тетрис в какой стране был создан
Как игра от разработчика из СССР стала мировым культурным феноменом
Тот самый
«Tetris не был для меня первой игрой, он был для меня самой главной игрой», — рассказывал креативный директор Xsolla и журналист Андрей Подшибякин в ролике, посвященному 65-летию Алексея Пажитнова, создателя самой известной игры в мире. За долгие годы Tetris так и не потерял культового статуса, который он получил практически вскоре после выхода. Проект пережил десятки, если не сотни, перевыпусков на самых разных игровых платформах.
Простейший игровой процесс оказался удивительно приятным и затягивающим даже для людей, которые раньше никогда не играли в игры.
Неофициально День Tetris отмечается именно 18 июля. Дата не связана с выходом первой версии или днем рождения Пажитнова. Считается, что в этот день в 1985 году Tetris появился на специальной портативной консоли под названием Brick Game. Для подавляющего большинства россиян это был тот самый первый Tetris, в который они играли сутками напролет.
Приставки и портативные устройства — далеко не единственные, где доступен Tetris. Телевизоры имели игру в качестве дополнительной функции, есть даже портированная версия для осциллографа. Tetris встроен в текстовый редактор emacs и в программу-клиент μTorrent. Сложно назвать хоть одну вычислительную платформу, где бы не было или не могло быть этой игры.
Сколько людей, столько и версий
Важную роль в повышении популярности проекта в России и мире имела версия Tetris для портативной игровой консоли Game Boy и приставки NES, а также ее многочисленных неофициальных клонов, таких как «Денди», «Сюбор» и так далее. Именно в этих версиях играла мелодия песни «Коробейники», которая за рубежом ассоциируется именно с Tetris. Даже в настоящее время музыканты публикуют ролики с каверами на эту композицию, именуя ее Tetris Theme (то есть «тема из Tetris»).
Самая главная суть Tetris не менялась, но за годы были выпущены разные вариации, в которых присутствовало множество интересных находок.
Чаще всего игра имеет классический двухмерный формат. Однако существуют трех- (Blockout) и четырехмерные (HyperTetris) версии Tetris, и даже n-мерный (Polytope Tetris). В некоторых версиях игра ведется не на очки, а на открытие спрятанного изображения. Есть облегченные варианты Tetris без сложных фигур и без увеличения скорости игры. Существуют версии, где Tetris имеет блоки разного цвета, а линии исчезают по диагонали (TetColor, Acid Drop).
Была создана и усложненная версия под названием Pentix, в которой используется больше фигур: 18 пентамино (пять одинаковых клеток, по-разному соединенных между собой), семь фигур тетриса и четыре фигуры из меньшего числа клеток. Есть и реализация игры, где элементами фигур являются только треугольники (Crazy Tetris).
В 2006 году вышла игра Alexey’s Dwice, разработанная самим Пажитновым, сочетающая в себе элементы Tetris и небольшое подобие сюжета.
Игроку предлагается защищать деревню от падающих с гор ледяных и снежных глыб. Игроку нужно подбирать глыбы одинаковой формы, чтобы они исчезали.
Одной из последних крупных коммерческих версий является Tetris Ultimate, который разработчик Ubisoft выпустил совместно с компанией Tetris. Ultimate позволял соревноваться на скорость с игроками из разных стран мира по сети, а также имел множество нестандартных режимов. Среди них: Марафон (набрать максимум очков за 15 уровней), Ультра (установить рекорд по очкам за три минуты), Спринт (убрать как можно быстрее 40 рядов) и Схватка (обыграть оппонента). Проект вышел в 2016 году сразу на Nintendo 3DS, Xbox One, PlayStation 4, PS Vita и ПК.
Пост-Tetris
Последователем Tetris можно считать игру Lumines, головоломку из 2004 года, разработанную в Японии. В ней игроки вращают и сбрасывают квадратные блоки, содержащие два цвета. Цель — создать на игровом поле заполненные прямоугольные формы одного цвета, которые затем исчезают. За это начисляются очки. По мере прохождения меняются два основных цвета блоков и музыка в игре. Придумал проект основатель студии Enhance Тэцуя Мидзугучи.
В одном из коротких интервью Мидзугучи вспоминал о своем увлечении Tetris. По словам разработчика, он провел за Tetris множество часов не только за Game Boy, но и у аркадных игровых автоматов.
Изначально Мидзугучи хотел создать Tetris с музыкой, но из-за проблем с лицензированием эта идея трансформировалась в собственный проект.
Огромное влияние на Lumines оказала портативная консоль PSP от Sony, тогда ставшая хитом. Это было одно из немногих карманных устройств того времени, у которого был разъем для наушников, чем и решил воспользоваться разработчик, сделав композиции частью геймплея.
В итоге новый проект ждала судьба Tetris — первая часть стала лишь началом множества сиквелов, переизданий на новых игровых платформах и была крайне благосклонно оценена критиками. Своя версия Lumines вышла в 2016 году для смартфонов на iOS и Android, а в 2018-м появился Lumines Remastered, в которой улучшили графику и эффекты — сразу на PlayStation 4, Xbox One, Nintendo Switch и ПК.
Игре «Тетрис» исполнилось 35 лет. Как и почему она стала культурным феноменом?
Кто и как придумал самую популярную головоломку всех времён, на что в мире повлиял “Тетрис” и почему за право выпускать игру разразилась настоящая война?
В 1990-2000-х годах в странах СНГ, в том числе и в Казахстане, были популярны игровые консоли Brick Games. Небольшие прямоугольные устройства разных цветов с характерно скруглёнными углами в народе называли «Тетрис” – по самой популярной игре, ради которой эту консоль и покупали.
6 июня 2019 года «Тетрису» исполнилось 35 лет. Informburo.kz рассказывает, почему это не просто игра, а целый культурный феномен, ставший символом детства для нескольких поколений.
Кто и как придумал “Тетрис”
Название «Тетрис» – производное от двух слов, «тетрамино» и «теннис».
Тетрамино – геометрические фигуры, образованные из 4 квадратов, которые по-разному соединены разными сторонами: это те самые фигурки, что падают в игре. Головоломки на основе подобных фигур существовали задолго до появления «Тетриса», именно они и стали основой идеи для игры. В СССР начиная с 1960-х было популярно пентамино: головоломки из фигур, образованных соединением 5 квадратов: им была посвящена постоянная рубрика в научно-популярном журнале «Наука и жизнь», а в магазинах продавали пластмассовые наборы фигурок (они были дефицитными, и купить их считалось удачей).
Такой набор пластмассовых фигурок пентамино вместе с другими классическими головоломками использовал Алексей Пажитнов для обкатки своих идей: в ВЦ Академии наук СССР он работал над искусственным интеллектом и распознаванием речи. Пажитнов пробовал автоматизировать укладку пентамино, но тогда мощности оборудования не хватало для обработки вращения пентамино. Тогда программист решил убрать один квадрат – получились тетрамино.
Опыты привели к идее игры «Тетрис»: падающие фигурки можно вращать и ставить в разные места поля, от чего заполненные ряды исчезают. 6 июня 1984 года Пажитнов выпустил игру, ставшую известной во всем мире. СССР, в котором появился «Тетрис», не существует, а вот игра популярна до сих пор.
