста, а зритель может выступать в качестве соавтора — боди-арт.
Мы составили список самых известных представителей акционизма XXI века в России:
Петр Павленский — акция «Угроза»
2. Pussy Riot — панк-группа, совершившая скандальную акцию 21 февраля 2012 года в московском Храме Христа Спасителя. Забравшись на амвон, акционистки (4 бывшие участницы арт-группы «Война») в течение сорока секунд приплясывали и скандировали: «Богородица, Путина прогони!». Всё было снято на камеру и выложено в Интернет. Видео вызвало большой общественный резонанс, аккумулировав ненависть и недоумение со стороны верующих по отношению к подобному выступлению в храме. Итог: 2 года по части 2 статьи 213 УК РФ (хулиганство) получили Надежда Толоконникова, Мария Алёхина и Екатерина Самуцевич. Четвертая участница группы до сих пор скрывается от следствия.
Pussy Riot — панк-молебен в храме Христа Спасителя
3. Арт-группа «Война» — самая радикальная группировка художников-акционистов. Они дерзко и смело транслировали свои идеи через тесное соприкосновение с реальностью: устраивали оргию в Зоологическом музее в поддержку назначенного Путиным в 2008 году Дмитрия Медведева (акция «Е**сь за наследника Медвежонка»), переворачивали полицейские машины (акция «Дворцовый переворот»), разбрасывали в московском суде мадагаскарских тараканов (акция «Тараканий суд»), спроецировали с помощью лазера изображение черепа с костями на фасад Дома Правительства РФ (акция «Штурм Белого дома»).
Арт-группа «Война» — акция «Штурм Белого дома
4. Лиза Морозова — автор более 70 перформансов, показанных в России, Европе и Америке, по творческому стилю близка к сербскому мастеру перформанса Марине Абрамович. Свои перформансы, боди-арт, инсталляции Лиза Морозова демонстрирует на арт-выставках. Её художественные методы не агрессивны по сравнению с другими акционистами: антивоенный перформанс, где обнаженная Морозова с залепленными скотчем глазами пытается сбросить игрушечный танк со своей головы (перформанс «Родина-мать»), четыре красивые девушки, нежно, по-дружески обнимающие посетителей арт-выставки (перформанс «Попытка преодоления гламура»).
Лиза Морозова — перформанс «Родина-мать»
6. Катрин Ненашева — девушка, ходившая этим летом 23 дня по улицам Москвы в очках виртуальной реальности. В VR-очках она просматривала изображения и панорамные видео психоневрологических интернатов, в которых люди десятилетиями не имеют возможности выйти за границы учреждения.
Первая акция Катрин Ненашевой называлась «Не бойся», целью которой было привлечение внимания к проблемам женской посттюремной адаптации. В рамках акции Катрин ходила в тюремной робе по Москве, вместе с Надеждой Толоконниковой шила российский флаг на Болотной площади и побрила налысо голову у Кремля.
Катрин Ненашева — акция «Между здесь и там»
Вторая акция «На-казание» была посвящена теме жестокого отношения к воспитанникам детских домов. Три недели художница-акционистка носила за спиной больничную койку и в публичных местах испытывала на себе наказания, которым подвергают детей-сирот: стояла на горохе, ела соль. В финале акции она сделала лечебную перевязку мальчику-инвалиду.
В существующих реалиях российское общество относится с явным пренебрежением и опаской к акционизму. Художников этого вида искусства клеймят сумасшедшими и извращенцами, юродивыми и преступниками. Но они продолжают из года в год надавливать на болевые точки общества и государства.
Акция многословнее любой книги или фильма, в режиме «здесь и сейчас» представляется весь спектр смыслов и идей, ужасов и страхов, прошлого и будущего. Пусть это искусство и похоже на чудовище, тучное, гнусное, огромное, со ста пастями и лающее, все же свою задачу по охране протестного духа оно грозно и непреклонно выполняет.
Акционизм: след в истории
Когда появился акционизм и что это такое? Почему художники-акционисты стремятся оставить след в истории и что означают их следы в Московском Музее Современного Искусства? Анастасия Барышникова поговорила с куратором выставок «Право на жизнь» Андрея Кузькина и «Протезы и замещения» группы «МишМаш» Натальей Тамручи.
