Как казахи говорят на русском
Почему в Казахстане на русском языке говорят лучше, чем в России – Тасибеков
В последнее время все больше людей выражают мнения, что в Казахстане гораздо красивее и чище русский язык, чем в самой России.
Взять, например, высказывание генерального директора российского Первого канала Константина Эрнста, которое он озвучил в прошлом году по отношению к казахстанской команде КВН «Спарта»: «Спарта» – спасибо за настроение и лучший русский язык». Кроме этого, даже некоторые казахи стали заявлять, что отдают учиться детей в РК исключительно в русские классы.
Корреспондент медиа-портала Caravan.kz связался с казахстанским писателем Канатом Тасибековым и узнал, с чем связана такая тенденция.
— Бытует мнение, что в Казахстане на русском языке говорят лучше, чем в России. Почему?
— Я думаю, что это мнение высказано с натяжкой. Безусловно, мы в Казахстане говорим хорошо на русском языке, но это просто приводится в сравнении, говоря именно про казахов. Просто русские, что они в Казахстане, что в России, да хоть где, они везде остаются русскими, и русский язык для них везде остается родным. Поэтому, мнение, что в Казахстане на русском говорят лучше, чем в России, сузили. И здесь я хочу отметить, что, скорее всего, здесь говорится не о русском языке в Казахстане, а все же о русском языке у казахов. Это обусловлено тем, что, например, Казахстан, по сравнению с другими национальными республиками, был в таком уникальном положении. В 1959 году проводилась перепись населения СССР, и по ней в КазССР казахов было всего 29%, то есть меньше трети всего населения, получается, преобладало русское население. Плюс ко всему, у нас не было высшего образования как такового на казахском языке. Для того, чтобы поступить в ВУЗ и хорошо учиться, было просто необходимо отдавать ребенка в русскую школу.
Если говорить откровенно и шутя, то я поддерживаю это мнение, что казахи на русском языке говорят лучше, чем в России, потому что казахи – очень талантливый народ, способный к языкам. Ну, а если серьезно, то, конечно, вот это двуязычие, которое у нас в стране есть, оно, действительно, становится реальным. Просто раньше это было более декоративно, нежели сейчас. До этого люди были, в основном, моноязычные и говорили лишь на русском языке. А сейчас казахский язык занимает подобающее ему место в стране и среди самих казахов, а также людей других национальностей, все больше появляются двуязычные люди. И это очень здорово.
Также я хотел бы отметить, что у казахов культура языка, культура речи считается самым основным искусством. Есть такое казахское выражение: «Өнер алды қызыл тіл» (Вершина всех искусств – искусная речь). Это связано с условиями хозяйствования, то есть казахи были кочевниками, нельзя было нам в библиотеки какие-то сходить, и была еще изустная традиция – искусство речи. Это выше всего ставилось, и в связи с этим я даже писал статью, что казахи – это народ поэтов, мы любим чистую речь, красивую, образную. И это экспроприируется, потому что зачастую казахи говорят и пишут очень красиво.
Сейчас мы много времени проводим в социальных сетях, отсюда видно, что есть очень много авторов, которые очень здорово пишут на русском языке. Так что, возвращаясь к вопросу о русском языке в Казахстане, хочу сказать, что это мнение преувеличено.
— Раз говорят, что русский язык в России стал жаргонным, может ли произойти так, что и в Казахстане со временем казахский язык станет жаргонным?
— Конечно, это может произойти. Скажу даже так, что этого хотелось бы! Поскольку это обратная сторона медали, потому что, когда язык широко используется, когда люди на нем думают и дают новые какие-то определения словам и понятиям, отсюда и рождаются жаргонные выражения и слова, которые постепенно занимают свое место и позже узакониваются, и это показывает всю широту языка. К примеру, высокообразованные и хорошо говорящие на казахском языке люди часто употребляют русские слова в речи. Это происходит не потому, что в казахском языке нет, к примеру, аналогов этих слов. Попробую объяснить: то, что можно передать 2-3 словами, человек обязательно будет говорить одним словом. Например, есть русское слово «навариться». Оно несет за собой разные большие смыслы. Его считают жаргонным словом. В его понимании имеется ввиду одномоментность, какая-то не совсем законность, то есть кто-то где-то что-то перепродал и получил выручку. То есть мы явно видим, что за этим словом кроется очень много смыслов. Оно передает огромную гамму чувств. А вот в казахском языке подобных слов еще нет, казахский язык жаргонных слов не родил. И вот когда в казахском языке такие слова появятся, когда язык будет жить полнокровной жизнью, тогда это будет показателем уровня языка. А сейчас с этим у нас напряженка. И получается, что все эти жаргонные слова казахоязычные люди берут из русского языка.