Как «Тетрис» распространился по всему миру?
В 1985 году шестнадцатилетний Вадим Герасимов переписал «Тетрис» на Turbo Pascal, адаптировав таким образом игру для IBM PC – первого массового персонального компьютера. Двумя годами позднее он также добавил в игру некоторые детали.
Это способствовало глобальному распространению игры.
Спустя несколько месяцев после выхода “Тетриса” о нём узнал Роберт Стейн – импортёр программного обеспечения из Венгрии. Стейн приехал в Москву, чтобы договориться с Пажитновым о лицензии на выпуск игры. Пажитнов подарил ему «Тетрис», и Стейн решил, что игру можно свободно издавать. Он продал права на «Тетрис» компании Mirrorsoft и её «дочке» Spectrum HoloByte, но когда Стейн снова приехал договариваться о сделке в Москву, ему отказали в продаже прав на предложенных условиях.
Пока Стейн пытался договориться, Mirrorsoft и Spectrum HoloByte выпустили свой вариант «Тетриса». В отличие от оригинальной версии Пажитнова, у нового «Тетриса» появился звук и была значительно улучшена графика, а ещё разработчики добавили в неё «русский колорит»: например, в фоновой заставке игры появлялся Юрий Гагарин и другие персонажи.
Игра стала узнаваемой и распространялась как сенсационная новинка – первая игра из-за «железного занавеса» СССР.
Роберт Стейн так и не сумел договориться с руководителями «Электроноргтехники», его позиции особенно пошатнулись после того, как мир узнал настоящего автора игры: журналисты CBS взяли интервью у Пажитнова. Далее борьба за право выпускать популярную головоломку для разных устройств достигла нешуточных оборотов, что тоже подогрело интерес к «Тетрису».
Mirrorsoft и Spectrum HoloByte продали права как сублицензию на свою версию «Тетриса» для разработки игры для консолей фирмам Bullet-Proof Software (с распространением на японском рынке) и Atari Games (для рынков Японии и США). Nintendo разрабатывает Game Boy – карманную игровую приставку.
«Если вы хотите продавать Game Boy маленьким мальчикам, то продвигайте «Марио». Если хотите продать Game Boy всем – запускайте «Тетрис», – сказал руководству компании Хэнк Роджерс, президент Bullet-Proof Software.
Хенк Роджерс пытался связаться со Стейном, чтобы решить вопрос с лицензированием игры, но не получил ответа. Тогда он решил сам лететь в Москву, куда также отправлись Стейн и Кевин Максвелл – сын медиамагната Роберта Максвелла, которому принадлежали Mirrorsoft и Spectrum HoloByte.
Роджерс из Bullet-Proof Software первым встретился с представителями «Электроноргтехники», он был знаком с Пажитновым и присоединившимся к разработке Владимиром Похилко. Русские заключили контракт с Роджерсом, теперь его компания могла разрабатывать версии «Тетриса» для карманных устройств. Он продемонстрировал версию “Тетриса” для Famicom – игровой консоли от Nintendo. Нарастала напряжённость между Bullet-Proof Software, разрабатывающей игры для Nintendo, и Atari Games. Компания Роджерса купила права на «Тетрис» для японского рынка не только как сублицензию у Mirrorsoft и Spectrum HoloByte, но также и у Tengen – подразделения Atari Games, распространяющую «Тетрис» для консолей в Японии. А вот Atari Games ничего покупать не стала: они сделали специальный чип, позволяющий обходить защитные механизмы Nintendo, что позволило создавать картриджи для этой игровой системы фирмам без лицензии Nintendo. Конфликт между компаниями привёл к длительному судебному разбирательству, длившемуся до 1993 года.
Когда Кевин Максвелл прибыл в Москву, ему показали картридж с «Тетрисом» для Famicom, где производителем значилась Mirrorsoft – игра произведена по сублицензии компании. Кевин не был в курсе дел компании отца, поэтому заявил, что это подделка, и покинул Москву.
Спустя всего 5 лет о правах на версии «Тетриса» для разных компьютеров заявляют несколько компаний, среди которых – Atari и Nintendo. «Электроноргтехника» распределяет права: Atari достаются права на версии для игровых автоматов, а Nintendo – на игровые консоли и портативные игровые системы. Подразделение Atari игнорирует соглашение и выпускает игру, названную TETЯIS, для консоли Nintendo NES, за что Nintendo подаёт на неё в суд и выигрывает.
В 1989 году в Москве вновь обсудили права на игру. Представитель «Электроноргтехники» сообщил, что компания на стороне Nintendo. Роберт Максвелл, глава Mirrorsoft, продавший права Atari, пытался переломить ситуацию. Он задействовал немалые ресурсы: газетный концерн Mirror Newspaper Group в Англии и издательство Macmillan в США, привлёк связи на уровне правительства. Из Москвы магнату пришло письмо, посланное лично Михаилом Горбачёвым, в котором сообщалось, что «не нужно беспокоиться по поводу японской компании». Но уговоры Nintendo вместе с поддержкой Роджерса самим Пажитновым перевесили, и «Электрооргтехника» не стала уступать властным структурам. Подразделению Atari решением суда запретили производить и продавать «Тетрис», а Nintendo выпустила консоль Game Boy с игрой.
Nintendo получает высокую прибыль от продаж «Тетриса», а Пажитнов остаётся ни с чем вплоть до 1996 года: в этом году истекает первоначальная лицензия, и только после этого ему достаются первые небольшие отчисления от продаж. Зато хорошие отношения с Роджерсом идут ему на пользу: в этом же году они вместе создают компании The Tetris Company LLC и Blue Planet Software. Они регистрируют Tetris в качестве торговой марки, и теперь компании приобретают у них лицензию на игру.
Пажитнов перебрался в США и устроился на работу в Microsoft, где под его руководством выпустили набор головоломок Pandora’s Box. В компании он проработал вплоть до 2005 года, но непосредственно программированием не занимался.
«Тетрис» – лучшая игра-головоломка
В 2014 году игре исполнилось 30 лет, и в честь этого в Филадельфии на выставке Philly Tech Week геймдизайнеры сыграли в самый большой «Тетрис» – его спроецировали на 29-этажное здание. Хэнк Роджерс, глава The Tetris Company, заявил в интервью, что количество платных загрузок игры для мобильных телефонов превысило 425 миллионов.
«Тетрис» используют как пасхалку: например, его можно найти в текстовом редакторе emacs (открывается после нажатия Esc+X и ввода команды tetris) и клиенте программы μTorrent («Справка» – «О программе», затем и нажать клавишу «Т»). Американский журналист Дан Акерман написал об игре книгу «Эффект Тетриса». По игре в «Тетрис» проводятся международные турниры, а саму игру даже решили экранизировать в виде эпического триллера.
Но «Тетрис» стал не просто популярной игрой. В 2007 году его сочли одной из 10 важнейших компьютерных игр и приняли на сохранение в самую крупную библиотеку мира – Библиотеку Конгресса США.
