Как защитить себя в роддоме
«Родишь — будешь халат мне от крови отстирывать» Молодые матери о хамстве и унижениях в родильных домах
В конце ноября в социальных сетях стартовал флешмоб #насилие_в_родах по аналогии с нашумевшей акцией #янебоюсьсказать. Его участницы анонимно делятся историями неуважительного, а зачастую жестокого отношения медперсонала к роженицам. В одноименном сообществе «ВКонтакте» женщины рассказывают о хамстве, агрессии и давлении со стороны врачей, о котором обычно принято молчать. Многие испытывали не только психологический дискомфорт, но и чрезмерные физические страдания даже при том, что оплачивали роды. «Лента.ру» ознакомилась с историями женщин и попросила врача рассказать, насколько они соответствуют реальному положению дел.
Анонимно
Я забеременела во второй раз незапланированно, когда мы переехали в другой город. Еще во время обследования меня слегка насторожила гинеколог. Сыпала цитатами из священного писания, говорила о предназначении женщины, при этом не давая никаких конкретных рекомендаций по поводу беременности. Перед родами не могла попасть в роддом — не было мест. Денег на платные роды тоже не было. Когда попала в больницу, с утра меня разбудила забежавшая впопыхах доктор и сказала: «Вставай, собирайся, пойдем резать тебя [операция кесарева сечения]». На трясущихся ногах пошла в операционную, с трудом забралась на стол.
Анестезиолог 20 минут не мог ввести иглу, орал: «Придут со своими убогими жирными спинами, не найдешь место для укола». Пока мне было плохо и меня выворачивало, врач играл в телефон, говорил: «Ничего, потерпишь, никуда не денешься». Кислород дали секунд на 30, только когда у меня начались сильнейшие рвотные позывы со вскрытым животом. Я потеряла сознание, очнулась уже в реанимации. В послеродовой было немногим лучше. Доктор грубил, никто не показывал первородкам, как кормить, больно щипали за грудь, проверяя наличие молока. Я с боем ушла из роддома под расписку. Отпускать не хотели, устроили скандал. К ребенку любви не чувствую, только стыд перед ней. Плачу постоянно и жалею. Больше рожать никогда не пойду. Надеюсь, что смогу полюбить дочь.
Новорожденный во время сеанса фототерапии
Фото: Игорь Зарембо / РИА Новости
Анастасия Иванова, Санкт-Петербург
Роды проходили в перинатальном центре Алмазова в Петербурге. Рожала дважды и насмотрелась всякого. Во время кесарева мне начали вводить спинальный катетер. С третьего раза получилось. Затем уложили на стол, привязали руки и ноги. В таком положении я пролежала примерно час. Периодически тыкали в меня чем-то острым и спрашивали, чувствую ли боль. Я чувствовала. Потом пришел завотделением и констатировал, что я вру, потому что ничего не могу ощущать после тройного укола анестезии. Надели на меня маску. Ясное дело, в такой момент тебя охватывает животный ужас. Больно, дышать нечем, руки и ноги скованы, как на пытках.
Мысленно я попрощалась и с малышом, и с жизнью. Очнулась уже в палате. В реанимации было уже не до злости — просто хотелось, чтобы этот ад закончился. Отпустили меня почти сразу — мест не было, да и медперсоналу особого дела не было тоже. После того случая доверия к врачам нет никакого. Остался только всепоглощающий страх за сына.
Анонимно
Это был 2013 год, моя первая беременность. Все проходило очень легко: я летала, прыгала, бегала, делала ремонт дома, у меня даже не было токсикоза. Анализы — хоть на выставку, на УЗИ здоровый мальчик. Готовилась к родам, как к празднику. Срок шел к 42 неделям. Гинеколог не торопила в роддом, говорила: «Все и так хорошо». Схватки начались дома: ровные, как по учебнику, интервал постепенно уменьшался.
Роженица на операционном столе перед началом операции кесарева сечения
Фото: Игорь Зарембо / РИА Новости
Поехала в роддом — сказали, что приехала рано, потому что семь минут — слишком большой интервал, нужно три. И места у них сейчас нет, не в коридоре же меня класть. Я верила врачам безоговорочно, вообще не спорила. Поехала домой. Сделали укол, чтобы смогла дома поспать. Когда я проснулась, схватки были хаотичные и очень болезненные. Я в роддом. Через два часа прокалывают пузырь, а там мясо — вовсю отслойка плаценты. Делали экстренную операцию, сын не выжил, прожил всего час. Спустя 3,5 года я родила второго, врачи с меня буквально пылинки сдували. Но как потеряла первенца из-за халатности и лени врача — никогда не забуду.
