Ананасный манифест что это
Почему манифест Александра III о незыблемости самодержавия прозвали «ананасным»
Манифест императора Александра III о незыблемости самодержавия был обнародован 11 мая (30 апреля по старому стилю) 1881 года.
Документ был озаглавлен: «О призыве всех верных подданных к служению верою и правдою Его Императорскому Величеству и Государству, к искоренению гнусной крамолы, к утверждению веры и нравственности, доброму воспитанию детей, к истреблению неправды и хищения, к водворению порядка и правды в действии учреждений России». Он начинался такими словами:
«Объявляем всем верным Нашим подданным: Богу, в неисповедимых судьбах Его, благоугодно было завершить славное Царствование Возлюбленного Родителя Нашего мученическою кончиной, а на Нас возложить Священный долг Самодержавного Правления».
Из-за неуклюжего словесного оборота остряки сразу же окрестили манифест «ананасным».
«Совет министров отверг разработанную при Александре II так называемую конституцию Лорис-Меликова, предполагавшую, в частности, созыв представительного органа с законосовещательными полномочиями… Контрреформы конца XIX века фактически перекрыли путь демократических преобразований. Идеи правового государства снова оказались на обочине политической жизни. Вновь наступило время сохранительства», — пишет в книге «12 апостолов права» глава думского Комитета по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников.
После принятия документа Михаил Лорис-Меликов подал в отставку с поста министра внутренних дел.
В тринадцатилетнее правление Александра III была ужесточена цензура, закрыты многие либеральные издания, введён более строгий университетский устав. К 1883 году «Народная воля» была полностью разгромлена. Вместо выборного земского самоуправления был введён институт земских начальников, которыми становились назначаемые дворяне и помещики. В уездах были упразднены мировые суды, компетенция судов присяжных была сильно сокращена.
Этот день в истории: 1881 год — «Ананасовый» манифест Александра III
11 мая 1881 года взошедший на престол всероссийский император Александр III опубликовал манифест, подтверждающий незыблемость принципов самодержавия. Этот шаг положил конец колебаниям нового российского самодержца в выборе стратегического курса своего царствования.
Будущий император великий князь Александр Александрович был в семье императора Александра II вторым сыном. Наследовать престол готовился его старший брат Николай, который и получил соответствующее воспитание. Однако весной 1864 года всеми любимый наследник престола российского скончался от туберкулёзного воспаления спинного мозга, полученного в результате случайной травмы спины. К наследованию престола стали готовить его брата Александра.
Стоит сказать, что по восшествии на всероссийский престол после убийства своего отца, Александр проявлял некоторое колебание в выборе стратегического курса своего царствования, занимая поначалу видимый нейтралитет между двумя противоборствующими партиями. Но вскоре колебания были отброшены, и новый царь избрал курс на укрепление самодержавия, отстаивавшийся Константином Победоносцевым и графом Сергеем Строгановым.
11 мая 1881 года Александр III опубликовал манифест, подтверждающий незыблемость принципов самодержавия. Этот документ, составленный Константином Петровичем Победоносцевым, похоронил надежды либералов на конституционные изменения государственного строя; в нём провозглашалось намерение «утверждать и охранять» самодержавную власть от «всяких на нее поползновений».
«Манифест» начинался словами: «Объявляем всем верным Нашим подданным: Богу, в неисповедимых судьбах Его, благоугодно было завершить славное Царствование Возлюбленного Родителя Нашего мученическою кончиной, а на Нас возложить Священный долг Самодержавного Правления».
Народ тут же окрестил этот манифест о нерушимости императорской власти «ананасным». Дело в том, что манифесты в основном не читали, а зачитывали вслух, и неуклюжий оборот «а на нас» легко превращался в бессмысленный «ананас».
Ананасный манифест Александра III (Александра Александровича Романова)
Интересные факты о русских монархах
Заметка о пороховых империях ислама и, внезапно, о Русском царстве
Пороховая империя — это устоявшийся в историографии термин, соответствующий таким государствам, как Османская Империя, Сефевидский Иран и Империя Великих Моголов в 15-18 веках, предложенный американским историком Уильямом Макниллом. Идея заключается в том, что пороховая военная революция привела к структурным изменениям исламского мира. Как работает эта концепция, почему эти страны стали «лебединой песней ислама» и причём тут Россия — в этой заметке.
Предыдущие заметки по теме:
а) Заметка о тюрках [прошу прощения за низкое качество]
б) Заметка о кочевниках и близлежащих городах
в) Заметка об исламской монархии
Корень могущества пороховой империи — это устойчивая государственность, возникшая до пороховой революции, то есть — совершенно абсурдным со средневековой точки зрения образом. В предыдущей заметке уже была затронута эта тема, но её нужно повторить — в условиях экономической автономности регионов никому в обществе, кроме самого дворца, не нужен император. Появление надрегиональной и наднациональной политической силы — это всегда чудо. Первый и последний раз в истории, когда обществу экономически и политически было необходимо наднациональное государство — это эпоха пороховой революции.
