Как называется первый сборник высоцкого
н е р в
сборник Высоцкого
• Тончайшее волокно, связывающее мозг с другими органами
• Сборник стихов В. Высоцкого (1981)
• Один из тончайших отростков-волокон, образующих нервную систему
• «Линия» связи с мозгом
• «Оголенный провод» человека
• «Проводок» связи с мозгом
• «Оголенный провод» в организме
• дантист его убивает мышьяком
• его клетки не восстанавливаются
• его стоматолог убивает мышьяком
• его, седалищный, можно ущемить
• на нем играют у человека
• натянутая струна души
• объект убийства дантиста
• один из тончайших отростков-волокон, образующий разветвляющуюся систему, которая связывает мозг с другими органами и тканями тела
• отростки-волокна нервной системы
• самая длинная клетка организма
• сборник стихов Высоцкого
• струна самого чувствительного «инструмента» внутри каждого из нас
• человеческая «струна», на которой часто играют
• что в зубе самое чувствительное
• что может болеть в зубе
• что можно удалить из зуба
• что поражается при ишиасе
• чувствительный «волосок» в зубе
• самая чувствит. часть зуба
• первный сборник В.Высоцкого
• струна самого чувствительного «инструмента» внутри каждого из нас
• что можно удалить из зуба?
• «оголенный провод» в организме
• человеческая «струна», на которой часто играют
Как назывался сборник стихов Высоцкого, вышедший в свет в 1981 году?
Как назывался сборник стихов Высоцкого, вышедший в свет в 1981 году?
Хотел бы привести несколько, которые приходят на ум сейчас в связи с этим вопросом. Вообще, люблю применять разные цитаты к разным ситуациям, и цитаты из Высоцкого занимают в моем арсенале не последнее место. Творчество Владимира Семеновича яркое, многогранное и надолго останется в памяти нас, потомков, в том числе благодаря метким, запоминающимся фразам.
О человеке, который самостоятельно принимает решения.
О ком-то слишком настойчивом
Когда люди не оправдывают доверия
О том, что наука не все познала.
О бессмысленном обращении
О чем-то, что кажется окружающим более ценным в данный момент, но таковым не является
Универсальное оправдание всех неудач российских футболистов
Конечно, можно еще что-то вспомнить, но сейчас вспомнилось это.
Стих о мальчике, которого автор назвал мимозой. А почему Михалков назвал стихотворение именно так?
Что такое мимоза, что за цветок?
Вот такой же мимозой оказался и герой стихотворения Витя. Удачное сравнение, которое использовал автор, для названия своего произведения.
Эти строки из стихотворения Е.А. Боратынского/Баратынского «Н.И. Гнедичу».
Прежние названия стихотворного послания были более пространными:
Стихотворение, довольно едкое, сатирическое, было создано в 1823-м году.
В это время часть прогрессивных русских деятелей культуры и литературы так или иначе была задействована в мощном патриотическом движении (следствие победы над Наполеоном и декабристского движения), персонально или организованно.
В С-П. возникло «Вольное общество любителей российской словесности», которое одной из своих задач ставило распространение патриотизма через изучение истории, языка.
В частности, руководитель общества поэт Ф. Глинка высказал такие мысли (это был «камешек» в адрес Н. Карамзина, писавшего в то время многотомную историю России):
Поэт Боратынский тоже входил в это общество, тоже мечтал о «русской России», именно поэтому «Санкт-Петербург» с его иноязычными корнями заменил на русское «Петроград».
Как называется первый сборник высоцкого
Статья публикуется впервые – 17.04.2004 г. (дополнена 29.04.2004 г.)
«Нерв» Владимира Высоцкого
История этой книги, как и биография автора её, овеяна легендами и мифами, имеет свои загадки и их толкования. Эти толкования разнятся и ничуть не вносят ясности. Раскрыв два одинаково оформленных томика на одной и той же странице, увидишь, как в одном и том же стихотворении различаются знаки препинания, слова, строки, а то и целые строфы. Иногда выходные данные конкретной книги не соответствуют реальности, а указывают на другое издание. Может и не нужно рассматривать такие детали, но это – «Нерв». Первый авторский сборник Владимира Семеновича Высоцкого.
