Как избивают детей в интернате
В Интернете появилось видео с избиением детей в приамурском интернате
В Интернете появилось видео с избиением детей в приамурском интернате. На кадрах старшие издеваются над младшими воспитанниками детского дома. Мальчиков бьют ремнями, а также руками и ногами. Детям от семи до десяти лет.
Сразу после появления записи в Интернете, полиция завела уголовное дело. Задержать удалось двух воспитанниц интерната. Еще одна легла в больницу, а другая сбежала. Подозреваемые находятся в центре временного содержания несовершеннолетних.
Дело получило широкий общественный резонанс. Местные власти не поверили, что директор интерната не замечала происходящего. Сейчас руководителя детского дома временно отстранили от должности.
Все права на материалы, находящиеся на сайте m24.ru, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта ссылка на m24.ru обязательна. Редакция не несет ответственности за информацию и мнения, высказанные в комментариях читателей и новостных материалах, составленных на основе сообщений читателей.
СМИ сетевое издание «Городской информационный канал m24.ru» зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-53981 от 30 апреля 2013 г.
Средство массовой информации сетевое издание «Городской информационный канал m24.ru» создано при финансовой поддержке Департамента средств массовой информации и рекламы г. Москвы. (С) АО «Москва Медиа».
Информация о погоде предоставлена Центром «ФОБОС». Информация о курсах валют предоставлена Центральным банком Российской Федерации. Информация о пробках предоставлена ООО «Яндекс.Пробки».
Подростки мучили на камеру малыша в детдоме под Курганом: что известно
В Курганской области набирает обороты скандал, связанный с одним из местных детских домов, где старшие воспитанники издевались над маленькими детьми. Причем изверги словно гордились и хвастались своими подвигами, сами выложили в соцсети кадры унижения малышей. Двоих организаторов пыток уже установили, но теперь серьезные вопросы появились и к воспитателям: где были они в момент издевательств и почему не следили за детьми? В ситуации разбирались журналисты РЕН ТВ.
Позвать на помощь двухлетний Дима не может. Он просто еще не умеет говорить. На резонансном видео его бьют лицу, пинают, учат ругаться матом, заставляют курить. Все издевательства старшие товарищи снимают. Два шестнадцатилетних подростка «взяли под патронаж» малышей 2 и 3 лет. Им весело. Они смеются и тормошат ребенка, словно куклу.
О том, что творится в Кипельском детском доме, стало известно, когда эти кадры утекли в соцсети. В интернат маленькие воспитанники переехали в октябре. После того как курганский дом малютки переоборудовали под ковидный госпиталь. Но здесь малыши оказались не под круглосуточным вниманием воспитателей, а под надзором старших хулиганов. Которые вместо защиты начали издеваться над маленькими подопечными и с пеленок приучать их, что окружающий мир жесток и несправедлив.
Подростки явно получают удовольствие от происходящего. Они смеются и придумывают новые способы издевательств.
Куда смотрели воспитатели и почему позволяли истязать малолетних детей, сейчас выясняют силовики. Авторов видеозаписи уже привлекли к административной ответственности по статье «Побои». Следователи проводят свою проверку, выясняют, что могло остаться за кадром.
Со слов руководства детского дома, подобных случаев в интернате никогда не было. Подростков, которые засветились на видео, характеризуют только с хорошей стороны. Якобы, младшие дети к ним тянутся, они всегда за ними присматривают. А тут, возможно, перегнули палку, но никого обижать не хотели. Впрочем, отвечать за свои действия придется не только самим воспитанникам, но и их наставникам.
Особо инициативного подростка, который по-взрослому воспитывал 2-летнего ребенка, уже перевели в центр для малолетних правонарушителей. Туда же, вероятно, отправится и его товарищ, который ради забавы снимал происходящее. В отношении них уже возбуждено дело по статье «Истязание».
В Амурской области в центре скандала оказался интернат, где старшие воспитанники избивали младших
Издевались над маленькими более взрослые ученицы, которым доверили помогать педагогам в работе с детьми. Свои расправы девушки записывали на видео. Дело получило огласку лишь после того, как кадры попали в Интернет.
