В чем заключается принцип перераспределения пигу дальтона

О теории благосостояния Артура Пигу

Уже знакомый нам автор теории безработицы А. Пигу сосредоточивается на социальных проблемах. В числе предпосылок его анализа можно назвать следующие:

1. Природо-экономические факторы не влияют прямо и непосредственно на благосостояние общества, их воздействие происходит опосредовано, обусловлено размером «национального дивиденда», по сути своей – национального дохода.

2. Экономическое благосостояние – результат потребления благ и услуг, та часть благосостояния, которая может быть выражена в денежной форме.

3. На экономическое благосостояние влияет соотношение государственной и частной долей национального дивиденда.

4. Более равномерное распределение национального дивиденда между членами общества способствует росту общего благосостояния.

Остановимся на психобиологической основе экономического поведения, являющейся отправной точкой исследования причин, тормозящих рост благосостояния.

Пигу рассматривает развитие экономической жизни как эволюционное, подобное биологическому процессу; их объединяют общие генетические корни. Этим подходом проникнуто изложение темы «Желания и удовлетворение потребностей»*. Порядок предпочтения материальных благ выстраивается согласно биологической заданности продолжения жизни. Этот подход определяет и отношение экономического человека к распределению ресурсов между настоящим, близким и отдаленным будущим. Пигу считает личные стимуляторы распределения иррациональными. Человек далеко не всегда разумен в своих пристрастиях, не часто выбирает то, что сулит ему большее удовлетворение в будущем. Люди склонны получать меньшее удовлетворение, но именно сегодня. Предпочтение «текущих благ перед будущими» – это устойчивое психобиологическое наследие, являющееся законом человеческого поведения.

* Пигу А. Экономическая теория благосостояния. Пер. с англ. М., 1985. T.I. Гл.Ш.

Заслуживает внимания либеральный принцип Пигу–Дальтона, позволяющий найти и измерить ту степень выравнивания доходов при распределении национального дивиденда, которая, возможно, увеличивает уровень совокупного удовлетворения, при условии, однако, что сближение раствора ножниц в неравенстве не повлечет за собой прямого перераспределения уже произведенного, а создает условия для соответствующей ориентации людей в будущем.

В «новой теории благосостояния» (В. Парето) наметился отход от традиций Пигу на том основании, что и полезности, и благосостояние не могут быть измерены на межличностном уровне, так же как трудно ранжировать по признаку благосостояния разные фазы общественной динамики. Верх берет тенденция к техницизму. Выход В. Парето видел в переходе к косвенным оценочным «критериям компенсации», которые позволят сказать, что положение общества А лучше, чем общества Б.

После Второй мировой войны на политическом небосклоне засияли новые звезды – возникали «государства благосостояния». Вся деятельность правительства и властей рассматривалась в смысле того, как она способствует росту общественного благосостояния. Конкретно, речь шла о бесплатности образования и медицинского обслуживания, субсидировании жилищного строительства, социальном обеспечении стариков, инвалидов, материальном вспомоществовании бедным.

Констатируя некоторый прогресс в устранении чрезвычайного неравенства, начавшийся ранее, Кейнс заключает, что «есть извечные социальные и психологические оправдания значительного неравенства доходов и богатства, однако не для столь большого разрыва, какой сохраняется в настоящее время». Вместе с тем дальнейшие шаги в этом направлении становились рискованными: увеличение налогов стимулировало соблазн уклонения от их уплаты, у предпринимателей ослабевал стимул к новаторству.

О социальной стратификации

Продолжим тему неравенства и благосостояния. Проблему социальной дифференциации исследует теория стратификации. Ее основателем можно считать Макса Вебера (1864–1920), австрийского экономиста и социолога. Общество многомерно, состоит из множества слоев (страт), которые различаются не только по отношению к собственности, но и по своему социальному статусу, отношению к власти. Стратификация соответствует объективной потребности развитого общества, и неравенство с большой долей вероятности передается от одного поколения к другому. Стратификация является основой социального взаимодействия, интеграции общества. Социологи часто используют семиклассную модель стратификации: 1) высший класс профессионалов и администраторов; 2) технические специалисты среднего уровня; 3) коммерческий класс; 4) мелкое предпринимательство (буржуазия); 5) техники и рабочие, осуществляющие функции руководства; 6) квалифицированные рабочие; 7) неквалифицированные рабочие. Существует и так называемая геометрическая модель: общество условно представляется в виде взаимосвязанных осей, разделяемых по неким признакам (профессиям, доходам, образованию, условиям жизни), которые можно изменять. Индивид перемещается вдоль своей оси. Недостатком этого подхода является его описательный характер.

Главными критериями, разделяющими общество на страты и порождающими конкуренцию, выступают три фактора: власть, престиж и материальные ценности.

В эмпирической социологии используются следующие методы выяснения принадлежности индивида к той или иной страте: самооценка, когда в процессе опроса индивид сам определяет свою «классовую принадлежность»; метод «оценки репутации», когда участникам опроса предлагается выступить в качестве экспертов относительно друг друга или иных социальных групп и так называемый «объективный подход», при котором исследователи оперируют объективными критериями социальной информации.

Итак, теория стратификации рассматривает социологию неравенства, понимает его как явление внутренне присущее обществу и каждое новое, поколение людей воспроизводит социальное неравенство.