Наташа Тамручи
Андрей Кузькин
Миша и Маша
Что такое акционизм?
Можно набрать этот вопрос в Google, там будет миллион определений. Акционизм — это, прежде всего, символическое действие, вырванное из повседневного контекста. При этом это не театральное изображение. У акции обычно есть сценарий, однако она сохраняет элемент непредсказуемости, ведь это всегда делается впервые, это некий опыт, который всегда связан с психологическими рисками. Это искусственно созданная ситуация, имеющая какой-то смысл для действующего лица, то есть художника, она проживается им, это его длящийся во времени уникальный опыт проживания ситуации.
— Многие воспринимают акционизм в первую очередь как протест. Насколько это верное восприятие?
— Это неправильно. Есть протестные акции, а есть не протестные. Это, как есть протестная поэзия, а есть лирическая. Акционизм ничем не отличается от других видов искусства в этом отношении. Человек создает это произведение из самого себя, является некой «скрипкой». Это может быть и углубленная, экзистенциальная акция, может быть и политическая, протестная.
Художники, занятые политическим искусством, пользуются акционизмом, потому что это мгновенный, действенный язык, он может быть публичным. Павленский, например, очень хорошо владеет этим языком, со своими очень яркими и впечатляющими акциями. Понятно, почему он это делает: политический протест также находится в контексте заурядной человеческой жизни, и эти события, как бы их тяжело ни переживали, все равно тоже стираются из памяти.
Конечно, баррикады у Белого дома забыть трудно, но какие-то протесты 2011, 2012 года уже начинают смываться, а протестные акции Павленского — навсегда, это свойство произведения искусства: его нельзя забыть. Этот язык очень эффективен, но это не значит, что он существует только для протеста. Это всего лишь язык! Ведь на русском языке, например, мы можем и ругаться, и петь песни, и признаваться в любви.
— Говорят, что акционизм в России начался с акции Осмоловского на Красной площади в 1991 году и поэтому носит ярко выраженный политический характер.
— Это неправда. Уже в 1970-е годы было несколько групп художников, которые занимались по преимуществу акциями: группа «Гнездо», группа «Коллективные действия». Просто люди, которые так говорят, не знают своей истории и культуры. Кроме того, не надо забывать про акционизм 1910−1920 годов, про Маяковского, Бурлюков, Мариенгофа, про праздничные шествия в первые годовщины революции, срежессированные и оформленные левыми художниками.
Акция Осмоловского
— Когда зародился акционизм?
— Если мы будем так глубоко копать в историю акционизма, то можем докопать до античности. Нет, серьезно! Поджог Рима — разве это не акция?
Это явление существовало всегда, поэтому нельзя сказать, что акционизм родился в конкретное время. Мистерии раннего Ренессанса тоже можно считать акционизмом. Он может принимать совершенно разные формы. Акционизм родился раньше, чем театр, если уж на то пошло, он предшествовал театру.
В некотором роде, все, что неповторимо и происходит один раз вне повседневного контекста, можно рассматривать как акционизм. Например, есть ритуальная церковная служба, а есть обыденная жизнь. Средневековый человек, таким образом, жил одновременно в двух временах: была обычная жизнь, которая как-то ритмизировалась временами года, потом с появлением часов — часами и минутами. И также он жил в вечности, когда, попадая в храм, он оказывался во времени, которое не имело начала и конца. Там бесконечно повторялась вся история Христа: его праздники, рождение и крещение. Вечность или сакральное время не отделено непроницаемой стеной от времени текущего, повседневного.
В храме он находился одновременно в одном пространстве со всеми усопшими, со всеми святыми, которые, как и он, присоединялись к хору славящих бога. Вечность была уже здесь, и человек с ней соприкасался в храме. Но когда мистерии стали принимать формы шествия, выливаясь на улицы города, они покидали сакральное пространство, в котором застыла вечность, но при этом совершенно не вписывались в будничный распорядок жизни, в обыденное времяисчисление, — это было символическое действие, проходящее в реальном пространстве, то есть, акция.