С ремнем в руках перед строем босоногих мальчишек, как надзиратель в концлагере. Как выяснилось, подобным образом четыре старшеклассницы этого же интерната воспитывали детей, которым было от 7 до 10 лет. Избивая и снимая все на камеру мобильного, они явно наслаждались, слушая душераздирающие крики.
Теперь эти кадры, появившиеся в Интернете, внимательно изучают в полиции и прокуратуре. Как рассказали следователям сами дети, били их здесь регулярно.
Сегодня весь день здесь шли проверки, допрашивались руководители интерната и его воспитатели. К ним у следствия много вопросов.
Как выяснилось, одна из подозреваемых была переведена в интернат не так давно из другого города, с отрицательной характеристикой. Несмотря на это, ее и еще трех сверстниц поселили в младшей группе, чтобы они помогали воспитателям в работе с детьми. В областном министерстве образования называют подобное обычной практикой.
Как выглядела социализация малышей, и то, как помогали воспитателям старшеклассницы, видно на кадрах: били, таскали детей за волосы. Например, перед сном, чтобы не шумели.
Вопиющим случаем издевательства над детьми сами сотрудники интерната, судя по всему, шокированы меньше, чем следователи и полиция.
Четыре воспитанницы интерната, подозреваемых в избиении детей, задержаны. Двух из них по решению суда направили в центр временного содержания несовершеннолетних. Возбуждено уголовное дело по статье «Истязание». Задержанным грозит до 7 лет лишения свободы. Так же проводится проверка по факту ненадлежащего исполнения должностных обязанностей сотрудниками интерната.
Директор интерната отстранена от занимаемой должности. Следователи говорят, что, скорее всего, пострадавших малышей больше. Сейчас психологи работают со всеми детьми. Так же возможно в ходе проверке будут выявлены и другие старшеклассники, подозреваемые в издевательстве над детьми.
«Меня в интернате били, и я буду бить»
Старшеклассницы, избившие малышей в детском доме, своей вины не признают
Мальчики лет семи в трусиках выстроились вдоль стены. Крупная вульгарная девица по очереди укладывает детей спать, заламывая им руки. В ход идет ремень, щедро раздаются тумаки, подзатыльники, пинки. Нецензурную брань перебивают плач и истошный детский крик. Некоторые ребята покорно ждут своего часа — уже привыкли.
Орут, когда становится невыносимо терпеть боль и унижения. Мимо то и дело пробегают более взрослые воспитанники с вениками и тряпками, не обращая на садистские разборки никакого внимания.
Видео жестокого избиения детей из детского дома поселка Пионерский Мазановского района, выложенное одной из участниц инцидента в YouTube, леденит душу. Как такое может происходить в учреждении, где живут дети-сироты, охрану которых на себя взяло государство?! Подробности чудовищного инцидента выяснял корреспондент АП.
Уютная спальня детского дома поселка Пионерский Мазановского района стала настоящей комнатой пыток и истязаний для десяти маленьких мальчиков. Роль надзирательниц возложили на себя три старшие воспитанницы этого же образовательного учреждения, проживавшие в одной секции и приглядывавшие за первоклассниками. В школе-интернате № 5 соблюдалась семейственность. Однако старшие сестры сказок на ночь не читали, а действовали по принципу: не хочешь спать — получи по голове или под зад. Еще одна наставница выступала в качестве оператора, регулярно фиксируя события на сотовый телефон. По характеру съемки видно, что запись велась открыто, без боязни. На днях эта соучастница отправилась в гости к родственникам в Свободный и выложила видео на YouTube. 16 мая ролик попал в СМИ, в итоге в интернат девушка-оператор не вернулась — на момент, когда верстался номер ее разыскивала полиция.
В этот же день во второй половине дня в учреждение нагрянули следователи и помощник уполномоченного по правам ребенка в Мазановском районе. Свою проверку организовала прокуратура. Вечером в школу-интернат № 5 выехали губернатор Олег Кожемяко и министр образования Амурской области Марина Селюч. После экстренного совещания директор учреждения Тамара Григорчукова и воспитатели группы, где содержались пострадавшие дети, были отстранены от работы.
Вчера следственное управление СК РФ по Амурской области возбудило уголовное дело по пунктам «а», «г» и «д» части 2 статьи 117 УК РФ «Истязание». Это тяжкое преступление, наказание соответствующее — от трех до семи лет лишения свободы.