Заслуживают внимания суждения о неравенстве и его психосоциологических корнях Вильфредо Парето (1848–1923), экономиста и социолога, автора, получившего широкую известность «Трактата о всеобщей социологии». Экономистам Парето знаком как создатель, совместно с Дж. Хиксом, продолжившим его гипотезу, «кривых безразличия», при помощи которых можно определить количественную сторону полезности.

Подобная галерея психологических типов просматривается в деловом мире, и там есть свои «львы» и «лисы».

Основанная на богатом историческом материале концепция «круговорота элит» (Парето) рисует связь между процессом деградации, экономическим упадком и политическими событиями.

Остановимся на взаимосвязи понятий справедливости и эффективности, вытекающей из теории, предложенной Вильфредо Парето. Из равновесия, возникающего в атмосфере совершенной конкуренции, следует, что никто не может умножать свое благосостояние, не ограничивая возможности других. Справедливость поддерживается путем государственного перераспределения, которое в идеале не должно подрывать «эффективную собственность». На практике правительства вынуждены использовать подоходные и имущественные налоги.

Проблемным становится процесс старения общества. Мы еще далеки от той степени актуальности, которую это явление приобрело в США. В XXI в., по мнению некоторых журналистов, на каждого работающего американца будет приходиться по два пенсионера. Но задуматься над подобным и неминуемым развитием событий необходимо и нам. Возможно, что не следует пренебрегать сложившейся уже в мире практикой частичного пенсионного обеспечения со стороны предприятий – бывших работодателей, а также «сбережений на старость» в пользующихся особыми гарантиями фондах.

Само по себе старение общества, являющееся свидетельством благосостояния, успехов медицины, становится постепенно главной заботой государства. Поиск равновесия между социальными выплатами и налоговыми пределами будет, по-видимому, занимать будущих исследователей и политиков нашей страны.

При абсолютной рыночной свободе совершенная конкуренция неизбежно приводит к монополизации, ограничению производства и росту цен. Для преодоления подобных тенденций используются антитрестовские законы. Контроль над этими действиями со стороны правительства служит идеям справедливости и общего благосостояния. В дальнейшем проблемой, требующей государственного вмешательства, становится достижение минимального уровня безработицы, являющейся симптомом несбалансированности или его неспособности быть «достаточно справедливым», эффективным. О том же свидетельствуют загрязнение воздуха, прибыльность производства «плохих» благ (алкоголь, табак, наркотики) и рыночная нерентабельность «хороших» благ и услуг (образование, здравоохранение), требующих государственного регулирования. Здесь частные оценки эффективности и справедливости расходятся с общественными.

Базисная теорема эффективности конкурентной экономики не исключает необходимости рационированного государственного вмешательства в распределительный процесс*. Но представленные здесь суждения о корректирующей роли государства разделяются отнюдь не всеми.

Заметный вклад в теорию социального регулирования был внесен немцами и скандинавами. Мы уже упоминали в данной главе Вальтера Ойкена. С практической точки зрения его заслуга состояла в том, что он выдвинул концепцию социально обоснованной экономической политики. Для большей части членов общества первостепенную важность имеет достижение справедливого распределения, осуществляемого согласно предельной производительности факторов производства.

Существенным в процессе реформирования трудовых отношений является курс на повышение заработной платы, ее веса в национальном доходе. Теоретически границы роста зарплаты поставлены, как мы уже говорили, предельной полезностью труда и измеряются его эффективностью, различиями в качестве рабочей силы – здоровьем, уровнем образования, квалификацией и практическим опытом продавца трудовых услуг.

Обычно эффективность труда измеряют выработкой на одного занятого. Главным трудосберегающим и повышающим выработку фактором является технический прогресс.

В России средняя реальная зарплата, имевшая в 1992–1995 гг. отрицательные приросты, в 1996–1997 гг. начала прирастать. По расчетам Госкомстата она повысилась в 1996 г. на 6%, а в 1997 г. – на 0,5%. В 1998 г. вновь имело место ее заметное понижение (–13%), реальная в 1999 г. зарплата поползла вверх. Существует значительная дифференциация оплаты по регионам; путем оценок, чаще всего заниженных, учитываются заработки лиц, которые трудятся в «теневом» секторе экономики; между тем эксперты считают, что он выпускает не менее 40% товаров и услуг.

Интерес представляют сведения о средней зарплате в долларовом выражении. Они показывают следующую динамику:

1992 г. 1993 г. 1994 г. 1995 г. 1996 г. 1997 г. 1998 г.

27,1 63,9 99,0 159,0 156,9 166,0 110

Эти данные конечно же не свидетельствуют о повышении за 6 лет уровня средней зарплаты в несколько раз. Здесь надо принять во внимание тенденцию к удешевлению доллара в нашей стране. В 1998 г. курс доллара к рублю резко повысился. Занимателен и такой факт: за шесть лет ВВП России упал почти наполовину, но количество автомашин, счетно-решающих устройств, теле- и видеоаппаратуры в индивидуальном пользовании намного увеличилось. Дело в том, что своим сокращением ВВП прежде всего обязан оборонному сектору и сопряженным с ним отраслям. К тому же увеличился платежеспособный спрос на импортные товары. Трудно себе представить, что все эти блага потребляет небольшая группа богатых людей.