О выставках «Право на жизнь» и «Протезы и замещения»
Обе выставки основаны на акционистской практике Андрея Кузькина и «Мишмаш», причем эта практика у них протекала параллельно и совместно: «МишМаш» участвовали в акциях Андрея Кузькина, Андрей Кузькин — в акциях «МишМаш».
Некоторые предметы, попавшие на стену в зале «МишМаш», были принесены Кузькиным, «МишМаш» находили какие-то предметы на акциях Кузькина, все это отражено в их текстах. Там есть и Машины, и Мишины тексты, и реакция Кузькина на какие-то события, его впечатления. Есть акция «С завязанными глазами» и текст о ней. Тут тоже очень трудно сказать, кому принадлежит авторство, но это результат очень плодотворного совместного творчества. Все эти тексты зритель может сорвать и унести с собой.
Конечно, у Кузькина больше акций. Это ретроспективная выставка, на которой он умудрился собрать почти все, что сделал за 7 лет, в то время как у Миши и Маши выставка затрагивает творчество лишь последних нескольких лет.
Так или иначе, обе выставки — о том, что остается от события после того, как оно завершилось. У «МишМаш» и Кузькина отношение к этому заметно отличается. Маша с Мишей не хотят и даже не пытаются сохранить атмосферу события в его первозданном виде. Событие у них — это какой-то миг, который прошел, и от него остались воспоминания. Художники работают как раз с этими воспоминаниями, поэтому тут такое обилие предметов, в которых воспоминания консервируются.
Предметы — это всегда «агенты» какого-то события, материализованная память. Здесь представлены даже не предметы, которые участвовали в событиях, а их слепки, фактически обыгрывается память как таковая. Гипсовый слепок — это отсылка к античности, которая является воплощением культурного прошлого, материализованной культурной памяти. Кроме того, это след. И если предмет является следом, то слепок с него является следом следа.
Сами эти предметы как бы зависают над смысловой абстракцией и классической выразительностью, потому что эти авторы не могут игнорировать форму, они работают с пластикой. Мысль «МишМаш» заключается в том, что вот эти «опредмеченные» следы отрываются от события, самостоятельно порождают какие-то ассоциации у посторонних людей. Как отколовшийся кусок звезды, который улетел и стал самостоятельной кометой. Они представляют автономное эстетическое явление и теперь могут сами устанавливать какие-то связи, коннотации без всякой сноски, отсылки к колыбельному событию.
Протезы
Замещения
— И тем не менее: стоит ли зрителю узнавать контекст, чтобы лучше понимать смысл, который сами авторы вкладывают в этот след?
— Получается, что это вовсе не обязательно. Событие породило новые предметы и формы, и после этого исчезло: его здесь нет. Зато есть тексты, порожденные этим событием, которые являются откликом на него или предшествуют ему, и они тоже начинают вести какую-то свою политику.
Тексты в зале неслучайно повешены напротив предметов, они связаны с этими предметами, которые могут фигурировать в текстах, то есть у них есть внутренние связи. И вместе с тем тексты могут взаимодействовать друг с другом и вызывать у зрителя, который не знаком с бэкграундом, какие-то свои ассоциации. Получается абсолютная свобода смыслов, которые могут парить в абсолютно любом направлении, и зритель оказывается на перекрестье этих ссылок, связей, может сам вызывать какие-то новые смыслы, потому что у него тоже возникают какие-то реакции. Зритель может сам стать событием посредством его личного жизненного опыта.
— Мы начали с того, в чем принципиальное отличие между Кузькиным и «МишМаш». Я заметила, что Кузькин в записи своих акций очень любит проговаривать последовательность происходящих действий…
— Эта выставка так или иначе посвящена тому, что эти акции оставляют после себя, то есть она не зрелищна, не для созерцания каких-то предметов, она для погружения. Особенно это важно для Кузькина, потому что, в отличие от «МишМаш», которые считают, что событие уже закончено, для Кузькина событие продолжается, он не порывает с ним связь. Он пишет об этих акциях совершенно не создавая никакой дистанции, это не аналитика, это исключительно переживания ситуации, которую сам художник себе создает.
