творчество каких поэтов не относится к концептуализму

Крючков В.П.: Русская поэзия XX века
Концептуализм (соцарт) как отечественная версия постмодернизма

Концептуализм (соцарт) как отечественная версия постмодернизма

Концептуализм в русской литературе 20 века

Концептуализм (соцарт) – стилевое течение в русской поэзии 1970-х–начала 1990-х годов, с началом «перестроечной» эпохи переставшее быть «подпольным». Его относили к андеграунду – «подземным», «подпольным», неофициальным явлениям в искусстве и литературе в доперестроечную эпоху. Со второй половины 1980-х годов его статус, естественно, изменился. Авторы: Дмитрий Пригов, Тимур Кибиров, Игорь Иртеньев и др.

Концептуализм (от слова концепт – «идея») вначале заявил о себе не у нас в стране. На Западе концептуализмом называлось искусство, рассматривающее произведения как способ демонстрации понятий, употребляемых в различных сферах жизни общества. Причем предметы («документы»), являющиеся материалом таких произведений (а это литературные тексты, промышленные изделия, вещи и т. д.), сопоставляются таким образом, чтобы нагляднее представить концепт, идею.

Концептуалистское искусство получило бурное развитие именно на советской почве (прежде всего в изобразительном искусстве и литературе) по разным причинам. Но важнейшими были причины общественного, идеологического порядка. У нас в стране концептуализм предстал прежде всего в его соцартовской версии, то есть в более социологизированном, идеологизированном варианте, как искусство игры обломками идеологии тоталитарного государства. Четкой границы между концептуализмом и соцартом провести невозможно (к примеру, стихи того же Д. Пригова относят то к соцарту, то к концептуализму). Концептуализм – понятие более широкое, чем соцарт, и в отличие от соцарта, суть концептуализма не исчерпывается только стремлением к развенчанию и разрушению. Основные цели, которые ставили перед собой концептуалисты (соцартисты), следующие:

В. Летцев, например, утверждает: «Смысл “концептуальных” построений не просто в обнажении или в разрушении, но и в своеобразном конструировании типических структур мышления, их исследовании и “испытании” с целью последующего включения в качестве значимых, или же исключения из имеющейся концептуальной картины мира. То есть концептуализм это и, своего рода, поэтическая “верификация” – проверка истинности и достоверности наших мнений и знаний о мире, – и своеобразное поэтическое “моделирование”, создание разнообразных возможных предложений, формул, конструкций, могущих стать актуальными в некоей новой модели Мира».

Основные же принципы создания текстов у концептуалистов и соцартистов во многом совпадают, и, например, И. Шайтанов в своей статье о постмодернистской поэзии в учебнике для 11 класса средней школы под ред. В. В. Агеносова не считает нужным различать понятия концептуализм и соцарт.

Появление концептуалистских (соцартовских) текстов сопровождалось спорами. Что это за искусство: «пузырь эпохи застоя» или «искусство без дураков»? Этой теме был посвящен, в частности, ряд публикаций в «Литературной газете» в 1990 году.

При своем появлении концептуализм (соцарт) заявил о себе как о литературном течении, противостоящем официальному искусству соцреализма и государственной идеологии. Из этого противостояния вытекала и его важнейшая, хотя и не единственная цель: тотальная критика существующих идеологических и культурных стереотипов – так называемого «фундаментального лексикона» тоталитарного государства. Развенчание предполагалось полное, демонтаж тотальный. Концептуализм – это искусство в первую очередь неофициальное, эпатирующее, разбивающее каноны.

Основным приемом отечественного концептуализма стала тотальная ирония. Ирония тем более злая и действенная, что выступала под маской привычных штампов и схем. Причем штамп доводился до абсурда, обнажался полностью и превращался в свою убийственную противоположность. Можно назвать этот прием искусством игры осколками идеологии тоталитарного государства, поскольку авторы-концептуалисты отражали в своих произведениях не действительность, а соцреалистическое идеологическое отражение этой действительности. Смысл таких произведений однозначен, в них нет тайны, они «плоскостные», им свойственна плакатная ясность и четкость понятий.

Демонтажу подлежали все стороны жизни общества. Например, чрезмерная роль общества, общественного в личной жизни. Соцартистский автор откровенно заявляет о своем желании уйти от бдительного ока общественности в жизнь частную:

Пока народы мира бьют в набат

Хотел бы я купить вишневый сад.

Развенчивается довольно распространенный в прошлом типичный герой отечественной литературы – аскет, несгибаемая личность, которой чуждо проявление человеческой слабости:

По ней стреляли из зениток
Подразделенья ПВО,
Но на лице ее угрюмом
Не отразилось ничего.