Психологи даже назвали в честь игры феномен, когда человек уделяет так много внимания и времени некой деятельности, что начинает видеть характерные для этой деятельности образы во сне, в мыслях, а также в реальном мире. Об эффекте или «синдроме Тетриса» впервые написали в 1994 году в журнале Wired в статье «This is Your Brain on Tetris». Люди, долго игравшие в «Тетрис», видели характерные падающие блоки во сне или периодически задумывались о компактном совмещении форм в реальном мире, замечали «пустые места» среди коробок в супермаркете или в массивах зданий на улице. В 1996 году в издании Philadelphia City Paper впервые назвали феномен «Эффектом Тетриса», и этот термин впоследствии прижился.
Мы не знаем, появится ли ещё одна подобная игра-головоломка, не теряющая популярность так долго. Но «Тетрис» уже 35 лет адаптируется под все возникающие технологии, и (во всяком случае, пока) нет причин полагать, что игре это когда-нибудь перестанет удаваться.
История тетриса. Ч.1.
«Тетрис» называют дзен-игрой: в ней не нужно ни с кем воевать, не нужно никуда бежать. Игра может быть очень долгой, а может оборваться от случайной ошибки, как жизнь.
Шёл 1985 год. Вычислительный центр РАН опустел после очередного трудового дня. Только из одного кабинета ложится в темный коридор полоска света. Там за новейшим компьютером «Электроника-60» сидит 29-летний программист Алексей Пажитнов и, не глядя, пытается затушить окурок в полной пепельнице.
На чёрном экране перед ним зеленые строки кодов на языке программирования «Pascal». Его задача — создание искусственного интеллекта. Но, если честно, он уже неделю как забил на задание. Алексей просто играет в «Тетрис». Первый раз в истории человечества.
Все началось с того, что он притащил на работу головоломку «Пентамино», по которой сходила с ума Москва 80-х (там нужно собрать фигуры из пяти квадратов в коробку). Алексей решил ее оцифровать. Вскоре фигуры потеряли один квадрат, а готовые ряды стали «сгорать», вызывая у игрока чувство необъяснимого удовлетворения.
Уже через год «Тетрис» прижился по всему советскому пространству. Друзья взахлёб рассказывали Пажитнову: «Представляешь, получили из Болгарии компьютер, нулёвый винчестер, и только одна программка болтается: твоя игра!»
И вот настал момент, когда в Венгерском институте проблем кибернетики «Тетрис» увидел первый капиталист — англичанин Роберт Стейн. Во время экскурсии по институту Роберт остановился за спиной у лаборанта и минут через двадцать объявил, что он это покупает. «Что?» — удивились венгры. «Эту гениальную игру!» — воскликнул англичанин. Честные венгры признались, что игра им досталась на халяву, она давно гуляет по институтам. Кажется, ее придумали русские в Академии наук. «Москоу? Ноу проблем!» — легкомысленно улыбнулся Роберт.
Стейн немедленно телеграфирует в РАН. За права на «Тетрис» он предлагает русским 10 000 долларов и 75% прибыли, которую получит с продаж как посредник. Ответ приходит через полтора месяца (Пажитнову пришлось побегать, чтобы добиться у начальства разрешения ответить «скорее положительно»).
Изучив ответ, Стейн решил, что контракт у него в кармане. «Тетрис» начинают готовить к запуску в крупнейшей британской компании «Mirrorsoft» и в «Spectrum Holobyte» в США (ушлый Роберт уже успел заразить их «Тетрисом»). Однако, когда Стейн приехал в Москву, он понял, что поторопился насчет «ноу проблем».
Англичанин полдня ждал аудиенции в компании «Элорг», которая отвечала за продажу продуктов труда советских программистов. Наконец дубовые двери открылись. Через длинный стол Стейну сообщили, что советская сторона недооценила потенциал научной разработки, интересующей зарубежного гостя. Москва требовала больше денег. Рассердившись, Роберт уехал ни с чем.
И всё же торжественный релиз «Тетриса» для РС был назначен на рождественские каникулы 1987—1988 годов. Американцы решили сыграть на популярности СССР и упаковали игру в красную коробку с изображением храма Василия Блаженного и серпом вместо буквы «с» в названии.
Новое завораживающее развлечение рекламировали как «первый прорыв железного занавеса», и оно мгновенно завоевало рынок.
Пикантность же ситуации заключалась в том, что люди покупали пиратскую копию игры. Стейн всё еще отчаянно торговался с русскими, которые и не подозревали о «прорыве железного занавеса». Англичанин серьёзно рисковал. У него не было контракта, а посему копирайт на новый хит мог перекупить кто угодно!
Дело осложнял ещё и скандал, который русские устроили, увидев, как будет выглядеть игра. В заставке программы над Красной площадью летел самолётик и тащил надпись «Тетрис». «Это провокация! Они имеют в виду Руста!» — паниковали в «Элорге». Клятвенно пообещав убрать крамольный самолёт, в феврале 1988 года Стейн наконец купил права на «Тетрис» для «РС», хоть и дороже, чем рассчитывал.
Но в далёком 1988 году владельцев персональных компьютеров было гораздо меньше, чем бездельников, которые ошивались в игровых залах. И через полгода «Mirrorsoft», уверенный, что русские легко подпишут со Стейном контракт ещё и на «Тетрис-автоматы», не задумываясь, передал права на их выпуск фирме «Atari Games». А Роберт, проклиная гениальность русских, снова отправил в Москву телекс. Смысл его был примерно таков: пропади оно всё пропадом, нельзя ли выкупить «Тетрис» еще и для игровых автоматов?
А в «Элорге» тем временем решили наконец разобраться с этим запутанным делом. Ответственным назначили Николая Беликова. Этот строгий функционер внимательно изучил контракт со Стейном, и его охватил праведный коммунистический гнев: за полгода от англичанина не поступило ни цента, при этом в договоре даже не предусмотрено штрафа за задержку выплат!
Глава компании «Nintendo» Минору Аракава увидел «Тетрис» на презентации игрового автомата, который выпустил его главный конкурент — «Atari Games». Пощелкав языком, господин Аракава кисло улыбнулся соперникам и погрузился в мечты о том, как славно эта игра смотрелась бы на карманной консоли «Game Boy», которая как раз находилась в разработке. Хитро щурясь, господин Аракава решил посоветоваться со своими юристами, является ли «Game Boy» отдельным продуктом, на который можно выкупить права у изобретателя «Тетриса».
В феврале 1989 года в Москве оказались сразу три охотника за «Тетрисом». Первым прибыл Хенк Роджерс, человек «Nintendo». Вторым был глава компании «Mirrorsoft» Кевин Максвелл, сын влиятельного владельца газеты «Mirror» Роберта Максвелла. Кевин устал ждать от Стейна окончательной и полной передачи прав на «Тетрис» и решил разобраться во всем сам. Третьим прилетел сам Роберт Стейн, который был напуган напором «Nintendo» и «Mirrorsoft» и молился только о том, чтобы выбраться из этой ситуации.
Хенк Роджерс считал себя гражданином мира. Он обожал приезжать в новую страну, селиться в случайные гостиницы, обрастать друзьями в барах, чтобы уже через неделю чувствовать себя своим. Усвоив чужую культуру, Хенк легко устанавливал личные отношения с деловыми партнерами и покупал самое лучшее по лучшей цене.
К вечеру первого дня в Москве Роджерс сидел в пустом номере «Интуриста» (в этом гетто для иностранцев!) и разглядывал капли на стекле. За весь день ему не удалось познакомиться ни с одним человеком — вокруг были напряженные, несчастные лица. Это была первая столица, в которой Роджерс не увидел ни одной рекламы, ни одного красочного пятна.