— Получается, что эта выставка — некое объединение двух «логик»?
— Можно и так сказать. Они много акций делали вместе, было много совместных переживаний, но это разные художники. У них разные выводы, разные приоритеты, разные цели, но при этом они очень близки. Их общение для обоих было очень плодотворным.
Для Маши очень важно, чтобы в ее акциях участвовало много народа, ее друзья, она хочет, чтобы эти действия были коллективными, она не индивидуалист, в отличие от Кузькина. Хотя Кузькин тоже очень ценит своих друзей.
Очень важно, что большинство акций Кузькина — не публичные. В основном, у него очень закрытые акции, и то, что они сейчас вышли в публичное пространство, позволяет нам заглянуть в творческую кухню, ведь это делалось совершенно не для постороннего наблюдателя. Кузькин даже не хотел пускать к себе на акции человека с хорошей камерой, просто потому, что не хотел видеть на акциях чужого человека. Подавляющее большинство его акций снимала Юлия Овчинникова (заведующая аудио-видео сектором в Медиатеке ГЦСИ) или его друзья. С ними он может быть раскрепощен, нет социальной игры, притворства.
— Насколько было тяжело выставить такие интимные акции на публичное обозрение?
— Они рождались как совершенно искренняя, естественная вещь, это — экзистенциальный опыт, очень трудно сделать его публичным. Кузькин начал работать в конце 2007 года, и в 2008 сделал сразу несколько сильных вещей. Одна из первых его акций — «Пространственно-временной континуум», где он 5,5 часов чертил карандашом линию на десятиметровой стене, не отрывая руки. Временами он садился, что-то вспоминал, бормотал, а потом, видя свой график, мог вспомнить, о чем он думал два шага назад. А ведь на самом деле эти мысли были два часа назад. Кузькин придумал особую форму документации своих акций. Он пишет «один человек…».
Один человек
— Сразу вопрос: почему «один человек», а не «я»?
— Потому что это связано с переживанием себя, Кузькина, как одного из ряда людей. У него как будто длинный объектив, и фокус все время перемещается с личной жизни на общечеловеческую ситуацию, связанную с вечностью, с какой-то тотальной историей.
Человечество прошло огромный путь, и сколько людей существовало, и сколько еще будет существовать? Они приходят, живут и исчезают. Кузькина очень волнует, каким образом конкретный человек — один из этого неисчислимого множества — может оставить после себя след. Как он может обозначить присутствие в этой жизни? Его это интересует с точки зрения собственной «миссии»: он бы не хотел растаять, исчезнуть без следа, поэтому он занимается искусством. Иначе ты просто живешь и умираешь. Он так не хочет, его это пугает, потому что если ты исчез, не оставив следов, то зачем ты появлялся? Его волнует эта хрупкость, уникальность и растворимость человеческой жизни.
Весь проект построен таким образом, чтобы он, Кузькин, один из миллиардов человек, смог запечатлеть свои следы в этом мире, засвидетельствовал свое присутствие в жизни. И он свидетельствует: все время что-то делает, вот уже 70 акций, которые вместились в эту выставку — это даже не все его работы, но это достаточно много, чтобы говорить о том, что Кузькин делает это постоянно, потому что это способ зафиксировать свое присутствие в жизни, потому что обыденные действия стираются и завтрашний день поглощает вчерашний: завтра уже будет не важно, во сколько ты сегодня встал и что ел на завтрак — эти события имеют минутный смысл.
Другое дело акция — она сохраняет своей смысл, ее уже не выкинешь из жизни. Это событие уже не боится разрушительного действия времени, оно уже зафиксировано, опубликовано, по его поводу есть видео. Оно выключено из обыденных связей, — значит, его уже нельзя стереть. Акции выпадают из цепочки обыденных событий, у них другая логика, другая связь между участниками, между действием и человеком.
— Можно ли сказать, что каждый раз Кузькин становится центром события?
