Айзек о чем игра
Теории происходящего в The Binding of Isaac
Эдмунд Макмиллен создал игру, в которой он рассказывает историю про Айзека. Эту историю можно узнать из коротких роликов, окружения и описания предметов. До выхода DLC Repentance нельзя было с определенностью описать происходящее, однако теперь финальная концовка расставила все на свои места. И хоть в игре и осталась некая недосказанность, история была наконец завершена.
История
Айзек и его мама счастливо жили вместе, в доме на холме. Мама смотрела христианские передачи, а Айзек играл и рисовал рядом. Однажды мама услышала голос сверху, который повелел ей отнять у Айзека все, что у него было, ибо он грешен. Потом голос потребовал, чтобы Айзек раскаялся, и мама заперла его в комнате. В третий раз голос обратился к матери. Он потребовал, чтобы мать пожертвовала ему жизнь своего сына, на что его мать не раздумывая согласилась. Увидев, что его жизни грозит опасность, Айзек обнаружил люк под ковром, который привел его в подвал.
С этого момента игра начинается, и со временем игрок открывает многочисленные концовки. В первой концовке мать практически добирается до Айзека, однако вмешивается Бог, и её убивает библией. Айзек возрадовался, однако мать снова появляется на пороге его комнаты, и ему приходится продвигаться все дальше в подвале. Он разбивает сердце матери, и большинство концовок после этого связано с огромным сундуком, из которого Айзек достает разнообразные предметы.
В финальной концовке он сам забирается в сундук. Далее мы видим, как Айзек читает библию, и видит себя в форме демона. Потом мы видим множество фотографий, на которой запечатлена семья Айзека. Айзек с мамой и папой, мама с некой девочкой, папа уходит, мама с ножом, Айзек видит в себе демона. Далее мы видим объявление о пропаже, и маму, что ищет вдалеке. Возможно в это самое время Айзек находится в сундуке, и тяжело дышит. Рядом можно увидеть лапу его лучшего друга — Гаппи.
Айзек медленно превращается в демона. Спустя какое-то время мать открывает сундук, и обнаруживает внутри маленький скелет. Айзек же вылезает из сундука с другой стороны, однако за ним последовала некая тень. В следующей концовке мы вновь видим лежащим в сундуке Айзека, который медленно угасает. Перед его глазами мелькают воспоминания: звуки ссоры, плачущая мама, безысходность.
Моя интерпретация
До выхода Repentance, я построил сюжет из имеющихся концовок, а также внутриигровых предметов, локаций и монстров с боссами. Итак. Из всех фамильяров, что есть в игре, лишь двое обладают именами: братец Бобби и сестрица Мэгги. Соответственно, у Айзека были брат и сестра. Возможно еще должна была быть сестра Гёрди (один из боссов), однако случился выкидыш. А позже и Мэгги погибла.
Однако в тот момент, когда мать ринулась на Айзека с ножом, Айзек испугался, и сказал, что Бобби — это Айзек (В игре есть артефакт — палец. Он наносит повреждение, если направлен на кого-либо). Бобби прячется в сундуке, где он задыхается, после чего его труп находит мать. Айзек же сбегает, после чего возвращается в старый и заброшенный дом, где его семья жила раньше, и где его продолжают преследовать демоны.
Что случилось на самом деле
Дополнение Repentance поставило все на свои места. Никакой сестры Мэгги и братца Бобби никогда не существовало (мать Айзека зовут Мэгги), Айзек был единственным ребенком в семье. Отец приобрел несколько негативных привычек, вроде пристрастия к выпивке и азартным играм, в результате чего истратил весь семейный бюджет. Это привело к многочисленным ссорам в семье, в которых Айзек винил себя. Мать Айзека подсела на лекарства, и с головой ушла в религию. Отец не выдержал такой жизни, и ушел из дома.
Это добило женщину, и она перенесла все свое внимание на Айзека. Она попыталась избавить сына от всех признаков своего отца, в которых видела лишь порок. Она заставляла его надевать женские вещи, чтобы он походил на неё. Также она сбрила волосы Айзека, лишила его одежд, и запирала его в комнате, чем, по её мнению, очищала его (при этом она не забирала его рисунки и игрушки, потому что их можно заметить во многих концовках). Айзек стал видеть в своей матери монстра, и стал представлять, как он борется с ней.
