Абызов министр арест за что
Ты посадишь или тебя посадят. Зачем вернулся экс-министр Абызов и как его арест раскрывает внутреннюю политику России
Громкие шоу силовиков с задержанием представителей политической и бизнес-элиты стали в России модным трендом сезона «зима-весна-2019». За последние два месяца за решеткой последовательно оказались сенатор Рауф Арашуков и его отец, сколотившие многомиллионное состояние и политическую карьеру на махинациях в дочерних предприятих «Газпрома», крупнейший американский частный инвестор в российскую экономику Майкл Калви, глава фонда Baring Vostok и вот теперь — экс-министр по вопросам координации работы «Открытого правительства» Михаил Абызов.
По основной версии (есть и другие), Абызова задержали сразу после приземления или по дороге из аэропорта Внуково, куда он прилетел на частном самолете из Италии, чтобы отметить день рождения своего друга, бывшего вице-премьера РФ, а ныне сопредседателя Фонда «Сколково» и президента Международной шахматной федерации Аркадия Дворковича.
«Испачкали мое имя на всю страну». Как сенатор Арашуков сидит в «Лефортово», и о чем рассказывает следствию киллер Аджиев
Абызов потерял пост в новом правительстве Медведева после президентских выборов-2018 в связи с упразднением своей прежней должности. При этом никакой новой работы в государственных структурах он не получил. В конце 2018 года Абызов уехал из России и жил на два дома — в своем поместье в итальянской Тоскане и в США. Если Абызов уехал из опасений уголовного преследования, не очень понятно, зачем он приехал в Москву всего спустя пару месяцев после отъезда. Достоверного подтверждения появившейся в СМИ информации о том, что Абызова выманили в Россию спецслужбы — нет. Как нет и доказательств сообщений некоторых телеграм-каналов, что Абызов якобы приехал в Москву под личные гарантии Анатолия Чубайса, заместителем которого в РАО «ЕЭС» работал в начале 2000-х годов.
История с причинами внезапного приезда Абызова в Москву становится еще интереснее, если подтвердится озвученная неким источником информация, что свой день рождения Аркадий Дворкович отмечал не в России. В таком случае может оказаться, что спецслужбы фактически ловили Абызова на «живца».
Экс-министру Абызову предъявили обвинение в организации преступного сообщества, ему грозят 20 лет
Итак, по официально озвученной версии следствия, обманув акционеров ОАО «Сибирская энергетическая компания» и ОАО «Региональные электрические сети», занимающихся производством и передачей электроэнергии в Новосибирской области, Абызов похитил у этих компаний 4 млрд рублей и вывел их за рубеж. По российским закон за это можно получить до 20 лет. Сейчас Абызову— 46. Абызов входил в рейтинг 200 богатейших россиян — Forbes оценивал его состояние в 2017 году в 600 миллионов долларов.
Комментируя задержание экс-министра, представитель Следственного комитета Светлана Петренко назвала и других участников этого ОПС, по версии следствия, — Николай Степанов, Максим Русаков, Галина Фрайденберг, Александр Пелипасов и Сергей Ильичев. Причем все они задержаны. То есть они не скрывались от следствия или, что вероятнее, просто не знали о нем.
Кто все эти люди? Николай Степанов — бывший генеральный директор объединяющей активы Абызова группы RU-COM, ныне возглавляет Новосибирскую региональную федерацию САМБО. Кстати, совсем недавно, в ноябре 2018 года, Степанов указом президента был награжден Орденом Дружбы. Максим Русаков — заместитель председателя совета директоров того самого «пострадавшего» новосибирского ОАО «Региональные электрические сети», заместитель гендиректора RU-COM по управлению капиталом и проектами слияния и поглощения. Сергей Ильичев — бывший гендиректор того же ОАО «РЭС». Галина Фрайденберг — бывший гендиректор компании «Сибэнергострой» (ранее контролировалась основанной Абызовым компанией «Группа Е4»). Наконец, еще один названный фигурант — Александр Пелипасов, который с 2007 года был генеральным директором ОАО «Новосибирскэнерго».
По словам юристов Абызова, предъявленное ему обвинение строится вокруг единственной сделки с государственной компанией «Алмазювелирэкспортом» — структуры экс-чиновника действительно продали предприятию акции четырех энергетических компаний за 4 млрд руб. при их рыночной стоимости в 186 млн руб. То есть, в 200 раз дороже, что изначально должно было выглядеть минимум как подозрительная сделка. Но позиция Абызова в пересказе его адвокатов такова, что сделка была проведена честно, а конфликт из-за нее «искусственно» перевели в уголовную плоскость.
Это не единственное судебное разбирательство, связанное с Абызовым. На прошлой неделе кредиторы основанной Абызовым обанкротившейся компании «Группа E4» — Альфа-Банк и кипрская Redeliaco Holdings Ltd —попросили взыскать с бизнесмена 33,6 млрд рублей. Судебное заседание по этому иску назначено на 10 апреля. Тем более странно, что зная об этом иске, Абызов рискнул приехать в Россию.
Михаил Абызов. Фото EPA/Scanpix/LETA
«Группа Е4», которая была одним из ведущих игроков на рынке инжиниринга в электроэнергетике и строительства энергоблоков, стала жертвой девальвации рубля в 2014 году, перестала платить по кредитам и в 2016 году была признана банкротом. Абызов владел ей через кипрскую Eforg Asset Management Limited. В 2015 году E4 выкупили частные инвесторы.