В этот же день районный суд принял решение поместить двух девушек в Центр временного содержания для несовершеннолетних, который находится в Свободном, сроком на 30 суток. Еще одна фигурантка лежит в больнице.
Как рассказал корреспонденту АП прокурор Мазановского района Евгений Петров, личности участников инцидента в кадре и за кадром установлены. Это десять мальчиков от семи до девяти лет и учащиеся старших классов 17, 16 и 15 лет. Девушки помогали воспитателям присматривать за маленькими детьми. Одна из «сестер милосердия» — выпускница свободненской школы-интерната.
Как стало известно АП, 17-летняя воспитанница училась в колледже Свободного. Однако учеба не сложилась, и полтора месяца назад она была отчислена. Родной интернат брать обратно выпускницу не захотел. Директор детского дома поселка Пионерский Тамара Григорчукова предоставила девушке кров — не на улице же оставлять сироту. С этого момента, как предполагают следователи, и началось истязание мальчиков.
Главное — дети не подавлены
— В четверг около часа дня к нам обратился один из жителей Мазановского района, который в сети интернет обнаружил видеоролик с кадрами побоев, наносимых воспитанникам школы-интерната № 5, — рассказывает районный прокурор. — Мы незамедлительно организовали выездную проверку с привлечением сотрудников органов внутренних дел. В результате была установлена группа детей, изображенная на видеоролике, и личности тех, кто их избивал. Факты причинения побоев подтвердились в этот же день. Мальчики были осмотрены и опрошены. Дети рассказали, что их избивали систематически. К счастью, они не подавлены, открыты, охотно идут на контакт. Они не скрывают, кто их обижал, за что и в какой последовательности наносились побои. Были опрошены педагоги и воспитатели. Интересно, но о факте избиения своих подопечных они узнали от сотрудников прокуратуры. Синяков и ссадин у детей они не видели, хотя учили, лечили, купали их.
Дети рассказывают, что их били практически каждый день. Наказывали за все: шумят, разговаривают, не хотят спать, мыть руки-ноги. Был бы повод… Воспитателей в этот момент в младшей группе не было. Почему этот факт оставался незамеченным и где на момент истязаний находились взрослые, почему мальчишки не пожаловались педагогам, сейчас выясняется.
Вчера наличие побоев и прочих телесных повреждений зафиксировали врачи Мазановской ЦРБ, куда детей отправили на освидетельствование. Медики обнаружили свежие и застарелые синяки, шишки и кровоподтеки. Сотрясений, гематом, переломов и ушибов у мальчиков нет. А вот психическому состоянию малышей нанесена тяжелейшая травма. А главное — отупляющая уверенность: «Если бьют — значит так надо. Это норма жизни!»
По информации амурского министра образования и науки Марины Селюч, семь человек отстранены от работы: директор школы–интерната, заместитель директора по воспитательной работе, воспитатели, которые работали в группе, где были избиты дети, помощники воспитателей. По информации следователей трое воспитателей уволены.
— Там по коридору идешь — слышно, как цокают каблуки, — поделился глава Мазановского района Михаил Пивень. — Я в этом учреждении проработал директором несколько лет. Мне больно об этом говорить, но на видео — такие душераздирающие крики. Я не верю, что никто из педагогов ничего не слышал, не знал. Где-нибудь это должно было просочиться. К сожалению, интернаты — закрытые заведения, туда без особого разрешения не попадешь. Меня приглашали на праздники, выпускные балы. Все было вполне благопристойно. Дети чистые, довольные. Тамара Григорчукова — выпускница этого детдома, 29 лет здесь проработала. Она грамотный специалист, хороший организатор. Многое сделала в хозяйственном плане: крыши перекрыла, инфраструктуру подняла. Семейные традиции в интернате — это передовой опыт, воспитателям проще, когда в коллективе микроклиматом управляют дети. Но любой воспитательный процесс надо контролировать, а здесь все спустили на тормозах. И заметьте: старшеклассники били и унижали пацанов — девочек не трогали. Хотя в этой же группе были две девятилетние девчонки.
Старшеклассницы, садистски истязавшие малышей, своей вины не осознают. Мол, ничего плохого мы не совершали. «Меня в интернате били, и я буду бить», — цитирует слова одной из фигуранток «Амур.инфо».