По стране прокатываются забастовки. Они являются формой социального протеста против низкой оплаты труда, закрытия предприятий, несогласия с положениями нового коллективного договора. Отказ от работы может носить официальный характер, проводиться с согласия профсоюза или быть неофициальным. На Западе разработаны показатели, свидетельствующие о широте и серьезности забастовочного движения: количество участников, численность самих забастовок, число потерянных рабочих дней. Забастовки – это индикатор социальной активности рабочих.

В американской практике законом установлена возможность отсрочки начала забастовок, с тем чтобы снять эмоциональный накал и разумно подойти к оценке требований и разногласий. Этот срок для отраслей, где остановка работ связана с серьезным ущербом, может достигать 80 дней. Кроме того, требуется за 2 месяца сделать предварительное уведомление о предполагаемой забастовке. Отсрочки получили название периодов «охлаждения страстей».

Некоторые полагают, что временный успех может принести бюджетное финансирование нерентабельных в условиях рынка предприятий, с тем чтобы сохранить рабочие места; порою приводится известная цитата из Кейнса о пользе «строительства пирамид». Но в нынешних условиях придется тогда принять как неизбежное зло инфляцию и, соответственно, некоторое понижение уровня жизни.

Поддержка малого и среднего предпринимательства (путем некоторого понижения налогов, других льгот) позволит развязать инициативу, стимулировать расширение и эффективность новых производств. Но здесь предвидятся повторные структурные кризисы в реальном секторе, трудности социальной адаптации для широкого круга занятых в традиционных отраслях.

Проблема бедности

Неимущие есть практически повсеместно, хотя причины человеческих трагедий могут быть самыми разными. Это – болезни, наркотики, потеря кормильца и одиночество, материальные и житейские катастрофы, вынужденные переселения и т.д. В периоды нестабильности количество обездоленных возрастает. Но при сравнительно одинаковом уровне душевого дохода численность бедных выше там, где больше богатых и очень богатых людей.

Обострение проблемы бедности стало, пожалуй, самым болезненным явлением переходной экономики.

Приведенная ниже таблица свидетельствует о дифференциации уровня доходов в России и странах, находящихся на сходном уровне среднедушевого ВВП.

Соотношение доходов 20% наиболее обеспеченных к 20% наименее обеспеченных слоев населения (коэффициент превышения)

Если же использовать соотношение 10 : 10, то для России разрыв между обеспеченными и бедными составит 12,5 раза (1996).

Каковы количественные параметры бедности? В США бедными считают тех, кто вынужден тратить на питание более трети своего дохода. К этой группе относятся в США около 10–12% населения. В Германии бедными считают тех людей, заработок которых составляет менее половины средней зарплаты.

Расходы на питание в зарплате среднего россиянина (при самой скромной оценке потребительской корзины) не опускаются ниже 53%. Исходным в нашей практике преодоления бедности остается прожиточный минимум. Доля людей, материальное положение которых находилось за чертой этого минимума, составляла в 1992 г. 33,5% от общей численности населения, и после периода колебаний она вышла на уровень 20–23%. К бедным следует отнести, таким образом, около 31,9 млн. человек. Это те наши граждане, доход которых (зарплата) ниже прожиточного минимума.

Весьма поучительны расчеты, произведенные на основе обследования домашних хозяйств, сгруппированных по возрастающей шкале объявленных доходов.

Минимальное, среднее и максимальное отношения заявленного дохода домохозяйства к его прожиточному минимуму (раз)*

* Здесь и далее подсчитано по данным 7-го раунда Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения и Госкомстата России для децилей по доходу на душу населения. (Вопросы экономики. 1999. №3. С. 88).

Стоимостная оценка потребления продуктов питания, рассчитанная по 10 группам домохозяйств (семей), показывает, что помесячно они расходовали в 1996 г. от 12 518 до 369 289 руб. на одного члена семьи. Весьма значительную роль в питании играют личные подсобные хозяйства. По всей обследованной совокупности семей средний вес подсобных хозяйств в питании находится на уровне 40%. У жителей села доля продуктов питания, произведенных в личном хозяйстве, достигала 75%, а у горожан в среднем – 23,4%. Учет всех этих обстоятельств позволяет сделать вывод, что в части питания численность семей, находящихся за чертой бедности, у оседлых жителей города и села невысока. Уровень бедности выше у переселенцев. При выяснении феномена бедности внимание обращают обычно на географию ее распространения, на особую остроту положения одиноких пенсионеров, а также на степень отставания реальных доходов от прожиточного минимума.

Поддержка неимущих и обездоленных стала первостепенной задачей общества. В первую очередь оно заботится о детях, стариках, инвалидах, многодетных семьях и безработных. В государственных бюджетах эти расходы относятся к трансфертным. Социальную поддержку оказывают также различные фонды – национальные и международные.

Государственные социальные расходы на 1999г.*

* Вопросы экономики. 1999. №2. С.57.

Снижение доли социальных расходов из государственных источников очевидно.

В США на социальные программы тратится около 11% ВВП и более трети федерального бюджета.