Серия задержаний людей, с одной стороны, казавшихся неприкасаемыми (Арашуковы, Калви, Абызов, до этого — Алексей Улюкаев), а с другой, очевидным образом не имевших никакого политического влияния в России и точно не игравших против российской власти, заставляет анализировать, зачем вообще могут понадобиться такие аресты. Да, в случае с Калви был конфликт акционеров банка «Восточный», а привычка отжимать бизнесы с помощью уголовных дел против конкурентов укоренилась в России еще в первый путинский срок. Началом этой печальной тенденции стало еще первое дело «ЮКОСа» в далеком 2003 году. Но сейчас российская политическая и бизнес-элита в ее нынешнем виде находится на излете своих возможностей. Война санкций при нынешней власти в Кремле и нынешнем внешнеполитическом курсе не закончится. Кормовая база элит стремительно тает и прибавляться ей в сегодняшней России просто неоткуда.
«Колбаски Сечина». За что Улюкаеву запросили 10 лет строгого режима
На «вражеском Западе», который пока остается западным аэродромом для российских элит (тот же Абызов, заметьте, уехал в Италию, а не в Венесуэлу или Арабские Эмираты) на представителей российской власти, пытающихся сбежать с корабля, смотрят со все большим подозрением. Если «дело Улюкаева» еще можно было считать недвусмысленным сигналом политической элите не ссориться с реальными хозяева России (вроде Игоря Сечина), то у ареста Абызова нет такой «сигнальной» подоплеки. Не того калибра «жертва».
Проблема в том, что передел недоделенного в России входит в завершающую, терминальную стадию. Уже почти нечего делить. Поэтому на языке уголовных дел в России теперь одни спецслужбы разговаривают с другими. Одни заказчики из бизнеса таким образом объясняют другим, кто тут на самом деле круче. Уголовные дела становятся бытовой, повседневной сигнальной системой, разговорным языком, на котором элиты общаются внутри себя, охраняя последние рубежи власти и собственности (вторая невозможна в России без первой).
Алексей Улюкаев слушает приговор по его делу. Фото TASS/Scanpix
Сейчас в России сила — тот, кто может посадить или организовать уголовное преследование сколько-нибудь известного человека из власти или около власти. Для понимания происходящего важно не то, кого из резонансных фигур сажают, а то, кого посадить пока не могут. Войти в негласную касту неприкасаемых и оставаться в ней как можно дольше — высшая и, по сути, единственная цель российской политической и бизнес-элиты. Ну и как-то гарантировать сохранение нажитого детям в стране, где де-факто нет никакой частной собственности.
И, конечно, ни дело Абызова, ни дело Калви, ни дело семьи Арашуковых, ни дело Улюкаева не имеют ничего общего с реальной борьбой против коррупции или экономических преступлений. С принципом равенства всех перед законом. Это даже не акции устрашения чиновников и крупных бизнесменов— чего их пугать, они и так уже не знают, кого возьмут следующим. Это и не показательный процесс для народа с целью поднять рейтинг власти — Абызов слишком не известная и незначительная фигура для такого процесса. Это точечные и во многом случайные (в том смысле, что не всегда направленные именно против этого объекта) репрессии. Очередной эпизод прямой внутривидовой борьбы элит за выживание. Демонстрация силы — от страха. Или выживешь (посадишь конкурента, вовремя уедешь безвозвратно— нужное подчеркнуть) ты, или выживут (уволят, посадят, разорят) тебя.
«Испачкали мое имя на всю страну».Как сенатор Арашуков сидит в «Лефортово», и о чем рассказывает следствию киллер Аджиев
Страх и недоверие в Совфеде.Почему любой из «государевых людей» может оказаться страшным преступником
Ловушка для экс-министра. За что Михаилу Абызову грозит до 20 лет тюрьмы
О том, что Абызов покинул страну, в феврале писало издание «Собеседник» (сам он тогда говорил изданию, что «платит налоги в России»). По словам трех источников Forbes среди федеральных чиновников, экс-министр уехал в Италию, где у него недвижимость. По данным «Интерфакса», в последнее время Абызов активно посещал США: там у него живет взрослый сын Даниэль, уточнял «Собеседник». Во вторник Forbes пытался дозвониться до бизнесмена, но его телефон не отвечал.
Что вменяют экс-министру
Помогали Абызову, по данным СК, пять человек. Среди них Николай Степанов — так зовут бывшего гендиректора объединяющей активы Абызова группы RU-COM, который ныне возглавляет Новосибирскую региональную федерацию САМБО, а совсем недавно, в ноябре 2018 года, указом президента был награжден орденом Дружбы. В деле также фигурируют Максим Русаков — зампред совета директоров АО «РЭС», заместитель гендиректора RU-COM по управлению капиталом и проектами слияния и поглощения, и Сергей Ильичев — бывший гендиректор ОАО «РЭС». Кроме того, упоминается Галина Фрайденберг, бывший гендиректор компании «Сибэнергострой» (ранее контролировалась основанной Абызовым компанией «Группа Е4»). Наконец, еще один фигурант — Александр Пелипасов, который с 2007 года был гендиректором ОАО «Новосибирскэнерго». Все они, по данным «Коммерсанта», задержаны.
Абызов и другие фигуранты дела поставили под угрозу устойчивое экономическое развитие и энергетическую безопасность ряда регионов страны, пишет Следственный комитет.
Что за активы фигурируют в деле
Несмотря на то, что, по версии следствия, описанные действия произошли еще в 2011-2014 годах, до сих пор о деле не сообщалось. Но известно, что оба актива входили в бизнес-империю Абызова.
Генерирующая компания «Сибэко» и сетевая РЭС были выделены в 2011 году из «Новосибирскэнерго», как того требовала реформа РАО «ЕЭС». Обе компании назывались в числе активов RU-COM Абызова. Лишь в начале 2018 года 78% «Сибэко» купила «Сибирская генерирующая компания» Андрея Мельниченко. А к «РЭС» в декабре 2018 года проявила интерес МРСК Сибири («дочка» государственных «Россетей»), писал «Коммерсантъ».