— Нет, это совершенно не обязательно. Но он автор. Вы спрашиваете, не является ли Кузькин центром событий? Нет, он скорее является материалом. Все эти акции — это опыт на самом себе. Он действительно в них участвует, но является не целью, а скорее средством, инструментом для выяснения каких-то смыслов.
Вообще для него очень важна связь с прошлым, связь с предками, семейная преемственность, потому что она позволяет ему опереться на что-то, это некое «опредмечивание» времени.
Не надо понимать меня буквально, что Кузькин делает свои акции, чтобы прославиться: ни в коем случае. Тем более, что он делает акции как анонимный человек, вставляя себя в бесконечный ряд людей, как бы говоря: «я всего лишь человек, всего лишь один из». Это очень для него важно, он все время апеллирует к общему основанию, общему роду. Вот хлеб для него тоже…
— Первичная материя?
— Ну да, некая конституциональная материя. Хлеб, который связан с землей, человеческим трудом, потом. У него есть акция, где он с зэками лепит скульптурки из хлебного мякиша. В другой своей работе — инсталляции «Герои левитации» — он сделал огромных людей из хлеба (4 метровой высоты), таких простодушных, беззащитных, и на этом он не остановился: разделся и залез в гамак в зале, как бы говоря: «я один из них». Это работа, которую он посвятил работягам, их тяжелой жизни, близости к простым основам жизни. Кузькин очень демократичен.
Человек из хлеба
Вот железный куб, в котором он кричал, шептал, ходил. Это был внутренний монолог, посвященный потере связи между внутренним человеком и внешним окружением, о невозможности быть услышанным, о тщетности всяких усилий. Опять же о том, зачем живешь, и что будет, когда ты будешь заканчивать эту свою жизнь.
В акции «Все, что есть — все мое» он «надел» на себя все эти болезни и лег в стеклянный «саркофаг» и пролежал так около пяти часов. Он очень долго думал над этой акцией, и в итоге нашел силы, чтобы ее осуществить. Очевидная для осведомленного зрителя коннотация с «Мертвым Христом» Монтеньи у него вышла случайно. Но идея жертвенности, принятия на себя чужой боли, смешанная с легкой самоиронией иронию (поскольку художник — это человек, который берет на себя чужое, в данном случае, чужую боль). Его обнаженное, вполне аполлоническое тело, не знающее никаких болезней, никаких признаков старости, имитирует труп, поскольку все эти болезни вместе несовместимы с жизнью, намекает на ту прозрачность тела для медицинского глаза, которую оно приобретает в прозекторской.
Акция «Все, что есть — все мое»
Была еще запомнившаяся всем акция «Все впереди!», когда он искусственно подвел черту под своей биографией и все свое имущество, личные вещи, паспорта, компьютер, телефон и все, что было на нем, замуровал в ящики.
— Они неразрывны. Чтобы обновиться, надо похоронить себя прежнего. Идея начать жизнь заново нас всех посещает. Все с чистого листа, с понедельника.
— Я слышала, он изобрел свой собственный язык.
— Да! Это довольно любопытно и странно. Андрей ведь все время пытается добиться подлинности, такой предельной искренности передачи смыслов и переживаний. А наш обиходный язык слишком затерт и несвеж, он впитал в себя все моменты лживого использования слов, и этот язык начал раздражать Кузькина еще и тем, что не все может выразить, какие-то внутренние подлинные переживания язык не в состоянии передать, он беден, ограничен и так далее. Разочаровавшись в языке, Кузькин дал себе обет молчания — на неделю, по-моему. Но перестав говорить, он все равно испытывал потребности что-то выразить и начал рисовать цифры. Он понял, что для него цифры — это тоже способ выражения, они не одинаковы. Какие-то цифры вызывают у него определенные эмоции, и это стал его личный язык.
Кузькин, закончив свой опыт молчания, не захотел потерять этот обретенный язык, решил его сохранить. Он создал свою теорию, свою систему, сделал несколько акций, где он объясняется с людьми с помощью этих цифр.
— Но ведь его не понимают?
— А это неважно. Усилие, попытка понять важнее знания.