Как иран относится к талибам
«Разногласия между Ираном и талибским Афганистаном — довольно серьезные»
Новой власти в Кабуле невыгодно нападать на соседей, но она может не контролировать ситуацию на местах, полагает эксперт Владимир Сажин.
На границе Ирана и Афганистана в районе западной афганской провинции Нимроз произошло ожесточенное вооруженное столкновение. Из информации СМИ вырисовывается следующая картина. Афганские талибы перешли границу и захватили два иранских контрольно-пропускных пункта Дост-Мохаммад и Бала Сиа Чешман. В бою стороны применяли не только легкое стрелковое вооружение, но и артиллерию.
На данный момент ситуация вроде бы стабилизировалась. Официальный представитель признанного террористическим и запрещенного в РФ движения «Талибан» Билал Карими ограничился заявлением о том, что бои прекратились, отметив, что в них никто не погиб, во что верится с трудом, учитывая, что имело место вторжение на территорию соседнего государства с применением артиллерии.
Иранские СМИ прокомментировали ситуацию в духе известной песни «Все хорошо, прекрасная маркиза…», однако мимоходом упомянули, что атака талибов была отбита, а КПП возвращены под контроль Тегерана, подтвердив таким образом сам факт нападения.
О том, насколько все серьезно и не перерастут ли эти пограничные столкновения теперь уже в ирано-афганскую войну, обозревателю «Росбалта» рассказал старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, эксперт по проблемам Ирана Владимир Сажин.
— Насколько все серьезно на афгано-иранской границе, если учесть, что у Тегерана традиционно непростые отношения с талибами?
— Они всегда были сложными. Однако надо сказать, что еще до нынешнего захвата Кабула талибами Тегеран имел с ними контакты, вел переговоры. С другой стороны, Иран всегда выступал против присутствия американцев и их союзников по НАТО в Афганистане и в какой-то степени поддерживал талибов, во всяком случае в западных провинциях этой страны. В то же время среди специалистов идут споры, в какой степени Исламская республика может оказывать какое-то давление на талибское руководство.
— А что от талибов хотел бы добиться Тегеран?
— Насколько я знаю, талибы сильно прессовали хазарейцев…
— Да, этот так. Но недавно, в середине ноября, Кабул посетил специальный посланник Ирана Хасан Каземи Коми. Было достигнуто несколько договоренностей с талибами. Сразу после этого их руководство встретилось с группой хазарейцев. После этого шииты в Афганистане вроде бы были взяты под защиту «Талибана».
— Это было официально объявлено?
— Ну, нет. Официально в Кабуле ничего не объявляется. «Талибан» довольно сложная структура…
Конечно, разногласия между Ираном и талибским Афганистаном продолжают оставаться довольно серьезные. У них достаточно разные взгляды на многие вопросы. Иран — это та держава, которая тысячи лет имела довольно сложные отношения с афганцами. Тем не менее, Тегеран хотел бы использовать нынешний момент для того, чтобы каким-то образом укрепить свое влияние в этой стране. Дело в том, что язык дари (фарси-кабули) — афганский вариант персидского языка — наряду с пуштунским является вторым официальным языком Афганистана. По сути, там он — язык межнационального общения, учитывая, что это многонациональная страна. В условиях полуфеодальной структуры общества и крайне низкой грамотности в Афганистане (на 2000 год грамотными были только 43% мужчин и лишь 12% женщин) многие там не знают пуштунского и общаются именно на фарси-кабули. Поэтому Иран всегда имел тесные отношения с рядом народностей, проживающих в Афганистане.
— Могут ли военные столкновения на ирано-афганской границе, с которых мы начали разговор, перерасти в афгано-иранскую войну?