При жизни Владимиру Высоцкому так хотелось увидеть книгу, где имя автора, его имя, будет набрано не латинским шрифтом! Число изданий книг Высоцкого сегодня перевалило за сотню. К сожалению, все они выходят без его участия, так же как и первая книга – «Нерв».
Эти заметки не рецензия на сборник стихов. Рецензии обычно публикуются вскоре после выхода книги в свет, позже мало кого интересует судьба книги, пока она не станет раритетом. Нет необходимости сегодня подробно рассматривать содержание небольшого по объему сборника, поскольку более чем за двадцать лет, прошедших со дня его выхода, появилось немало изданий со стихами Владимира Высоцкого. Но в 1981 году не было НИЧЕГО. Нет, многие имели собрания сочинений Высоцкого, но измерялись они не томами. Не страницами, а минутами или часами звучания, метрами или километрами пленки. Были люди, которые переписывали фонограммы от руки, печатали на машинках, оформляли самодельные книги. Но даже надежды на официальное издание не было.
Сегодня на полке стоят четырнадцать томиков с названием «Нерв» и один с названием «Черное золото». Зачем так много? Да вот такая своеобразная это книга, не приглаженная, не хочет она стоять чинно, каждый томик имеет свой нюанс в оформлении, в содержании. Наверное, только двухтомник В. Высоцкого, впервые изданный издательством «Художественная литература», имеет похожую судьбу. И ни у кого из поэтов независимо от членства в Союзе писателей не было таких книг.
Итак, что можно сказать о «Нерве»?
Первое издание вышло в 1981 году тиражом 55 000 экземпляров, причем печатался этот небольшой для тех времен тираж почему-то двумя заводами. Первый завод (1 – 25 000), второй – (25 001 – 55 000). 
Лаконично краткая аннотация гласит: «В сборник вошли произведения широко известные, а также публикующиеся впервые».
И сразу интересный момент в выходных данных – «Сдано в набор 16.09.81. Подписано к печати 10.09.81. » Издательско-полиграфическая практика обычно предполагает сначала сдачу книги в набор, а уж потом разрешение печати тиража. Бывали случаи, когда готовый набор книги рассыпался, и книга могла так и не выйти в свет. А тут подписывается к печати еще не набранная книга! Ну что ж, сегодня можно только с радостью отметить решительность издательства «СОВРЕМЕННИК» Государственного комитета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли и Союза писателей РСФСР, проявленную в 1981 году. 
На 4-й странице обложки «Нерва» фотография Владимира Высоцкого. Но автор фотографии – В. М. Мурашко – нигде в книге не указан.
Названия песен, названия разделов в «Содержании» набраны цветным (красным) шрифтом, 2-я и 3-я страницы обложки и форзац – цветные, с воспроизведением автографа Владимира Высоцкого.
Еще один момент из выходных данных – «Формат 70 х 90/32». Переведя с языка полиграфистов на обычный язык – книга небольшого размера, 107 х 165 мм.
Эти детали оформления книги я называю так подробно, потому что они явились как бы защитительными признаками оригинального издания, когда в обращении появились подделки.
Естественно, подделывались, в основном, Первое и Второе издания. В коллекции есть экземпляр, датированный 1981 годом, который выглядит почти как настоящий, но размер книги 102 х 157 мм, тогда как у оригинального – 107 х 165 мм. Фото на последней обложке – скорее ксерокопия, а не фотография в полиграфическом исполнении. Названия песен, названия разделов в «Содержании» набраны черно-белым, а не красным шрифтом. Бумага обычная, а не мелованная. В выходных данных типографский брак, из-за которого «Художественный редактор В. Покусаев» превратился в «В. Покусу». 2-я и 3-я обложки и форзац «потеряли» автограф В. Высоцкого.