— Может ли быть, что тенденция таких высказываний про русский язык в Казахстане кроется в том, что некоторые казахи пишут в социальных сетях о том, что они отдают учиться детей только в русские сады, классы и так далее?
— Пост этого мужчины я прочел в Facebook, даже оставил там комментарий: «Кто хочет остаться казахам – ищет возможности, кто не хочет – причины. Здесь автор целых 5 нашел».
Все-таки я так и считаю, кто хочет остаться казахом, он будет искать пути, как выучить язык и так далее, а кто не хочет, тот значит хочет стать русским, потому что язык – это основополагающий признак. Это общеизвестно. Если вы отказываетесь от этого языка, вы значит отказываетесь от своей национальной идеи. Я не собираюсь никого осуждать, и в этом ничего плохого не вижу, у каждого человека есть свое мнение, и я свое высказал.
— К примеру, Константин Эрнст заявил публично, что у казахов лучший русский язык. Почетно ли для Казахстана, что жители страны на русском говорят лучше, чем в России? Могут ли казахстанцы этим гордиться?
— Какую работу нужно проделывать в обществе, чтобы культурный язык, неважно, русский или казахский, не исчез?
Тот факт, что говорят, якобы у нас в стране лучше разговаривают на русском языке, чем в России, еще раз отмечу, что это говорят с натяжкой. Это просто комплимент в нашу сторону, не больше.
Почему в Казахстане полностью запрещают русский язык, на котором говорят миллионы граждан страны?
В Казахстане разворачивается очередное наступление на русский язык и кириллицу. Власти объявили, что уже через пару лет все школьники будут учиться только на казахском языке, который к тому же переведут с кириллицы на латиницу.
В Казахстане, где большинство населения так или иначе использует русский в повседневной жизни, эти новости восприняли с тревогой. Особенно странно решение казахских властей выглядит на фоне диаметрально противоположной языковой политики соседних государств. В Узбекистане русскому начинают обучать в детских садах, а в школы приглашают российских учителей. Русскоязычные преподаватели уже много лет работают в учебных заведениях Таджикистана. А власти Киргизии просят Россию создать в республике сеть русскоязычных школ-интернатов. Но Казахстан уже не первый год движется в противоположном направлении. О том, почему власти республики так решительно настроены расстаться с русским языком, — в материале «Ленты.ру».
«Для нас это одна из первостепенных задач — сделать так, чтобы обучение на государственном языке было доминирующим… В этом не должно быть никаких дискуссий, потому что это государственный язык и очевидно, что на государственном языке должны обучаться граждане нашей страны», — заявил министр образования Асхат Аймагамбетов.
Министр, впрочем, пообещал, что пока не будет применять репрессии к желающим учиться на русском, но от масштабного плана власти не откажутся. Согласно ему, к 2023 году все школьники будут обучаться на казахском. Кроме того, к тому же сроку должна завершиться латинизация казахского языка.
Отказаться от кириллицы в стране решили еще в 2017 году, в 2018-м был утвержден новый алфавит, но пока до решительных шагов в этом направлении дело не доходило.
На самом деле мотивы министра Аймагамбетова выступать за казахизацию школ достаточно ясны и имеют мало общего с заботой о национальном языке и культуре. В 2020 году он стал фигурантом коррупционного скандала, который стоил бюджету без малого 16 миллионов долларов. Выступившая с обвинениями в коррупции Анар Каирбекова, глава департамента госзакупок казахского министерства образования, была уволена, но полностью замять историю не удалось. Теперь Аймагамбетов, очевидно, надеется, что информационная шумиха вокруг ускоренной дерусификации казахского образования затмит коррупционный скандал и поможет ему сохранить свой пост.