В не такое далекое время был распространен штамп «выдающийся герой». Можно было быть не только дважды и трижды Героем, но и четыре и даже пять раз. А насколько, так сказать, героичнее обычного героя тот, кто является выдающимся героем, несколько раз героем? И появляется стихотворение-размышление на эту тему, о том, чем отличается выдающийся герой от обычного героя:

Выдающийся герой
Он вперед идет без страха
А обычный наш герой –
Тоже уж почти без страха
Но сначала обождет:
Может все и обойдется
Ну, а нет – так он идет
И все людям остается.

Пародируется, развенчивается революционный романтизм, оптимизм, в частности, дорогая не одному поколению знаменитая «Гренада» (1926) М. Светлова («Я хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать. «):

Вашингтон он покинул

Чтоб землю в Гренаде
Американцам отдать
И видел: над Кубой
Всходила луна
И бородатые губы
Шептали: Хрена
Вам

Сомнению подвергаются штампы не только идеологического, но и любого другого характера. Например, широко распространенная идея о спасительной роли красоты – «красота спасет мир» – обыгрывается Д. Приговым так:

Течет красавица-Ока
Среди красавицы-Калуги.
Народ-красавец ноги-руки
Под солнцем греет здесь с утра.
Днем на работу он уходит
К красавцу черному станку,
А к вечеру опять приходит
Жить на красавицу-Оку.
И это есть, быть может, кстати
Та красота, что через год
Иль через два, но в результате
Всю землю красотой спасет.

Вместе с иронией, тотальным скептицизмом характерной особенностью концептуализма является его язык. Корни концептуализма кроются не только в его противостоянии официальному искусству, но и в стремлении раскрыть богатые возможности языка, в стремлении поиграть словом, обыграть различные собственно языковые стереотипы и столкнуть различные значения слова, тем более что русский язык предоставляет для такой словесной игры богатейшие возможности. Поэтика концептуализма – это поэтика парадоксов, игры словом, сталкивания различных значений слова. Например, в одном из ранних стихотворений «отца русского концептуализма» Д. Пригова читаем:

О страна моя родная
Понесла ты в эту ночь
И не сына и не дочь

Язык концептуализма – это язык сплошных цитат (цитируются известные произведения, лозунги, ситуации и т. д.). Язык для концептуалистов – это своеобразный испытательный полигон, где происходит очищение от штампов, обветшалых систем. Оригинальное определение концептуализма дал критик М. Эпштейн: «Концептуализм – система канализации, отводящая мусор современной культуры в отстойники».

Основным принципом создания концептуалистских текстов стал центон (греч. «лоскутное одеяло»), то есть составление произведений из цитат. Центон – литературный текст (чаще всего стихотворный), полностью составленный из строк разных литературных произведений. Художественный эффект центона – в контрасте прежних контекстов каждого фрагмента при логической упорядоченности нового целого.

Вот как выглядит в описании Д. Пригова всенародный праздник в советской стране, описание которого включает голоса толпы, демонстрантов, то есть глас народа:

Воздух ярок и прозрачен

Глас народа однозначен:
Больше света! Меньше туч!
Соответствие природное
С дивной строгостью души

Господи, как хороши
Все мы до единого
Последнего самого!

В целом язык концептуалистской поэзии – это язык речевых штампов, бытующих к обществе (напоминающий ангсоц в романе Джорджа Оруэлла «1984»). Это язык масс, толпы, язык заклинаний, язык автоматического говорения человека и средств массовой информации. Поэзия концептуализма строится на диалогах, полилогах или таких монологах, которые произносятся коллективно, массово.

лирического героя, обычно присутствующего в лирических текстах. В концептуализме прежнего «лирического героя» заменяет нелирический «языковой медиум, транслирующий готовые идеи-концепты»:

Надо честно работать, не красть
И коррупцией не заниматься

Даже самая милая власть
Потому что когда мы крадем
Даже если и сеем и пашем
То при всех преимуществах наших

Д. Пригов

Концептуализм: манифесты, идеи, основы концептуалистского искусства

«положительную программу»? «Положительная программа» концептуализма заключается в низвержении застывших штампов. В отличие от литературы официальной, поэзия концептуализма не хочет никуда звать и вести. Это поэзия прошлого, чаще абсурдного, это поэзия трагического для времени ее создания настоящего, но без будущего. Проповеднический, учительский запас литературы оказался исчерпанным. См. стихотворения Д. Пригова:

Небеса над ними голубые
И под ними пропасти висят,
Я же в нишке маленькой сижу
И на них испуганно гляжу

Как литературное течение концептуализм, особенно его самая социологизированная ветвь соцарт, – плод своего времени, переломной для общества и государства эпохи 1980-х–начала 1990-х годов. Выполнив задачу принять участие в демонтаже, дискредитации застывших идеологем, концептуализм исчерпал себя. Концептуализм (соцарт) в свою очередь сам стал в новую эпоху как бы официальным. Он был оборотной стороной эпохи, «последним вагоном в уходящем поезде соцреализма» (В. Потапов). «А пародия – самый несвободный из жанров, так как намертво прикована к тому, что пародирует», – утверждает современный критик С. Рассадин.