— Я думаю, что, скорее всего, это местный инцидент. Дело в том, что сейчас новой афганской власти совершенно не выгодны какие-то военные действия против соседей и тем более против такой страны как Иран. Ситуация в Афганистане в экономическом, финансовом плане сегодня чрезвычайно сложная. Главное, чего хотят сейчас в «Талибане» от международного сообщества, это если не полного признания, то хотя бы благожелательного отношения к их режиму. В то же время надо отметить, что уровень талибов довольно низкий, и в военном, и в политическом, и в идеологическом плане. По сути, это уровень исламистских группировок. Кроме того, пока не очень понятно, насколько новая власть в Кабуле контролирует ситуацию во всей стране.
Беседовал Александр Желенин
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Политика
NoonPost (Египет): «Талибан»* и Иран. Характер отношений, разногласия и точки соприкосновения между двумя сторонами
США и НАТО вскоре завершат вывод своих сил из Афганистана. Известно, что процесс вывода всех иностранных сил, за исключением некоторых военных советников, завершится в конце августа.
Турция намеревается обеспечивать безопасность международного аэропорта Кабула. Россия, в свою очередь, стремится укрепить свое влияние в Афганистане, но талибы выступают против. Давайте сначала поговорим об отношениях Тегерана и «Талибана» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.), которые сложились после подписания соглашения в Дохе.
И тут возникает ряд вопросов: вернутся ли отношения между Тегераном и талибами к прежнему уровню, что был до прихода американцев? Каков характер отношений между двумя сторонами? В чем их взгляды сходятся и в чем расходятся?
Характер отношений между двумя сторонами
Отношения между Ираном и движением «Талибан» были напряженными и нестабильными с тех пор, как талибы взяли под контроль Афганистан, и вплоть до сегодняшнего дня, когда они смогли вернуть контроль над большей частью территории страны.
Иран активизировался в Афганистане после ухода советских войск и падения правительства Наджибуллы в 1992 году. В 1988 году, когда закончился ирано-иракский вооруженный конфликт, Тегеран смог потратить достаточное количество ресурсов на распространение своего влияния в Афганистане. Таким образом, афганские группировки начали воевать друг с другом в период с 1992 по 1996 годы, стремясь взять Афганистан под свой контроль, особенно его столицу — Кабул.
В разгар гражданской войны в Афганистане иранцы оказали военную поддержку движению «Хизб аль-Вахдат», которое выступало против центрального правительства. С этого началась вражда «Талибана» и Тегерана.
После победы талибов в 1996 году Иран стал оказывать поддержку афганскому «Северному альянсу», известному также как «Объединенный исламский фронт спасения Афганистана». Это оппозиционное движение, состоящее из национальных меньшинств — таджиков, узбеков и хазарейцев.
Контекст
The Diplomat: Талибан* лавирует между США, Россией и Китаем
Американский дипломат: мы не знаем, какими стали талибы спустя 20 лет (Haqqin)
Cumhuriyet: слова Эрдогана вызвали бурную реакцию
Позор США в Афганистане: в Америке начались поиски виновных и наказание невиновных (WP)
Но вскоре все изменилось, и причиной тому стал Махмуд Ахмадинежад, который выиграл президентские выборы в Иране в 2005 году. Во время его правления Иран укрепил связи с «Талибаном», добившись прагматичных многосторонних отношений.
Сближение, достигнутое бывшим президентом Ирана Махмудом Ахмадинежадом, происходило на фоне борьбы с распространением американского и западного влияния в Афганистане. Иран обеспечивал материально-техническую поддержку и продвинутую военную подготовку, а талибы создавали тренировочные лагеря в иранских городах.
Подобные отношения сохранялись даже после того, как Ахмадинежад покинул свой пост. В 2015 году Тегеран изменил характер отношений с «Талибаном», чтобы немного умаслить американцев, с которыми была достигнута предварительная договоренность по ядерному оружию.
Параллельно с этим после 2015 года Тегеран укрепил свои отношения с шиитскими движениями в Афганистане, в том числе с хазарейцами-шиитами, проживающими в центральной и северной части Афганистана, чтобы отправить как можно больше афганских боевиков в Сирию для противодействия растущему влиянию России.