Османская Империя овладела порохом до выхода за пределы национальных границ — когда пал Константинополь в 1453 году, а его стены разрушала исполинская пушка «Базилика», Османское государство оставалось этнически и религиозно монолитным. Сефевидский Иран пережил фантастически интересную игру престолов в 15-16 веке — я рекомендую каждому с ней ознакомиться, она интереснее английской или японской — после чего Аббас Первый, Великий, смог создать в полуосёдлом Иране сильную центральную власть, предшествующей пороховой революции 17 века. Империя Великих Моголов схожие процессы переживала при Акбаре Великом, но приведённый ниже антагонизм в ней выразился наиболее сильно, что предопределило её наибольшую нежизнеспособность.
В 18 веке все язвы «пороховых империй» вскрылись и они одна за другой были поглощены европейскими державами. С этого момента и до второй половины 20 века колониализм привёл к деградации всех общественно-политических институтов, кроме откровенно средневековой уммы, племенного самосуда и религиозного суда, а также базовой вертикали власти, основывающейся на личной солдатской преданности. Поступательное развитие исламского мира пресеклось и возродилось во второй половине 20 века с нулевой политической, экономической и культурной точки — за исключением Турции, Марокко и развиваемой Советским Союзом Средней Азии. Увы, последняя разделила судьбу своего патрона с печальным для себя результатом.
Напоследок — Россия. Я приведу ниже соответствие событий отечественной хронологии событиям пороховых империй ислама.
1) Собирание земель по объединяющему признаку — национальному или религиозному.
Россия. 1380 (Куликовская битва) — 1478 (Присоединение Новгорода к Москве) года.
Турция. 1324 (смерть Османа I) — 1453 (штурм Константинополя) года.
Иран. 1427 (установление шиизма в религиозном ордене Сефевие) — 1524 (смерть Исмаила I) года.
2) Формирование сильной централизованной государственной власти со стабильной преемственностью.
Россия. 1533 (гибель Василия III) — 1612 (избрание Михаила Романова) года
Турция. 1494 (воцарение Сулеймана I) — 1558 (смерть Хюрем и установление Женского султаната) года
Иран. 1629 (смерть Аббаса Первого) — 1642 (смерть Сефи I, сосредоточие власти в руках великих визирей) года
Россия. 1550 год (создание стрелецкого войска)
Турция. XVI век (постепенное перевооружение янычар)
Иран. Начало XVII века (военные реформы Аббаса Первого)
Наконец, да простят меня славянофилы, коренные реформы, сравнимые с аббасскими, сулеймановскими или акбаровскими, в России совершил Пётр I, окончательно сломив феодально-боярскую вольницу Табелем о рангах, заменивший стрельцов рекрутской повинностью и создавший металлургическое и военное производство по североевропейскому образцу.
«Ананасный манифест» Александра III: как посеять раздор и расколоть Россию
140 лет назад, 11 мая 1881 года, был подписан документ, имеющий длинный и пышный заголовок: «О призыве всех верных подданных к служению верою и правдою Его Императорскому Величеству и Государству, к искоренению гнусной крамолы, к утверждению веры и нравственности, доброму воспитанию детей, к истреблению неправды и хищения, к водворению порядка и правды в действии учреждений России».
Продолжение текста после рекламы
Этим высочайшим манифестом сопровождалось недавнее восшествие на престол нового императора: Александра III. Составлял его обер-прокурор Святейшего синода Константин Победоносцев. Некоторые современники называли его «виртуозом русского слова» и «непревзойдённым стилистом». Однако, судя по Манифесту 11 мая, эти отзывы даны людьми льстивыми и предвзятыми. Дело в том, что манифест адресовался всем подданным. Грамотные могли его прочитать сами. Для неграмотных, а таковых было подавляющее большинство, его зачитывали вслух во всех храмах страны. Победоносцев не мог этого не знать. И всё-таки допустил непростительную для «виртуоза русского слова» оплошность, вложив в уста государя следующее: «А на Нас возложить Священный долг самодержавного правления». При восприятии на слух первые три слова складывались в смешной и нелепый «ананас». Это моментально сделало манифест мишенью острот, которые не прекращаются и по сей день.
У нынешних поклонников Александра III, а таковых хватает, подобные остроты вызывают бурю протеста. Потому что нельзя же смеяться над программным документом, который, по их мнению, «спас Россию от революции, пусть на краткий период, но спас».
Действительно, этот документ называют ещё «Манифестом о незыблемости самодержавия». Упомянутая в заголовке «гнусная крамола», которую призывают «искоренять», получает своё объяснение в пятом параграфе манифеста: «Глас Божий повелевает Нам стать бодро на дело Правления в уповании на Божественный Промысел, с верою в силу и истину самодержавной власти, которую Мы призваны утверждать и охранять для блага народного от всяких на неё поползновений».
Словом, отныне самодержавие должно почитаться как главная ценность государства. А самым опасным «поползновением», соответственно, считаются попытки это самодержавие ограничить.
По мнению традиционалистов, такой шаг был логичным, поскольку результатом последовательного претворения в жизнь основных пунктов манифеста стал невиданный взлёт России во всех сферах, начиная с искусств и заканчивая новым витком индустриализации.