Адвокаты, защищающие фигурантов дела, рассказали «Коммерсанту», что, по версии следствия, Абызов и его компаньоны продали четыре энергокомпании (АСС, ПРиС, ПЭСК и РЭМиС) госпредприятию «Алмазювелирэкспорт» (занимается приобретением, оценкой, сертификацией и реализацией алмазов на внешнем и внутреннем рынках) по завышенной цене 4 млрд рублей при справедливой стоимости активов чуть больше 186 млн рублей. Потерпевшими в деле выступает руководство «Алмазювелирэкспорта» и акционеры «Сибэко» и РЭС, не знавшие о противоправных сделках. Деньги от сделок были переведены на счета офшора «Блексирис», говорят источники издания. Фигуранты дела настаивают на том, что продажа активов была рыночной, а конфликт «искусственно переведен в уголовную плоскость».
Адвокат Чубайса
Абызов своей вины не признает, сообщил Forbes его адвокат Александр Аснис. На сайте его адвокатской конторы «Аснис и партнеры» говорится, что с 2013 года он представлял интересы «Роснано» и предправления компании Анатолия Чубайса по нескольким уголовным делам, расследуемым в Следственном комитете. В частности, Аснис представлял интересы Чубайса в 2017 году, когда главу «Роснано» вызвали на допрос по делу о растрате средств госкорпорации. С Чубайсом Абызова объединяет не только адвокат: в начале 2000-х экс-министр работал заместителем главы РАО «ЕЭС России».
Меру пресечения Абызову Басманный суд Москвы выберет в среду, 27 марта. Следствие будет ходатайствовать об аресте.
Другие проблемы Абызова
Кроме того, на прошлой неделе кредиторы основанной Абызовым обанкротившейся компании «Группа E4» — Альфа-банк и кипрская Redeliaco Holdings Ltd —попросили взыскать с бизнесмена 33,6 млрд рублей. «Группа Е4», которая была одним из ведущих игроков на рынке инжиниринга в электроэнергетике и строительства энергоблоков, стала испытывать финансовые трудности в 2014 году из-за девальвации рубля, перестала платить по кредитам — в 2016 году компания стала банкротом. Абызов владел ей через кипрскую Eforg Asset Management Limited, в 2015 году E4 выкупили частные инвесторы.
Скорее всего, экс-министр и его представитель будут обжаловать решение в кассационной инстанции, заявил адвокат: «Наши требования на 46 листах суд внимательно выслушал, но не удовлетворил ни одно ходатайство. Дело даже не во взыскании, а в том, что такие решения подрывают веру в правосудие», — сказал Тай, который считает процесс «беспрецедентным по существу и по форме».
Однако Globebridgers SA и Batios уступили право требования долга нескольким другим компаниям, а также гражданину Швейцарии Мишелю Лежневу.
Банк указывал, что совершал транзакции «добросовестно и правомерно». «Если бы постановление об аресте принесли 7 июня, а мы 8 июня провели по распоряжению клиента Godet какие-то операции, в том числе абсолютно легальную саму по себе операцию по погашению кредита, — вот тогда бы можно было говорить о том, что да, банк что-то там нарушил, злоупотребил», — возражал в суде представитель Альфа-банка Александр Веселов.
Вскоре после решения суда Альфа-банк заключил мировое соглашение с Генпрокуратурой и пообещал пожертвовать крупную сумму денег на благотворительность, а надзорное ведомство отказалось от претензий к учреждению. Решение Гагаринского суда «Альфа», таким образом, не обжаловала.
На заседание по апелляции пришли представители Morley и Мишеля Лежнева, суд их выслушал, но не допустил в процесс ни в каком статусе, сказал РБК Тай. «Российский суд продолжает считать, что их права никак не затронуты, несмотря на арест счетов и 3–4 месяца проверок, когда они были вынуждены оправдываться перед своими госорганами. Суд просто на основании слов прокурора делает вывод, что они номиналы Абызова, несмотря на сверхубедительные доказательства того, что это не так», — заявил адвокат.
Генпрокуратура и суд считают, что средства, часть которых Абызов потом инвестировал в криптовалюту Павла Дурова, он выручил от продажи Сибирской энергетической компании (СИБЭКО) — основного поставщика электричества в Сибири — за 32,5 млрд руб. в 2018 году. Эту сделку суд в прошлом году также счел незаконной — она произошла в период, когда Абызов был министром и не имел права управлять своим бизнесом (он настаивал, что сделка была организована без его участия). Вырученные средства суд изъял у Абызова в доход государства. Таким образом, еще одним аргументом ответчиков по иску из-за инвестиций в TON было то, что базовые принципы правосудия запрещают дважды наказывать за одно деяние: по сути, речь идет об изъятии все тех же денег второй раз, говорил Тай.
Абызов с 2019 года содержится в СИЗО «Лефортово» — он находится под следствием по уголовному делу о создании организованного преступного сообщества (ст. 210 УК), особо крупном мошенничестве (ст. 159 УК), незаконном участии в предпринимательстве (ст. 289 УК) и отмывании преступных доходов (ст. 174.1 УК), наряду с ним арестованы несколько топ-менеджеров из его бизнес-структур.
Министр-аниматор: как Михаил Абызов попал в правительство и в СИЗО
Глава 1. Душа компании и мастер схем
С чего начинал карьеру Михаил Абызов
Летом 2018 года Анатолий Чубайс собрал бывших коллег на вечеринку по поводу десятилетия реформы РАО «ЕЭС». Бывший министр по делам «открытого правительства» Михаил Абызов пришел с сыном, много шутил, пил вино, обсуждал планы на будущее, вспоминает один из присутствовавших. Несмотря на корпоративные конфликты и миллиардные иски от кредиторов, Абызов рассчитывал вернуться в обойму и получить федеральный пост.