В теоретическом да и в социально-политическом контекстах, нас интересует противоречие между стремлением к выравниванию доходов и эффективностью производства. Значительная часть населения как в России, так и на Западе предпочитает равенство в доходах тому, что могут предложить свобода и рынок. В то же время есть некоторая часть людей, которые считают бедняков ленивыми и не заслуживающими поддержки. Что касается специалистов, то большинство соглашаются с необходимостью помощи неимущим по соображениям гуманности, но отмечают в то же время, что с экономической точки зрения распределение не может и не должно быть уравнительным. В конечном счете попытки решительных действий по выравниванию доходов завершаются, как показала практика, «уравнением в бедности». Потолок в доходе ослабляет материальную заинтересованность в труде, гасит инициативу и новаторство, снижает выпуск продукции. К подобным следствиям приводит как прямой государственный контроль за уровнем зарплаты, так и увеличение налогов на обеспеченные слои населения. К тому же, как писал А. Окун, «перенос денег от богатых к бедным осуществляется в дырявом ведре». Но тот, кто высоко ценит равенство, продолжает автор, согласен на его экономические издержки, хотя лучшим выходом из положения является компромисс.

Существует такой специфический термин, как «ловушка бедности», смысл которого состоит в том, что по мере роста дохода у низкооплачиваемого работника, пособия по бедности снимаются, но в то же время повышается подоходный налог. Ловушка бедности не стимулирует поиски дополнительных заработков.

Если государство делает выбор в пользу терпимого неравенства, то обычно наряду с некоторым уменьшением налогов на доходы оно корректирует доступ к социальной поддержке. Возможно, что известное ослабление налогового бремени, стимулируя экономический рост и снижение издержек производства, станет более реальной помощью для бедных, чем дорогостоящие социальные программы.

Возвратимся к теории благосостояния – науке о том, как экономическое и политическое устройство страны влияет на положение своих граждан. Вряд ли можно назвать деятельность нашего государства в этом направлении успешной.

Вопросы для обсуждения

1. Как рассчитываются показатели безработицы?

2. Кейнсианская позиция по проблеме безработицы.

3. Критический взгляд на кривую Филлипса в свете современных данных.

4. Расскажите о естественной безработице.

5. Каковы факторы, провоцирующие безработицу в России?

6. Как можно определить, что такое социальная политика?

7. Как вы относитесь к теориям благосостояния А. Пигу и стратификации Вебера – Парето?

8. Почему в России, как и в ряде отсталых стран, особенно велик разрыв между минимальными и максимальными доходами граждан?

9. Каковы причины и критерии бедности?

10. Какими средствами, на ваш взгляд, можно снять остроту проблемы бедности в нашей стране?

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право.

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования.

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все.

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:

Источник

Агапова И. История экономической мысли

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЛЕКЦИЯ 11. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ БЛАГОСОСТОЯНИЯ

1. Эволюция взглядов на проблемы благосостояния

Человечество, как и отдельный человек, всегда стремилось к достижению благосостояния*1*. Уже в идеях раннего утопического социализма уничтожение частной собственности, уравнительное распределение и полная регламентация общественной жизни рассматривались как условие достижения всеобщего счастья. По мнению представителей данного учения, человек несчастлив потому, что испытывает зависть к более удачливому соседу. А уничтожить зависть можно только одним путем — сделать всех одинаковыми*2*.

*1* Благосостояние в дальнейшем мы будем рассматривать как синоним счастья, полной удовлетворенности.

*2* В особенно четкой форме эта идея выказана Т. Кампанеллой, итальянским монахом-доминиканцем и французом Морелли. Однако следует иметь в виду, что достижение одинаковости людей, предполагающее полное отсутствие у них какой бы то ни было собственности, уничтожает не только зависть, но и механизм социального сравнения, который является основой динамического развития как экономики, так и Других сторон общественной жизни. Не случайно у представителей раннего утопического социализма идеальная модель общества — это стационарная модель, работающая по схеме простого воспроизводства.

Идеологи же капиталистического производства с их философией эгоизма и индивидуализма (см. взгляды А.Смита — прим. автора) в теории благосостояния сделали акцент на производстве, рассматривая благосостояние как синоним богатства, где под богатством понимались продукты материального производства. В рамках данных представлений основа и источник благосостояния — это накопление национального капитала, а показатель уровня благосостояния — рост количества благ на душу населения или чистый доход нации, который функционально зависит от ресурсов капитала, земли и труда. Следовательно, факторы экономического роста, важнейшими из которых являлось накопление капитала и разделение труда, автоматически становились факторами роста благосостояния*1*. Предпосылкой же роста национального богатства классики единодушно считали систему “естественной свободы”.