Мать увидела рисунки Айзека, где он изображает её в виде чудовища, и стала запирать его в кладовке. Айзек несколько раз залезал в сундук, что находился в кладовке, и один раз взял с собой кошку Гаппи, которая там задохнулась. Окончательно удостоверившись в том, что он монстр, Айзек в последний раз залезает в сундук, где он, в возрасти пяти лет, задыхается, а уже его кости находит мать. После смерти Айзек оказывается в чистилище, где находит своего отца. Вместе они проходят через воспоминания Айзека, где они раз за разом борются с его демонами, очищая Айзека в процессе. Но травма Айзека очень глубока, в «кладовой» его «дома» находятся еще более изувеченные его версии, и сражение продолжается. Однажды Айзек обретет окончательный покой.
Заключение
Тяжелый сюжет. Относитесь друг к другу с добротой. Малый возраст — не повод издеваться над человеком. А игра действительно выдающаяся!
Кровь, религия, юмор на грани: почему рогалик The Binding of Isaac стал культовым
Творчество Эдмунда Макмиллена — это воплощение всего, что мы потеряли со смертью флеш-игр и закрытием флеш-платформы вообще. Сумасшедшие, экспериментальные, вызывающие игры, которые далеко не каждый издатель рискнет выпускать. Без его безбашенной «флешки» Meat Boy не было бы и полноценной Super Meat Boy, одного из лучших платформеров в истории. Сделанная вместе с Флорианом Химслом The Binding of Isaac тоже была написан на флеше — просто ради эксперимента, серьезных продаж никто не ждал. В итоге «Исаак» по популярности превзошел все прочие игры Макмиллена и, пожалуй, заслужил заметное место в истории видеоигр.
На днях The Binding of Isaac получила новое — уже пятое по счету — дополнение Repentance, сопоставимое по масштабам с сиквелом. И это хороший повод поговорить не только о нем, но и об игре в целом.
The Binding of Isaac выстрелила благодаря репутации Эдмунда Макмиллена и его прошлым играм
Эта причина кажется настолько очевидной, что на ней хочется и закончить, но не все так просто. Макмиллен действительно заработал репутацию своеобразного гения, однако не все его игры стали феноменами. Платформер The End is Nigh культом не стал. Как и пошаговый приквел «Исаака» — The Legend of Bum-bo. Впрочем, отрицать влияние репутации Макмиллена не получится — все-таки Super Meat Boy стояла в авангарде бума инди-игр.
Макмиллен делает флеш-игры с 2001 года, а в 2004 году он вместе с Алексом Остином выпустил инди-платформер Gish. К выходу «Исаака» он собрал внушительное портфолио и зарекомендовал себя геймдизайнером, которого смелые идеи, стоящие на грани не пугают. В конце концов, Макмиллен всегда создавал игры в первую очередь для себя и стремился сделать их веселыми — это для него самое важное. Поэтому людей, пристально наблюдающих за его творчеством хватает.
Эдмунд Макмиллен
The Binding of Isaac — очень личная игра
Она основана на библейской истории и рассказывает о маленьком мальчике по имени Исаак. Его мать настолько угорела по религии, что однажды услышала голос бога, приказавший ей принести в жертву сына. И без того забитый пацан в панике прыгнул в подвал, который оказался бесконечным лабиринтом ужаса, в котором мы и проводим игру. При этом между этажами подземелья нам показывают короткие зарисовки о страхах Исаака — мальчик представляет, как он может умереть и вспоминает унижения от сверстников, включающие кидания какашками, отвалившийся пенис и стягивания трусов на публике.
Все это — рефлексия Макмиллена на собственное детство. «Каково расти в религиозной семье, будучи творческим ребенком» — как говорит сам автор. Для него религиозные ритуалы и учения были чем-то мистическим и пугающим. К тому же день ото дня он слушал, за что попадет в ад, и что там с ним будут делать. The Binding of Isaac — безумный сборник самых темных и дурацких детских фантазий, поданных прямолинейно. Штука понятная каждому, а потому привлекающая, даже если конкретно религиозный контекст не близок.
В The Binding of Isaac очень просто втянуться
И у этой элементарности есть четкие корни. Макмиллен сознательно делал оду олдскулу — он ориентировался на подземелья из самой первой The Legend of Zelda. Да и в плане сюжета вдохновила его «Зельда», как бы странно не звучало. Как Сигэру Миямото вдохновлялся детскими переживаниями, когда ты находишь целый мир под каждым камнем, так и Макмиллен решил заглянуть в свое детство, только оно было «не такое веселое».
«Я хотел сделать что-то очень олдскульное, очень экспериментальное. Очень рискованную, темную и странную игру. И через нее я буду говорить о своей личной жизни и о религиозных темах. Я знал, что люди вроде меня, а это очень маленькая часть популяции, полюбят ее. Это все, о чем я беспокоился» — Эдмунд Макмиллен
The Binding of Isaac пропитана неповторимым юмором Эдмунда Макмиллена
«Я использовал игры, просто чтобы рисовать кат-сцены — оскорбительные и странные. В Meat Boy была сцена, в которой главный злодей снимает штаны и испражняется. Без причины. Это все, что я хотел делать — рисовать тупые анимации»
Такой вышла и The Binding of Isaac. В ней экстремально много анимации в стиле флеш-игр, сюрреализма, насилия, отвратительного уродства, вызывающих сцен и шуток про дерьмо. Словно ее сочинил чересчур плодовитый дошкольник — такой уж авторский стиль.
И такое людей привлекает, что доказывает не только упомянутая выше грайндкор-группа, но и, например, знаменитые комиксы Жоана Корнельи. Но несмотря на всю грязь, а местами и откровенную хоррорность, «Исаак» умудряется в то же время оставаться в каком-то смысле милым и непосредственным.
У The Binding of Isaac несколько уровней восприятия
Так устроены все выдающиеся рогалики (вроде нашей игры года 2020 — Hades), но моду задала как раз игра Макмиллена и Химсла. Поначалу ты просто ныряешь в «Исаака» с головой. Бегаешь почти вслепую, хватаешь все бонусы и используешь все предметы — буквально рашишь игру, о которой ничего толком не знаешь. Даже в таком стиле ей можно наслаждаться часов десять, если не больше.
На следующем этапе ты уже в курсе, какие бывают подземелья и более-менее знаешь тактику против врагов и боссов. Но что еще важнее — ты визуально запомнил предметы и бонусы. Подробных описаний игра не дает, так что эффективность «лута» часто приходится проверять на практике. И на этом этапе ты уже знаешь, что получше, что похуже, а что может моментально уничтожить забег. Баланс в игре толковый с самого начала, так что изучать ее интересно. На этом уровне можно зависнуть уже буквально на десятки часов.
Ну и финальный уровень понимания — гуру, знающий об игре всё. Это этап, на котором ты бьешься с челленджами и сознательно пытаешься воевать с рандомайзером, собирая конкретные «билды». И вот здесь люди проводят сотни часов.
У The Binding of Isaac чудовищная реиграбельность
Разнообразие, непредсказуемость и реиграбельность сделали игру популярной на ютубе — за ее прохождением интересно наблюдать. И это сильно помогло популяризации The Binding of Isaac. Если поначалу игра продавалась слабо, то уже через девять месяцев после релиза в день расходилось по десять тысяч копий. Этот ком разгонялся все сильнее, затягивая людей и усиливая эффект сарафанного радио.
The Binding of Isaac развивалась на протяжении десяти лет — во многом, благодаря фанатам
В 2012 году игра получила дополнение Wrath of the Lamb. В 2014 году вышла новая версия — The Binding of Isaac: Rebirth. С ней игра перебралась на консоли, получила стильную 16-битную картинку и была полностью переписана с флеша на новом движке. Спустя год вышло дополнение Afterbirth, в 2017 — Afterbirth+, а теперь и Repentance. И каждый раз игра обновлялась десятками новых предметов, врагов и боссов, получала новые режимы, персонажей и концовки (которых и в оригинале было аж 12 штук). По сути каждое обновление «Исаака» тянуло на полноценную новую часть.
Причем версию Rebirth Макмиллену предложил сделать разработчик Тайрон Родригез из студии Nicalis — она и по сей день развивает серию. А к работе над дополнением Repentance и вовсе были привлечены фанаты, ранее сделавшие большой популярный мод Antibirth. По сути Repentance — это и есть Antibirth, но немного переделанная, чтобы влезть в «канон». И с локальным кооперативом.
На протяжении этих лет не все было гладко. Фанаты ругали баланс и нововведения новых версий «Исаака», критиковали инструменты для модеров, появившиеся вместе с Afterbirth+. Но главное — игра все это время жила. Она стабильно получала инъекции нового контента, когда многие игроки и старый-то еще не весь видели.