Мария Постовская, Новый Уренгой
Я рожала в 2012 году. Примерно за неделю до родов мой брат договорился с персоналом больницы, где у него было много знакомых, и устроил меня туда. Купил врачам торт, шашлыков и по бутылке вина. Но в день родов, к моему сожалению, дежурила другая смена. Когда начались роды, я уже тужилась, а акушерки ничего не делали, говорили, что без заведующей начинать нельзя. И пока она не пришла — они сидели и просто смотрели.
От боли я кричала матом. Одна из них орала, чтобы я не ерзала по креслу, иначе буду покупать им новое. Еще говорили: «Чего орешь, как дура, сама знала, что такое беременность, должна была готовой быть к этому». Врач говорила: «Как родишь — будешь халат мне отстирывать от своей крови». В итоге родила с горем пополам. В палате я провела пять дней, все это время спала на окровавленной простыне, стелила какие-то пеленки поверх. Спустя трое суток после выписки у меня открылось кровотечение, отвезли на скорой в больницу. Выяснилось, что у меня расхождение швов, еще и занесли инфекцию. Пролежала в больнице месяц, в итоге у меня пропало молоко.
Анонимно
Рожала по дорогому контракту в надежде, что это даст мне хоть какие-то преимущества. Схватки начались поздно, в 41 неделю. В роддом я не торопилась, было нехорошее предчувствие. Дома пробыла пять часов. Под утро все же решилась, и муж вызвал такси. Когда меня осмотрела мой врач, то повредила шейку матки, пошла кровь. Она сказала, что шейка открывается, но очень медленно, и что вообще плохо рожать в 41 неделю. Якобы беременность переношенная, ребенок страдает, и надо делать кесарево. Мне было так страшно, все мысли были только о ребенке. Муж стал настаивать на том, чтобы дать время шейке раскрыться, как-никак роды первые. Но врач продолжала клевать меня, говорила, что я безответственная мамаша, что убью малыша.
В слезах я подписала согласие на кесарево. Потом узнала, что врач просто спешила домой и не хотела ждать, пока я разрожусь. Операция прошла тяжело, в послеродовом периоде было множество осложнений, кровотечения, боли в спине после анестезии. Через месяц у меня обнаружили венерическую инфекцию, которую занесли в этом роддоме. Из-за воспаления в маточных трубах образовалось множество спаек, теперь ставят непроходимость и бесплодие. Я так жалею, что согласилась на операцию. Больше у меня никогда не будет детишек.
Фото: Пахомова Людмила / Фотохроника ТАСС
Любовь Ерофеева, врач-гинеколог, генеральный директор Российской ассоциации «Народонаселение и развитие»
Я много лет проработала инспектором в акушерском отделе Минздрава. Ежегодно мы проводили анализ поступающих жалоб. В меньшей мере они касались профессиональных ошибок и промахов, большинство жаловались на отношение, обидные и оскорбительные слова. Даже если у женщины какое-то осложнение, куда больше ее ранят безразличие, грубость и унижения, от которых она потом очень долго не может очухаться. Именно это обычно становится поводом жаловаться в официальные органы.
Стоит сказать, что подобный негативный опыт достался нам из советских времен, но с ним можно бороться. Наши медики из тех же поколений, что и роженицы, ожидать от них особой галантности не приходится, с одной стороны. С другой стороны, акушерская специальность — одна из наиболее напряженных. Это высочайшая, по сути двойная ответственность за жизнь — и матери, и ребенка. Все это нисколько не оправдывает грубых и резких выражений, но, по всей видимости, это своеобразная защита. Среди акушеров очень высок уровень выгорания, а еще и деформации, связанные с профессией.
Мы пытались с этим бороться. Я должна сказать, что ничем другим, кроме специальных тренингов, достичь кардинальных изменений невозможно. Поэтому я вижу в новой системе непрерывного последипломного образования возможность введения курсов повышения квалификации — в том числе этики общения с пациентами. Это позволит медикам отвлекаться от рутинной каждодневной работы, попадать в другие коллективы и копировать хороший опыт.