И все шансы на это у него есть, потому что в казахской политической элите сейчас как никогда много антироссийски и русофобски настроенных национал-либералов. «Национальная государственность построена с нуля, — пишет об этом казахский политолог Петр Своик. — Советское прошлое отбрасывается, как принесшее одни только бедствия, ущемления и притеснения. А замыкается такой национальный консенсус открыто выражаемой опаской по отношению к “агрессивному” поведению России и всяческими симпатиями к силам, пытающимся сместить президента РФ».
Государственность выстроена в этнонациональном формате, а правящая верхушка самым необратимым образом встроена в западную компрадорскую схему ресурсной эксплуатации.
Петр Своик
Политолог
После парламентских выборов в Казахстане в январе 2021 года националисты усилили свои позиции. Антироссийскую риторику официально отстаивает фракция «Ак Жол», требующая ликвидировать русские названия городов и по примеру Украины признать голод 1930-х «геноцидом казахского народа». Во фракцию правящей партии «Нур Отан» также допущены несколько радикальных националистов, включая Айдоса Сарыма, которого принимают в Госдепе и иных государственных и политических структурах США. Издания «Казак Уни», «Жас Алаш», «Адырна» ведут антироссийскую кампанию и требуют лишить русский язык официального статуса в республике, а правоохранительные органы порой преследуют русских политических активистов.
Власть заигрывает с националистами, потому что ошибочно считает их представителями казахского большинства. «Демография развивается в пользу казахского языка», — заявлял президент Токаев в прошлом году, говоря о языковых вопросах. Казалось бы, доля этнических казахов действительно растет: среди всей массы населения их 68 процентов, а среди учащихся школ — более 70 процентов. Но национальное самоопределение не имеет никакого отношения к языку и политическим установкам.
Обширное исследование немецкого «Фонда Эберта», опубликованное в прошлом году, показало, что Казахстан вовсе не казахоязычен, свободно этим языком владеет чуть больше трети населения — 39 процентов, а в центральных и северных регионах этот показатель и вовсе не превышает 8−10 процентов. Русским же свободно владеет 51 процент жителей Казахстана. При этом подавляющее большинство респондентов предпочли общаться именно на русском.
77 процентов участников исследования предпочли общаться с социологами на русском, а не на казахском языке.
Молодежь чуть более казахизирована, но, по статистике средних школ, многие этнические казахи также не владеют родным языком. Сейчас в школах 70 процентов учеников-казахов, что даже чуть меньше, чем десять лет назад. При этом Единый национальный тест (аналог ЕГЭ) сдает на казахском языке лишь 51 процент выпускников. В прошлом году президент Касым-Жомарт Токаев был вынужден предложить официально перевести преподавание естественных наук в казахстанских вузах на русский язык, который является основным для большинства профессий.
При этом казахские националисты постоянно обвиняют отечественных учителей и врачей — как русских, так и казахов — в том, что они плохо знают казахский, а рабочую документацию предпочитают вести на русском языке. Это беспокоит образованный класс республики. Детский хирург Алмас Коптлеуов указывает, что врач, окончивший медуниверситет на казахском языке, будет наполовину неграмотен только потому, что наука пользуется русским языком. «В базовом учебнике по хирургии на казахском языке операция удаления аппендицита уместилась на 12 страницах, — говорит Коптлеуов. — Тогда как на русском языке о том же самом издано не менее 42 монографий. И такое положение по всем разделам медицины».
Русское слово Казахстана
Казахский язык довольствуется вторыми ролями и в публичном пространстве Казахстана. По статистике национальных библиотек, на государственном языке представлено лишь 35 процентов хранимых книг, 42 процента газет, 20 процентов журналов, а остальное — преимущественно на русском.
90 процентов достигает доля русскоязычной литературы на рынке Казахстана (данные Книжной палаты).
Аналогичная ситуация складывается и на телевидении. По данным британской Kantor TNS, более 54 процентов контента, просмотренного телезрителями Казахстана, — иностранные, преимущественно российские передачи, транслируемые кабельными и спутниковыми каналами. Рейтинг казахоязычных программ падает много лет подряд, зато зрители охотно смотрят продукцию «России-1», СТС или ТНТ. По данным на весну 2020-го, самым популярным шоу в Казахстане стало российское «Поле чудес».