Как стало известно АП, губернатор Олег Кожемяко во время посещения школы-интерната № 5 отдал распоряжение, чтобы всех пострадавших детей в скором времени отправили на отдых и лечение в санатории области. Мы будем следить за развитием событий.
«Выкрутил ухо — уволили»
Недавняя героиня АП Любовь Кривошеина, которой наша газета помогла получить квартиру, — выпускница Пионерского детского дома. Родные стены покинула в 1999 году. Как вспоминает Люба, в ее время детей никто не бил. Один раз педагог на линейке выкрутил ухо мальчишке, за что был уволен. «Меня тоже наказывали, к примеру, за плохие оценки на дискотеку не пускали, за другие хулиганства мы месяц мыли туалет. Как-то раз пацанов и девчат засекли с сигаретами и заставили жевать табак. Хотя ребята из других детских домов, с которыми я общаюсь, говорят, что их избивали не только старшеклассники, но и воспитатели», — замечает молодая мама.
«Здесь детей не растили, а гробили»
Жестокое отношение к сиротам в Приамурье не редкость, считает уполномоченный по правам ребенка в Амурской области Наталья Третьякова. В 2011 году в Зейском районе педагог социального приюта в течение длительного времени заставляла воспитанников приседать и бегать перед сном, привязывала скотчем к стулу, тыкала носом в пролитую краску. Женщина понесла уголовную ответственность. Наказание было условным.
Сейчас идет доследственная проверка еще в одном детском доме. Там педагог высшей категории в воспитательных целях лишал детей еды и прогулки. Ученики рассказывали, что за шалости их надолго запирали в шкафу.
«Посмотрев кадры избиения детей в амурском интернате, хочется вернуть в УК телесные наказания. Пороть публично сволочей», — написал вчера в своем микроблоге в Твиттере известный телеведущий Владимир Соловьев.
129 детей проживают в интернате поселка Пионерский Мазановского района.
120 человек — коллектив персонала дома-интерната.
Глава Союза добровольцев рассказала, как пытают детей в интернатах
Переодевания мальчиков в девочек, жестокие избиения, уколы с психотропными веществами — это далеко не весь список «методов воспитания» в российских приютах.
Фото: ©РИА Новости/Владимир Астапкович
М. АНДРЕЕВА: У нас в гостях Яна Лантратова, глава Союза добровольцев России, общественный деятель и член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. Доброе утро!
Я. ЛАНТРАТОВА: Здравствуйте.
М. А.: Ваша фамилия очень часто упоминалась в последнее время в СМИ. Говорили, что вы в числе прочих тоже претендуете на пост уполномоченного по правам ребёнка, который сейчас освободился в связи с уходом Павла Астахова.
М. ШАХНАЗАРОВ: Вам нравится слово «омбудсмен»?
Я. Л.: Мне больше нравится «уполномоченный по правам ребёнка».
М. А.: Вы бы хотели им быть?
Я. Л.: Не совсем корректно обсуждать этот вопрос. Во-первых, Павел Астахов ещё пока никуда не ушёл. На данный момент он находится в отпуске. Его уход ожидается после того, как он вернётся. Во-вторых, пока ещё каких-то официальных обсуждений кандидатур не было. На мой взгляд, правильнее будет говорить о том, какими качествами должен обладать уполномоченный по правам ребёнка. Это, безусловно, должен быть человек, который знает и понимает детей, человек, который уже поездил по территории России и понимает, с какими трудностями сталкиваются дети и как им можно помочь. И, безусловно, это человек, который выстроит не только систему реагирования на возникающие проблемы, но и систему профилактики преступлений.
Например, история с Забайкальским краем, когда активисты регионального отделения Союза добровольцев России сообщили мне о страшных издевательствах в отношении детей. Я прилетела в Забайкальский край, встретилась с детьми, с бывшими воспитателями, которые рассказали мне страшные факты о том, что, к примеру, мальчик украл банан, его посадили в мешок и вынесли в лес, а потом вернули в детский дом, переодели в женскую одежду и избивали всем интернатом.
Или девочкам, которые тоже совершили какой-то проступок, наливали горячий суп в руки и заставляли есть. И другие страшные истории были.