Истоки современных теорий благосостояния следует искать в утилитаризме — этической теории, признающей полезность поступка критерием его нравственности. Основателем данной теории явился английский философ И. Беитам (1748—1832), считавший) что у философии нет более достойного занятия, чем оказывать поддержку экономике повседневной жизни. Целью всякого человеческого действия Бентам провозгласил благосостояние. Следовательно, по мысли Бентама, единственной универсальной общественной наукой должна стать “эвдемоника”-наука достижения благосостояния. Само благосостояния Бентам предлагал измерять вычитанием суммы страданий из суммы удовольствия за данный период времени. В своей теории он исходит из того, что каждый человек в состоянии производить те арифметические действия, которые нужны для получения максимума счастья. Следует заметить, что в бентамовской концепции человек является исключительно потребителем; сфера производства интересует его очень мало. Более того, он нацелен на немедленное потребление — будущие удовольствия, согласно “арифметике счастья” входят в рассмотрение с меньшими весами, чем настоящие*2*. Этот человек (универсальный потребитель Бентама) хорошо узнаваем, именно он становится центральной фигурой маржиналисткого анализа. И тот же Г.Госсен, который первым сформулировал закон убывающей предельной полезности (см. законы Госсена — прим. автора) из традиционной экономической науки взял именно философию утилитаризма с ее принципами разумного эгоизма, субъективного сопоставления выгод и жертв, удовольствия и страдания. Он даже предлагал политическую экономию переименовать в Genusslehre то есть учение об удовлетворении (или удовольствии), где максимизация удовольствия (полезности) становится важнейшим принципом общественного хозяйствования.

*1* Сомнение по этому поводу высказал французский социолог Э.Дюркгейм, отметив, что капиталистическая организация производства с ее жестким разделением труда приводит к росту числа самоубийств, что никак не может являться свидетельством возрастания благосостояния.

*2* Это положение Бентама явилось основой разработки теории процента как Дж.Милля, так и Бем-Баверка.

У Бентама, как и у маржиналистов, мы видим сведение всех мотивов человеческого поведения к достижению удовольствия; богатство же они рассматривает как частный случай удовольствия. И в этом первое отличие взглядов Бентама и Смита. Другое же отличив заключается в том, что Бентам не доверял согласование индивидуальных стремлений к благосостоянию рынку и конкуренции, считая это прерогативой законодательства, где идеальный свод законов должен быть построен по принципу “максимальное счастье для всех”. Стоит отметить, что взгляды Бентама оказали влияние не только на представителей маржиналисткого направления в экономической науке, но и на Сисмонди, который считал, что наука об управлении должна ставить себе целью счастье людей, соединенных в обществе. Говоря его словами “. она ищет средства, чтобы обеспечить людям самое высокое благоденствие, совместимое с их природой”.

2. Взгляд на экономическую теорию благосостояния

В. Парето. “Оптимум по Парето”

До сих пор в центре нашего внимания были вопросы поведения экономических субъектов (потребителей и фирм), исследование условий оптимизации их поведения, которое сводится к максимизации полезности. Это предопределило наш интерес к проблемам формирования цен на факторы производства, которые одновременно являются доходами собственников этих факторов, и цен на продукцию фирм. Однако остался открытым вопрос) означает ли оптимизация поведения отдельных лиц максимизацию общественного благосостояния в целом? Ответ на данный вопрос, среди прочего, поможет ответить и на вопрос, препятствует ли существование монополий достижению этого состояния.

И.Бентам провозгласил в качестве единственной цели любого правительства “обеспечение наибольшего счастья наибольшему числу людей”. Но каким образом? Принципиально различный ответ на этот вопрос дают авторы двух наиболее известных теорий экономического благосостояния — итальянский экономист В.Парето и английский экономист А.Пигу.

По своим экономическим взглядам В. Парето (1848—1923) можно отнести к представителям Лозаннской экономической школы. Как и Вальрас, Парето считал политическую экономию своеобразной механикой, раскрывающей процессы экономических взаимодействий на основе теории равновесия. По его мнению, данная наука должна исследовать механизм, устанавливающий равновесие между потребностями людей и ограниченными средствами их удовлетворения. Существенный вклад внес В.Парето в разработку теории потребительского поведения, введя вместо количественного понятия субъективной полезности — порядковые, что означало переход от кардиналисткой к ординалисткой версии теории предельной полезности*1*. Далее, вместо сопоставления порядковой полезности отдельных благ Парето предложил сопоставление их наборов, где равно предпочтительные наборы описывались кривыми безразличия. По мнению Парето, всегда существует такая комбинация ценностей, при которой потребителю безразлично, в какой пропорции он их получит, лишь бы сумма этих ценностей не подвергалась изменениям и приносила максимум удовлетворения. Эти положения В. Парето легли в основу современной теории потребительского поведения.

*1* Воззрения Парето состояли в том, что порядковый показатель, который способен правильно указать на степень индивидуального предпочтения данного варианта потребления в сравнении с альтернативными вариантами, вполне достаточен для экономической теории, причем абсолютная величина показателя не имеет ни малейшего значения. Так было положено начало ординалистской теории полезности, в рамках которой полезность предстает в виде порядкового индекса предпочтений и только. При этом в предельных условиях рыночного равновесия (модель рыночного равновесия Вальраса) никаких изменений не произошло, так как предельные полезности всегда могут быть представлены как соотношения, не зависящие от абсолютного размера предельных величин.

Но наиболее известен Парето своим принципом оптимальности, который получил название “оптимум по Парето”, который лег в основу так называемой новой экономики благосостояния. Оптимум по Парето гласит, что благосостояние общества достигает максимума, а распределение ресурсов становится оптимальным, если любое изменение этого распределения ухудшает благосостояние хотя бы одного субъекта экономической системы. В ситуации, оптимальной по Парето, нельзя улучшить положение любого участника экономического процесса, одновременно не снижая благосостояния как минимум одного из остальных. Такое состояние рынка называется Парето-оптимальным состоянием. Согласно критерию Парето (критерию роста общественного благосостояния), движение в сторону оптимума возможно лишь при таком распределении ресурсов, которое увеличивает благосостояние по крайней мере одного человека, ни нанося ущерба никому другому.

Исходной посылкой теоремы Парето стали взгляды Бентама и других ранних представителей утилитаризма из числа экономистов о том, что счастье (рассматриваемое как удовольствие или полезность) разных людей сравнимы и аддитивны, то есть могут суммироваться в некое общее счастье всех. И, по Парето, критерием оптимальности является не общая максимизация полезности, а ее максимизация для каждого отдельного индивида в пределах обладания определенным исходным запасом благ.

Исходя из посылки о рациональном поведении индивида, мы предполагаем, что фирма при производстве продукции использует такой набор производственных возможностей, который обеспечит ей максимальное расхождение между валовой выручкой и издержками. Потребитель, в свою очередь, приобретает такой набор товаров, который обеспечит ему максимизацию полезности. Равновесное состояние системы предполагает оптимизацию целевых функций (у потребителя — максимизация полезности, у предпринимателя — максимизация прибыли). Это и есть Парето-оптимальное состояние рынка. Оно означает, что, когда все участники рынка, стремясь каждый к своей выгоде, достигают взаимного равновесия интересов и выгод, суммарное удовлетворение (общая функция полезности) достигает своего максимума. И это почти то, о чем говорил А.Смит в своем знаменитом пассаже о “невидимой руке” (правда, не в терминах полезности, а в терминах богатства). Впоследствии действительно была доказана теорема о том, что общее рыночное равновесие и есть Парето-оптимальное состояние рынка.

Итак, суть взглядов Парето может быть сведена к двум утверждениям:

— любое конкурентное равновесие является оптимальным (прямая теорема),

— оптимум может быть достигнут конкурентным равновесием, что означает, что выбранный исходя из некоторых критериев оптимум наилучшим способом достигается через рыночный механизм (обратная теорема).

Другими словами, состояние оптимума целевых функций и обеспечивает сбалансированность на всех рынках. Оптимизация целевых функций, по Парето, означает выбор наилучшей альтернативы из всех возможных всеми участниками экономического процесса. Однако необходимо отметить, что выбор каждого индивида зависит от цен и начального объема благ, которым он располагает, и варьируя начальное распределение благ мы изменяем и равновесное распределение, и цены*1*. Отсюда следует, что рыночное равновесие — это наилучшее положение в рамках уже сформировавшейся системы распределения и модель Парето предполагает невосприимчивость общества к неравенству. Такой подход станет более понятен, если принять во внимание “закон Парето”, или закон распределения доходов. На основе изучения статистики ряда стран в различные исторические эпохи Парето установил, что распределение доходов выше определенной величины сохраняет значительную устойчивость, и это свидетельствует, по его мнению, о неравномерном распределении природных человеческих способностей, а не о несовершенстве социальных условий. Отсюда вытекало крайне скептическое отношение Парето к вопросам социального переустройства общества.

Однако трудно оспаривать положение, что оптимальное, по Парето, очень часто является социально неприемлемым*2*. Поэтому даже в русле неоклассического направления политической экономии формируются иные теории благосостояния.

*1* Кстати, Парето отдавал себе в этом отчет и признавал, что в действительности имеется множество оптимумов: их столь же много, сколько имеется различных вариантов рыночного равновесия, основанных на разных способах распределения собственности на ресурсы.

*2* В частности, никто не может доказать, что частная собственность всегда и во всем распределяется справедливо. Но достаточно несправедливости однажды утвердиться, как принцип священности и неприкосновенности частной собственности эту несправедливость увековечивает.

3. Теория экономического благосостояния А. Пигу

*1* См. прямую и обратную теорему Парето.

*2* Он приводит пример, когда можно заработать деньги, учреждая “дутые” финансовые компании. Кто-то наживается, но богатство общества не увеличивается. С другой стороны, общество несомненно получает выгоду от лесонасаждений, маяков и т.д. Очевидно, что экономический эффект для общества от подобных благ существенно превышает затраты на их создание и издержки производства, но в то же время они не будут осуществлены на основе частного интереса. Сиджвик отмечает, что нередки случаи, когда выгода, получаемая отдельным лицом, превышает его действительный вклад в совокупный общественный продукт. К примеру, когда определенное положение земельного участка создает проблемы при городской застройке, общество вынуждено решать эту проблему такой ценой, которая намного превышает обычную ренту с аналогичных участков земли.

Проблемам исследования благосостояния была посвящена работа другого видного английского экономиста, представителя кембриджской школы А.Пигу (1877—1959), книга которого “Экономическая теория благосостояния” вышла в свет в 1924 г. Целью своего исследования Пигу поставил разработку практического инструментария для обеспечения благосостояния на основе посылок неоклассической теории: теории убывающей предельной полезности, субъективно-психологического подхода в оценке благ и принципа утилитаризма. Можно с полным правом сказать, что Пигу завершил создание неоклассической теории благосостояния.

В центре теории Пигу стоит понятие национального дивиденда, или национального дохода, рассматриваемого как чистый продукт общества, как множество материальных благ и услуг, покупаемых за деньги. И этот показатель Пигу считает не только мерой эффективности производства, но и мерой общественного благосостояния*1*. Как видим, подход Пигу к проблеме благосостояния предполагает взгляд с позиции всего общества, а не индивида. Но, что любопытно, этот подход применяется с использованием таких понятий, как индивидуальная функция удовлетворения, частная выгода от производства и т.д.

*1* Ход рассуждений Пигу в этом вопросе сводится к следующему. Он признает, что благосостояние человека отражает ощущение удовлетворенности жизнью, насыщения его потребностей. И если человек вправе сам решать, как тратить деньги из своего бюджета, то его готовность уплатить определенную сумму за данное благо отражает степень его желания. Именно поэтому Пигу определяет национальный доход как все, покупаемое за деньги. И тогда создание товара или услуги, если за него предлагается больше денег, чем было израсходовано на его создание, оказывается приростом к национальному доходу. В рамках данных рассуждений рост производства безусловно означает рост благосостояния.

В рамках своей концепции Пигу обратил внимание на то, что понятие индивидуального благосостояния шире, чем чисто экономические его аспекты. Помимо максимума полезности от потребления, оно включает и такие составляющие, как характер работы, условия окружающей среды, взаимоотношения с другими людьми, положение в обществе, жилищные условия, общественный порядок и безопасность. В каждом из подобных аспектов человек может чувствовать себя удовлетворенным в большей или меньшей степени. На сегодняшний день эти характеристики объединены в такое понятие как “качество жизни”. Однако определение качества жизни сталкивается со значительными трудностями, связанные с невозможностью измерить полезности*1*. Пигу неоднократно подчеркивает, что размеры национального дивиденда не точно отражают уровень общего благосостояния, так как многие элементы качества жизни, не имеющие денежной оценки, тем не менее являются реальными факторами благосостояния. Поэтому возможны ситуации роста уровня общего благосостояния при неизменном уровне экономического благосостояния*2*. Тем не менее в общем случае, заключает Пигу “. заключения качественного характера о влиянии экономических факторов на экономическое благосостояние справедливо также применительно к общему благосостоянию”.

Но у Пигу на общий уровень благосостояния оказывает влияние не только величина национального дивиденда, но и принципы его распределения. Основываясь на законе убывающей предельной полезности, он выдвигает тезис, что передача части дохода от богатых к бедным увеличивает сумму общего благосостояния*3*.

(*1* Именно эта трудность обусловила отказ от кардиналистской (количественной) теории предельной полезности к ординалистской (порядковой) теории, большой вклад в разработку которой внес В.Парето.

*2* Как например, улучшение качества досуга, а значит, и общего благосостояния при увеличении количества театров за счет уменьшения количества “питейных заведений”.

*3* Это положение можно проиллюстрировать следующим примером. Допустим, имеются два человека с разным месячным доходом; у первого он составляет 1 млн. рублей, у второго — 100 тыс. рублей. Посредством механизма перераспределения у первого изымается 50 тыс. рублей и передается лицу с доходом в 100 тыс. руб. Легко предположить, что предельная полезность этих 50 тыс. рублей для лица со стотысячным доходом значительно выше, чем для лица с миллионным доходом. Следовательно, подобное перераспределение повышает совокупную полезность доходов этих двух лиц, то есть увеличивает общее благосостояние.)

На базе этих посылок Пигу разработал свою теорию налогообложения и дотаций, где основным принципом налогообложения является принцип наименьшей совокупной жертвы, то есть равенство предельных жертв для всех членов общества, что соответствует системе прогрессивного налогообложения. Следует отметить, что обосновывая прогрессивное налогообложение, то есть выступая за выравнивание посредством налогов размеров располагаемого дохода, Пигу сознательно или бессознательно исходил из гипотезы об одинаковости индивидуальных функций полезности от дохода*1*. Из этой гипотезы следует, что большая налоговая ставка на высокие доходы означает примерно ту же потерю полезности для высокодоходных групп населения, что и меньшая налоговая ставка для низкодоходных групп. Рассуждения Пигу основываются на втором законе Госсена, согласно которому максимум полезности достигается при условии равенства предельных полезностей в расчете на последнюю израсходованную денежную единицу, в рассматриваемом случае — на единицу располагаемого дохода.

*1*Действительно, если функции полезности разных людей одинаковы, то “величайшая сумма общего счастья всех” достигается лишь при равном распределении дохода. Однако многие полагают, и не безосновательно, что функции полезности разных людей существенно различается. И если способность к наслаждению у человека с утонченными вкусами намного выше, чем у “простого” человека, то в этом случае именно неравенство доходов является необходимым условием для максимизации “суммы общего счастья”.

В аспекте проблем распределения рассматривает Пигу и вопрос о соотношении экономических интересов общества и индивида. На определенную конфликтность частных и общественных интересов обратил внимание еще Г.Сиджвик. Развивая его взгляды, Пигу поставил задачу найти теоретические основы для разрешения подобных конфликтов. Как уже отмечалось, у Пигу размеры валового национального продукта не точно отражает уровень общего благосостояния, поскольку и состояние окружающей среды, и характер работы, и формы досуга и др. являются реальными факторами благосостояния и возможно поэтому изменение уровня общего благосостояния при неизменном уровне экономического благосостояния. Особенно подробно в связи с этим Пигу анализирует ситуации, когда деятельность предприятия и потребителя имеет так называемые “внешние эффекты”, которые денежной меры не имеют, но на благосостояние, тем не менее, реально влияют. Как хрестоматийный пример отрицательных “внешних эффектов” можно привести загрязнение окружающей среды в результате промышленной деятельности предприятий. Пигу отмечает, что в зависимости от знака внешних эффектов общественные затраты и результаты могут быть либо больше, либо меньше частных*1*. Ключевым понятием концепции Пигу как раз и является дивиргенция (разрыв) между частными выгодами и издержками, выступающими как результат экономических решений отдельных лиц, с одной стороны, и общественной выгодой и затратами, выпадающими на долю каждого, — с другой. Объектом самого пристального внимания Пигу явились ситуации, когда общественные издержки производства товара были больше частных издержек его производителя. В результате чего частное предложение, подверженное прибыльным мотивам, оказывалось неадекватным оптимальному с точки зрения всего общества, распределению ресурсов по различным отраслям производства*2*. По мнению Пигу, для каждого произведенного товара необходимо соблюдать условие, чтобы предельная общественная выгода, отражающая сумму, которую все люди желали бы заплатить за все выгоды от использования дополнительной единицы товара была равна предельным общественным издержкам, то есть сумме, которую люди согласились бы платить за альтернативное использование ресурсов. В случаях, когда предельная общественная выгода превышает предельную частную выгоду, правительство должно субсидировать производство данного товара. Когда же предельные общественные издержки превышают предельные частные издержки, правительство должно обложить налогом экономическую деятельность, связанную с дополнительными общественными издержками (например, выброс дыма в результате промышленной деятельности), чтобы частные издержки и цена товара отражали бы потом эти издержки. Как видим, максимизация общественного благосостояния, по Пигу, предполагает не только систему прогрессивного налогообложения доходов, но и измерение так называемых “внешних эффектов” и организацию перераспределения денежных средств через механизм государственного бюджета. Другими словами, в модели Пигу при расчете благосостояния, среди прочего, должны учитываться расхождения между предельным частным продуктом и предельным общественным продуктом и побочные отрицательные последствия экономической деятельности должны облагаться налогом, которое в дальнейшем получило название “налогообложение в духе Пигу”.

*1* В моделях как Вальраса, так и Парето данные ситуации не рассматриваются, так как предполагается, что цены отражают все выгоды и издержки, вызванные действиями отдельного экономического субъекта. В данных моделях все ресурсы находятся в частной собственности и могут использоваться кем угодно после продажи их на рынке факторов производства. Упущенная выгода падает при этом на продавца, но цена, уплаченная покупателем, отражает и компенсирует данную потерю. Эти модели полностью исключают случаи, при которых возможно использование некоторых ресурсов по ценам, которые не отражают потери, связанные с отказом от иных вариантов их использования, а также случаи, когда покупка и использование товара определенным лицом влечет за собой выгоды либо дополнительные издержки для других. Эти случаи так называемых “нерыночных взаимозависимостей” и стали объектом экономического анализа А. Пигу.

*2* Иллюстрацией данного положения является пример фабрики, загрязняющей атмосферу дымными выбросами. Поскольку воздух не является частной собственностью и потому не существует субъекта, который мог бы обвинить фабрику в использовании воздуха в качестве свалки для дыма, при принятии решений владельцы фабрики учитывают только стоимость оплачиваемых ими затрат. Но при этом загрязненный воздух исключает возможность получения выгоды, которую могли бы иметь другие производители и другие лица в случае чистого воздуха (уменьшение затрат на чистку, окраску зданий, уменьшения проблем со здоровьем и т.д.). Другими словами, владельцы фабрики возлагают на других внешние издержки так, что они не учитываются в ее частных издержках. Не стоит особо доказывать, что для достижения социального оптимума эти внешние издержки должны приниматься во внимание.

Интересен в теории благосостояния Пигу и вывод, который он делает из признания теории процента, разработанной представителем австрийской школы Бем-Баверком. Как вы помните, в данной теории процент рассматривается как вознаграждение за ожидание в условиях предпочтительности текущих благ будущим. Признавая, что наш дар предвидения несовершенен и мы будущие блага оцениваем по убывающей шкале (за исключением периодов революционного энтузиазма) Пигу делает вывод о трудностях осуществления крупномасштабных инвестиционных проектов с длительным сроком окупаемости (в том числе инвестиций в образование) и расточительности в использовании природных ресурсов. Это доказывает, что система “свободного рынка” порождает конфликты не только между частными и общественными интересами, но также и конфликты внутри общественного интереса: между выгодой текущего момента и интересами будущих поколений. Отсюда вытекает вполне логичный вывод, что государство должно не только обеспечивать максимизацию общественного благосостояния через механизм перераспределения доходов и учета “внешних эффектов”, но и обеспечивать развитие фундаментальной науки, образования, осуществлять природоохранные проекты, защищая “интересы будущего”.

Но наиболее сильные аргументы в пользу усиления экономической роли государства были выдвинуты Дж.Кейнсом.

Источник