Крайне русифицирован и интернет: согласно рейтингу Liveinternet, в топ-20 популярных сайтов национального сегмента входит только пять казахоязычных ресурсов, прочие — на русском. В двадцатке популярных видеоблогов, по версии Forbes Kazakhstan, подавляющее большинство проектов тоже реализованы на русском языке, даже если их авторы этнические казахи. Прошлогодний рейтинг поисковых запросов Google показал, что пользователи из Казахстана практически не применяют казахский язык. Из 60 наиболее популярных запросов разных типов казахскую лексику содержат всего четыре, причем это не живой язык, а названия республиканских ресурсов госуслуг. Все прочее, включая новости, кино и коммерческие предложения, казахстанцы предпочитают искать на русском.
Филологи отмечают, что сейчас казахский язык практически перестал использоваться для написания литературных или научных текстов. Это связано еще и с тем, что видоизменился сам казахский язык. Изменения связаны с тем, что он используется в узкой и специфической языковой среде, соответственно, и его функционал значительно сузился и сократился.
Условно говоря, взамен языку Абая и Ауэзова пришел язык газетной публицистики, социальных сетей, на котором очень трудно писать тексты на философские, юридические, научные и другие темы.
Дастан Ельдесов
Филолог
Власть зачастую пренебрегает интересами русскоязычного большинства, но заигрывает с лобби националистов, и это может стать базой для общественного протеста. Примером стало нагнетание антироссийской истерии в Казахстане перед парламентскими выборами в январе 2021-го, которое должно было консолидировать общество, но в реальности обрушило рейтинги власти. Партия «Нур Отан» потеряла 1 миллион избирателей, набрав 5,1 миллиона голосов против 6,1 миллиона пятью годами ранее, что стало одним из худших результатов за всю историю постсоветского Казахстана.
И это только первый звонок. Русскоязычное сообщество всех национальностей в Казахстане включает от 6,3 до 10 миллионов избирателей, то есть может создать реальную альтернативу правящей партийной элите, если осознает себя политической силой.
Исправить ситуацию за счет информационной политики невозможно с такой огромной долей русского языка и иностранного контента в медиапространстве. По словам премьер-министра Казахстана Карима Масимова, «55 процентов населения живут в российском информационном пространстве, а не в казахском». И он, очевидно, поскромничал в оценках проблемы.
Казахстан совершенно не контролирует более половины телевизионной сетки и практически весь книжный рынок, не говоря уже об интернете. Сейчас информационная среда достаточно дружественна властям Казахстана исключительно благодаря поддержке Москвы, которая защищает республиканскую элиту. Российские телеканалы практически не критикуют казахское руководство, не освещают неудачи и кризисные ситуации в республике, а в сфере двусторонних отношений делают акцент на партнерских отношениях и не обсуждают имеющиеся противоречия.
Кроме того, казахское население мобильно в силу кочевых традиций и может начать формировать массовые партийные структуры вне полицейского контроля родного государства. Например, в той же соседней России, где уже собралась огромная диаспора как трудовых мигрантов, так и студентов из Казахстана, до 67 процентов которой составляют именно этнические казахи.
500 тысяч граждан Казахстана зарегистрированы в России как мигранты (данные МВД РФ)
Причем эмигранты часто разочарованы в казахской действительности, о чем говорит массовый переход в российское гражданство. За последние четыре года его получили 178 тысяч казахстанцев, что равно населению крупного города в самом Казахстане. Так что казахстанское сообщество в России — идеальная среда для формирования оппозиции. Никто не может помешать активистам основать партию в Омске, Саратове или Оренбурге, чтобы оттуда руководить созданием партийных ячеек на родине и готовить смену власти.
Несколько лет назад подобную политическую угрозу было трудно представить. Но националистическая часть элиты в Казахстане стала эксплуатировать страх, что Россия может захватить весь Казахстан или его часть, манипулируя через СМИ русскоязычной частью населения.