М. А.: Это воспитатели делали?
Я. Л.: Да. Другого мальчика подвешивали вниз головой, издевались над ним.
М. Ш.: Это же уголовка.
Я. Л.: Конечно. И когда мы начали с этим разбираться, нам удалось добиться возбуждения 20 уголовных дел. Велись процессуальные проверки, виновные были наказаны.
М. А.: Это нелюди какие-то.
Я. Л.: Да, но самое важное — через некоторое время мы выявили в Забайкальском крае лицей, где за полгода было детьми совершено пять самоубийств.
М. Ш.: А сколько в лицее было детей?
Я. Л.: Около 150.
М. Ш.: 5 самоубийств на 150 человек — это очень много.
Мы сначала подумали, что, может быть, это происходит только в этом регионе, но выявили подобные проблемы в 17 регионах России.
Самое страшное, что, когда я туда приехала, дети просто взахлёб рассказывали об этом в присутствии сотрудников Следственного комитета и прокуратуры. Представляете, как должны быть настроены дети?
М. Ш.: А что на зонах за порядки, если их самих не «опускают» за такие вещи?
Я. Л.: Самое страшное, что это переходит в сферу обычной жизни. Раньше мы об этом не знали.
М. Ш.: Это караул просто.
М. А.: А почему это так долго продолжалось?
Я. Л.: Потому что на официальных проверках ребёнок никогда не расскажет о том, что творится. Дяди и тёти уйдут, а им потом жить там.
М. А.: А когда вы приезжаете, это ведь то же самое. Почему они вам рассказывают?
Я. Л.: Как раз об этом я и говорю. Почему важна система профилактики: в каждом регионе России у меня есть отделение. Это активисты, которые закрепляются за социальными учреждениями, систематически ходят туда не с игрушками, а ведут серьёзную работу с детьми, сопровождают их как во время обучения, так и по выходе из учреждения. И дети им доверяют. Они их знают и рассказывают им те вещи, которые с ними происходят.
М. А.: Но вы же не можете забрать человека, с другой стороны. Например, вы узнаёте, что в каком-то интернате педагоги — изверги. Дальше идёт разбирательство, это долгий процесс. В это время всё это продолжает функционировать?
Я. Л.: Когда мы находим такую проблему, мы собираем необходимые доказательства, далее мы на базе Совета по правам человека, благодаря Михаилу Федотову, собираем рабочую группу. Туда входит постоянный представитель Следственного комитета, МВД, прокуратуры и всех ведомств, которые отвечают за работу с детьми. После этого мы без публичного участия обсуждаем все эти проблемы, чтобы на детей не оказывали никакого давления. После этого в регион выезжает целая передовая группа. В Забайкальский край выехало около 50 человек из всех ведомств: Министерства образования, Министерства труда и так далее. Они приехали туда, и началась серьёзная проверка. Впервые мы столкнулись с этой проблемой в Забайкальском крае, когда нам удалось добиться возбуждения уголовных дел. Но ряд сотрудников ещё работал на местах. И мы понимали, насколько это страшно. Но мы добились — спасибо Следственному комитету — того, чтобы детей полностью оградили от всех тех людей, которые так или иначе являлись участниками преступления. Но всё равно была проблема, когда девочку, которая рассказывала о многих фактах, перевели в центр несовершеннолетних преступников. И благодаря совету мы её нашли, вытащили оттуда и добились того, чтобы у неё всё было хорошо. Но серьёзная проблема сохраняется по всей стране.
Сейчас мы проехались по социальным учреждениям всего СКФО, в дагестанском детском доме возбудили страшные уголовные дела. Но самое страшное, что когда волонтёр просто приходил, помогал, приносил гуманитарную помощь, его пускали. Как только он начинает заниматься общественным контролем, ему тут же закрывают проход в детское учреждение. В Свердловской области девочку-волонтёра выгнали с работы, в Марий Эл выгнали из вуза.
Фото: ©РИА Новости/Михаил Климентьев
М. А.: А как можно волонтёра выгнать с работы?
Я. Л.: Девочка работала на работе, а её взяли и выгнали.
М. А.: Это же может сделать только человек на высоком посту. То есть руководитель детского учреждения не может вмешиваться в дела какого-нибудь, условно говоря, завода. То есть получается, это на уровне губернатора происходит?