В марте 2019 года экс-министра арестовали и обвинили в создании преступной группировки, ударившей по энергобезопасности страны.
Чубайс был в числе высокопоставленных чиновников, подписавших личные поручительства за Абызова. «Я хорошо знаю Михаила Анатольевича Абызова. И в период до работы в правительстве, и в период работы в правительстве. Я действительно верю в то, что до начала работы в правительстве он передал свои активы в реальное доверительное управление», — сказал Чубайс в беседе с РБК. Обвинение Абызова в организации преступного сообщества он назвал абсурдным, отметив, что применение этой статьи УК к бизнесу критиковал президент России. Чубайс отметил, что из фабулы дела следует, что экс-министр сам у себя похитил 4 млрд руб. «Все это вместе вызывает у меня предельно негативное отношение», — подвел итог Чубайс.
Брейкданс, тайга и торговля болгарским бренди
Абызов родился в 1972 году в Минске в семье электрика и сварщицы. Еще в школе трудился разнорабочим в типографии и на пивзаводе, а затем записался в стройотряд Минского мединститута. Как победитель физико-математических олимпиад попал в школу-интернат им. А.Н.Колмогорова (СУНЦ) при МГУ. Вместе с ним учились будущие мэр Волгограда Евгений Ищенко и владелец «Еврохима» и СУЭК Андрей Мельниченко.
В этот интернат поступить было не легче, чем в сам МГУ, — туда съезжалась талантливая молодежь со всей страны, вспоминает Ищенко в разговоре с РБК. На переменах его друг мог танцевать брейкданс на парте или пародировать Майкла Джексона. Позднее Абызов полюбил активный отдых с друзьями — поездки на мотоциклах, квадроциклах, снегоходах, выезды на охоту.
После интерната он поступил на мехмат МГУ, но университет так и не окончил — ушел в бизнес. На первом курсе зарегистрировал фирму «Интершопс» для торговли турецким ширпотребом и оргтехникой. В девятнадцать женился на студентке МГУ Екатерине Сиротенко, чьи родители, ядерщики из подмосковного Протвино, после распада СССР переехали в США.
Бизнес в Сибири
В марте 1993 года молодой парень с косичкой и серьгой в ухе, с желтой сумкой, упакованный спутниковым телефоном и шестисотым Mercedes, попросился в помощники к депутату от Новосибирска Ивану Старикову — заместителю председателя комитета Думы по аграрным вопросам. В разговоре с РБК Стариков сказал, что молодой человек запомнился ему на первой встрече деловой хваткой. «Вижу, вы человек неглупый, но отрежьте косичку», — поставил условие политик. «Вы же либерал, у Гайдара были», — удивился Абызов. «Я либерал, но вы будете меня представлять, зачем устраивать барьеры между людьми», — парировал депутат.
Связи Старикова на федеральном и региональном уровне пригодились Абызову для масштабирования бизнеса. В Казахстане по взаимозачету с молодым бизнесменом расплатились долгами Новосибирского завода химконцентратов (НЗХК) перед Усть-Каменогорским металлургическим заводом. Директор НЗХК Александр Белосохов любил охотиться со Стариковым в тайге.
«Белосохов понимал, что если его админресурс и волю соединить с креативным талантом и способностями Миши, то получится атомная бомба», — вспоминает Стариков. Вместе они разработали схему поставок ядерного топлива на АЭС в СНГ. С АЭС Абызов брал деньги, отдавал алюминщикам, у которых затем забирал алюминиевые слябы. Их продавал на Лондонской бирже цветных металлов, после чего за твердую валюту по цепочке рассчитывался с контрагентами.
В Новосибирске у Абызова быстро сложилась репутация надежного бизнес-партнера, рассказал РБК местный журналист Андрей Кузнецов. Бизнесмен использовал бартерные схемы для закупок у областных чиновников, которые не имели наличных в бюджете, но оперировали долгами предприятий. Для Новосибирска под обязательства взаимозачетов он купил электричку. Городские власти до последнего не верили, что их партнер привезет целый состав пассажирских вагонов — прибытие на перрон вызвало фурор. Вскоре Новосибирск станет центром его бизнес-империи.
Скандальная приватизация
Не все регионы могли вовремя расплачиваться с ОРТЭК, одним из таких должников стала Новосибирская область, которую возглавлял Виталий Муха. Бывший первый секретарь новосибирского обкома КПСС был оппонентом президента Бориса Ельцина и грозил перекрыть Транссиб во время его конфликта с Верховным Советом. Стариков, шеф Абызова, баллотировался в 1995 году против Мухи и на кампанию взял своего помощника. Он вспоминает, что губернатор («настоящий мужик, мог выпить два литра водки и не потерять нить разговора») после переизбрания столкнулся с дефицитом топлива для посевной. Абызов предложил поставить его с белорусского Мозырского НПЗ в обмен на 19,5% акций «Новосибирскэнерго», контролировавшей пять ТЭЦ. Муха согласился, рассчитывая, что после уборки крестьяне продадут урожай и расплатятся. Но вернуть долг область не смогла, и акции перешли Абызову.
Бизнесмен консолидировал контрольный пакет предприятия через скупку акций миноритариев своей фирмой «Тантьема». Он объединился с Леонидом Меламедом, учредителем финансово-инвестиционной компании «Алемар» и топ-менеджером «Новосибирскэнерго», а также его партнером Дмитрием Журбой. Холодный административный ум Меламеда вкупе с авантюризмом Абызова дал результаты, заключил Стариков.