Опыт деторождения должен сохраняться у женщины со знаком плюс, а не со знаком минус. Преодолеть грубость в системе здравоохранения — не самая простая задача, это характерно для всех сфер. В торговле и общепите постепенно ситуация налаживается. Медицина — следующая на очереди. Нельзя добиться значительных результатов простым увеличением жалования. Никакая оплата не может остановить хамство. Есть еще и такой нюанс: профессия акушеров-гинекологов связана с властью. Некоторые ею наслаждаются: пользуются по поводу и без. Когда это делается для того, чтобы женщина внимательнее относилась к словам специалиста, — это одна история. Другое дело, если цель — получить ощущение, что ты здесь царь и бог.
С хамством можно столкнуться вне зависимости от того, платные роды или бесплатные. Их принимают одни и те же люди, которые сами постоянно слышат грубости, например, в магазине и транслируют дальше — на роженицу. Нужно принимать во внимание и то, что условия у наших медиков сложные, нагрузки повышенные и стрессовые, график работы ненормированный. Но все это ни в коем случае не может быть оправданием озлобленности.
Не верить запугиваниям и взять с собой мужа: 7 советов, которые помогут во время родов
Опыт читателей Т—Ж
Это истории читателей из Сообщества Т—Ж. Собраны в один материал, бережно отредактированы и оформлены по стандартам редакции.
Я рожала по договоренности с врачом. Приехала в роддом, потому что показалось, что отошли воды. Оказалось, что это не они, но домой меня уже не отпустили и отправили в родильное отделение. Ситуация была крайне неловкая: у меня схваток нет, воды не отошли, непонятно, чего мне там делать.
В родильное я поступила примерно в девять утра. Там не кормят, поэтому с тех пор я ела только батончики и хлебцы, которые у меня были с собой. Через какое-то время после поступления начались схватки, но такие же были и до этого: тренировочные, непостоянные, вполне терпимые. Еще через час-полтора меня посмотрели и прокололи пузырь. На этом моменте начался ад: я выдержала две схватки, дыхание не помогало. На просьбу поставить анестезию мне сказали потерпеть еще полчаса, чтобы ребенок опустился. Чуть не умерла, но вытерпела.
В конце концов меня выкатили в коридор. Время — одиннадцать вечера. Уже очень хотелось есть, а никого из родственников в такое время не пустят. В роддоме купить еды, естественно, негде. У медсестер я выпросила заварить пакетик чая, который был у меня с собой. Все остальное из моих запасов они забраковали со словами «ты же мать, ты кормишь теперь» и, сжалившись, принесли мне два куска хлеба, поджаренные в тостере. Вот и вся моя еда до следующего утра.
К утру мне было хуже от голода, чем от того, что происходило накануне. И это до сих пор моя боль. Ну как так можно: госпитализировали в девять утра, весь день в родах, роды, большая кровопотеря, а еды элементарно нигде не достать. Я готова была все деньги отдать за это. Я не в претензии к врачу и к роддому. Но, как говорится, осадочек остался.
Рожала первенца в 35 лет в Кызыле. В роддом поехала на 39-й неделе. Медсестра приемного покоя спросила, болела ли я туберкулезом. Я сказала, что болела, но это было давно и меня уже четыре года как сняли с учета. Ежегодные флюорографии показывали, что все хорошо.
В ответ на мои объяснения медсестра почему-то начала агрессивно требовать справку из диспансера со словами: «А не то вас положат в отделение с бомжихами и мигрантками. Будете рожать в инфекционном боксе, и ребенка вам не отдадут». Короче, я была в истерике. Тот факт, что в родкарте были пометки от фтизиатра насчет моей болезни, медсестру не волновал.
Муж отказался идти в диспансер. Я лежала и боялась, что мне предъявят за справку. Но в итоге никто не вспомнил про мою болезнь и я рожала в обычном блоке. Хотелось потом, конечно, спросить ту сестру, за каким хреном она меня довела до истерики.
Весь срок я проходила с миомой матки примерно 6 × 9 см. Вела беременность платно и за несколько месяцев до родов была уверена, что будет кесарево, плюс сын с комфортом сидел на заднице и переворачиваться не собирался.
За две недели до приблизительной даты родов получилось так, что в городе были закрыты на промывку два роддома, и весь поток направили туда, где я как раз собиралась делать кесарево. Несколько раз я приезжала, высиживала очередь и получала от ворот поворот. Свои диагнозы пришлось доказывать с боем — меня с нахальным выражением лица посылали лесом: «С чего вы взяли, что вам вообще в наш роддом? Езжайте куда хотите». Угрозы обратиться напрямую к местному министру здравоохранения подействовали, как Авада Кедавра, меня приняли и разместили в коридоре. Хорошо, что я разговорилась с девушкой, которая лежала в платной палате и на следующее утро шла на стимуляцию родов, так что я схватила ее под ручку и побежала на пост медсестер, чтобы занять платную койку за 5000 Р в сутки.
Пролетела неделя, и вот мне прокалывают пузырь. Но, как выяснилось, не до конца. Спустя пару часов таки слили остатки воды, влепили окситоцин и велели ждать.
Самое верное решение было взять с собой мужа: он искал хоть одну живую душу в коридоре, когда меня начали скручивать дикие окситоциновые схватки, подносил водичку и развлекал разговорами. Плюс я более чем уверена: своим присутствием он ограждал меня от классического хамства типа «чо ты орешь, ноги раздвигала — не орала» и так далее. Когда двенадцать часов спустя пришла пора наконец рожать, он по указанию акушерки толкал меня в спину, дотошно проверил анатомию сына и провел меня в туалет, по пути в который я грохнулась в обморок и перепугала его до полусмерти.
Я наслушалась историй про ужасные роды и решила, что пойду рожать только с мужем и буду как-то готовиться. Но в 2020 году партнерские роды запретили, а все очные курсы отменили. Поэтому с первых месяцев беременности я изучала все сама: читала блоги акушерок в «Инстаграме», смотрела очень много видео про роды и прошла два онлайн-курса. Научилась правильно дышать и настраивалась на роды, как на помощь ребенку и долгожданную встречу.
А к концу года в некоторых роддомах еще и появилась возможность быть с партнером. В итоге роды прошли прекрасно, муж был рядом. Возможно, мне повезло, но я рада, что знала, как будут проходить роды и как себе помочь.
Треш у меня начался еще в женской консультации, где врач запугивала и давила. При моих идеальных анализах и состоянии мне придумывали всевозможные проблемы, а на 38-й неделе у меня внезапно обнаружили давление 170 на 100 и срочно госпитализировали.
В итоге через неделю шикарно родила сама в московском роддоме с акушеркой и врачом, которым доверяю. Легкие, быстрые роды, чудесный здоровый малыш. Восстановилась легко и быстро.
Я родила сына два месяца назад в КРПЦ города Сыктывкара, платно. Заранее искала врача, поддерживающего естественные роды при отсутствии показаний для вмешательств. Сразу обозначила, что, если все пойдет по плану, пуповина должна полностью отпульсировать, что против прокола пузыря, эпидуральной анестезии, рассечения промежности и введения окситоцина.
Когда в три утра отошла пробка и стали подтекать воды, мы с мужем никуда не спешили, ждали активных схваток, чтобы по приезде в роддом из-за стресса родовая деятельность не замедлилась. В семь утра позвонила врачу и сообщила, что скоро будем. Персонал в роддоме не сильно беспокоил, понабежали только на потугах. Никакой грубости, все очень корректно. Спустя девять часов с начала схваток наш малыш родился. Его сразу положили на меня, сделали замеры только через час, а потом еще два часа были в родзале только втроем.
Считаю, что, если есть возможность, лучше заранее выбрать роддом и врача, акушерку, доулу и готовить главным образом свою голову, изучать вопрос родов и послеродового периода. Если есть знания, гораздо легче проживать роды и отстаивать свою позицию перед медперсоналом. Кстати, это же касается дальнейшего ухода за ребенком. У нас в поликлинике педиатры порой говорят откровенную чушь, как будто ничего не изучают и о рекомендациях ВОЗ впервые слышат.
У меня отличные впечатления от родов, даже неловко. Как будто положено страдать, а я уклоняюсь.
После прокола пузыря родовая деятельность ускорилась, схватки пошли быстро и решительно. Не успела намучиться, как оказалась на кресле. В родовом зале все шло легко. То есть физически тяжело, конечно, но не больно, просто сложно. Надо настроиться на то, что пришла поработать, и работать: не отвлекаться на свои ощущения и не смотреть, как ведут себя врачи, просто слушать команды.
Я рожала бесплатно, но ко мне нормально относились, без грубостей. Объяснили, почему не стоит кричать, похвалили, что ребенка удалось быстро родить. Травм у меня не было никаких, так что ничего не шили. В общем, у меня остались очень позитивные впечатления.
Как дела с медициной в вашем городе? Расскажите свою историю.
Медицина и здоровье. Выясняем, можно ли сэкономить, когда дело доходит до врачей и лекарств, а также пытаемся вести более здоровый образ жизни
«Я щипцами твоего ребенка тащить буду»: какой бывает акушерская агрессия в роддомах и как ей противостоять
Согласно исследованиям ООН, проблема насилия в родильных домах в той или иной мере распространена во всем мире. Россия не исключение.
Марина, акушерское отделение Красногорской городской больницы № 1
Я надеялась, что роды будет принимать врач, который вел меня с начала беременности. Схватки начались ночью, а мой врач в это время не работал. Роды принимал акушер-гинеколог, которого я очень боялась из-за его грубости.
Когда меня привели в родильный зал, я увидела несколько кресел. Врач велел сесть, но не указал куда именно. Когда я пыталась забраться на одно из кресел, он сказал: «Куда ты, корова, лезешь?»
Я была девчонкой 20-летней, моментально заплакала. Иногда вспоминаю его слова и белую ночнушку, в которой я тогда стояла.
Он пугал, говорил: «Не будешь тужиться, я щипцами твоего ребенка тащить буду».
Наверное, думал, что мотивирует таким отношением. На самом деле — все силы иссякают.
Во время родов он сильно, резко и грубо давил на живот, что делать запрещено. Мне было невероятно больно, даже не могла дышать. Знаю, есть случаи, когда у девушек при таких надавливаниях ломаются ребра, травмируются внутренние органы.
Когда я рожала второй раз, не пошла в тот же роддом, потому что боялась.
Лариса, перинатальный центр при городской клинической больнице № 24, Москва
При первых родах у меня было кесарево сечение. Я тщательно готовилась ко второй беременности, изучала тему естественных родов, долго искала клинику. Когда я определилась с больницей, меня ждал разговор с главврачом. Он успокоил и сказал, что клиника специализируется на естественных родах.
Меня предупредили, что для естественных родов плод должен весить не более 3,5 кг. У меня — 3,4 кг.
Я легла на сохранение. Когда у меня начались схватки, я подошла на пост к медсестре, объяснила ситуацию.
Пришла дежурный врач и сказала: «Ты не рожаешь, потому что не орешь».
Я связалась с заведующим отделением. Он посмотрел мою карту и сказал, что у меня сегодня плановое кесарево. Я написала отказ.
Меня перевели в предродовую, сделали клизму. Была устная договоренность, что буду рожать с мужем, но его не пустили. В течение двух часов ко мне никто не подходил.
Когда я сказала врачу о том, что у меня отошли воды, он возмутился и не поверил: «Какие воды? Что ты придумываешь?»
Ко мне подходили медсестры и уговаривали на кесарево. Я объясняла про договоренность с главврачом о естественных родах, но меня не слышали. Однажды, во время очередного уговора, заведующий сказал:
«У нас сейчас две плановые операции.
Если вы начнете рожать, у вас лопнет матка. Вас никто не спасет. Умрете вы, умрет ваш ребенок».
Я ощущала себя в тюрьме, в которой ничего не решаю, просила позвать другого врача, но опять никто меня не услышал. И из-за давления я согласилась на кесарево. Мне говорили, что сама бы я не родила.
Первое время после родов было очень тяжело. Я прорабатывала этот период с психологом. У меня была тяжелая травма из-за давления врачей и невозможности родить самой.
Надежда, акушерское отделение Красногорской городской больницы № 1
Я рожала три раза.Первые роды были самыми тяжелыми. На последних сроках беременности меня мучил сильный токсикоз. Когда я рассказала об этом врачу, меня положили на сохранение и взяли анализы. Я хорошо запомнила слова доктора
«Все у вас хорошо. Мы не знаем, зачем вы приехали.
Вы врете, что у вас токсикоз. Вот вы сидите и хорошо выглядите».
Ближе к шести утра начались схватки. Меня осмотрел доктор и сказал: «Ничего у тебя нет, ты лжешь». Каждая фраза о плохом самочувствии сводилась ко лжи.
Только в 11 часов вечера дежурный врач осмотрел меня, проколол пузырь и ушел. Больше из врачей ко мне никто не подходил до утра. Периодически навещала медсестра. Очень хотелось пить, но воды не давали.
Мой лечащий врач пришел только в 10 часов утра. На момент схваток у ребенка было плохое сердцебиение, а вводить окситоцин, который провоцирует схватки, не было времени. Меня подготовили к кесареву. В это время в больницу привезли девушку с кровотечением, я ждала своей очереди около трех часов.
Из роддома мы вышли с «букетом» заболеваний у ребенка: внутриутробной пневмонией, гипоксией плода, проблемами с сердцем.
Медицинская этика — наука о терпении, скромности и нравственности. С ее помощью мы достигаем главной цели — выздоровления пациента.
Грубое отношение — ложный путь врача. Это связано с особенностями психики доктора независимо от того, работает он в частном или государственном учреждении. В каждом из них работают как добрые и милосердные доктора, так и равнодушные.
Большинство врачей искренне хотят соблюсти не только клинические рекомендации и протоколы ведения родов, но и оставить об этом моменте самые положительные впечатления.
Врач критически устает, исчерпывает ресурс. Может ли он поделиться тем, что у него на душе с пациенткой? Не думаю.
Он может без улыбки зайти в палату, если в его жизни случилось что-то непоправимое. Так было и со мной. Во время моего дежурства я узнала о смерти близкого родственника. Я была подавлена, старалась не показывать свои эмоции. Оправдывать грубость не смею ни в коем случае — это бесчеловечно.
Проблему этики в государственных роддомах можно решить, если отбирать персонал на этапе обучения в университете, устанавливая психологические фильтры на этапе поступления в ординатуру.
Стоит заранее найти своего, близкого по духу врача.
Для тех, кто в своей жизни столкнулся с проблемой грубого отношения, необходима психологическая реабилитация и расслабляющие практики.
Олег Долгицкий, медицинский психолог, преподаватель-исследователь
Беременность — время максимальной уязвимости и чувствительности женщины, время гормональных и психологических перестроек всего организма.
Любые эмоциональные потрясения влияют на состояние пациентки — будь то бестактность врачей или, наоборот, гиперопека со стороны медицинского персонала.
На психологическое состояние влияет не только врач. Атмосферу эмоциональной стабильности формируют муж, родители, иногда подруги.
Стресс от прихода в мир нового человека, самих родов сказывается сильнее, чем временные сложности в общении с медперсоналом.
Больше внимания нужно уделить теме послеродовых депрессий, которые подтачивают нервную систему и доводят до больниц и самоубийств большое количество женщин.
Часто то, что женщины считают следствием общения с врачами (отвращение к своему телу, страх сексуального общения), является следствием послеродовой депрессии, а не травматичного ведения родовспоможения.
В редких случаях полученные при родовспоможении травмы не позволяют матери взаимодействовать с ребенком на протяжении долгого времени.
Большая часть проблем в этом направлении ограничивается жалобами на резкость, грубость врачебного персонала, его невнимательность и поспешность.
Часто женщины во вторых родах не испытывают проблем из-за общения с врачами, так как понимают, чего ждать от тех или иных процедур, на что можно обращать особое внимание, а на что — нет. Женщина начинает лучше понимать себя, чувствовать свой организм и, самое главное, перестает бояться.
Что делать, если столкнулись с акушерской агрессией?
Виктория Хлуденева, юрист
Каждый случай женщины в роддоме индивидуален.
Первым делом нужно написать жалобу на врача или медсестру. Жалоба пишется на имя главного врача роддома. Желательно, чтобы такие письма были от нескольких женщин. Тогда будет большая вероятность, что обидчик понесет наказание или будет уволен.
Если это не помогло, нужно жаловаться в контролирующие органы.
Чтобы защитить свои права можно обратиться в органы, осуществляющие контроль за медицинской деятельностью:
Жаловаться в любую инстанцию лучше в письменной форме, чтобы обращение не было проигнорировано.
Если вы стали жертвой акушерской агрессии, вы можете обратиться и в Кризисный центр для женщин. Там оказывают психологическую и психолого-юридическую помощь пострадавшим от насилия.
На портале +1Люди вы можете поддержать фонды, оказывающие помощь женщинам, чьи права были ущемлены.
Благодаря нашему справочнику-агрегатору НКО можно выбрать любой понравившийся фонд. Сделайте пожертвование с помощью кнопки «Помочь» — это займет пару минут вашего времени. За безопасность переживать не стоит: мы проверяем каждую организацию, прежде чем она появляется в справочнике +1Люди.
Чтобы сделать шаг к благотворительности, перейдите по ссылке. Вместе мы можем больше!