Накануне выборов в парламент Казахстана в декабре 2020 года Россию обвиняли в покушении на северные области республики — бывшую часть Омской губернии, включенной в состав Казахстана в 1920-е. Скандал разразился после того, как депутат Госдумы Вячеслав Никонов публично вспомнил об этом событии и охарактеризовал его как «подарок» советского руководства. МИД Казахстана заявил протест, националисты пикетировали российское консульство в Алматы, а в казахских телеграмм-каналах появились слухи о концентрации республиканских войск на границе с Россией.
В реальности Москва никогда не была заинтересована в том, чтобы принять на себя социальные обязательства перед миллионами новых граждан и вкладывать сотни миллиардов в развитие казахстанской инфраструктуры до российских стандартов. Консервативный русскоязычный электорат также изначально составлял основу социальной базы «Нур Отана», пока не начались попытки его ускоренно казахизировать.
Наши националисты из-за своей ненависти к русским, русскоязычным казахам и России готовы завести свой народ в мракобесие.
Алмас Коптлеуов
Детский хирург
Но нагнетание антироссийских и русофобских страхов может привести к появлению реальных разногласий между Москвой и Нур-Султаном, а главное — между властью и русскоязычным большинством, что показал отток избирателей правящей партии «Нур Отан». Как часто бывает, страх делает воображаемую угрозу реальной.
Стратегия президента Токаева во многом основана на лавировании между националистами и основной массой населения Казахстана. Но события последнего времени показали, что она бесперспективна и опасна для власти. Политической элите Казахстана нужно сделать шаг навстречу собственным избирателям. Хорошим началом стало бы придание русскому языку статуса второго государственного в Казахстане, если уж вопреки 20-летней политике казахизации он остается более популярным, чем казахский.
«Не забывайте, кто вы тут» В Казахстане объявили войну русскому языку. Почему его считают угрозой для страны?
Еще после ухода Нурсултана Назарбаева с поста президента Казахстана многие заговорили о том, что новые власти могут ускорить процесс дерусификации страны. А недавний конфликт, разгоревшийся из-за «языковых патрулей» националистов, только усилил эти опасения. Организаторов «патрулей» возмущало, что многие соотечественники используют в повседневном общении русский язык вместо казахского. Конфликт удалось уладить, но проблема осталась. В Казахстане продолжается процесс отказа от кириллицы, а статус русского языка постепенно снижается. Представители политической элиты открыто поддерживают этот процесс и называют его необходимым условием для укрепления суверенитета. Что стоит за дерусификацией Казахстана и угрожает ли она интересам России в Средней Азии — разбиралась «Лента.ру».
После «языковых патрулей»
Скандал вокруг «языковых патрулей» несколько недель был главной темой в Казахстане. Группа националистов, связанных с YouTube-каналом Til Maydani Куата Ахметова, провоцировала конфликты из-за использования русского языка в общественных местах. Русскоязычным жителям, которые пытались им возражать, угрожали и заставляли извиняться на камеру перед «казахским народом». Позже эти видеоролики выкладывали на том же YouTube-канале Ахметова.
Публикация этих роликов вызвала большой резонанс не только внутри страны, но и за рубежом, прежде всего — в России. Действия казахских националистов осудили в том числе в Россотрудничестве и Госдуме. Против инициатора «языковых патрулей» Куата Ахметова даже возбудили уголовное дело, и он бежал на Украину. Заместитель руководителя администрации президента Казахстана Даурен Абаев раскритиковал «экстремистов» и назвал созданные ими «патрули» проявлением «пещерного национализма».
Однако не все представители казахской политической элиты выступили с критикой. Так, советник президента Ерлан Карин фактически вступил в полемику с Абаевым, связав «языковые патрули» с «информационной паникой в соседней северной стране», то есть в России. «На русский язык воздействуют неуместно и непоследовательно», — пояснил он и лишь призвал националистов «быть осторожнее в мнениях и действиях».
На этом фоне в казахской прессе продолжалась агрессивная кампания против русского языка. «Думающая по-русски молодежь перестает быть казахами, принимает чужое сознание», — негодовали журналисты газеты «Алаш айнасы». Издание «Жасалаш» предложило и вовсе запретить межнациональные браки, дети в которых чаще говорят по-русски. А авторы «Камши» начали настаивать на введении платы за обучение в русских школах, поскольку они оказываются популярнее казахских.
Фото: Shamil Zhumatov / Reuters
На эти провокационные выступления реагируют и чиновники, которые подготовили законопроект об обязательном минимуме знания казахского языка государственными служащими. Даже несмотря на то, что текущая нормативная база позволяет вести делопроизводство на русском — официальном языке Казахстана.
Трудности казахизации
Происходящее сейчас — не первая попытка «казахизации» в республике, которая вопреки лозунгам и идеологии остается преимущественно русскоязычной. По данным социологов, русский язык в бытовом общении предпочитает использовать 75 процентов граждан страны. На русском выпускается 90 процентов продаваемых книг, 58 процентов газет и 80 процентов журналов. Показательно, что и более 96 процентов поисковых запросов в национальном сегменте интернета делается на русском. И несмотря на попытки насаждения казахского на телевидении, 54 процента передач, которые смотрит местная аудитория, также выходят на русском.
Численность учеников русскоязычных классов растет быстрее, чем в казахоязычных школах. Сейчас на русском языке обучается 41 процент школьников, и министерство образования Казахстана, видя эту картину, начинает скрывать реальную статистику использования языков в образовательных учреждениях: заявления официальных лиц и публикуемые данные сильно расходятся.
При этом сам государственный аппарат предпочитает говорить на русском. «Картина не меняется 30 лет (. ) лица чиновников казахские, а язык — русский», — жалуются журналисты популярной газеты «Жасалаш». Причем речь не только об абстрактных бюрократах, а о педагогах и медицинских работниках, которым ежедневно приходится общаться с населением.
В больницах практически вся документация заполняется на русском, потому что многие медработники не владеют казахским на базовом уровне, хотя около 80 процентов врачей — этнические казахи. Достаточно вспомнить, что одной из жертв «языковых патрулей» стала как раз врач-невролог Эмилия Гречаник, говорившая на работе по-русски.
Показательная ситуация и в сфере образования. Многие школьные учителя в смешанных школах плохо владеют казахским, что не мешает им преподавать лучше своих казахоязычных коллег. В русскоязычных классах уровень читательской грамотности выше на 21 процент, естественно-научной — на 19 процентов, математической — на 11 процентов (по данным тестирования PISA).
Иными словами, население само сделало свой выбор и решило языковой вопрос, предпочитая общаться на русском при сохранении казахского языка как второго национального. Однако в политической элите явно действует «непотопляемая» партия националистов, пытающаяся навязать казахский русскоязычному большинству.
Влиятельные националисты
Визит премьер-министра России Михаила Мишустина в Казахстан, в ходе которого обсуждалось положение русского языка и экстремистские «патрули», был ознаменован скандальным демаршем. Ровно в день визита, который состоялся в середине августа, к семилетнему сроку тюремного заключения был приговорен правозащитник Ермек Тайчибеков, выступавший за развитие евразийской интеграции.
Председатель правительства России Михаил Мишустин и премьер-министр Казахстана Аскар Мамин
Фото: Александр Астафьев / РИА Новости
В эту же дату вице-министром информации Казахстана был назначен Аскар Умаров, известный своей крайней русофобией.
С русскими проблемами языка и культуры — в Россию, пожалуйста. Не забывайте, что вы тут навязанная диаспора
Умаров также прославился тем, что в период его руководства агентством «Казинформ» оно опубликовало новую карту Казахстана, где к стране были «прирезаны» российские и узбекские территории. Причем Умаров не единственный пример националиста, интегрированного в политическую элиту.
От лица скандально известной Государственной комиссии по полной реабилитации жертв политических репрессий, защищающей в том числе членов преступных банд, с антироссийскими заявлениями выступает депутат парламента Айдос Сарым. Еще два года назад он был членом политического совета прозападного движения «Жана Казахстан», куда также входили бывший премьер Акежан Кажегельдин, заочно приговоренный к десятилетнему сроку, и Серикжан Мамбеталин, сидевший за разжигание межнациональной розни.
Фото: Артур Лебедев / РИА Новости
Политический совет «Жана Казахстан», включая Сарыма, в полном составе посещал Вашингтон, был принят в Госдепе и сенате Конгресса США, где согласовывал свой меморандум о признании массового голода 1930-х геноцидом казахского народа. Однако неизвестные покровители помогли Сарыму после возвращения из американской поездки вступить в правящую партию «Нур-Отан», войти в число депутатов парламента и состав упомянутой комиссии.
Это не единичный эпизод. Уже упоминавшийся советник президента Ерлан Карин в 2019 году приглашал вступить в общественный совет при президенте лидеров националистического движения «Оян, Казахстан». В тот момент организация отказывалась признавать итоги президентских выборов и призывала молодежь выходить на улицу. Сама идея включить «ояновцев» в структуру при президенте кажется сомнительной инициативой, но существует версия, что пропуск в элиту им решили дать за американские связи.
Власть и деньги
Карьера в политике и государственном аппарате Казахстана часто зависит от семейно-клановых связей, где старшие продвигают по карьерной лестнице младших и формируют сети влияния. В этой системе отношений первичны не профессиональные качества, честность или отсутствие порочащих связей, а верность клану. Но попасть в такой клан сложно, он доступен только по праву рождения или реже — в результате удачного брака.
Альтернативой является карьера с опорой на созданные США сетевые структуры влияния, как правило, сообщества участников учебных проектов. Они получают денежную и информационную поддержку, а затем продвигают друг друга наверх.
Фото: Данила Егоров / Коммерсантъ
Например, Ерлан Карин начинал карьеру школьным учителем в Актобе, но вскоре стал директором НПО «Центрально-Азиатское агентство стратегических исследований», участвовавшего в проектах фондов «Интерньюз» (США) и «Фонда Эберта» (Германия). Также он значился преподавателем Американского университета в Вашингтоне. Неудивительно, что Карин, став советником президента, старался помочь войти в политическую элиту «ояновцам», которые также развиваются в американской системе.
Министр образования Казахстана Асхат Аймагамбетов, прославившийся своими заявлениями о необходимости перевода школьного образования на казахский, начинал как мелкий функционер самоуправления Карагандинской области. Но в 2006 году его отправили в Москву для обучения на курсах НПО «Московская школа политических исследований» (внесена Министерством юстиции России в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента), которые финансировались из США и Великобритании.
Усилия не остались без награды. В течение двух лет Аймагамбетов и его организация «Лига молодых «Ансар»» получили гранты «Фонда Сороса» на общую сумму около 200 тысяч долларов. Позже, во главе Министерства образования Казахстана, он поддерживал реализацию проектов американского фонда в школах. Но эти скандальные факты, не исключающие коррупции, не помешали ни ему, ни Умарову, ни Карину войти в казахстанскую политическую элиту.
«Лига молодых «Ансар»»
Взаимная поддержка националистов в элите позволяет им накапливать политическую власть и финансовые ресурсы. Тот же Аймагамбетов, заняв в 2017 году пост вице-министра образования, поддержал создание фонда «Национального бюро переводов» (НБП) для издания учебников на казахском. В руководство вместе с ним вошли Ерлан Карин и Айдос Сарым. Фонд успешно получил средства на 2,5 миллиарда тенге (около 6 миллионов долларов) на перевод литературы.
Кроме того, именно проамериканские националисты превратили Государственную комиссию по полной реабилитации жертв политических репрессий в площадку для провокационных выступлений. Они призывают реабилитировать предателей времен Великой Отечественной войны, которые «просто убивали красных», и признать голод 1930-х «геноцидом казахов».
Система административно-политических связей и обязательств позволяет спаянной политической группе националистов влиять на государственную систему. Подрыв влияния русского языка в Казахстане становится для них ключевой задачей, так как общее информационное и языковое пространство формирует дружеские отношения с Россией. Исследование, проведенное в Казахстане по заказу Министерства обороны США в 2020 году, показывает, что 74,1 процента жителей страны выступают за союз с Москвой и лишь 27 процентов — с Вашингтоном.
Попытки «казахизации» республики, проводимые проамериканскими националистами во власти, нацелены на то, чтобы нарушить языковую связь между народами двух стран и дать больше шансов США влиять на внутриполитические процессы в стране. Именно поэтому активно провоцируются и скандалы в казахско-российских отношениях. Либо сверху, как в случае с Государственной комиссией по реабилитации, либо снизу — в виде «языковых патрулей» и русофобской пропаганды в СМИ.