В отеле ему сказали, что не знают, что такое тетрис и где находится «Элорг». И вообще, зачем иностранцу может понадобиться такая информация? Однако через пару дней Хенку удалось взломать культурный код. Он попал в шахматный клуб, где познакомился с игроками в «Го». Те помогли ему найти переводчицу в специальном агентстве. Уже на следующий день она гордо провела Хенка мимо вахтера на входе в «Элорг» (это же иностранец!) прямо к дубовым дверям «хранителя» «Тетриса».
История тетриса. Как это было на самом деле
Все или почти все великие вещи создаются случайно. Дальше эта случайность (рано или поздно) становится мировым достоянием и меняет жизнь многих людей.
Тетрис — одна из таких случайностей. Несложная логическая головоломка, написанная в 1985 году сотрудником Вычислительного центра при Академии наук СССР Алексеем Пажитновым для себя и своих коллег, за короткий срок обрела мировую известность, спровоцировала крупный скандал, череду судебных разбирательств и, в конечном счете, осталась в истории как самая популярная компьютерная игра всех времен.
Буря в стакане
Идея тетриса родилась у Алексея Пажитнова в 1984 году после знакомства с головоломкой американского математика Соломона Голомба Pentomino Puzzle. Суть этой головоломки была довольно проста и до боли знакома любому современнику: из нескольких фигур нужно было собрать одну большую. Алексей решил сделать компьютерный вариант пентамино.
Пажитнов не просто взял идею, но и дополнил ее — в его игре собирать фигурки в стакане предстояло в реальном времени, причем сами фигурки состояли из пяти элементов (от греч. «п ента» — пять) и во время падения должны были проворачиваться вокруг собственного центра тяжести. Но компьютерам Вычислительного центра это оказалось не под силу — электронному пентамино попросту не хватало ресурсов. Тогда Алексей принимает решение сократить количество блоков, из которых состояли падающие фигурки, до четырех. Так из пентамино получился тетрамино (от греч. «т етра» — четыре). Новую игру Алексей нарекает тетрисом — от слов «тетрамино» и «теннис».
Первый вариант игры Пажитнов написал быстро, взяв за основу семь фигурок, ставших впоследствии стандартным набором тетриса. В той версии в стакан падали даже не графические изображения фигур, а их текстовые аналоги, в которых квадратики были составлены из открывающей и закрывающей скобки. Сделано это было не от хорошей жизни, а вынужденно: у компьютера «Электроника-60», на котором создавался тетрис, был даже не монитор, а дисплей, умеющий выводить только буквы и цифры (никакой графики!) и только в 24 строки по 80 символов в каждой.
Та самая Pentomino Puzzle.
«Несколько месяцев это была такая непонятная работа, которую фактически было даже не видно: на экране что-то меняется, Леша сопит, Леша ходит там, курит огромное количество папирос. — вспоминает Михаил Кулагин, один из сотрудников Вычислительного центра. — И вдруг он позвал нас посмотреть на игру. И говорит: вот, ребят, смотрите, получается вроде вот так. На экране появился знаменитый стакан, в который падали какие-то фигурки. Я, честно говоря, сразу даже и не понял в чем суть. »
Первая версия тетриса создавалась на популярном в те времена языке Pascal и выглядела достаточно примитивно. Но зато игра работала, да еще как работала! Такая вот нехитрая идея, когда фигурки тетрамино падают, а заполненные ряды исчезают, и дала впоследствии удивительные результаты.
Месяцев через восемь Пажитнов решил портировать игру на РС. В то время это было большой проблемой, потому что сети были еще дохленькие, а совместимых носителей не существовало (то есть, чтобы обмениваться данными между разными компьютерами, надо было искать специальные диски, которые читали формат на физическом уровне). Сам Алексей опыта работы на РС не имел, поэтому для портирования игры он привлек шестнадцатилетнего школьника Вадима Герасимова, который в Вычислительном центре слыл за юного гения и к нему все бегали за консультациями.
Алексей Пажитнов со своими друзьями из Вычислительного центра: Михаилом Кулагиным (слева) и Михаилом Потемкиным (справа).
Перенос игры на РС занял всего три-четыре дня, еще несколько дней ушло на отладку таймера, налаживание работы с экраном и тому подобные моменты. Но это было только начало, потом Алексей и Вадим еще около полугода возились с тем, чтобы сделать тетрис цветным, добавить таблицу рекордов (они воспользовались уже готовой программой для вывода на экран, написанной Дмитрием Павловским, коллегой Пажитнова) и систему защиты, чтобы можно было потом доказать свое авторство (любой софт в СССР распространялся бесплатно, и ничего зазорного в этом не видели). Еще много сил понадобилось на то, чтобы добавить поддержку разных типов дисплеев (!). Сейчас это звучит смешно, но тогда единых стандартов не было и под каждый дисплей игру надо было адаптировать, а это сильно портило код. На все это ушло полгода, но не из-за большого объема работ, а из-за того, что и у Алексея, и у Вадима были свои дела и тетрисом они занимались лишь от случая к случаю.
Много позже свой вклад в тетрис внес еще Михаил Потемкин, тоже сотрудник Вычислительного центра. Он портировал игру на компьютер «Электроника» следующей версии и первым добавил автоматическую загрузку мусора (это когда начинаешь партию, а стакан уже наполовину полон).
Распространялся тетрис на набиравших тогда популярность 5,25-дюймовых дискетах путем банального копирования у друзей. За две недели игра расползлась по всей Москве, а потом и по всему СССР. Успех был просто феноменальным. Игра была полностью бесплатной, о том, чтобы извлечь из нее какую-то выгоду, Пажитнов даже не думал: права на тетрис были у Вычислительного центра (как и на любую программу, написанную в его стенах), так что Алексей скорей бы оказался в тюрьме, чем за клавиатурой компьютера. Продажа подобных вещей была уже в компетенции государства.
Так тетрис выглядел на «Электронике-60».
А так — на PC под управлением MS-DOS.
И вот так — на Game Boy.
За кордон
Первыми иностранцами, познакомившимися с тетрисом, стали будапештцы из Института проблем кибернетики, с которыми сотрудничал Вычислительный центр (это случилось в 1986-м). Игра им понравилась, и они быстренько портировали ее на компьютер Commodore 64, производившийся компанией Commodore International с августа 1982 года, и на Apple 2, первый компьютер, серийно выпускавшийся Apple Computer с 1977 года. Как раз в это время в Институте гостил Роберт Штайн, венгр английского происхождения, владелец британской компании Andromeda Software, занимавшейся разработкой программного обеспечения. Штайн хорошо разбирался в играх, поэтому когда он увидел тетрис, то сразу же решил выкупить права на него. Роберт связался с Пажитновым, договорился о покупке прав, не называя, правда, никаких конкретных чисел, получил первоначальное «добро» и пообещал в течение пары дней прислать официальное соглашение. Но из-за железного занавеса переписка затянулась на многие недели.
Тем временем Штайн, понимая, какие деньги можно сделать на тетрисе, находится весь в нетерпении и, не выдерживая и не имея на то абсолютно никаких официальных прав, предлагает игру своим партнерам из британской компании Mirrorsoft. Те усомнились в привлекательности игры, но отослали ее на альтернативную пробу своим американским коллегам из Spectrum Holobyte. Американцы сразу увидели, какой огромный потенциал таится в тетрисе, и отрапортовали в Великобританию о том, что нужно как можно скорее получить права на продажу этой чудо-игры. Результатом этого стал контракт между Andromeda Software и Mirrorsoft на сумму всего лишь в 3000 фунтов стерлингов и на 7-15% (в зависимости от количества проданных копий) от прибыли с продаж. Алексей обо всем этом даже не знал.
Штайну надо было как-то все это дело легализовать, и уже зимой 1985 года он отправляется в Москву с твердым намерением заключить контракт с настоящими владельцами прав на игру. Однако такими вещами, как официальные переговоры с иностранцами и заключение договоров с зарубежными компаниями, занимались уже не сотрудники Вычислительного центра, а государственные органы, в данном случае — люди из верхушки Академии наук. А людям этим предложение Штайна оказалось неинтересно — то ли сумма показалась маленькой, то ли они просто отнеслись к нему с недоверием. Венгру пришлось уехать ни с чем.
Между тем американцы из Spectrum Holobyte даже и не подозревали, что ни они, ни кто-либо еще, кроме Пажитнова, на самом деле не владеют правами на тетрис. Холодная война между СССР и США еще в самом разгаре, всякий русский продукт, пусть даже с первого взгляда ничем не примечательный, тут же вызывает интерес у американцев. Что уж говорить о такой необычной игре, как тетрис. Пиар-подразделение Spectrum Holobyte не дремлет и перекраивает внешне игру в соответствии с самыми распространенными американскими стереотипами: добавляют коммунистических зарисовок, портреты известных русских, пускает в качестве музыкального сопровождения русские народные песни вроде «Калинки-малинки» и «Эх, ухнем!». Нетронутой остается только игровая механика. В общем, тетрис на глазах превращается в полноценный коммерческий продукт, у которого должен быть и разработчик, и обладающий соответствующими правами издатель.
На дворе был уже 1987 год, в Америке и Британии Spectrum Holobyte уже вовсю готовили PC-версию тетриса, а у Штайна по-прежнему не было прав на игру, то есть релиз, по сути, был незаконным. Штайн никак не мог получить права и в то же время не знал, как сказать своим коллегам из Европы и США, что запуск игры необходимо отложить. В итоге он так ничего не сделал и никому ничего не сказал.
В 1988 году состоялся релиз западной PC-версии тетриса.
Первая коммерческая версия тетриса от Mirrorsoft.
На троих
На Западе тетрис стал популярен еще быстрее, чем в СССР. Игра расходится приличными тиражами, ей присуждают несколько престижных наград Американской ассоциации разработчиков программного обеспечения: «Лучшая развлекательная программа», «Лучшая динамическая и стратегическая программа», «Лучшая оригинальная игровая разработка», «Лучшее потребительское программное обеспечение». До этого ни одной игре не удавалось достичь такого признания. Это был большой успех. Ходила даже байка, что тетрис специально разработали в КГБ, чтобы парализовать западную экономику: все, у кого в офисе были компьютеры, играли в него днями напролет.
Тем временем Алексей покинул Вычислительный центр и перешел в организацию «Электроноргтехника» (или просто ЭЛОРГ), которая была закреплена за Академией наук и которой теперь предстояло отстаивать международные права на тетрис.
В это время на Штайна навалились со всех сторон: русские требовали урегулировать вышедшую из-под контроля ситуацию, а соотечественники Роберта, особенно когда тетрис стал настолько популярной игрой на Западе, начали копаться в подробностях. Вездесущие журналисты из телерадиокомпании CBS выходят на Алексея Пажитнова и берут у него интервью. Штайну ничего не оставалось, кроме как подписать несчастный контракт на условиях русских.
Казалось бы, «ура, наконец-то!», но не тут-то было. Николай Беликов, сотрудник ЭЛОРГ, которому предстояло отстаивать права на тетрис, вспоминал: «Когда я прочитал контракт с Andromeda Software, мне стало плохо. В этом соглашении было указано, что первый платеж должен был пройти в течение трех месяцев. Договор был подписан 10 мая 1988 года, а уже был октябрь. После этого я стал думать, что делать с этим договором и как заставить Andromeda Software платить деньги».
За рубежом британская Mirrorsoft, уже убедившаяся в перспективности тетриса, просит Штайна приобрести у русских права на консольную и аркадную версии, а сама тем временем продает (не имея на то разрешения) права на аркадную версию игры американской компании Atari, которая, в свою очередь, сразу же перепродала их японской SEGA, на тот момент одной из крупнейших игровых компаний в мире.
Andromeda Software в лице Штайна, присылавшая в ЭЛОРГ телексы с просьбой начать переговоры по новому лицензионному договору, получила однозначный ответ: сначала выполните условия первого договора, только после этого мы начнем переговоры по следующему контакту.
Таким Алексея Пажитнова впервые увидел Хэнк Роджерс.
Как раз в это время тетрис выпускается в Японии на РС и игровой приставке Famicom (NES) от Nintendo и расходится в итоге более чем двухмиллионным тиражом (!).
Приметил тетрис президент американского подразделения Nintendo Минору Аракава. На одной из выставок он случайно увидел тетрис и загорелся желанием приобрести права на его консольную версию. Выяснив, что права на данный момент принадлежат Atari (которая искренно была в этом уверена, так как полагала, что честно выкупила соответствующие права у Mirrorsoft), Аракава приходит в некоторое расстройство: Atari и Nintendo на тот момент были злейшими конкурентами, которые бесконечно судились друг с другом. Однако еще один счастливый случай сталкивает его с Хэнком Роджерсом, владельцем небольшой японской фирмы Bullet Proof Software, которой американская Spectrum Holobyte продала права на продажу PC-версии тетриса на японском рынке. Остальные права в то время были у Atari, но Роджерс сумел добиться прав и на консольную версию игры для японского рынка. В этот самый момент он и знакомится с Аракавой. Nintendo позарез нужны были права на консольную версию игры, и цена ее не интересовала, так как на носу был запуск портативной приставки Game Boy, успех которой в случае приобретения тетриса был бы еще более прогнозируемым.
Роджерс сначала ведет переговоры со Штайном, но, сообразив, что тут что-то не то, прослеживает всю цепочку и выходит прямиком на Москву, куда тут же и отправляется. Штайн тоже просто так не сидит и решает лично встретиться с представителями «Электроноргтехники» для разговора с глазу на глаз. В это же время в Москву отправляется и Кевин Максвелл, сын медиамагната Роберта Максвелла, которому принадлежали Mirrorsoft и Spectrum Holobyte.
21 февраля 1989 года Николаю Беликову позвонили из протокольного отдела и сообщили, что к нему прибыл иностранец из Японии, его зовут Хэнк Роджерс и это является нарушением существовавшего в те времена режима — о таких встречах нужно было договариваться заранее и давать информацию в протокольный отдел (что за человек, что будет обсуждаться, какова цель переговоров и т. д.). Хэнк вынужден был прийти снова на следующий день.
22 февраля Николаю предстоит встреча сразу с тремя людьми, которым нужно одно и то же — права на тетрис. Он не хотел, чтобы кто-то из них встретился друг с другом, поэтому тщательно продумал график встреч.
Первым в офис к Беликову пришел Хэнк Роджерс. Вот что Николай Беликов рассказывал об этой встрече: «Как только мы сели за стол с господином Роджерсом, он без промедления достал игровую приставку и заявил: «Господин Беликов, я продаю ваш товар очень успешно». Я ему в ответ: «ЭЛОРГ никому не давал права на выпуск тетриса на игровых приставках. Единственная компания, которой были переданы какие-либо права, это Andromeda Software, и распространяются они только на версию для персональных компьютеров. Вы незаконно продаете то, что вам не принадлежит». Роджерс, конечно, был в шоке. В конце концов, он сказал: «Я просто не знал. Вы меня извините, я хочу работать с вами, у меня очень хорошие связи с Nintendo, крупнейшей в мире игровой компанией. У нее 70% рынка». Я предложил только одно решение — чисто бюрократический ход: «Господин Роджерс, напишите, пожалуйста, все на бумаге». Хэнк сказал «хорошо», и я сразу его выпроводил — вот-вот должен был прийти Роберт Штайн, и я не хотел, чтобы они встречались».
Роберт и Кевин Максвеллы.
Дальше в ЭЛОРГ приходит Роберт Штайн. Беликов ему говорит: «Господин Штайн, скажите мне честно, как этот документ называется?» Тот отвечает: «Соглашение». Я говорю, что это не соглашение, а набор каких-то безответственных фраз, по которым одна сторона передала права, а другая сторона не выполняет их, не компенсирует право использования этих прав». В итоге эту встречу тоже перенесли на следующий день.
«К моменту прихода Кевина Максвелла я уже знал, что он сын Роберта Максвелла, очень могущественного человека, одного из самых богатых в мире, — продолжает Беликов, — поэтому, конечно, я был очень напряжен. Я спросил: «Господин Кевин Максвелл, откуда у Mirrorsoft права на продажу тетриса на игровых приставках?» И тут Максвелл неожиданно сказал: «Это пиратская версия. У нас нет никаких прав». Я спросил: «А вы заинтересованы в том, чтобы получить права на версию для игровых приставок?» Максвелл: «Да, конечно». Я говорю: «А когда вы можете дать предложение?» — «Мне нужно вернуться в Великобританию, и я очень быстро пришлю наше предложение».
Алексея Пажитнова больше всего заинтересовал Хэнк Роджерс и его предложение. Кевин Максвелл был слишком сложным человеком, смотрел на всех свысока, и это отталкивало. Таким образом, Штайну достались только права на аркадный вариант игры (да еще втридорога). Хэнк вскоре вернулся с представителями Nintendo, и 21 марта 1989 года им были переданы все права на версию тетриса для игровых приставок. Максвелл-младший, оставшись ни с чем, понял, что позиции Mirrorsoft и Atari под угрозой, и пожаловался своему отцу. Роберт Максвелл обвинил Беликова в том, что он своими действиями сорвал торговые отношения между Англией и СССР. Всем нужно было действовать быстро и решительно.
23 марта Беликов получает телекс (что-то вроде факса, которого у наших тогда как раз не было) от Кевина Максвелла, в котором тот сообщил, что Николай совершил ряд ошибок и что вопрос будет поднят во время визита в Англию президента Горбачева. Одним словом, в телексе шли сплошные угрозы, причем серьезные. Потом Беликову позвонил человек, который занимался подготовкой визита Горбачева, и настоятельно предложил ему немедленно лететь в Лондон, встать на колени перед Робертом Максвеллом и умолять его ни слова не говорить Горбачеву, потому что иначе, если он скажет хоть одно слово, то Беликова «просто не будет».
Николаю, как и любому нормальному человеку, который оказался бы в такой ситуации, стало просто страшно. Но ему повезло: был 1989 год, время большой перестройки, так что все обошлось. Если бы это был 1988 год, то история была бы другая, в этом Николай уверен.
В июне 1989 года все эти споры вылились в суд между Atari и Nintendo. Беликову также предстояло принять в нем участие от «Электроноргтехники» на стороне Nintendo. Перед отъездом Николая пригласили в Государственный комитет по вычислительной технике и информатике, где сказали, что в случае проигрыша судебного процесса будет создана специальная комиссия, которая рассмотрит вопрос о том, сколько «миллионов американских долларов потеряло советское государство от ваших непродуманных действий».
Суд в итоге постановил, что Mirrorsoft никакими правами не владеет, а следовательно, и контракт с Atari недействителен — сотни тысяч картриджей отправились на склад. Когда Хэнк сказал Николаю, что они победили, и забрал его кататься по Сан-Франциско с включенным на всю громкость приемником, нарушая при этом все мыслимые правила дорожного движения, то лишь через некоторое время к нему стало возвращаться чувство реальности — теперь он мог спокойно возвращаться домой, ничего не опасаясь.
К сожалению, сам Алексей вплоть до 1996 года никаких денег от тетриса не получал — сначала права на игру были у государства в лице ЭЛОРГА, а после распада Союза в 1991-м их унаследовал сам ЭЛОРГ, который Беликов тогда реорганизовал в частную компанию. Даже заплатить хорошую премию Алексею не могли, потому что эти деньги надо было согласовывать с руководством Академии наук.
Изо всех версий тетриса колоритнее всего был оформлен Super Tetris 1991 года, которому даже придумали подзаголовок «Пионеры смотрят на слона».
После тетриса
Во всей этой истории судьба Алексея Пажитнова сложилась нелегко, но интересно. После всех этих скандалов вокруг тетриса Алексей понимает, что на играх можно делать вполне реальные деньги, причем немалые. В 1989 году он со своим старым другом Владимиром Похилко (психологом, который первым разглядел потенциал тетриса) и новым другом Хэнком Роджерсом создал студию AnimaTek, где занимался разработкой логических игр и вопросами искусственного интеллекта. На первых порах дела шли довольно успешно. Студия выполнила пару крупных заказов и приняла участие в разработке более трех сотен игр (некоторые ее наработки использовались в Age of Empires и Final Fantasy Tactics). Но в конце 80-х — начале 90-х всем в СССР было не до игр, и в 1991 году Алексей переезжает в Сан-Франциско, где открывается штаб-квартира AnimaTek. Управляющим директором студии был назначен Владимир Похилко.
Однако в США судьба AnimaTek складывается тоже непросто: компания выпускает несколько хороших, инновационных анимационных игр, но признания они так и не получают. Из-под пера AnimaTek выходят еще пару программ для трехмерного моделирования, после чего она закрывается.
Тетрис стал таким же русским брендом, как водка, медведи и КГБ. Если зайти на сайт www.tetris.com, вас встретят «Калинкой-малинкой».
В 1993-м Пажитнов вместе со своей семьей переезжает в США, в этом ему помогает Хэнк Роджерс, с которым они заключают соглашение на совместное управление правами на тетрис после 1995 года, когда у ЭЛОРГ эти права закончатся и они должны будут перейти к Алексею.
В феврале 1995-го между Nintendo, ЭЛОРГ и Хэнком Роджерсом, который специально для этого создает на Гавайях новую компанию Blue Planet Software, начинаются переговоры по поводу дальнейшей судьбы прав на тетрис. Все три стороны были слегка озадачены, так как никто не думал, что игра останется популярной столь долгое время. Nintendo получает эксклюзивное право на продажу тетриса по всему миру в течение трех лет на всех своих платформах. На японском рынке это право закрепляется за Blue Planet Software.
На следующий год Пажитнов и Роджерс основывают The Tetris Company, которая создается специально для консолидации прав на тетрис и решения вопросов с лицензированием. Sony получает право в течение трех лет продавать игру на PlayStation в Японии, Hasbro — в США.
В 2002-м Роджерс создает Blue Lava Wireless, которой поручается разработка мобильных версий. Тетрис быстро становится самой распространенной игрой для мобильных телефонов.
Сейчас компания Роджерса работает над созданием новой инновационной механики (не меняя основные принципы) для тетриса, которая должна поддержать интерес к игре в течение последующих лет.
Наш человек
Что же касается непосредственно Алексея, то о нем после 1991 года было почти ничего не слышно. В жизни Пажитнов — добрый, по-хорошему простой, канонически русский мужик; совсем не пафосный, даже когда говорит, что его изобретения всегда опережали время. Наш звонок застал его дома в Сиэтле.
Тетрис, без сомнения, самая известная компьютерная игра на свете. Свою любовь к нему люди в чем только не выражают.
[Игромания] Доброе утро, Алексей. У нас, правда, уже поздний вечер. Сразу к делу. Нам, если честно, не до конца осталось ясным, кто какой вклад внес в тетрис. Дело в том, что на своем сайте Вадим Герасимов писал довольно странные вещи (сам он на связь с нами так и не вышел). По его словам, вы однажды попросили его подписать некую бумагу, согласно которой: 1) его участие сводилось только к портированию игры на РС (хотя именно так, судя по всему, и было); 2) он передавал вам право вести все дела по тетрису; 3) отказывался от любого вознаграждения в свою пользу. Так вот, что все это значит?
[Пажитнов] Да, было что-то такое. В 1989 году я выставил тетрис на конкурс компьютерных игр, который проводил райком комсомола города Зеленограда, и эта бумажка, наверное, понадобилась мне для того, чтобы подтвердить авторство. На конкурсе игра, кстати, заняла второе место.
А-а, я, кажется, понял, о чем речь. В конце 80-х в какой-то из газет была опубликована статья, из которой следовало, что тетрис от начала и до конца создал Вадим. Ну знаете, как это обычно бывает: в Вычислительный центр пришел какой-то журналист, спросил, кто здесь самый интересный, и ему указали на Вадима — вроде школьник, а к нему академики бегают консультироваться. Журналист обрадовался и накатал статью, даже не потрудившись разобраться, что и как. Никакими опровержениями я, разумеется, заниматься не стал, но мне нужно было просто застолбить свой приоритет и я попросил Вадима написать бумагу о том, что он участвовал в конверсии, но к созданию самой игры отношения не имел. По сути, так и было, ведь портирование — чисто техническая работа, а сам концепт был придуман мною. В конечном счете, эта бумажка так и не понадобилась (западные партнеры верили мне на слово), кроме меня и Вадима ее никто даже не видел.
Жалко, конечно, что Вадиму ничего не досталось, хотя, говорят, Вычислительный центр все же подарил ему компьютер.
[Игромания] А вы сами-то с какого времени начали получать доходы от тетриса? С 1996 года, когда у ЭЛОРГ истекли права на него?
[Пажитнов] Да, с 1996-го. Сам Вычислительный центр не мог мне ничего заплатить при всем желании — к тому времени, когда игра получила признание на Западе и начала приносить деньги, я уже работал в ЭЛОРГ. Но я не жалею, я был к этому готов. Еще в 1986 году я передал права Вычислительному центру, чтобы он через ЭЛОРГ мог лицензировать игру для западных компаний. ЭЛОРГ был единственной организацией в СССР, имевшей право продавать софт за рубеж.
[Игромания] Вы не в курсе, сколько заработал ЭЛОРГ на тетрисе?
C другой стороны, много денег уходило на судебные издержки (там же постоянно были разбирательства) и преследование пиратов.
[Игромания] То есть своей популярностью Game Boy во многом обязан тетрису?
[Пажитнов] А тетрис «Гейм бою». Они были просто созданы друг для друга — правда, созданы случайно и независимо.
Про денежные вопросы вам лучше поспрашивать кого-нибудь из ЭЛОРГ, если, конечно, эта организация еще жива. Я, к счастью, никакого доступа к их бумагам не имел.
[Игромания] Мы к ним обращались, но на связь они так и не вышли. Кстати, интересно было бы проследить историю хождения прав на тетрис. Вскоре после создания игры вы передали права на нее Вычислительному центру, а от него они перешли к ЭЛОРГ. В 1991-м, когда распался Союз, Беликов приватизировал ЭЛОРГ и зарегистрировал права на себя. В 1996-м срок действия их прав истек, но и после этого тяжба с ними продолжалась еще очень долго. Лишь в 2005 году ЭЛОРГ, наконец, перестал иметь какое бы то ни было отношение к тетрису. Все правильно?
[Пажитнов] В общем, да. Я лично во все эти разбирательства старался не вмешиваться, поэтому подробностей не знаю. В 1996-м мы сначала пытались воевать с ЭЛОРГ, но потом решили порвать права пополам, хотя это уже было не совсем мое решение. В бизнесе всегда лучше договориться.
[Игромания] Почти ничего не известно о том, чем вы занимались в начале 90-х. Расскажите?
Потом я делал еще уровни к каким-то играм, но к каким именно, уже и сам не помню.
Тетрис способен удовлетворить сразу две взаимоисключающих человеческих страсти: к созиданию и к разрушению.
[Игромания] Интересно было бы узнать про период вашей работы в Microsoft (1996-2005). Вы туда шли больше за деньгами или вас манили возможности этой компании?
[Пажитнов] И за деньгами тоже. Компания, в которой я работал до этого, переориентировалась с игр на трехмерные технологии, и я оттуда ушел, а деньги надо было как-то зарабатывать. Тогда я обратился в Microsoft с предложением создать сайт с платной подпиской, где каждый день выкладывались бы маленькие головоломки (будущий MSN Games). Им эта идея понравилась, и меня взяли. Этим проектом я занимался года два, но в то время он не пользовался большой популярностью — интернет еще только зарождался и онлайновые головоломки были, естественно, отнюдь не в приоритете у пользователей. Это сейчас казуальными играми всем плешь проели, а тогда заниматься этим было еще слишком рано.
В Microsoft мне очень понравилось. Устраиваясь туда, я, честно говоря, не знал, чего ожидать. Знал, что смогу получать приличную зарплату, знал, что условия работы хорошие, — но и только. Все остальные мои знания были на уровне стереотипов, придуманных программистами. Они все ругают продукты Microsoft, но делают это потому, что вынуждены ими пользоваться, ведь ничего сравнимого по масштабу и качеству никто не произвел. Да, в них много ошибок и это раздражает, но ничего лучше все равно нет.
Устроена Microsoft очень рационально, работают там в основном умные люди, поэтому атмосфера превосходная. Особенно сильно это чувствовалось на первых порах. Конечно, есть там и своя бюрократия, но после Советского Союза вся американская бюрократия — это вообще тьфу.
Первые три года работа шла очень быстро и эффективно. За это время я сделал две игры, но потом приступил к Pandora’s Box и дело немного притормозилось. Это был очень оригинальный по многим параметрам проект, он занял у меня (как бы не соврать!) два с половиной года. «Ящик Пандоры» включал в себя около 350 головоломок, при этом всего я сделал полторы тысячи — чтобы было из чего выбирать. Игры там были оригинальные, да и в целом это была очень большая работа. Но она опять обогнала свое время, хотя расходы отбила и какую-никакую популярность снискала. Будучи в Москве, я видел на «Горбушке» три разных издания Pandora’s Box от трех разных пиратских контор (!).
А потом у меня начался застой из-за того, что в Microsoft загорелись идеей сделать Xbox. Меня туда тоже усиленно пихали, да и я сам был не против включиться, потому что проект вырисовывался многообещающий. Но где-то на полпути Microsoft перестроили маркетинговую стратегию: решили не делать «общечеловеческую» консоль, а для хардкорных таких игроков — прежде всего молодежи. Решили совершенно правильно, я считаю, но два из трех моих проектов из-за этого были сразу отменены — головоломки подросткам все-таки не очень интересны.
[Игромания] А в каком году Microsoft начали проект Xbox? В 1999-м?
[Пажитнов] Да, где-то за год до премьеры. После того как они перестроили маркетинговую стратегию, у меня начался не самый лучший период. Ну, знаете, обидно, когда ты продумываешь проект и вдруг — ррраз! — и его отменяют. Самая тяжелая и самая интересная стадия — это начало, когда работаешь над концепцией. В этот момент больше всего любишь то, что делаешь, и отмена проекта воспринимается особенно болезненно.
Но в целом отмена — это нормальная практика. Мы как-то подсчитывали с коллегами, получилось, что только 15% игр добираются до релиза. У меня КПД побольше (22-25%), чем я несказанно горд.
Когда с Xbox у меня не задалось, мне предложили перейти в другую группу, которая занималась небольшими головоломками, публикуемыми в интернете. Это как раз по моей части, поэтому предложение я сразу принял. В составе этой группы я сделал Hexic и еще несколько игр, но потом почувствовал, что устал, и года два назад уволился из Microsoft.
[Игромания] В онлайновой службе Xbox 360 среди прочего есть такая вещь, как Live Arcade, где продаются казуальные и ретро-игры. Вы как-нибудь участвовали в его разработке или все ваше участие ограничилось Hexic HD?
Тетрис вечен — без него не могут обойтись даже консоли нового поколения. К моменту поступления журнала в продажу на Live Arcade должна появиться версия для Xbox 360 — Tetris Evolution.
[Пажитнов] Нет, никак не участвовал. Даже Hexic HD уже без меня делали. Мне его, разумеется, показывали, но непосредственного участия в этом проекте я не принимал. Хотя сейчас вот работаю над новой версией; мы, правда, еще не решили, как она будет называться — Hexic 2 или Hexic 360. Выйдет этим летом.
[Игромания] Вам приходилось участвовать в разработке «больших» игр? Ну, там, экшенов, RPG.
[Пажитнов] Экшены я не люблю, RPG тоже. На этапе обсуждения концепции я чуть-чуть участвовал, мы даже выпустили одну такую игру, но я не люблю ее вспоминать. Она называлась Ice & Fire, вышла в 1994 году на РС и PlayStation, но с треском провалилась. Делать такие игры очень долго и муторно, мне это не нравится. Как вам сказать. это не бог весть что, я могу это делать, но не лучше и не хуже, чем любой другой дизайнер. А вот головоломки — это мое, в них я хорошо разбираюсь.
[Игромания] Кстати, в последнее время появилось много головоломок, основанных на ритме и музыке. Вы не планируете сделать что-нибудь в этом ключе?
[Пажитнов] Мы как-то работали над таким проектом. Ооооочень муторная штука, очень тяжелая. Понимаете, там трудно что-то концептуализовать, это должны делать музыкально чувствительные, одаренные люди. А я таким не являюсь. Пассивно я участвовал в разработке одного такого проекта, но он был приостановлен.
Вообще, я много в чем участвовал, но толк был только когда я занимался головоломками (смеется). Вот сейчас еще словесные игры очень популярны, но я ими тоже никогда заниматься не буду — просто не люблю. Моя стихия — абстрактные игры с цветами и формами.
[Игромания] Вы следите за событиями в России, за состоянием российской игровой индустрии?
[Пажитнов] Раньше следил внимательно, сейчас как-то меньше. Я прекратил следить за ней в тот момент, когда образовался плотный такой, хороший рынок. Маленький, но надежный. Года три-четыре назад мне рассказывали, что любую игру на русском языке и на русскую тематику можно продать пусть и небольшим, но достаточным тиражом. Даже несмотря на копеечные цены, жить можно.
[Игромания] Сейчас все стало сложнее. Цены на игры растут, но качество российских проектов остается неудовлетворительным и игроков это раздражает.
[Пажитнов] Сейчас происходит достаточно трудное вхождение России в мировой рынок. То же самое в свое время было в Японии. В 80-х Япония была хуже нынешнего Китая, они вообще знать не знали ни про права и тому подобные вещи. Но потом все как-то выправилось.
Первый период — особенно болезненный, но рано или поздно все устаканится. От порядка и отсутствия пиратства все только выигрывают, потому что это сильно повышает качество местных игр.
[Игромания] Не собираетесь возвращаться в Россию?
[Пажитнов] А я очень часто бываю в России. В прошлом году вот четыре месяца провел в Москве. У меня в России идет два проекта, головоломки от кронштадтской компании WildSnak e. Я когда-то сосватал некоторые их игры Microsoft, потом еще пару проектов с ними сделал. После того как я ушел из Microsoft, они попросили помочь — ну я и помог. Делать-то мне сейчас особо нечего. Впрочем, в Россию ради этого и ездить необязательно — хватает «Скайпа» и аськи.
[Игромания] А вы в основном в Сиэтле живете? Мы почему спрашиваем: ваша компания — Tetris Holding — она ведь на Гавайях находится.
[Пажитнов] Да, в Сиэтле. На Гавайи я тоже езжу, четыре-пять раз в год. Там чисто коммерческое предприятие, оно занимается лицензированием и утверждением готовых версий тетриса для всех платформ, мне там делать особо нечего. Когда накапливаются дела — приезжаю.
[Игромания] У вас сохранились самые первые версии тетриса, еще 80-х годов? Наверняка ведь есть версии, которые кроме вас и еще нескольких человек никто не видел.
[Пажитнов] На Гавайях что-то сохранилось, у нас там музей есть. Но в целом ответ скорее нет, чем да. У меня где-то валяется коробка со старыми тетрисами, но они все на 3,5- и 5,25-дюймовых дискетах. Дисководы для 3,5’’ дискет еще можно найти, для 5,25-дюймовых — только на свалках или в музеях. Должен ведь быть отдельный человек, который бы следил за тем, чтобы все было в рабочем состоянии, и держал на компьютере живой DOS. Такого человека нет, поэтому все уходит в небытие. Куда ему и дорога.