Точки соприкосновения
В 2005 году обе стороны проявили неслыханный прагматизм, перевернув страницу с многочисленными разногласиями и добившись взаимопонимания, способствующее достижению общих интересов.
Обе стороны согласны друг с другом по следующим пунктам:
Первый: борьба с западным влиянием во всех его проявлениях. Официальные лица Ирана установили отношения со многими влиятельными лидерами «Талибана», в том числе с его верхушкой, чтобы истощить западные силы в Афганистане и прервать «молчаливый» политический контроль американцев над страной.
Иранский режим считал, что находится в экзистенциальном конфликте с США с момента прихода к власти в 1979 году, поэтому главным приоритетом Корпуса стражей исламской революции было противостояние западным интересам в Афганистане.
Третий: обеспечение стабильности. Войны в Афганистане, советская и американская оккупации оставили после себя один только хаос. Иран рассматривает стабильность и мир в Афганистане как возможность изменить некоторые файлы, такие как водный спор с Афганистаном.
Водный спор между Ираном и Афганистаном — постоянный источник напряженности, уходящий корнями в XIX век. Большинство разногласий связано с рекой Гильменд. В 1973 году Иран и Афганистан подписали соглашение об использовании водных ресурсов, но оно не было ратифицировано из-за беспорядков в Афганистане.
Кроме того, Иран пытается пресечь или ограничить контрабанду наркотиков из Афганистана, который является крупнейшим производителем опиоидов в мире. Контрабанда наркотиков — одна из главных проблем Ирана. У него недостаточно ресурсов, чтобы полностью пресечь наркотрафик, несмотря на то, что он прилагает для этого большие усилия.
Тегеран также надеется разрешить миграционный кризис. Сотни тысяч беженцев хлынули в Иран с конца 1970-х годов после афганской революции и последующего советского вторжения.
Четвертый: «Талибан» должен перестать нападать на шиитское и персидское меньшинства в Афганистане, так это является камнем преткновения в отношениях между двумя сторонами. Талибы пообещали Тегерану, что не будут нападать на шиитов при условии, что шиитские движения не будут нарушать религиозный консенсус в Афганистане.
Точки расхождения
Обе стороны имеют разногласия друг с другом по следующим пунктам:
Первый: идеологическая и этническая неприязнь. «Талибан» считает, что Тегеран вмешивается во внутренние дела Афганистана через шиитов и афганцев персидского происхождения. Напомним, что движение «Талибан» является суннитским боевым движением, действующим на территории Афганистана.
Второй: иранцы эксплуатировали афганцев-шиитов в своих приграничных войнах. Иран воспользовался афганскими беженцами, сформировав проиранские милиции, которые он использовал в своих боевых операциях в Сирии.
Статьи по теме
Akharin Khabar: в уходе США из Афганистана «виноваты» Россия и Китай
Vesti.uz: США уходят из Афганистана, оставив огромную проблему России
Yle: Россия не допустит новой войны в Афганистане — у нее есть болезненный опыт
Третий: Иран хочет заполнить вакуум после ухода американских войск из Афганистана и опасается, что талибы смогут заполнить его быстрее. Тегеран предложил правительству Кабула использовать бойцов бригады «Фатимиюн», действующих в Сирии, для защиты афганской столицы. Талибы, со своей стороны, считают это серьезной угрозой для своего влияния и религиозного единства Афганистана. Более того, они убеждены, что иранцы отступают от своих слов о консенсусе.
Четвертый: международное признание. «Талибан» хочет снять санкции, наложенные на него Вашингтоном и его союзниками, положить конец своей политической изоляции, добиться признания региональных держав и доказать, что движение может существовать в рамках умеренной политической и военной силы. «Талибан» стремится расширить число стран, которые официально признают его власть, как это сделали Катар и Пакистан, но Иран всеми силами пытается предотвратить это, опасаясь растущего влияния талибов.
Вывод: «Талибан» и Тегеран максимально заинтересованы в прагматических отношениях, несмотря на наличие серьезных разногласий. Тегеран выступает против единоличного захвата власти талибами и настаивает на соблюдении принципов пропорционального представительства в целях сохранения относительной стабильности в стране.
*«Талибана» — террористическая организация, запрещена в РФ
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Какие страны стоят за поддержкой «Талибана» и какие интересы преследуют?
4-10-2013, 14:09 | Политика / Статьи о политике | разместил: Редакция ОКО ПЛАНЕТЫ | комментариев: (0) | просмотров: (17 671)
Афганистан на протяжении столетий является одним из основных полей столкновения геополитических интересов ведущих держав мира и региональных игроков. Во второй половине ХХ века количество этих игроков в Афганистане и противоречивость их интересов достигли таких масштабов, что страна впала в череду непрекращающихся войн, в которых парадоксальным образом переплелись противоречивые интересы различных государств. Одни государства вынуждены разрываться между своими интересами в регионе и деньгами с Запада, как это происходит с Пакистаном. Другие поддерживают своих идеологических и кровных врагов для борьбы с врагом геополитическим, как это происходит с Ираном. Третьи, США, укрепляя свои позиции в Центрально-Азиатском регионе на фоне общей нестабильности в стране, саботируют ими же провозглашенную борьбу с «Талибаном» и идут на прямые переговоры с врагом, уничтожить которого они пришли. Все эти перегруппировки внешних игроков с внутренними силами в Афганистане самым прямым образом отражаются на продолжающейся уже 40 лет гражданской войне в стране, подогревая и питая ее. И, как отмечают эксперты, пока не будет найдена какая-то средняя арифметическая всех этих разнонаправленных геополитических интересов внешних стран, мир в Афганистане не наступит еще долго. Для России афганский вопрос особенно актуален в свете предстоящего вывода войск альянса НАТО из страны.
Рост активности движения «Талибан» и его союзников в Афганистане
Одной из главных внутренних проблем Афганистана, которая держит страну в состоянии войны, является напряженность в межэтнических отношениях, усиленных неприятием иностранного присутствия в стране. «Ситуация в Афганистане с самого начала ввода войск коалиции была сложной, – рассказал Накануне.RU замдиректора Центра изучения Афганистана и региона Рахматулло Абдуллоев, работающий в Душанбе. – Но если раньше гражданская война носила чисто афганский характер, т.е. велась между различными военно-политическими группировками, а это было присуще Афганистану в 1992-2001 гг., то уже после 2001 г. во внутренней ситуации Афганистана начал доминировать еще один фактор – ожесточенное сопротивление оппозиции, «Талибана» и его союзников, выступающих против присутствия иностранных войск в Афганистане».
Этот фактор, по мнению, которое Никита Мендкович высказал Накануне.RU, также определенным образом дестабилизирует обстановку в Центрально-Азиатском регионе: «Угроза пока относится к числу контролируемых, абсолютная численность этих экстремистских организаций не такая большая, чтобы они реально могли угрожать силовым структурам стран региона, армии и полиции. Но с другой стороны, это является неким дестабилизирующим фактором, не с террористической точки зрения, а криминальной. Эти структуры начинают взаимодействовать с контрабандистами, с рядом пограничных преступных группировок, также известны случаи организованных ими похищения людей в пограничных районах с целью выкупа. И хотя тема слабо изучена, проблема явно существует. Пока успешных случаев проникновения трансграничных террористических групп на территорию государств Центральной Азии довольно немного, они достаточно оперативно пресекаются спецслужбами. Но что будет в будущем, особенно если ситуация в Афганистане дестабилизируется, гадать трудно. Это зависит от того, как ситуация дестабилизируется, где дестабилизируется и дестабилизируется ли вообще».
За всеми этими группировками, как и за самим «Талибаном», стоят конкретные внешние политические силы, преследующие в поддержке афганской гражданской войны собственный интерес. Этот фактор, оказывающий прямое влияние на усугубление дестабилизации ситуации в стране, играет одну из первых скрипок в ситуации, которая сегодня складывается в Афганистане. Именно поэтому важно понимать, какие силы стоят за афганской оппозицией и какие цели они преследуют.
Как оказывается, тех внешних сил, которые сегодня стремятся поддерживать «Талибан», не так уж и мало – как минимум можно назвать Пакистан, США и Иран. Начнем по порядку.
Пакистан: между двух огней
Дело в том, что «линия Дюранда», о которой много говорят специалисты, в свое время лишила Афганистан части территории и, кроме этого, территориально разделила единый пуштунский народ. Сложилось так, что в Афганистане у руля власти традиционно стоят представители именно пуштунского большинства, и это объясняет непримиримую позицию официального Кабула в отношении данного вопроса. В свою очередь, Пакистан, опасаясь повторения ситуации с потерей своей территории, как это произошло с Бангладешем, делает все, чтобы повернуть афганский курс в выгодную для себя сторону. Это стремление и легло в основу создания и поддержки с 1990-х гг. движения «Талибан», которое должно было стать подконтрольным Пакистану. Другой целью приведения к власти в Афганистане лояльного к себе правительства является создание «стратегической глубины» против своего заклятого врага, Индии.
Нестабильный Афганистан позволяет США закрепить свои позиции в Центральной Азии
Операция, которая продлилась больше десяти лет, показала, что американцы не решили заявленных задач по уничтожению материально-технической базы и духовных предпосылок терроризма в стране. Напротив, кроме того, что сегодня талибы, по различным оценкам, контролируют от 40% до 60% территорий Афганистана, экономика страны в прямом смысле слова стала наркозависимой (с 2001 по 2011 гг. рост производства наркотиков в Афганистане увеличился в 40 раз, составляя сегодня около 93% мирового их производства), а установленный НАТО политический режим Хамида Карзая шаток и не пользуется доверием населения. Нестабильность региона и продолжающееся усиление деятельности талибов и их союзников на севере Афганистана дает американцам отличный повод расширять свое влияние на страны Центральной Азии через строительство военных баз, вливания денежных средств в пограничную безопасность и т.д. под предлогом укрепления безопасности региона. В сегодняшних условиях с необходимостью подобных действий спорить сложно, однако бесспорным является и тот факт, что такое положение открывает перед США большие возможности реализовать свои геополитические интересы, в первую очередь, по ослаблению влияния России в Центральной Азии. При таком подходе заинтересованность США в сохранении нестабильности в Афганистане выглядит вполне обоснованной.
Интересное, с этой точки зрения, место в американских расчетах занимает так называемый «план Б» в Афганистане, предложенный в 2011 г. старшим научным сотрудником в Совете по внешним связям США Робертом Блэкуиллом. Признавая неспособность сил НАТО во главе с США дать отпор талибам, прочно обосновавшимся на юге и востоке страны, Блэкуилл предлагает смириться с этим фактом и расчленить страну на две части, официально признав власть талибов на контролируемых ими территориях. При всех издержках такой исход дела, по его мнению, будет наименьшим из зол, так как север и запад страны останутся подконтрольными действующему режиму, что позволит начать подъем и развитие этой части разделенного Афганистана и интеграцию его в экономические процессы в регионе.
Невооруженным глазом видно, что разделение страны и официальное признание «Талибана» приведут только к усилению напряженности в регионе. Помимо того, что у талибов на огромной территории будут полностью развязаны руки, неминуемо возникнет очередной виток напряженности в Центральной Азии и в пакистано-индийских отношениях. Однако, по мнению Рахматулло Абдуллоева, много лет занимающегося Афганистаном и знающим эту страну изнутри, у такого плана нет никаких перспектив в принципе.
Многоаспектность интересов Ирана
Другой стороной поддержки, которую Иран оказывал Афганистану в течение войны 2000-х гог. и оказывает сегодня, являются попытки бывшего президента Ирана Ахмадинеджада распространить иранское влияние через возрождение персидского национализма в регионе. Ключевым в этом процессе виделось налаживание отношений с другими персоязычными государствами – Афганистаном и Таджикистаном. Для первого это вылилось в крупную финансовую и гуманитарную поддержку, направленную на развитие торговли и культурно-религиозную пропаганду против влияния ваххабитов-деобандистов, спонсируемых из Саудовской Аравии и Пакистана.