На самом деле в манифесте не говорится ни об искусствах, ни о науках, ни о промышленности, ни о перевооружении армии и флота. Говорится в нём только о намерении закручивать гайки. Насколько подобное закручивание может способствовать успехам — вопрос спорный. Однако в плане консолидации общества этот манифест скорее навредил, чем помог.
Дело в том, что он явно противоречил реальным шагам царя и его новых министров. Официально деяния предыдущего императора провозглашались безусловным благом: «Совершил Он величайшее дело своего царствования — освобождение крепостных крестьян, успев привлечь к содействию в том и дворян-владельцев, всегда послушных гласу добра и чести; утвердил в царстве суд и подданных Своих, коих всех без различия соделал навсегда свободными, призвал к распоряжению делами местнаго управления и общественнаго хозяйства. Да будет память Его благословенна вовеки!»
А в реальности все реформы Александра II объявлялись чуть ли не чужебесием, то есть низкопоклонством перед всем иностранным. Вот что писал о них публицист Михаил Катков, один из виднейших идеологов нового курса власти: «Реформы предыдущего царствования не все должным образом и с достаточной зрелостью продуманы, а во многом сфабрикованы по чужим лекалам, и потому не имеют почвы и лишены смысла в России».
Обычно этот новый курс трактуется как пересмотр реформ Александра II. Однако пересмотру подверглись не только «слишком либеральные шаги» царя-освободителя. Впервые за всю историю Российской империи был поставлен под сомнение авторитет самого результативного, самого славного и самого почитаемого монарха: Петра Великого.
По сути, его реформы тоже можно провести по разряду «сфабрикованных по чужим лекалам». И не только можно, так оно и было на самом деле. Разумеется, говорить об этом в открытую, на страницах печати, было нельзя. То есть можно, конечно, но только публицистам. Но Александр III (во всяком случае, официально) ни при каких обстоятельствах не мог декларировать отход от магистрального курса развития, заданного Петром Великим.
А вот неофициально, без громких скандальных заявлений — пожалуйста, почему бы и нет. То, что Александр III видит свой идеал царя в монархах допетровской эпохи, секретом ни для кого не было. Это проявилось прежде всего в смене стиля. Царь отпустил бороду лопатой, оделся в русский кафтан с шароварами и высокие сапоги. В том же стиле была одета и русская армия. Стремительно возникла мода на всё русское, допетровское. Москва украсилась зданиями в неорусском стиле: Верхние торговые ряды, будущий ГУМ, Императорский исторический музей, будущий ГИМ, здание Московской городской думы. Да и в плане позиционирования России на международной арене образцом для подражания было выбрано Московское царство. Вот что писал об этом сам император в годовщину коронации своей супруге: «Этот священный день доказал всей изумленной и испорченной нравственно Европе, что Россия — та же самая святая, православная Россия, каковой она была и при Царях Московских и каковой, дай Бог, ей остаться вечно!»
Однако, сказав «а», нужно говорить и «б». Дело в том, что система государственного управления, созданная Царями Московскими, включала в себя чрезвычайно важный элемент: Земские соборы. То есть сословно-представительское учреждение. Не парламент, конечно, но всё-таки. Грубо говоря, те самые Цари Московские, о которых с таким трепетом и благоговением говорил император, считали своим долгом любые важные решения сопровождать собранием представителей всех слоёв населения. Лишь с того момента, как «приговорит вся Земля», те или иные решения принимали силу закона.
Очень многие единомышленники Александра III возлагали на его логику большие надежды. Действительно, коль скоро мы плавно поворачиваем к допетровским временам, то можно предполагать, что поворот осуществится в полной мере. И какой-никакой сословно-представительный орган будет создан. В 1882 г. министр внутренних дел Николай Игнатьев представил императору проект созыва Земского собора из примерно 4 тысяч выборных, в том числе 2 тысяч крестьян. Они должны были выслушать и передать избирателям речь государя и, разделившись на 30 «столов», обсудить реформу местного самоуправления. Только и всего.
Но даже такой куцый, можно сказать, кастрированный вариант представительского учреждения вызвал у государя гнев: «Я слишком глубоко убежден в безобразии представительного начала, чтобы когда-либо допустить его в России. Игнатьев совершенно сбился с пути и не знает, как идти и куда идти, так продолжаться не может. Оставаться ему министром трудно и нежелательно».
Игнатьева моментально отправили в отставку, идею Земского собора похоронили. Совершенно наплевав на то, что устойчивость Русскому царству и самодержавию в «славные времена Царей Московских» придавала именно общность монарха и народа. Манифест о незыблемости самодержавия без этой общности, без Земского собора, превратился в нелепую и злобную «ананасную» прокламацию, посеявшую к тому же серьёзные сомнения в умах.
Мы не редактируем ваши комментарии, но призываем соблюдать нормы морали, не разжигать национальную рознь, избегать оскорблений в адрес авторов текстов и собеседников. В случае игнорирования этих несложных правил редакция оставляет за собой право удалять комментарии и лишать пользователя возможности их оставлять.