Поддельный экземпляр 1982 года выглядит по оформлению почти идентичным оригинальному, но фото на последней обложке – явная ксерокопия. Размер – 111 х 166 мм. И лиловый, а не красный цвет всех окрашенных элементов в оформления книги.
Но это – форма. Рассмотрим содержание.
Итак, перед нами небольшая книга на мелованной бумаге в мягком переплете, которая начинается предисловием «От составителя».
Составителем первого сборника Высоцкого стал известный на то время поэт Роберт Рождественский. С современной точки зрения – поэт достаточно ортодоксальный, не отклоняющийся от «генеральной линии», «проверенный наш товарищ». В дружбе с Высоцким не замечен, упоминания о личных встречах скромные, более-менее известен лишь факт, что оба поэта выступали в октябре 1977 года на вечере поэзии в Париже. И вдруг составитель первого сборника, а затем и председатель комиссии по литературному наследию В. С. Высоцкого. Впрочем, в ближайшие друзья Рождественский никогда не набивался и честно определил свое отношение к ВВ в одном из интервью:
Вопрос – Обычно председателями литкомиссий становятся близкие друзья умершего. Относите ли вы себя к их числу?
Р. Р. Нет, хотя мы познакомились в пору студенческой юности, когда отношения между людьми складываются очень легко. Он учился в школе-студии МХАТа, а я в Литинституте, и на совместных вечерах мы часто оказывались рядом. Внутренне мы хорошо понимали друг друга, но открыто об этом не говорили. *9
Возможно, официальный статус Р. Рождественского – секретаря СП СССР – помог в «пробивании» издания. За это ему спасибо и немалое. А вот то, что составитель начал править стихи умершего поэта… Однако об этом чуть позже.
В своем авторском тексте «От составителя» Р. Рождественский постарался дать анализ творчества Владимира Высоцкого. Но хотя сборник и имеет подзаголовок «Стихи», и предисловие начинается со слов «Эта книга – не песенник», далее Р. Рождественский все время говорит о песнях. О песнях для фильмов и спектаклей, о военных песнях, песнях-сказках, песнях похожих на роли… И даже о том, что «не все они ровные» упомянул. А вот слово «поэт» встречается всего два раза, причем один раз скороговоркой перечисляются «поэт, человек», а второй раз вообще с вопросительным знаком и опять в перечислении: «Актером? Поэтом? Певцом?». Что это – сознательное занижение или просто дипломатичный уход от оценки статуса? Ведь членом Союза писателей автор «Нерва» не был. Возможно, конечно, что мы и придираемся сейчас, исходя из современной ситуации с гласностью, – ведь до «госпремиального» 1987 года еще надо было дожить, и для 1981 года предисловие Р. Рождественского вполне достойное и корректное. Ведь сборник-то – первый, и как его примет читатель – неизвестно.
Про то, как сложно было читателю найти книгу уже написано выше, но представим, что кому-то повезло и, взяв книгу в руки, он смог прочитать на 15-й странице вынесенное составителем, вероятно, как программное, стихотворение «Песня певца у микрофона».
Прочитав предисловие, приходится признать, что для автора – певца, актера, исполнителя – выбор программного стихотворения закономерен. Обратимся к тексту и.
Совсем нелирическое отступление.
За все прошедшие с момента выхода «Нерва» годы, кто бы ни упоминал о нем, все отмечают странную редакторскую работу Р. Рождественского. Не будем касаться пунктуации. Это вечный камень преткновения работающих с текстами В. С. Высоцкого, поскольку с текстами работали единицы, а миллионы – слушали фонограммы. Но и фонограммы-то различаются!