Я. Л.: Приведу пример по Забайкальскому краю. Там выявили множество нарушений, например, в доме престарелых, где над бабушками издевались. Проблем было очень много. Но самое важное, что потом, по итогам всех проверок, президент подписал указ о снятии губернатора Забайкальского края. Всё региональное правительство ушло в отставку, и были возбуждены уголовные дела, в том числе в отношении ряда министров и бывшего уполномоченного по правам ребёнка в регионе.
Более того, там вообще выяснилось, что волонтёры вместе с детьми написали сначала письмо на имя уполномоченного по правам ребёнка в регионе, в котором была просьба, крик о помощи, а он это письмо передал директору интерната и попросил разобраться. Была линейка, и с детьми разобрались, как вы понимаете. Мы очень долго думали о том, почему это всё происходит, и как с этим бороться. На базе Совета по правам человека у нас есть постоянная комиссия по общественному контролю. Мы создали рабочую группу, туда пригласили представителя Общественной палаты, совета при Ольге Юрьевне Голодец и создали систему, при которой мы сейчас прописываем предложения и поправки в законодательство об общественном контроле. Параллельно мы расписываем пошаговые инструкции о том, как нужно заниматься общественным контролем, с разбивкой под каждый тип учреждения. И самое главное — уже начали собирать базы людей, которые хотят этим заниматься. И уже на данный момент, с 20-х чисел июня, проводится первый этап обучения совместно с Академией народного хозяйства при Президенте РФ, Общественной палаты Российской Федерации, Совета по правам человека. Мы обучаем НКО, как нужно этим заниматься.
М. Ш.: То есть вы видите столько нехорошего, что волосы дыбом встают?
В том числе там было порядка семи человек, которые собирались поехать в детские лагеря работать вожатыми. Нам удалось вернуть 37 квартир детям, причём эти квартиры отнимали таким образом: детей обкалывали психотропными препаратами, лишали дееспособности, а после забирали государственные квартиры. Впервые я с такой историей столкнулась в Санкт-Петербурге, когда ребёнок мне рассказал, что будет специальная комиссия. Когда он сядет в машину, ему сделают укол, а потом он приедет на комиссию, у него начнёт заплетаться язык, и у него отнимут квартиру. Он попросил меня поехать с ним на эту комиссию. Когда я туда приехала вместе со своими коллегами, передо мной просто закрыли дверь. Меня туда не пустили, потому что это же психиатрия, специальная экспертиза, куда не пускают лишних людей. И с этого момента начались разбирательства, потому что его стали признавать недееспособным человеком, который не должен получить государственную квартиру.
Потом из ряда регионов России ко мне стали поступать обращения с подобными случаями. В данном случае удалось помочь. Также удалось помочь в возвращении в семью детей, которых несправедливо отнимали за то, что апельсинов нет в холодильнике, к примеру. Нет апельсинов, значит нет фруктов, нет фруктов, значит, нет витаминов, нет витаминов — родители препятствуют нормальному развитию ребёнка.
Некоторое время назад в России должны были принять закон о так называемом социальном патронате, там была фраза: «Семья в социально опасном положении — это семья, которая своими действиями или бездействием препятствует нормальному развитию ребёнка». Что такое «нормальное развитие ребёнка», там не было указано. В таком случае под это определение подпадали и семьи, у которых нет фруктов в холодильнике, и семьи, у которых беспорядок в доме. Бедность стала критерием. Многие против этого закона. Я, наверное, тоже подхожу под этот закон: когда я на работе, мой ребёнок находится с няней. Можно считать, что я препятствую его нормальному развитию?
Фото: ©РИА Новости/Виталий Аньков
М. А.: Конечно. Он будет похож на няню. Вы с ним не занимаетесь.
М. Ш.: Я слушаю вас и вспоминаю фильм Хуана Антонио Байона «Приют». Я такой же ужас испытывал при просмотре этого фильма.
М. А.: Давайте назовём «героя» — Константин Ильковский, глава Забайкальского края. Это же всё при нём происходило?
Я. Л.: Да-да.
М. А.: Другой губернатор — женщина, кстати.