По The Binding of Isaac очень удобно строить теории
Сюжет в игре подается простенькими, иногда абстрактными анимированными сценками. Секретов, пасхалок, намеков и концовок десятки — плюс тот самый личный подтекст. Все это вылилось в сотни роликов с теориями и разбором сюжета игры. Исаак все это выдумал? На самом деле он задохнулся в ящике с игрушками? Что случилось с его отцом? Фанаты закапываются в лор игры похлеще, чем в Dark Souls. А дополнения дров только подкидывают — Repentance вот снова все перевернуло.
Эдмунд Макмиллен начинал с бессмысленного китча и шуток на грани. Но со временем почти все его игры стали личными — человек он сложный, рассказать ему есть о чем. Но высказывания у Макмиллена не натужные, обернутые во все тот же дикий юмор и увлекательный геймплей. Некоторым разработчикам приходится делать сто механик, чтобы десятичасовая игра получилась увлекательной, а Макмиллену достаточно одной простой идеи. В этом плане The Binding of Isaac — его главное творение.
Айзек о чем игра
А что касается таблеток. я думаю, это скорее лишнее указание на то, что мать Исаака была не в своём уме. Иногда до помешательства людей доводят именно медикаменты, в частности антидепрессанты. Возможно, после ухода отца Исаака его мама впала в неконтролируемую депрессию, оттуда и все эти «coin purse».
>>> А отец вполне мог свалить из-за религиозности его жены. Какого черта он не забрал с собой сына, это уже другой вопрос.
Факт ухода отца из семьи, кстати, говорит в пользу теории о мертворождённой сестре Исаака. Легко представить себе, что после такой трагедии отец захотел покинуть семью.
Михаил, Я не медик, так что насчет таких вопросов не спорю. Хе, «[. ] недоразвитыми паразитическими сиамскими близнецами», что-то мне это напоминает. Кстати, половина монстров подвала напоминает недоразвитых детей, тот же Монстро с заячьей губой, вполне распространенная аномалия.
Мэгги вполне можно обосновать так: была сестра, умерла. Исаак ее не помнит. Мама одевала его в парик, чтобы он был похож на умершую сестру. Т.е., мальчик воспринимает сестру Мэгги как самого себя, возможно, что он сам не помнит, как она выглядела. Поэтому и такой внешний вид, Исаак в парике.
Остальные дети, возможно, уже и есть «отщепенцы» его разума (кто сказал, что мы исключаем детскую шизофрению? Ну, или банальное расстройство от постоянного давления со стороны матери) плюс, мать явно парила мозги сыну на тему библейских сказок, поэтому мальчик и стал ассоциировать части себя с разными персонажами. Ну или разработчикам просто надо было впихнуть еще персонажей, впихнуть впихнули, а про остальных фанатье сами додумают. Профит!
Я не понял, у нас тут что, дискуссия в два рыла? Народ, чего молчим, присоединяемся!
The Binding of Isaac: Rebirth
Близкие по духу
У вас напряженные отношения с родителями? Расскажите об этом Исааку. Его матушка, насмотревшись религиозных телепередач, решила принести свое чадо в жертву Всевышнему. Малец успел укрыться в подвале и обнаружил под домом целую сеть катакомб, плотно заселенных самыми отвратительными исчадиями ада. Спасение ждет многими этажами ниже, а помочь мальчику могут только слезы.
The Binding of Isaac противоречива, словно плод с библейского древа познания: одновременно порочна и притягательна, безысходна и забавна, омерзительна и мила. Ограничить себя в этом запретном удовольствии невозможно: исследование загаженных подземелий быстро превращается в противоестественную привычку, которую так тяжело отринуть и сложно объяснить даже себе самому.
Теперь Эдмунд Макмиллен и его коллеги из Nicalis вновь протягивают нам налитое яблочко, полное самых жутких страхов, горьких детских слез и волнующих идей. Ну а мы, как и прежде, не в силах от него отказаться.
Детский крестовый поход
Как и оригинал, Rebirth можно осилить и за двадцать минут. Вы изучаете комнату за комнатой, собираете бонусы, находите тайники и магазины, затем побеждаете босса и спускаетесь на новый круг ада. И так несколько раз, до встречи с маменькой. А может, и с самим Сатаной. Или с кем-то еще.
Но с первого раза у вас это точно не получится.
The Binding of Isaac сложная. Действительно сложная. Чем дальше, тем больше она походит на сумасшедший японский bullet hell, где вы лавируете между толпами врагов и тоннами импровизированных «пуль». А если вдруг умерли — начинайте сначала.
Тем не менее даже на новом уровне сложности, где у вас меньше аптечек, враги опаснее, а риск несоизмеримо выше, это и близко не Ketsui или, скажем, не Touhou на Lunatic. Прежде всего — из-за бесшабашной щедрости, с которой игра делится бонусами. Вы постоянно находите предметы, помогающие Исааку компенсировать тщедушность детского тельца, и это смещает акцент с игры в «увернись от всего» на умение подстроиться под ваши новые способности.
Одна вещица учит Исаака прыгать (наконец-то!), другая заставляет слезы (которыми мальчик «стреляет» в противников) взрываться и ранить всех вокруг. За пару сердец, символизирующих здоровье, дьявол наградит вас крыльями или заменит слезы на всепроникающий луч смерти. А вот на полу лежит пилюля с неизвестным эффектом — рискнете проглотить?
Всегда интересно наблюдать за превращениями, происходящими с Исааком, ведь под влиянием бонусов он каждый раз выглядит по-разному. Артефакты делают Исаака все безобразнее: он обрастает опухолями, обзаводится рогами или окровавленным оскалом, натягивает на голову мамин лифчик или. что-нибудь еще. Даже капельку жутко — Макмиллен ставит на нарисованной фигурке изуверские эксперименты, и это оборачивается комедийно-гротескным, но все же дьявольски зловещим body horror.
Цветы жизни
Прелесть The Binding of Isaac в ее полной непредсказуемости. Весь подвал, вместе с врагами и предметами, конструируется на лету. В одном забеге вы можете прийти к финишу в обличье полубога, испепеляющего всех взглядом, а в другом — не найти ничего дельного и помереть этаже эдак на третьем. Но, как правило, неизвестность только распаляет азарт.
Неудача — часть процесса. Проигрывайте, начинайте заново, проигрывайте опять. Каждый раз мы сталкиваемся с чем-то новым, поэтому останавливаться не хочется совершенно. А когда вы доберетесь все-таки до конца, все начнется опять — ведь тут еще чертова туча концовок.
В Rebirth добавили уйму новых врагов, боссов, вещей и секретов — а здесь для счастья больше ничего и не нужно. Даже опытные санитары подземелий почувствуют себя зелеными новичками, когда с восторгом наткнутся на очередной незнакомый бонус или монстра.
Косметический ремонт
Впрочем, главное в Rebirth — это переработанная техническая часть. The Binding of Isaac сделали на кособоком флэшевом движке, который, во-первых, на всем тормозил, а во-вторых, мешал реализовать многие важные вещи. Например, нельзя было прервать игру, чтобы позже продолжить с того же места. Теперь — можно.
Кроме того, векторный Flash мешал Макмиллену стилизовать «Исаака» под двумерные игры эпохи Mega Drive. Теперь — не мешает. Метаморфоза прошла чудесно: и в небольшом окошке, и на огромной плазме Rebirth смотрится очень. душевно. Консервативные игроки могут включить сглаживание спрайтов, но тогда игра уже будет выглядеть странно.
С музыкой все менее однозначно. Впечатляющие композиции Дэнни Барановски, под которые сердце обливалось кровью, а на душе скребли самые когтистые кошки на свете, теперь отдаленно узнаются лишь в нескольких аранжировках. Их сменили мелодии дуэта Ridiculon — тоже по-своему уместные, но совсем иные: тихие, вкрадчивые, зловещие. Какой из этих двух саундтреков больше к месту — вопрос деликатный, но привычка делает свое дело: частенько очень хочется услышать из динамиков то самое, старое, звучание.
ФАКТ: последняя работа Барановски — саундтрек к «ритм-рогалику» Crypt of the Necrodancer (находится в раннем доступе). Если соскучились по его музыке, советуем обратить внимание.
А вот локальный мультиплеер точно совсем не такой, какого ожидаешь. Вместо полноценного второго героя ваш напарник получает контроль над привидением, сопровождающим Исаака. Оно не может проходить через двери, подбирать предметы и ставить бомбы — только помогает огнем. Хотелось бы большего, хотя и не ясно, как что-либо иное вписалось бы в нынешнюю механику.
Зато Rebirth, в отличие от оригинала, работает даже на тостерах. С этого стоило бы начать, этим стоило бы закончить. Это — главное.
И даже беглого взгляда на Rebirth достаточно, чтобы увидеть ее родство с оригиналом. Фирменный стиль Макмиллена никуда не делся, монстры одновременно умопомрачительно милы и невероятно омерзительны, а депрессивная атмосфера мигом хватает за сердце. Обновление прошло на ура, вне всяких сомнений.