Тем более не хочется вступать в разбор текстологических исправлений А. Е. Крылова, который провел их в Пятом издании и закрепил – в Шестом. Не хочется искать логику состави теля в выбрасывания строф в нескольких стихотворениях. Можно понять, почему в «Высоте» заменены строки «А мы все лезли толпой на неё, как на буфет вокзальный. » Отметим лишь два момента, когда правка Р. Рождественского разрушила, на наш взгляд, логический смысл стихотворения. Это песни «Разведка боем» и «Я не люблю». В первом тексте заменена первая строка «Я стою, стою спиною к строю. » на «Я стою, и все стоят, построясь. » Вот уж, как говорится, из песни слова не выбросишь! Если у Высоцкого все логично, по строевому уставу по команде «Добровольцы, шаг вперед!», шагнувший остается спиною к строю, а по вызову из строя для награжденя или наказания, вышедший должен развернуться к строю лицом. Высоцкий заложил точное логическое кольцо – начало и конец сюжета: «стою спиною» – «стою к нему лицом». А замена Рождественского это кольцо разорвала. Ведь, в конце концов, все могут стоять, построясь для развода на работы или вечерней поверки и ничего здесь примечательного нет. Да и рифму теперь пришлось искать другую, и появился некий «глубокий поиск», который не имеет ничего общего с «разведкой боем». Это тоже конкретное определение разведывательных мероприятий. Причем поиск удачен, если выполнен незаметно для противника, скрытно, без шума. Тем более – глубокий, в тыл врага. А разведка боем – «шум», имитация наступательных действий крупных сил на передовой, вызов огня на себя. Больший риск… В результате такой подмены слов смысл песни оказался в значительной степени утраченным.
В песне «Я не люблю» Р. Рождественский использует ранний вариант строки В. Высоцкого «Но если надо – выстрелю в упор. «, не обращая внимания на то, что далее в раннем тексте так же жестко звучит «И мне не жаль распятого Христа. » Высоцкий неоднократно говорил, что это песня из спектакля «Свой остров», и эти слова могли характеризовать персонаж пьесы, а позднее, когда Высоцкий пел эту песню как свое личное отношение к жизни, он, вероятно, и поменял эти строки на «Я также против выстрелов в упор. » и «Вот только жаль распятого Христа. «. Но только в такая замена привела к размыванию смысла и жизненной позиции героя, ведь если ты не приемлешь «бессилие», то почему должно делаться исключение для каких-то отдельных случаев? А выстрел в упор вовсе не означает трусость или подлость. Это – лицом к лицу, это – на равных.
Впрочем, не будем больше упражняться в текстологии и анализировать расхождения В. Высоцкого и Р. Рождественского. Это уже абсолютно не актуально. Но первое и предпоследнее стихотворения сборника хочется использовать как иллюстрацию вольного обращения со стихами Владимира Высоцкого по мере выхода новых изданий «Нерва».
Предпоследним в Первом издании было стихотворение «Чту Фауста ли, Дориана Грея ли. » Именно с этих слов оно начинается, а в конце вставлено пятистишие «. Немногого прошу взамен бессмертия. » Возможно, Р. Рождественский не знал посвященое М. Шемякину стихотворение «Две просьбы», которое состоит из двух частей: «Мне снятся крысы, хоботы и черти…» и «Чту Фауста ли, Дориана Грея ли. » А может быть и знал. Ведь «крысы, хоботы и черти» ясно указывают на того, кому посвящено стихотворение – Михаила Шемякина, вынужденного в 1974 году уехать из Советского Союза. В СССР клались на полку даже популярные фильмы после того, как кто-либо из принимавших в них участие уезжал на Запад, фамилии актеров и даже сценаристов безжалостно вымарывались из титров. Никаких указаний на эмигрантов в книге быть не могло, ее бы просто не напечатали. Потому составитель благоразумно сократил стихотворение, чтобы лишний раз «не травить собак».
Всего в Первое издание включено 129 стихотворений Владимира Высоцкого. Одно вынесено отдельно как программное, остальные – разбиты на 10 разделов. Приводится справочная информация – «Примечания», которые не подписаны никем. В них, в основном, указано для какого кинофильма или спектакля написана та или иная песня. Также приводятся сведения о В. Высоцком «Коротко об авторе». Вот уж поистине совсем коротко. Тринадцать строк. В том числе сказано: «Произведения Владимира Высоцкого … публиковались в «Дне поэзии», «Литературной газете», «Советской России» и других изданиях». Ну, если статью Г. Мушты и А. Бондарюка в «Советской России» *11 засчитать за публикацию, то можно было бы тогда и «Тюменскую правду» включать в этот перечень. 
Чуть меньше года понадобилось издательству «Современник» на следующее издание.
Кстати, книга опять подписана к печати раньше набора, хотя пауза уже минимальна – всего одни сутки: «Сдано в набор 21.07.82. Подписано к печати 20.07.82».
Авторские права В. М. Мурашко восстановили, а вот с правами составителя как обстоят дела? Никак. Второе издание выпущено без указания фамилии составителя. Аннотация опять лаконичная: «Настоящее издание повторяет издание 1981 года с уточнениями по рукописям и фонограммам выступлений автора». Кто проводил эти уточнения? Нет ответа. Однако после «Примечаний» отмечено: «Примечания подготовил А. Е. Крылов». Очевидно, он и был текстологом. Надо отметить, что «Примечания» во Втором издании увеличились на треть.
Может, сам Р. Рождественский убирал свои правки и возвращался к первоисточнику? Как бы то ни было, но исправлены «Разведка боем», «Высота». Во Втором издании полностью отсутствует «Чту Фауста ли, Дориана Грея ли…». Очевидно, цензура спохватилась и убрала из советской книги упоминание об «отщепенце» Шемякине. Некоторые стихи, перечисленные в «Содержании» по первой строке, приобрели названия и наоборот, имевшие названия в Первом издании, стали именоваться по первой строке. Вернулось в рефрене «Песни певца у микрофона» слово «лупят». И лупили «фонари в лицо недобро» до 1992 года, пока А. Е. Крылов не взялся за «Нерв» серьезно.
В продаже Второе издание снова не появилось. Как напишет потом в Шестом издании Ю. Тырин «…весь тираж 1982 года (50 000 экз.) ушел на Запад в доказательство свободы печати в СССР, а заодно и для пополнения казны через валютные магазины «Березка» *3 
После присуждения В. С. Высоцкому Государственной премии СССР в 1987 году издательство «Современник» опять в передовиках. 30 декабря 1987 года сдается в набор Третье издание.
200 000 экземпляров Третьего издания печатались печатались восемью (. ) заводами. Почему надо было печатать «Нерв» в разных местах – непонятно. Может, чтобы опять вагон не украли? Из-за этой «многозаводности» Третье издание «Нерва» выглядит довольно своеобразно.
Объединенные общим тиражом и титулом, а также снабженные традиционно краткой аннотацией: «Книга лауреата Государственной премии СССР Владимира Высоцкого повторяет издание 1982 года», тем не менее книги, оформленные теперь в твердый переплет, имеют различия в оформлении. Любопытно, что книга, напечатанная на 2-м заводе (25 001 – 50 000), имеет данные «Сдано в набор 30.12.87. Подписано к печати 25.01.88» и в ней нет портрета Высоцкого. А книга, напечатанная на 6-м заводе (125 001 – 150 000), имеет данные «Сдано в набор 21.07.82. Подписано к печати 20.07.82» (т.е. приведены данные из Второго издания), а портрет Владимира Высоцкого, того же В. М. Мурашко с 4-й страницы обложки перекочевал на 1-ю. Однако авторство В. Мурашко снова забыли указать. Интересно то, что четвертый завод (75 001 – 100 000 экз.) выпустил книгу с портретом, как и шестой завод, но при этом в выходных данных указано «Сдано в набор 30.12.87. Подписано к печати 25.01.88», как в книге, напечатанной вторым заводом. Вот такое разнообразие в одной и той же, казалось бы, книге.