Я. Л.: Да. Наталья Жданова. Конечно, это страшная история. Там очень много было проблем. Сейчас там хотя бы выстроили работу с гражданским обществом. До этого там были созданы попечительские советы при детских домах, но они по факту в большинстве своём не работают. И здесь есть проблема — кто может приходить и заходить в детское социальное учреждение? По факту только те, кто является субъектом общественного контроля. А по закону субъекты общественного контроля — это Общественная палата, общественный совет. Их немного. Получается, что система социальных учреждений закрыта, и того, что происходит там, мы порой не видим. И можем это узнать только с помощью добровольцев, волонтёров. Поэтому, на мой взгляд, будущий уполномоченный по правам ребёнка обязательно должен выстроить системную работу с гражданским обществом и создать систему общественного контроля.
М. А.: «Получается, Астахов и его уполномоченные в регионах совсем плохо работают?» — спрашивает слушатель.
Я. Л.: Здесь нельзя сказать, что кто-то плохо работает. Проблемы есть не только в России, но и во многих странах. Проблемы эти в первую очередь связаны с закрытостью учреждений. Понять, что там происходит, не могут чиновники на местах. Это могут понять люди, которые систематически работают на земле с этими детьми. Поэтому без выстраивания системы работы с волонтёрами такие проблемы будут. Я знаю очень многих уполномоченных по правам ребёнка в регионах, замечательных людей. Например, мы в Саратове с Татьяной Онищенко выстроили целую систему. Мы совместно проводим работу по программе «Где ты, мама?». Благодаря этой работе, мы уже устроили огромное количество детей в семьи. Она — удивительный человек, она сейчас собрала вокруг себя выпускников детских домов, и они мало того что социализируются вместе с волонтёрами, но и сами начинают заниматься волонтёрской добровольческой деятельностью, вступают в наши организации и вместе с нами защищают права других детей. Кстати, через эту работу очень многие социализировались.
И таких уполномоченных очень много. Просто не везде выстроена эта система общественного контроля, а без неё решить эту проблему решить эту проблему, к сожалению, невозможно.
М. А.: Вас же могут не пустить? В любом момент могут закрыть двери, вы ведь всего лишь волонтёры, добровольцы. А кого пускают наверняка?
Я. Л.: В данном случае мне помогает то, что я являюсь членом Совета по правам человека при Президенте РФ и в ноябре указом президента назначена на должность ответственного секретаря совета.
М. Ш.: То есть корочку показали и всё?
Я. Л.: Нет, никакой корочки в данном случае нет. Но даже так субъектом общественного контроля я не являюсь. У нас есть замечательный руководитель, советник президента России Михаил Александрович Федотов, который в этом плане искренне небезразличный человек. Он реагирует на любую проблему, когда узнаёт о нарушении прав.
М. А.: То есть его должны пускать?
Я. Л.: Его пускают, но по закону его тоже не имеют права пускать. Потому что он тоже не является субъектом общественного контроля. Сейчас в Московской области есть проблема с одним психоневрологическим интернатом. Так иногда даже есть люди, которых должны пустить, есть официальное письмо, но их не пускают. Потому что в законе есть понятие «субъект общественного контроля».
М. Ш.: Идиотская ситуация.
Я. Л.: Сейчас мы как раз прописываем поправки предложения для закона. Но вы понимаете, что значит, если ты напишешь число и предупредишь, что приедешь. Это совершенно бесполезно.
М. А.: И дети ничего не расскажут.
Я. Л.: Во-первых, дети не расскажут. Вторая проблема — это ты приезжаешь, а те этажи или комнаты, которые нужно посмотреть, будут закрыты. А многих детей просто вывезут из этого учреждения. И с этим мы тоже систематически сталкиваемся. Поэтому самый эффективный метод — это внеплановая проверка. Но пока, к сожалению, механизмы не созданы. И мы с экспертами сейчас это прописываем.
М. Ш.: Хоть камерами всё утыкай.
М. А.: Да даже с камерами умудряются нарушать. Слушатель спрашивает: «Как вы относитесь к ювенальной юстиции?».
Я. Л.: Нужно серьёзно разобраться в терминах.
М. А.: Спасибо! В студии была Яна Лантратова, глава Союза добровольцев России, общественный деятель и член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека.