Son футболист что случилось
Уже 38 лет в коме из-за врачебной ошибки лежит бывший защитник сборной Франции. Все это время за ним ухаживает жена
Они не разговаривали с 1982 года.
В 1981 году бывший защитник сборной Франции Жан-Пьер Адамс завершил карьеру. Ему было 33, последний год он отбегал в любительском «Шалоне» на юге Бургундии. Среди его партнеров был Йозеф Клозе – и нет, это не однофамилец, в команде четвертой лиги заканчивал играть отец будущего лучшего бомбардира в истории чемпионатов мира.
Адамс планировал стать тренером – и уже начал учиться, в «Шалоне» он совмещал тренерскую работу с привычными обязанностями футболиста. В 1982-м Жан-Пьер вскоре после дня рождения отправился на курсы повышения квалификации в Дижон, но там повредил связку – пришлось лечиться.
Вспоминаем про страшную гибель Кобе Брайанта и его дочери
Жуткая история в русском хоккее. 18-летний хоккеист умер от рака. Сгорел за несколько месяцев
Адамс пришел на первичный осмотр к врачу-болельщику «Лиона», тот его узнал и выдал направление на операцию колена через несколько дней – советовал расправиться с проблемой как можно скорее, чтобы избежать осложнений. Плановая, не очень сложная операция – таких миллионы.
«Все в порядке, я в отличной форме», – сказал Жан-Пьер семье перед отъездом в больницу. Он пришел в госпиталь имени Эдуара Эррио, одного из премьер-министров Франции, на западе Лиона.
Больше Адамса в сознании никто не видел.
Адамс родился в Дакаре в 1948 году, когда Сенегала как независимого государства еще не существовало, а была Французская Западная Африка – Сенегал входил в нее как часть федерации, а Дакар был столицей.
Вряд ли нужно описывать, какой сложной была жизнь в Африке после Второй мировой. Жан-Пьер рос в строгой католической семье старшим из множества братьев и сестер. Футбол окружал с детства: его дядя Александр Дьедиу выступал за местный клуб «Жанна д’Арк». Но родители настаивали на учебе и не разрешали ему играть, если оценки были низкими.
Когда Жан-Пьеру исполнилось 10 лет, бабушка взяла его в религиозное паломничество в Европу – и там записала в школу Сен-Луи в городке Монтаржи в 150 километрах от Парижа. Бабушка вернулась в Африку, а Жан-Пьер остался – его усыновила семья Журден. «Я был похож на маленького потерявшегося щенка без ошейника», – вспоминал футболист.
Франция конца пятидесятых-начала шестидесятых была тяжелейшей средой для темнокожего пацана, который к тому же только-только приехал из Африки.
Футбол спасал от угнетения и помогал адаптироваться в сообществе: одноклассники довольно быстро оценили его физические способности. Парень начал играть в команде U13 при местной спортшколе и добился уважения среди сверстников – его даже прозвали «белым волком». Иронично.
Жан-Пьер закончил школу с неплохими оценками и начал учиться на стенографиста. Но ему быстро разонравилось, и он, бросив учебу, устроился на каучуковую фабрику. Параллельно играл в футбол.
Так Адамс попал в «Монтаржи» – местный любительский клуб, который вскоре выиграл любительский чемпионат Франции под руководством бывшего профи Луи Габрильо. Уже тогда жизнь Адамса сопровождали проблемы.
Во-первых, он пару раз получал серьезные травмы колена. Во-вторых, одного из его одноклубников и хороших приятелей – Мишеля Слота – сбил машина, когда он ехал на велосипеде (он стал инвалидом), второй – Ален Гертон – подхватил вирус при поездке в Азию и умер.
В девятнадцать Жан-Пьер перешел в военный клуб «Антанта Баньо Фонтенбло Немур» (EBFN). Это тоже любительская команда, но Адамс все равно рассматривал переход как серьезный шаг наверх. Правда, порадоваться не успел. Почти сразу после начала службы случился еще один удар: Адамс и его друг попали в ДТП. Футболист отделался царапинами и шрамом над правым глазом, который остался с ним на всю жизнь, а вот друг погиб на месте.
Жан-Пьер пару месяцев приходил в себя и потерял форму, но в 1968 году на дискотеке в Монтаржи встретил симпатичную блондинку Бернадетт. Она обожала свинг (джазовый танец, популярный в 60-х). «Я только и делала, что танцевала, – вспоминала девушка в интервью The Times. – Когда мы познакомились, он был настоящей горой мышц. В нем было что-то очень радостное. Ему нравилось смеяться и отдыхать, и мне тоже».
Она из рабочей семьи, отец был простым строителем – и скептически относился к отношениям дочери с каким-то темнокожим. Мать сопротивлялась еще дольше и не давала благословения на свадьбу, из-за чего девушке даже пришлось уйти из дома. Правда, через год свадьба все-таки состоялась, а с родителями они помирились.
«Не буду отрицать, что поначалу моей семье было очень трудно это принять, – вспоминала Бернадетт. – В то время к союзам чернокожего мужчины и белой женщины относились не очень хорошо. Но мы стали жить вместе, а потом решили пожениться. Я написала родителям: сообщила саму новость и дату свадьбы, отправила приглашение. Мама пригласила нас на ужин. После этого все было прекрасно, и его видели в лучшем свете, чем меня. «Жан-Пьер, Жан-Пьер» – они говорили только о Жан-Пьере!».
Адамс быстро стал основным и ведущим игроком (начинал на позиции центрального нападающего) – при нем «Фонтенбло» за три года один раз занял второе место и дважды стал чемпионом, в последнем сезоне даже заработал выход в профессионалы. Пройти сказочный путь наверх не получилось: 22-летнего игрока заметили клубы из Лиги 1, на просмотр в «Ним» его пригласил известный тренер Кадер Фируд (782 матча в высшем дивизионе, больше него на данный момент отработал только Ги Ру). Товарищеский матч проходил в Руане – туда Адамса отвезла Бернадетт.
За одну игру Жан-Пьер настолько впечатлил тренерский штаб, что с ним сразу подписали профессиональный контракт. «У тебя уже есть все качества молодого волка, и если ты не боишься работать, то станешь настоящим крокодилом (прозвище «Нима» – Sports.ru)», – говорил Фируд Адамсу.
В «Ниме» Фируд постепенно переделал Жан-Пьера в полузащитника, а затем и в центрального защитника – дело в том, что в команде скопилось слишком много центральных нападающих. Трансформация проходила не гладко: у Адамса получалось не все, его это раздражало, хотелось уйти в другую команду. Но Фируд стал ключевым человеком в карьере Адамса. Тренер ко всем игрокам искал особенный подход. Так, Жан-Пьеру он устроил экскурсию по исторической части города (а если кто не знает, Ним – главный по архитектуре римского времени во Франции, именно здесь она сохранилась лучше всего) и показал ему знаменитый Мезон Карре (буквально – квадратный дом, древнеримский храм). Игроков Фируд считал представителями города, поэтому всегда прививал им любовь не только к клубу, но и к самому Ниму. Вместе с Адамсом, кстати, переехал в Окситанию и его одноклубник с любительского уровня – Мишель Мези, который тоже попал в сборную.
«Ним» в тот период был не середняком и аутсайдером, как в последние годы, а переживал лучший период в истории: боролся за чемпионство и играл в еврокубках. «В суровой обороне «Нима» есть столп, своего рода сила природы, колосс необычайной спортивной мощи: Жан-Пьер Адамс, – говорил бывший капитан сборной Аргентины Анхель Маркос, выступавший за «Нант». – Я всегда боялся двух ежегодных столкновений с Адамсом и постоянно пытался отцепиться от своего навязчивого телохранителя».
Мощная физика футболиста впечатляла не только его жену. «Физиотерапевт в «Ницце» (куда он перешел после «Нима») сказал, что никогда не видел таких бедер, как у него, – рассказала Бернадетт. – Ему приходилось перешивать брюки или заказывать у портного, потому что он не мог влезть в обычные».
Именно в качестве центрального защитника Адамс в 24 года получил первый вызов в сборную Франции, став одним из первых темнокожих футболистов в той команде. Тогда французы оказались в периоде безвременья и были довольно средней командой, но достижений футболиста это не отменяет. «Он обладает природной силой, очень силен, полон решимости, но в то же время и доброй воли», – говорил про него капитан национальной команды Анри Мишель.
В центре защиты у Адамса получился мощный дуэт с Мариусом Трезором из «Марселя». Во французской прессе их моментально прозвали «Черной гвардией», потому что они отлично дополняли друг друга: Адамс был более атлетичным и быстрым защитником, который не стеснялся рывка на 50-60 метров (сказывалось прошлое в нападении), Трезор же был помедленнее, зато более техничным. «Адамс и Трезор – одна из лучших пар центральных защитников во всей Европе», – хвалил их Франц Беккенбауэр.
За пределами поля Жан-Пьер и Бернадетт наслаждались атмосферой семидесятых. Адамс любил красивую одежду (его любимым брендом стал Paco Rabanne), получал удовольствие от хороших сигар, мог позволить себе выпить и оторваться на концерте популярной банды вроде Bee Gees. «Он был воплощением жизнерадостности – весельчак и шутник, который любил гулять, – вспоминала Бернадетт. – Всегда улыбался. Он любил хорошую жизнь, и его тоже все любили».
В 1973-м Адамс перешел в «Ниццу» – клуб с Лазурного побережья тогда был в порядке, много тратил и чуть не переманил Жаирзиньо, одного из лидеров могучей сборной Бразилии. Но не сложилось.
Там Адамс тоже провел три года, все время вызывался в сборную и сыграл за нее 22 матча. «Ницца» вечно вращалась наверху, но так и не стала чемпионом, а Адамс стал часто получать травмы, много пропускал, потерял место в основе сборной и уже не вернулся на прежний уровень. Из «Ниццы» пришлось уйти.
Его пригласил «ПСЖ». Амбициозный проект дизайнера Даниэля Эштера существовал меньше десяти лет, но уже пробрался из любителей до Лиги 1. Уже тогда в Париже любили собирать звездных игроков – так в 1978-м здесь оказался Адамс, а также Карлос Бьянки и Жан-Мишель Ларке. Впрочем, «ПСЖ» тогда был обычным середняком (11-е и 13-е место за два года), хотя Бьянки наколотил 64 гола за два сезона только в Лиге 1. Звезды разъехались, хотя из-за травм Жан-Пьер так и не стал лидером – всего 24 матча за два года.
Дальше – совсем маленький отрезок в «Мюлузе» (не очень удачный) и фактическое завершение карьеры.
«Шалон» выступал в пятом дивизионе французского футбола – любительский уровень. Но Адамсу это помогло: его позвали на место играющего тренера, причем сразу главного.
Фигура бывшего игрока сборной Франции в крошечной команде привлекала внимание: трибуны небольшого стадиона всегда были заполнены, известность помогла Жан-Пьеру и Бернадетт открыть спортивный магазин, который пользовался спросом у местных.
Его работа тоже была неплохой: «Шалон» пробрался в четвертый дивизион, и летом 1981-го Жан-Пьер завершил карьеру, чтобы сосредоточиться на тренерской работе. Команда очень неплохо шла во втором сезоне, нацеливаясь на еще одно повышение в классе. Адамс должен был пройти недельные курсы в Дижоне, крупнейшем городе Бургундии. Но на третий день повредил связку колена – того самого больного колена, которое не давало покоя с начала карьеры.
Дальше вы знаете – он поехал в Лион, пришел на операцию. Обычный день, среда – что могло пойти не так? В тот день была забастовка врачей – в назначенное время персонала было значительно меньше обычного.
Бернадетт занервничала, когда спустя несколько часов ей дважды не ответили на звонок. После третьего раза ей перезвонили. «Бернадетт? Срочно приезжайте», – прозвучал серьезный и даже пугающий голос в трубке.
Женщина была шокирована. Пришлось звонить в «Шалон», чтобы с ней отправили сопровождающих: ехать одна она бы не смогла. Она оставила сыновей – Лорана и Фредерика – у родителей и поехала в Лион с двумя сотрудниками клуба.
Там она узнала: Жан-Пьер впал в кому. Анестезиолог, которая ассистировала хирургу, перепутала шприцы. И вместо вещества, которое усыпило бы Адамса на несколько часов, вколола ему почти смертельную дозу анестетика. Жена провела в палате несколько дней без перерыва, но в сознание муж так и не пришел. «Я увидела его лежащим на кровати, повсюду трубки, – рассказывала Бернадетт. – Я не выходила из больницы пять дней. Думала, что он вот-вот очнется и что мне нужно быть рядом».
Позже выяснилось, что из-за забастовки врачу пришлось следить сразу за восемью больными, одним из которых был ребенок в тяжелом состоянии – ему требовалось особое внимание. Вдобавок Адамса уложили на койку, не предназначенную для длительного нахождения на ней. В том числе из-за этого одна из подушек соскользнула. Так как Адамс был плохо интубирован (введение трубки в трахею с целью обеспечения проходимости дыхательных путей и искусственной вентиляции легких), одна трубка блокировала путь к легким, а не вентилировала их: кислород не распространялся по всему телу, и это вызвало остановку сердца. Поэтому Жан-Пьер впал в кому.
Ситуацию осложнило то, что за Адамсом следил не опытный медик, а стажер (в суде он признал ошибку). Анестезиолог объяснял: не смог понять, что у пациента анафилактический шок, из-за темного цвета кожи – в то время как белая кожа приобретает голубоватый оттенок.
Спустя три недели Адамс очнулся. Но повреждения мозга оказались катастрофическими, двигательные функции пропали. Поэтому Жан-Пьер оказался в вегетативном состоянии.
В ноябре бывшего игрока сборной Франции транспортировали в больницу Шалона – ближе к дому. Там Бернадетт могла навещать мужа ежедневно. Но состояние только ухудшалось: некогда крепкий мужчина потерял 11 килограммов за месяц, в ране обнаружилось воспаление, инфекция добралась до костей. Потребовалась еще одна операция – Бернадетт надеялась, что, может, после нее муж станет прежним, но нет.
Состояние стабилизировалось. Еще через девять месяцев сотрудники больницы пожали плечами: мы сделали все, что могли. И посоветовали Бернадетт отправить мужа в дом престарелых, где за ним мог бы следить квалифицированный персонал.
«Не думаю, что они знали, как ухаживать за ним, поэтому я сказала себе: «Он вернется домой». И с тех пор сама забочусь о нем», – говорила Бернадетт.
Жена спит в одной комнате с Жан-Пьером и каждый день встает посреди ночи и рано утром, чтобы перевернуть его.
Утренняя подготовка занимает около часа: Жан-Пьера нужно одеть, побрить, приготовить еду (он может есть полностью измельченную пищу). Потом – процедуры с кинезиологом, который помогает размять мышцы, чтобы не было атрофии, и проверяет легкие.
Адамс сохраняет определенные когнитивные функции: открывает глаза, может сидеть в инвалидной коляске, может есть, но не может двигаться и говорить. Бернадетт уверена, что он понимает и слышит ее голос.
Больше всего она боится, что умрет раньше мужа: «И что тогда с ним будет? Он же без меня пропадет».
В 1982 году, после того как Адамс впал в кому, Бернадетт оказалась в тяжелом финансовом положении: больница ничего не компенсировала, поскольку не хотела признавать вину.
Ей помог футбол: федерация, лига и бывшие игроки сборной. «Мы сыграли пять или шесть благотворительных матчей в их поддержку, – вспоминал Жак Вендру, менеджер сборной ветеранов. – Мы понимали, что у Бернадетт финансовые и психологические сложности». Все деньги, заработанные на играх, перевели семье Адамс.
Бывшие клубы Жан-Пьера – «ПСЖ» и «Ним» – безо всяких разговоров перевели Бернадетт деньги. Дополнительно по 6 тысяч франков в неделю платила Федерация футбола Франции – плюс 25 тысяч разовым переводом.
Лишь в 1989 году была доказана врачебная ошибка – непреднамеренная, приведшая к тяжелой травме. «А весь процесс продлился почти 12 лет, – говорила женщина. – Видимо, все для того, чтобы сбить людей. Если бы не поддержка мира футбола, я бы сломалась».
Анестезиолога и стажера оштрафовали на 750 евро (по нынешнему курсу) и дали год условно. Бернадетт также добилась компенсации от больницы (5 тысяч евро в месяц плюс расходы на медицинское лечение). На эти деньги она обустроила «Дом прекрасного спящего спортсмена» в деревне около Нима – города, где Адамс провел лучшие годы карьеры. И перевезла туда мужа.
«У меня такое чувство, что время остановилось 17 марта 1982 года. Не происходит ничего – ни плохого, ни хорошего», – грустно рассказывала Бернадетт.
Ей предлагали эвтаназию, но она против. Хотя некоторые думают по-другому – например, Мариус Трезор. Несмотря на прежнюю дружбу, он ни разу не навестил бывшего партнера по сборной – боится сильных эмоций. «Даже если Жан-Пьер проснется, он никого не узнает. Стоит ли так жить? Если со мной случится нечто подобное, я скажу жене, чтобы она меня здесь не держала», – говорит Трезор.
Но Бернадетт стоит на своем и более 38 лет ежедневно следит за Жан-Пьером. Ему уже 72, они не разговаривали десятилетиями, но жена все равно верит, что когда-нибудь медицина сможет его вернуть.
Голеностоп Неймара выглядел пугающе, но могло быть еще хуже. Восстановление займет максимум 2 месяца
Матч «ПСЖ» с «Сент-Этьеном» на прошлых выходных получился жестким: сначала Тимоте Колодзейчак эвакуировался с поля за грубый подкат под Мбаппе, а затем Неймара срубил Иванн Масон, но обошлось без карточек. Первый фол обошелся без последствий, но вот бразильцу не повезло – стопа неестественно вывернулась, и игрока в слезах унесли на носилках.
Давайте обсудим, что там произошло.
Масон играл жестко, но не хотел травмировать. Неймар сам неудачно поставил ногу
На повторе видно, что игрок «Сент-Этьенна» просто не успевал за мячом и даже не задел Неймара в подкате, но тот поставил ногу на бутсу соперника, и стопа соскользнула в неестественном положении.
Это типичный механизм травмы связок бокового отдела голеностопного сустава, который в целом знаком каждому спортсмену. В момент такого приземления основная нагрузка ложится на связки, соединяющие малоберцовую кость с таранной — второй по величине костью стопы, которая вместе с больше- и малоберцовой образует голеностопный сустав.
В наиболее простых случаях все ограничивается небольшим растяжением связок и кратковременной паузой. Но если приложена большая сила, то это может привести к переломам костей, которые образуют сустав, разрыву их соединения и по сути — разрушению сустава. Яркий пример – травма игрока «Эвертона» Андре Гомеша в ноябре 2019-го. Но даже в таких случаях спортсмены возвращаются в течение полугода.
Страшная травма Андре Гомеша: механизм, природа и сроки восстановления
Неймару повезло больше — все ограничилось повреждением связок, и он должен восстановиться к январю.
Как отличить серьезную травму от растяжения? Два основных алгоритма действий врачей
Универсальный принцип, который используется при лечении и диагностике практически всех травм — это алгоритм POLICE (существуют и аналоги RICE, PEACE AND LOVE, но это наиболее оптимальный на мой взгляд). 5 основных действий при любой травме с самых первых секунд.
Второй алгоритм уже используется конкретно в случае травм голеностопного сустава и называется «оттавскими правилами голеностопа» (Ottawa Ankle Rules). В данном случае Ankle используется именно в значении голеностоп, а не лодыжка, как это часто можно увидеть при переводе диагноза с английского.
Травмы стопы и голеностопного сустава – самые распространенные в футболе. Они встречаются настолько часто, что спортсменов не всегда отправляют на рентген — слишком большая лучевая нагрузка, затратно и неудобно, ведь для рентгена нужно везти игрока в клинику. Чтобы облегчить задачу, врачи разработали комплекс правил из 5 симптомов, при наличии которых рентген делать обязательно.
Они обозначены буквами по зонам, которые пальпирует (ощупывает) врач. При появлении резкой боли в этих областях спортсмена везут на рентген
A. Боль при пальпации нижней трети или заднего края малоберцовой кости (наружной лодыжки).
B. Боль при пальпации нижней трети или заднего края большеберцовой кости (внутренней лодыжки).
C. Боль при пальпации 5-й плюсневой кости.
D. Боль при пальпации области ладьевидной кости.
E. Невозможность перенести вес на травмированную ногу из-за боли или нестабильности.
Что ждет Неймара в ближайшее время и как быстро он восстановится?
Подавляющее большинство всех травм связок голеностопного сустава лечится консервативно. Исключение – наиболее тяжелые случаи с повреждением синдесмоза (соединением большеберцовой и малоберцовой кости).
Прогноз после повреждения боковых связок голеностопного сустава вполне благоприятный – 6-8 недель, которые и обозначил «ПСЖ». Иногда при активной и ранней реабилитации спортсмен может вернуться гораздо раньше (через 3-4 недели).
Но! В 10-20% случаев спортсмены, которые перенесли такую травму, могут столкнуться с болью или нестабильностью сустава уже после возвращения на поле. В таком случае потребуется дополнительное время на реабилитацию (до 10 недель). В крайнем случае — хирургическая фиксация.
Основная задача реабилитации – укрепление мышц голени, тренировка координации, баланса и проприоцепции — чувства, благодаря которому вы знаете положение вашего тела и конечностей, не глядя на них. Все это позволяет укрепить травмированный сустав, а также служит хорошей профилактикой подобных травм в будущем.
Хорошей профилактикой после недавней травмы и мерой поддержки будет жесткое тейпирование. В отличие от кинезиотейпирования, такая повязка фиксирует сустав и поддерживает связочный аппарат голеностопа.
Как рассыпалась сказка сборной Исландии: Сигурдссону вменяют педофилию, другим звездам — изнасилования
В июле 2021 года полиция Великобритании задержала футболиста АПЛ по подозрению в сексуальных преступлениях против несовершеннолетних. Сотрудники правоохранительных органов не называли имя игрока, ограничившись сообщением, что арестовали 31-летнего мужчину.
Впрочем, британские журналисты тут же раскопали подробности. Стало известно, что футболист, которого подозревают в педофилии, выступает за «Эвертон», что он женат и регулярно играет за национальную сборную. Под описание подходили два полузащитника «ирисок»: Гильфи Сигурдссон и Фабиан Делф. Точнее, Делф подходил с оговорками — в последний раз он сыграл за сборную Англии в июне 2019-го.
Но из-за того, что имя задержанного не раскрывалось (суд запретил разглашать имена участников процесса, так как в него вовлечены дети), Фабиану пришлось прочитать о себе немало неприятного в социальных сетях. «Это было крайне неудачно для Делфа. Он совершенно невиновен и был втянут в это из-за решения не называть имя другого футболиста напрямую, что привело к распространению слухов», — сказал источник из «Эвертона» в беседе с Marca.
Сигурдссон с женой Александрой
Сомнения в том, что полиция задержала именно Сигурдссона, а не Делфа, окончательно отпали со стартом нового сезона. Фабиана включили в заявку «Эвертона», а Гильфи — нет. Также исландца перестали вызывать в сборную и вычеркнули из новой версии Football Manager, а сам он закрыл комментарии в инстаграме. Супруга Сигурдссона Александра Иварсдоттир и вовсе удалила свой инстаграм. Сейчас Гильфи (его отпустили под залог) живет в ожидании суда. Слушания постоянно переносят, процесс начнется не раньше января 2022 года.
Getty Images
Инцидент случился еще в 2010 году: тогда Гуннарссон и еще один исландский спортсмен (по слухам, защитник Эггерт Йонссон) напоили и изнасиловали молодую девушку. Футболистов не смутило даже то, что она в этот момент «отчаянно блевала». Поначалу дело замяли, но спустя 11 лет — на волне исландского #MeToo — жертва решила продолжить процесс.
«Я провел 97 матчей за национальную команду, а теперь удален из заявки из-за неподтвержденных слухов. Футбольная федерация не предоставила мне право защиты. Меня ни разу не вызывали на допрос по делу. Я капитан и умею брать на себя ответственность. Понимаю, что сейчас в Исландии развивается культура отмены, которая подразумевает травлю подозреваемых. С ней нельзя мириться. Я отвергаю любые обвинения в изнасиловании», — заявил Гуннарссон.
«Я счастлива, что Исландия верит жертвам домогательств», — парировала Таня Магнусдоттир, предполагаемая потерпевшая.
Наконец, в августе исландка Торильдур Арнарсдоттир публично обвинила в изнасиловании еще одного футболиста сборной. «Сначала он схватил меня за подбородок, затем — за шею. Я не могла восстановиться в течение двух-трех недель», — рассказала она в ТВ-шоу. Новым обвиняемым оказался нападающий «Гетеборга» Колбейнн Сигторссон — лучший бомбардир в истории Исландии на пару с Эйдуром Гудьонсеном, автор победного гола в ворота Англии на Евро-2016.
Getty Images
Кроме того, Арнарсдоттир заявила, что знает еще шестерых жертв сексуальных преступлений со стороны игроков сборной и обвинила руководителей Футбольной ассоциации Исландии (KSI) в бездействии: «Не думала, что в футболе предпочитают работать с людьми, виновными в насилии». В итоге верхушка KSI в полном составе ушла в отставку.
Все это не могло не повлиять на результаты команды: в отборочном турнире ЧМ-2022 сборная Исландии занимает предпоследнее место в группе J — «викинги» пропустили вперед не только Германию и Румынию, но и Северную Македонию с Арменией. Видарссон признал: у сборной начались проблемы с психологией. «Игроки, которые сейчас представляют нацию, ни в чем не виновны, но на фоне последних новостей их начинают подозревать просто так. В подобных условиях футболистам трудно выступать перед прессой, они боятся сказать что-то не то», — сказал главный тренер.
Сигурдссон, Гуннарссон и Сигторссон — пожалуй, три самых ярких футболиста Исландии на Евро-2016. Тогда они стали настоящими кумирами для своей страны, но теперь от исландской сказки практически ничего не осталось. Главные звезды превратились в изгоев, команда проигрывает всем, кроме Лихтенштейна, и вряд ли в обозримом будущем повторит свой легендарный успех. Плот, на котором плыли «викинги», оказался свит из скандалов и грязи — отмыться от нее не удастся еще долго.