После поражения Мухи сибирская прокуратура оспаривала сделку в отношении пакета ОРТЭК в арбитражных судах области, оценив ущерб от нее в 200 млн руб. Экс-губернатора и его окружение подозревали в превышении полномочий. Но к тому времени акции ОРТЭК перешли номинальным держателям. По выражению Старикова, Толоконский пытался вернуть госсобственность, но «сказалась волчья хватка Миши — юридическая защита сделки не позволяла выцарапать акции».
Юрист Сергей Карпекин в начале 2000-х работал в областном правительстве и занимался анализом истории взаимозачетов по части обеспечения топливно-энергетическими ресурсами. Он подтвердил, что через структуры Абызова проходил большой объем бюджетных средств за поставку сырья и комплектующих сельхозтехники для области, но эти схемы, по его мнению, были легальными. Бизнесмена Карпекин называет финансовым гением в многоходовых взаимозачетах.
«Новосибирскэнерго» с советских времен возглавлял Виталий Томилов, прошедший путь от инженера до директора. «Первое впечатление — вежливо-нахальный», — вспоминает Томилов знакомство с Абызовым. По словам Старикова, главу «Новосибирскэнерго» Абызов поначалу «облизывал со всех сторон», но, получив полный контроль над предприятием, охладел к нему. В июне 2001 года Абызов вызвал Томилова к себе в кабинет и «вежливо-угрожающе» потребовал немедленно уволиться, вспоминает экс-директор «Новосибирскэнерго». После увольнения он не получил ни выходного пособия, ни расчет за 12 неотгулянных отпусков. Позже Томилов грозился «перестрелять этих сук из автомата», вспоминает его знакомый.
Смена директора была нужна для ухода от прежней схемы расчетов за уголь, считает Андрей Кузнецов. В то время считалось, что энергосистему по факту контролировали не акционеры, а угольщики, которым энергетики задолжали за поставки угля. 1
Толоконский встал на сторону Томилова и связанных с ним угольщиков в противостоянии с Абызовым, но к тому времени тот уже работал заместителем Анатолия Чубайса в РАО «ЕЭС», и это помогло Абызову отстоять свои позиции и сменить директора ключевого актива.
Толоконский рассказал РБК, что не знал деталей приватизации «Новосибирскэнерго», но был не согласен с принципом монопольной приватизации энергетики и отставкой Томилова. Впрочем, при Абызове компания стала серьезно вкладываться в свои мощности, вспомнил бывший губернатор и полпред президента. В городе объединили электрические и тепловые сети под одной УК, которой на равных долях владели частные инвесторы и город с муниципалитетом. Это позволило синхронно ремонтировать сети, сократить срок отключения горячей воды летом. Единое управление выгодно отличало электросетевое хозяйство и тепловые сети от других регионов, где были десятки собственников, подчеркнул Толоконский, а для области «Новосибирскэнерго» был одним из крупнейших налогоплательщиков.
Инвестиции в связи
В 1997 году Абызов баллотировался в новосибирский облсовет от блока «Третья сила», объединившего сторонников Григория Явлинского и Александра Лебедя против провластной фракции и коммунистов. Организатором кампании был бизнесмен Михаил Камха, а денег на нее дал Абызов, рассказал новосибирский журналист Алексей Мазур.
Вадим Кашафутдинов вспоминает, как с чиновниками областной администрации просматривал списки кандидатов. «Один говорит: «Вот же, блин, какие кадры лезут!» В сельской дыре выдвигается 24-летний Михаил Анатольевич Абызов, «гендиректор финансовой промышленной группы при администрации президента». И все такие: что за …, правда, что ли, Кремль хочет провести тут у нас своего человека?» Выборы Абызов проиграл.
Томилов рассказал, как Абызов хвастался связями с управделами президента Павлом Бородиным, но в 1999-м, прибыв в московский офис Абызова («работают пять человек в комнате без окон»), понял, что «Бородиным не сильно и пахнет».
Экс-депутат помнит первую командировку в Сочи с новым помощником в начале 1990-х, когда для встречи делегации с участием вице-премьера Александра Заверюхи и руководства города Абызов снял сталинскую дачу: «Я крепко выпил и ходил ночью по этому скрипучему паркету, где когда-то бродил Сталин, — это произвело впечатление». На семинар Школы политических исследований в Голицыно с участием первого замминистра финансов Татьяны Нестеренко помощник привез эмалированный таз красной икры и деревянные ложки.
На экс-губернатора Толоконского Абызов производил впечатление человека организованного и занятого, типичного представителя бизнеса. «В 2014 году президент открывал здесь Бугринский мост. «Туда приехал и Абызов, — вспоминает другой новосибирский политик. — Увидев губернатора Городецкого, он позвал его к себе: разговор был как с нашкодившим школьником, тот стоял униженный. Мы-то думали, что вот царь, а оказывается, совсем другой».
В Новосибирске Абызов имел репутацию единственного в области олигарха. Помимо энергетических он обладал активами во многих сферах: приобрел Кудряшовский свинокомплекс, завод «Альбумин», ГК «Строитель», с его структурами связывали дорожного подрядчика региона «Новосибирскавтодор». Бизнесмен предпочитал оставаться в тени и прямо не говорил об участии в этих предприятиях.
Спецпроект Чубайса
В 1998 году Анатолий Чубайс с поста вице-премьера перешел в РАО «ЕЭС». Ключевая энергокомпания страны создавалась для приватизации теплоэнергетики и притока частных инвестиций под строительство генерирующих мощностей.
Стариков был знаком с Чубайсом с начала 1990-х по работе в Думе, а затем в правительстве. После одного из совещаний Чубайс задержал его у себя в кабинете — он искал специалистов в расчетных схемах. В то время менее 10% расчетов в энергосистеме шло живыми деньгами, остальное часто — неликвидным бартером. Стариков в конце 1990-х привел своего помощника и Меламеда к Чубайсу: «Они достали два больших листа ватмана и стали Анатолию Борисовичу рисовать стрелочками на примере зачета по заводу химконцентратов. Я на десятой минуте потерял нить — получилась электросхема цветного телевизора. Чубайс сказал: «Предлагаю вам перейти на другую сторону баррикад, беру вас своими замами в РАО «ЕЭС».
В книге Михаила Бергера «Крест Чубайса» о реформе РАО «ЕЭС» описывается, как менеджеры госкомпании удивились приходу 25-летнего Абызова на столь высокий пост. «Отвязанный бизнес-персонаж» пришел в огромную госкомпанию с улицы, только и умея разбираться с темными личностями-должниками, цитируют экс-главу РАО «ЕЭС» авторы «Креста Чубайса». Он говорил, что ему нужен знающий и бизнес, и «уличные терки и перестрелки» человек, который будет работать в условиях жесткого противостояния бизнеса, региональной власти и «олигархов, бандитов, полубандитов, жуликов».
Абызов ставил себе в заслугу, что его команда обеспечила для РАО погашение 200 млрд руб. долгов, накопившихся за пять лет. Об эффективности Абызова сказал РБК бывший топ-менеджер компании Яков Уринсон. Новый менеджмент заставил предприятия рассчитываться живыми деньгами самыми жесткими методами, включая веерные отключения от энергии, в том числе на военных станциях спутникового слежения.
Абызов постоянно конфликтовал с региональными начальниками, например с главой «Ленэнерго» Андреем Лихачевым. «На советах РАО были страшные скандалы: крики, летали стулья. Лихачева он так гнобил, что тот даже просил заступиться за него губернатора Петербурга Валентину Матвиенко, — вспоминает знакомый менеджера. — Правление вел Чубайс, что уже задавало тон. С правления можно было выйти уволенным, если плохо выступишь. Слева от Чубайса сидел Меламед, справа — Уринсон, а сразу за ним Абызов, близко к главе РАО».
По словам Старикова, Абызов входил в близкое окружение Чубайса, ездил с ним на Камчатку и в тайгу на снегоходах, ходил в походы на байдарках.
В 2005 году он ушел из РАО «ЕЭС» — за три года до ликвидации компании.
Бизнес на активах РАО «ЕЭС»
Не дожидаясь окончания реформы РАО «ЕЭС», Абызов из разрозненных активов собрал инжиниринговую компанию для строительства электростанций под ключ — ОАО «Группа Е4».
Реформа отрасли предусматривала распродажу генерирующих активов РАО «ЕЭС» частным инвесторам, в том числе иностранным. В российской энергетике появились итальянская Enel, немецкий E.ON и финский Fortum. Считалось, что новые собственники помогут избежать риска дефицита электроэнергии: у государства денег на строительство новой генерации не было, а потребление, по прогнозам РАО «ЕЭС», должно было вырасти. Инвесторам предложили вложиться в строительство новых электростанций с гарантированной доходностью около 14% — эти инвестиции правительство обязало возместить крупных потребителей электроэнергии (исключая население). За срыв сроков строительства инвесторам грозили штрафы. В результате в 2007–2008 годах в российскую энергетику удалось привлечь почти 1 трлн руб. частных инвестиций, отмечал Чубайс.
В торгах РАО начал участвовать и Абызов. В преддверии большой энергетической стройки бизнесмен скупил инжиниринговые активы и создал Е4.
В 2006 году в E4 входило 12 холдинговых компаний с полусотней предприятий и 15 тыс. сотрудников. По подсчетам Forbes, Абызов потратил на скупку активов для Е4 около 10 млрд руб. Е4 стала выигрывать масштабные тендеры на строительство генерирующих мощностей. К 2007 году выручка группы превысила 27,3 млрд руб., чистая прибыль составила 1,2 млрд руб.
Но Е4 погубила болезнь всех подрядчиков, которые не смогли диверсифицироваться, говорит знакомый Абызова. Компания кредитовалась под новые стройки, быстро росла, а объем строительства стал неизбежно падать. На пике, в 2013 году, портфель контрактов, по данным компании, превышал 160 млрд руб. На начало 2015 года крупных контрактов в портфеле Е4 не осталось, зато появилось больше 200 судебных исков.
Кредиторы предлагали Абызову докапитализировать компанию. Он в ответ предложил банкам отозвать иски, чтобы заказчики вернули все контракты. Абызов личных гарантий или залогов по кредитам Е4 не давал.
В 2014 году в Е4 ввели внешнее наблюдение, а в октябре 2016 года компания была признана банкротом. Основной причиной банкротства в отчете временного управляющего были названы внешние экономические факторы, то есть финансовый кризис, затронувший сферу строительства, рассказал РБК арбитражный управляющий Е4 Игорь Вышегородцев. По его словам, в рамках наблюдения проводился анализ на наличие признаков преднамеренного банкротства, и таких выявлено не было.
Основным кредитором рухнувшей E4 был Альфа-банк: на него приходилось около трети долгов компании (10 млрд руб.).
Глава 2. Без портфеля
Кто помог Абызову попасть в правительство
Построив бизнес, Абызов пошел в большую политику. В орбиту администрации президента Дмитрия Медведева он попал через проект комитета сторонников главы государства, рассказал РБК источник, близкий к правительству. Абызов предложил Медведеву открыть такой комитет на встрече с президентом в Digital October в октябре 2011 года.
В начале 2012 года он занял пост советника Медведева, а затем, после рокировки того с Владимиром Путиным, получил должность «министра без портфеля», куратора «открытого правительства» в кабинете. «Этому от начала и до конца содействовала пресс-секретарь Медведева Наталья Тимакова. Они друзья», — сказал РБК близкий к Абызову источник. Хорошие рабочие отношения у Абызова сложились и с Владиславом Сурковым, который курировал создание «открытого правительства» сначала в администрации Медведева, а потом и в его правительстве на посту вице-премьера.
«Абызов входил в группу Тимаковой, Аркадия Дворковича и Зии Магомедова, которые поддерживали идею выдвижения Медведева на второй президентский срок, — рассказал РБК бывший федеральный чиновник. — Но в этой группе первым он не был и в политику прямо не лез». Близким к Абызову источник в его окружении называет и бывшего руководителя аппарата правительства Сергея Приходько.
После ареста в Telegram-каналах будет обсуждаться версия об аресте Абызова как «ударе по либеральному блоку» вокруг Медведева. «Миша либерал, как я балерина. В этом его обвинять нельзя, это, конечно, ерунда», — прокомментировал РБК хорошо знавший его бывший федеральный чиновник.
Чем занималось «открытое правительство»
По воспоминаниям Старикова, в личных разговорах Абызов переживал, что ему не удалось стать министром энергетики или вице-премьером, курирующим ТЭК. Экс-депутат считает, что Игорь Сечин, бывший тогда вице-премьером по ТЭКу, выступал против назначения Абызова на пост министра энергетики. Стариков назвал «открытое правительство» утешительным призом для Абызова.
Идея «открытого правительства» состояла в упрощении взаимодействия граждан с ведомствами. 1 Госорганы обязали публиковать информацию о своей деятельности в интернете, появились порталы госуслуг, госзакупок, проектов нормативно-правовых актов, электронного бюджета.
Но деятельностью Абызова были довольны не все. Разработка поправок в закон о техническом регулировании превратилась в «жесточайшую драку с очень сильными противниками, в результате которой Михаил Анатольевич свернул эти поправки», говорит чиновник. Инициативам министра сопротивлялась бюрократия, подтвердил РБК знакомый Абызова.
«Неплохая идея сошла на нет, не думаю, что по его вине, — резюмирует Ищенко. — Я заходил к нему в гости несколько раз. Весь его аппарат — три помощника и секретарша, у него не было бюджета». В правительстве у Абызова не было своей команды — он старался все замкнуть исключительно на себя, вспоминает собеседник, близкий к правительству. «Репутации хорошего управленца у него также не было: мог нахамить подчиненным, бывало, что сталкивал лбами стороны, принимавшие решение», — пояснил источник.
Абызов пытался сделать прозрачнее работу госкорпораций — правительство начало проводить независимый технологический ценовой аудит крупных инвестпроектов, прежде всего естественных монополий. Госкомпании обязали формировать и направлять на аудит в «открытое правительство» долгосрочные программы развития с прописанными бизнес-моделями и персональной ответственностью руководителей. «Определенный напряг Абызов госкомпаниям создал», — заключает его знакомый. 1
Работая чиновником, Абызов не отказывался от роскошной жизни. Он часто летал собственным бортом — Fokker почти на 100 мест, куда брал других членов правительства и бизнесменов, рассказывает его знакомый. После инвестиционных форумов в Сочи почти весь кабинет собирался на борту Fokker. «В самолете всегда было весело: алкоголь, разговоры, розовое вино с утра. Среди коллег у Абызова было прозвище Аниматор: он любил устраивать праздники», — вспоминает собеседник РБК из его окружения.
Самолет куда-то исчез после публикаций в прессе о судебном разбирательстве Абызова с Виктором Вексельбергом из-за опциона на акции «КЭС Холдинга». После этого бизнесмен стал летать со своими сотрудниками в командировки на арендованных бортах.
Уход из Белого дома
После победы Владимира Путина на президентских выборах в марте 2018 года и переназначения Дмитрия Медведева премьером Абызов рассчитывал войти в новое правительство, говорят РБК его знакомые. «Статус федерального министра гарантировал безопасность активов. Но еще за два месяца до отставки он и его близкое окружение знали, что этого не случится», — утверждает источник в его окружении.
«Давление было колоссальное всегда. И в РАО «ЕЭС», и в правительстве», — отметил федеральный чиновник, близко знакомый с Абызовым. На вопрос, оказывали ли это давление силовики и спецслужбы, собеседник РБК ответил: «Разных видов было давление. И с других сторон».
У Абызова не было друзей среди силовиков, он контактировал лишь с Генпрокуратурой, так как вел реформу контрольно-надзорной деятельности, отметил в разговоре с РБК знакомый экс-министра.
Абызов уверял окружение, что сам заявил Медведеву об отсутствии желания продолжать работу, но было похоже, что он все же ждал предложений, отметил РБК близкий к нему источник.
Большую часть времени после отставки Абызов жил на Рублевском шоссе, где играл в хоккей со своим соседом Дмитрием Босовым, президентом группы «Аллтек» («Сибантрацит»). Посетителей Абызов принимал в своем офисе на Саввинской набережной.
«После ухода из правительства он учил детей вставать на лыжи, играть в хоккей, но наверняка искал лазейку, чтобы вернуться в обойму. Деньги для него уже не играли роли — ему не хватало, чтобы с ним, как и раньше, мечтали поздороваться и обняться губернаторы, министры», — утверждает Стариков.
Глава 3. Суды и конфликты
Как корпорации временно заблокировали Абызова
Остаться в обойме после ухода из правительства Абызову помешал ряд корпоративных конфликтов, к которым подключились силовики, сходятся во мнении несколько знакомых с экс-министром собеседников РБК. Первым тревожным звонком стал корпоративный спор с «Альфой» из-за долгов Е4.
Близкий к Белому дому источник РБК назвал этот конфликт одной из причин, по которой Абызова не взяли в новое правительство. Председатель совета директоров Альфа-банка Петр Авен пожаловался на Абызова на встрече с президентом, рассказал РБК собеседник, близкий к правительству.
Факт жалоб Авена на Абызова подтвердил также федеральный чиновник, подчеркнув, что претензии главы «Альфа-Групп» вряд ли повлияли на решение, оставлять ли министра «открытого правительства» в кабинете.
В «Альфа-Групп» от комментариев по уголовному делу в отношении экс-министра отказались.
«Альфа» против Абызова
— Февраль 2015 года. Альфа-банк подает в МВД заявление, требуя проверить руководство Е4 на признаки кредитного мошенничества. Полиция вначале отказывает в возбуждении дела, но после новой проверки начинает расследование. Спустя сутки возбуждение дела отменяет прокуратура.
— Октябрь 2015-го. Мосгорсуд признает возбуждение дела законным. Но следствие идет неактивно, фигуранты в деле не появляются.
— В 2017 году Альфа-банк проводит две встречи кредиторов Е4, обсуждается совместный иск к экс-бенефициарам группы, рассказал источник РБК, близкий к Абызову. Другие кредиторы, по его словам, не увидели оснований для тяжбы. Такие переговоры если и проводились, то носили неформальный характер, официальных собраний кредиторов Е4 тогда не было, сказал РБК конкурсный управляющий Е4 Игорь Вышегородцев. В компаниях из числа кредиторов Е4 (Сбербанк, «Газпром энергохолдинг», Связь-банк) отказались от комментариев.
— В декабре 2018 года Альфа-банк подает к Абызову, его бывшей жене Екатерине Сиротенко и экс-президенту Е4 Андрею Малышеву иск на 33,6 млрд руб.: это общая сумма требований кредиторов к группе.
— Летом 2019 года, после ареста Абызова, СКР истребует у МВД уголовное дело о кредитах Альфа-банка. Абызову обвинение по нему сейчас не предъявлено, единственный фигурант дела — бывший президент Е4 Андрей Малышев.
Помимо «Альфы» у Абызова был другой сильный оппонент, имевший финансовые претензии, — Виктор Вексельберг. В мае 2019 года, уже после ареста Абызова, «Т Плюс» подал к нему иск, аналогичный иску Альфа-банка, на всю сумму требований кредиторов Е4 — 34 млрд руб. Доля структур Вексельберга в общей сумме долгов Е4 — около 80 млн руб.
Также они ведут тяжбу из-за опциона, по которому экс-министр должен был получить акции «КЭС Холдинга» Вексельберга. О вхождении Абызова в капитал стороны договорились в 2006 году, однако затем разошлись в оценке доли Абызова. В 2013 году Вексельберг инициировал разбирательство на Британских Виргинских Островах; Абызов подал встречный иск. Тяжба до сих пор не завершена.
За полтора месяца до ареста Абызова, в феврале 2019 года, Вексельберг подал к нему иск в Гагаринский суд Москвы, связанный с тем же конфликтом. Попытку перевести в Россию спор, который уже много лет ведется за рубежом, представитель Вексельберга Андрей Шторх объяснил тем, что он ведется российскими гражданами в отношении российского актива.
«От ареста Абызова выигрывают его корпоративные оппоненты — они вряд ли бы начали синхронную атаку, если бы не понимали, что вскоре он будет временно заблокирован», — говорит близкий к Абызову источник РБК.
От протестов в Новосибирске к офшорной сделке
Знакомые с Абызовым собеседники РБК считают, что разработка министра силовиками стартовала после того, как к финансовым претензиям к министру без портфеля добавились и политические, на фоне тарифных протестов в Новосибирске.
Компания «Сибэко», в которую трансформировалось «Новосибирскэнерго» и которая входила в группу Абызова RU-COM, была основным поставщиком энергии в Новосибирской области. В конце 2016 года руководство области приняло решение поднять тарифы сразу на 15%, что объяснили изношенностью сетей. Подъем был согласован на всех уровнях: от городского совета и мэра-коммуниста Анатолия Локтя до руководства области и федеральных ведомств.
Экс-сотрудник «Сибэко» объяснил РБК, что компания провалила информационную подготовку: обычно в подобных случаях энергетики задолго до повышения тарифов начинают разъяснительную работу, акцентируют внимание на изношенности теплотрасс.
В марте организаторы протестов поставили ультиматум губернатору Владимиру Городецкому: через месяц, к 19 апреля, они перейдут от требования понизить тарифы к призывам отставить главу области. Координатор штаба Навального в области бизнесмен Сергей Бойко вспоминает, как 18 апреля Городецкий отменил изданное в декабре постановление о повышении тарифов ЖКХ на 15%, они выросли только на 4%. Срок полномочий губернатора заканчивался в 2019 году, но его отставили досрочно, заменив «варягом» — мэром Вологды Андреем Травниковым.
В 2018 году Абызов продал «Сибэко» Сибирской угольной энергетической компании (СУЭК) своего давнего знакомого Андрея Мельниченко.
Как началась разработка Абызова
Протесты вокруг тарифов дали силовикам повод начать проверки и оперативные мероприятия в отношении компаний, связанных с Абызовым. 1
Решение взять за основу уголовного дела историю 2012–2014 годов могло быть продиктовано тем, что по ней у силовиков уже было собрано достаточно материала, говорит РБК источник, близкий к Абызову.