Третье издание вновь выпущено без указания фамилии составителя и фамилии текстолога. 
Примечания подготовил А. Е. Крылов.
Любопытно то, что Высоцкий «попал в переплет» еще в 1982 году. Когда тираж Второго издания уже разлетелся в мгновение ока, из достаточно высоких сфер последовал запрос еще на 20 или 30 экземпляров. На складе издательства их уже не было, но отказать было нельзя. Тогда искушённое в своём деле руководство издательства решило «прогнуться» под начальство – и отдало команду допечатать (благо набор не был рассыпан) ещё экземпляров полтораста-двести, но выпустить их в твёрдом переплёте. Что и было сделано. Нужное количество экземпляров ушло в «сферы», а остальное разошлось «по своим». Несколько штук перепало отцу поэта Семёну Владимировичу, из собрания которого они после его смерти попали в музей. По крайней мере один (а может, и больше) экземпляр был принят в фонды и ныне доступен в музейной библиотеке.
В 1988 году в Алма-Ате издательство «Онер» стотысячным тиражом выпускает «Нерв» в своем оформлении, но со ссылкой на «Современник».
Ошибочно указан формат 70 х 90/32 из выходных данных «Современника», тогда как реальный формат книги – 84 х 100 1/32. Книга в твердом переплете. Единственная (если не считать переиздания 1989 года) – имеет иллюстрации – фото Владимира Высоцкого из кино- и театральных ролей.
По содержанию это издание полностью повторяет Первое издание «Современника» со всеми правками Р. Рождественского. Т.е. Второе издание за шесть лет до Алма-Аты не добралось. И фонари опять «светят», а «все стоят, построясь».
1989 год был особенно урожайным на переиздания «Нерва». Первым оказалось Чувашское книжное издательство, которое выпустило «Нерв» в своем оформлении со ссылкой на «Современник». 
Очевидно, Чувашия к Москве намного ближе, чем Алма-Ата, поэтому это издание по содержанию повторяет Второе издание «Современника», хотя, судя по копирайту, и про Третье издание в Чувашии уже знали.
А вот в Алма-Ате на это внимания не обращают и «Онер» переиздает «Нерв» в 1989 году в своем оформлении вновь по Первому изданию «Современника». Опять тираж 100 000 экземпляров, и отличия от 1988 года – только 1989 год в выходных данных, да правильно указанный формат книги 84 х 100 1/32. Кстати, даты сдачи в набор и подписи к печати остались от прежнего 1988 года.
И, наконец, издательство «Современник» ещё раз выпускает «Нерв» тиражом 50 000 экз. (Первый завод 1 – 25 000). Ну не может почему-то «Современник» напечатать весь тираж одним заводом! Как с этим справились в Алма-Ате и Чебоксарах, напечатав по сто и пятьдесят тысяч экземпляров соответственно? Восток – дело тонкое.
ISBN «Современник» указал тот же что и в 1988 году, но копирайт почему-то оставил только 1981 года. 
Книга с портретом на 1-й странице. Все то же фото В. М. Мурашко, но автор фото все так же нигде не указан.
Отметим, что выпуск 1889 года именуется «3-е издание».
В 1990 году Чувашское книжное издательство печатает еще 80 000 экземпляров «Нерва» в своем оформлении.
В том же 1990 году Марийское книжное издательство (Йошкар-Ола), не мудрствуя лукаво, без ссылок на «Современник», выпустило свой «Нерв» тиражом 30 000 экземпляров по изданию: Владимир Высоцкий «Нерв», Чебоксары, Чувашское книжное издательство, 1989.
Книга сдана в набор 25.10.88 и подписана к печати 01.10.90. Можно подумать, что два года решали можно ли допустить имя Высоцкого на обложку книги. Хотя все проще: один набор, сделанный в Чебоксарах, использовался трижды.
ISBN марийцы оформили свой и даже дали в выходных данных адрес своего издательства, но потом указали: «Набрано и отпечатано в типографии № 1 Государственного комитета Чувашской АССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Чебоксары, пр. Ивана Яковлева, 15.»
Оба чебоксарских издания, естественно, печатались там же. Да и оформления всех книг тождественны. 
Весьма оригинально поступило в 1990 году Общество друзей книги ССР Молдова им. Василе Александри. Не постеснявшись назваться составителем, А. Рэу, перетасовал разделы «Нерва» в другом порядке. «Песня певца у микрофона» выброшена вообще.
Примечания А. Крылова переименованы в «Полезные сведения для библиофилов» без указания авторства, но с подзаголовком «Примечания».
И, естественно, новый «составитель» выбросил предисловие Р. Рождественского, вставив свое вступительное слово «Духовное поле Высоцкого». В нем А. Рэу наскоро прошелся по народной любви к Высоцкому, пробежал по «открытой живописи»: «…когда в самой картине ничего нет, так, ерунда и чушь». Пройдясь, в конце концов, по полю между картиной и зрителем и попутно определив очень мощное поле у Ван Гога, опять вернулся к Высоцкому. И обозвав книгу «книжонкой», гордо подписался – Алексе Рэу Делаларга.
В 1992 году «Современник» под маской «Лотос», забыв про Четвертое, выпускает сразу Пятое издание «Нерва». Аннотация к нему гласит: «Сборник представляет собой переиздание первой – посмертной – книги Владимира Высоцкого «Нерв». Его состав полностью повторяет вариант 1981 года, а тексты и примечания к ним освобождены от цензурной и редакторской правки и приведены в соответствие с нынешними представлениями о текстологии произведений поэта». 
Фотография на 4-й странице обложки. Автор фото в выходных данных не указан. Но это все то же фото В. М. Мурашко
В этом издании «Нерв» как бы вырос в размерах. Формат книги стал 84х108 1/32.
Естественно, возникает вопрос: куда делось Четвертое издание? Ю. Тырин в Шестом издании пишет: «…третье и четвертое издания «Современника» (200 000 экз., 1988, и 50 000 экз., 1989) попали, наконец, на книжные прилавки…» *12 Так что, хотя на книге 1989 года стоит «3-е издание» будем считать его Четвертым.
Текстами Пятого издания вновь занялся А. Крылов.
В 1998 году, к юбилею, поэта тиражом 11 000 экземпляров вышло Шестое издание «Нерва», выпущенное Благотворительным Фондом Владимира Высоцкого. Вероятно, 11 000 экземпляров Шестого издания утолили жажду всех. Больше переизданий «Нерва» не было.
Это издание отличается своим академизмом. Всё устоялось, все упомянуты. Всё расставили на свои места: составитель и автор вступительного слова – Р. И. Рождественский, текстологическая подготовка и автор примечаний – А. Е. Крылов, автор послесловия – Ю. Л. Тырин, автор фотографии – В. М. Мурашко. Даже краткую историю «Нерва» Ю. Тырин написал. Упустив, правда, переиздания в Алма-Ате (1989), Чебоксарах (1990), а также йошкар-олинское.
И стала чуть-чуть подретушированной фотография Высоцкого. Лицо поэта смягчилось. И сжатые губы на фотографии Первого издания сменил чуть приподнятый уголок губ на фотографии Шестого. Почти улыбка… 
Наверное, есть еще неожиданные повороты в судьбе этой книги. Все описания делались с конкретных экземпляров книг. А что принесет, например, экземпляр первого завода, печатавшего Третье издание в 1988 году (1 – 25 000) или второго завода печатавшего в 1989 году экземпляры 25 000 – 50 000? Может, история этой книги продолжится? Ведь в последнем стихотворении из сборника «Нерв» есть строчки «Я, конечно, вернусь…»