В то же время, сегодня Иран, как никто другой, заинтересован в установлении стабильности, по крайней мере, на севере и западе Афганистана, что, в первую очередь, связано с желанием разработки практически нетронутых месторождений драгоценных камней и стратегически важного для иранских планов урана на юге Таджикистана. Иран принимает участие в строительстве железнодорожной ветки, которая должна будет соединить его с Китаем через Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан. Кроме возможности вывозить из Таджикистана стратегические ресурсы, планируемое проведение ветки от афганского Герата до иранского города Хаф и оттуда до порта Чабахар в Оманском заливе откроет Центрально-Азиатским странам выход в Аравийское и Средиземное (через Суэцкий канал) моря. При успешном завершении проекта Иран в этом транспортном пути будет играть ключевую роль.
Однако без установления порядка и безопасности в северных провинциях Афганистана об этих планах говорить невозможно. Таким образом, цели Ирана в Афганистане носят противоречивый характер, что отражается в противоречивости его действий, направленных, с одной стороны, на поддержку «Талибана» в южных провинциях Афганистана и развитие транспортно-экономических связей на севере страны, с другой.
В связи с этим сложным переплетением интересов различных внешних политических игроков, в котором афганский народ является разменной монетой, а Афганистан отдаляется от установления мира и стабильности, лучшим выходом для этого государства российские и центрально-азиатские эксперты видят приобретение им нейтрального статуса. Поиски путей реализации такого сценария сегодня являются одним из приоритетов работы, ведущейся экспертами стран СНГ накануне вывода американских войск из Афганистана в приближающемся 2014 г.
Этот сценарий основан на предположении негативного развития ситуации в Афганистане, и не все специалисты разделяют такую точку зрения, среди которых и руководители НАТО. Тем не менее, существуют веские причины ожидать именно такой ход развития ситуации, и одной из них является важное геополитическое положение Афганистана, которое используется различными государствами для достижения собственных целей.
В МИД Ирана впервые назвали «Талибан» «Исламским эмиратом», а не террористической организацией
Президент Ирана Ибрагим Раиси отметил, что Тегеран готов сотрудничать со всеми политическими силами Афганистана, которые нацелены на мир и развитие в своей стране. По словам Раиси, для Ирана очень важна политическая стабильность в Афганистане и прогнозируемость развития обстановки в этом государстве.
На этом фоне резонансно прозвучало заявление бывшего президента Ирана Махмуда Ахмадинежада, который сегодня превратился в своего рода «непримиримого» оппозиционера. По словам Ахмадинежада, служба безопасности Ирана на днях обратилась к нему с призывом отказаться от критических высказываний в адрес террористического движения «Талибан» (*запрещено в РФ). Экс-президент Ирана заявил, что ему «пытаются не позволить высказывать своё мнение о том, что «Талибан» представляет угрозу для Ирана и всего центрально-азиатского региона».
Для справки: граница Ирана с Афганистаном одна из наиболее протяжённых границ этой страны. Её длина составляет 936 км. При этом приграничные районы частично относятся к весьма неспокойному Белуджистану (историческая область, находящаяся на территории Ирана, Афганистана и Пакистана), где фиксировались сепаратистские настроения. В этой связи в Иране ряд политических деятелей опасаются того, что активность «Талибана»* в Афганистане способна привести к «реанимации» сепаратизма на границах с этой страной уже в самом Иране.
В то же время обратило на себя внимание заявление официального представителя МИД Ирана, в котором тот назвал террористическую группировку «Талибан» «Исламским эмиратом». Такую трактовку в своём отношении используют сами талибы*. При этом до недавнего времени официальный Тегеран именовал «Талибан» террористической организацией. В этой связи можно предположить, что позиция властей Ирана по отношению к талибам существенным образом изменилась.