Как отечественная версия постмодернизма концептуализм – это не только отечественное явление, но в целом – симптоматичное искусство конца ХХ века, отражающее бескрайний плюрализм, безграничную свободу, в том числе и в области поэтики искусства, характерные для современной общественной и художественной ментальности. Как известно, постмодернистское мышление – мышление «после всего» – оперирует различными элементами различных культур, выстраивая эти элементы по авторской воле, вне определенных законов, прежде всего законов этических, нравственных. Это оперирование реалиями мировой культуры причудливо, непредсказуемо, количество вариантов в принципе не ограничено. Игра, эксперимент становятся самоцелью, расцениваются как самодостаточные. В результате возникает «хаос элементов», где нет ни верха, ни низа. Постмодернизму ничего не докажешь и даже ни в чем его не упрекнешь: для него нет ни верного, ни неверного, ни правды, ни фальши, ни чистого, ни грязного. Ведь в свалке «элементов» – в отличие от порядка, иерархии и гармонии – ничего нельзя испортить, что с нею ни делай: все будет одинаково «интересно» (В. Непомнящий).

– одно из самых заметных течений в современной литературе – это своеобразный итог развития литературы, поэзии в ХХ веке. Очередной столетний цикл литературного развития завершен. Каким будет цикл новый, покажет новое время – XXI век.

Источник

Что такое концептуализм в поэзии

Концептуализм От англ. conceptual art. — первое международное движение, возникшее после Второй мировой войны не только в литературе, но и в других искусствах. Само понятие У слова «концептуализм» есть два важных предшественника. Первый — это консеп­тизм (conceptismo) в литературе испанского барокко, для которого было характерно остроумное сближение предметов, не имею­щих прямого сходства. Второй — концептуа­лизм (conceptualismus) европейской схола­стики, предполагающий, что познание действи­тельности осуществляется благо­даря общим понятиям, концептам. Кроме того, в русской философии языка учение о концеп­тах разрабатывал Юрий Степанов, работы которого читали многие концептуалисты. появилось во второй половине годов, когда художники и теоретики заговорили о том, что идея, или концепция, в искусстве важна не меньше, чем традицион­ные художественные средства. Особенно концептуа­листов интересовало, как устроены язык и речь, почему слова значат то, что значат, и какова природа человеческой коммуникации.

Русский концептуализм — очень широкое движение, к которому относятся разные авторы и практики. Это поэзия Дмитрия Александровича Приго­ва и акции «Коллективных действий», живопись Ильи Кабакова и Виктора Пивоварова, романы Владимира Сорокина, конкретная поэзия Всеволода Некрасова и Михаила Сухотина, работы Виталия Комара и Александра Меламида, проза и живопись группы «Инспекция „Медицинская герменев­тика“», наконец, песни и хэппенинги Егора Летова и группы «Гражданская оборона».

И хотя не все эти авторы согласились бы принадлежать к одному направлению, а отношения между ними иногда доходили до неприятия и вражды, все они старались преодолеть границы между разными видами искусств и интересо­вались тем, как работает язык. Ниже подборка из пяти произведений пяти разных поэтов, каждый из которых по своему понимал концептуализм.

Куриный суп, бывает, варишь
А в супе курица лежит
И сердце у тебя дрожит
И ты ей говоришь: Товарищь! —
Тамбовский волк тебе товарищ! —
И губы у нее дрожат
Мне имя есть Анавелах
И жаркий аравийский прах —
Мне товарищ

Дмитрий Александрович Пригов — именно так, с отчеством, он предпочитал подписываться — наверное, самый известный русский концептуалист. Его сочинения лучше всего изданы (собрание сочинений в пяти томах), выставки его художественных работ проходят в ведущих музеях, ему регулярно посвя­щаются научные конференции, книги и статьи. Действительно, среди русских поэтов второй половины ХХ века это одна из наиболее заметных и противоре­чивых фигур. Как и авангардисты начала века, Пригов пытался устранить разрыв между литературой, изобразительным искусством и жизнью. Однако если в историческом авангарде это превращало художника в героя, вызываю­щего на сражение весь остальной мир, то в концептуализме Пригова худож­ник — своего рода аскет, впитывающий и перерабатывающий все сигналы мира и с помощью тяжелого повседневного труда превращающий их в искусство. Такой труд сам Пригов называл промыслом, и уже в этом определении скрыта непременная для него насмешка: все его творчество одновременно и серьезно, и шутливо, и утверждает некую истину, и насмехается над ней.

В середине годов появились стихи о Милицанере, воспринимавшиеся как тотальная ирония над советской действительностью. Пригов работал с официальной советской речью, которую его современники-интеллектуалы чаще всего презирали: будто за ритуальными формулами и шаблонами скрывался смысл.

Рисунок Дмитрия Александровича Пригова Иллюстрация из сборника статей «Пригов и концептуализм». Москва, 2014 год. © Дмитрий Александрович Пригов / Издательство «Новое литературное обозрение»

В процитированном стихотворении в бытовую ситуацию вторгается официальная речь и тут же меняет обыденную реальность. Обращение к курице («товарищь») влечет за собой ответ-фразеологизм: «Тамбовский волк тебе товарищ». Курица говорит «дрожащими» губами (хотя губ у птиц не бывает). При этом остается непонятным, кто такой Авеналах (имя составлено из половин древнееврейского имени Авенир, «отец света», и арабского «Аллах» и напоминает имена средне­вековых демонов), при чем здесь «аравийский прах» и к каким последствиям приведет общение героя с мертвой курицей.

В этом стихотворении можно увидеть и иронию над расхожими, лишившимися смысла выражениями, и над человеком, который не задумываясь использует их. Абсурдное и бессмысленное выражение меняет мир непредсказуемым образом, а границы между предметами и явлениями размываются. В рамках привычного языка и рутинной реальности Пригов обнаруживает присутствие потустороннего мира, и курица из супа, обернувшаяся древним демоном, намекает читателю на то, что с языком стоит быть поаккуратнее.

Источник

Концептуализм и соц‑арт

Как Кабаков, Булатов, Пивоваров, Монастырский и Комар с Меламидом создали самый загадочный и интеллектуальный стиль XX века

Вот Сталин в мундире генералиссимуса и штанах с лампасами выпивает с полу­обнаженной Мэрилин Монро. Вот по реке Клязьме сплавляют огромный ситце­вый шар, в который зашито много-много надутых воздушных шариков и один включенный электрический звонок. Вот выставка, представляющая из себя об­щественный туалет, — впрочем, за буквами «М» и «Ж» обнаруживаются типо­вые советские квартиры. Все это — российский концептуализм.

Перефразируя известный тезис про гоголевскую шинель, можно сказать, что все современное искусство вылезает из реди-мейдов Дюшана. Если совсем конкретно, из его произведения «Фонтан» — простого писсуара, выставленного в качестве произведения искусства. Этот объект 1917 года можно считать и первым произведением концептуализма, направления, которое тогда еще не было сформулировано как явление и не названо как слово. Все это случится много позже, в шестидесятые.

Марсель Дюшан. Фонтан. 1917 год Wikimedia Commons, Philadelphia Museum of Art

Настоящим отцом уже сформулированного концептуализма станет американец Джозеф Кошут. В 1965 году он создал программную работу «Один и три стула». Это инсталляция, которая состоит из собственно стула, фотографии этого сту­ла и словарной статьи с определением слова «стул». Таким образом, стул ока­зывается един в трех лицах. Более того, каждый раз, когда эту работу выстав­ляют, неизменным остается только словарное определение — а стул и его фото­графию каждый раз берут новые. Кошут повторял свою главную работу и с дру­гими предметами — с лопатой, зеркалом, молотком, пилой и так далее.

Джозеф Кошут. Один и три стула. 1965 год © flickr.com / heroesbed / CC BY-NC-ND 2.0

В 24-летнем возрасте Кошут написал эссе «Искусство после философии», в ко­тором сказал, что традиционному искусству, собственно модернистскому ис­кусству, приходит конец и теперь надо не производить, а изучать его природу. Кстати, потом русский концептуалист Юрий Альберт переведет на русский это эссе Кошута в стихах, четырехстопным ямбом. Главный тезис статьи — «искус­ство — это сила идеи, а не материала». Концептуальным объектом может стать любой предмет, а также любая документация о предмете: текст про экспонат заменяет сам экспонат. Концептуальный объект не подлежит продаже, он ис­ключен из коммерческого поля, потому что продавать, в сущности, нечего — нет мастерства исполнения, нет эстетики, нет новизны. Это искусство про то, как искусство устроено: такая тавтология.

В концептуализме очень много слов — ведь это искусство, которое говорит о самом себе не хуже искусствоведческой статьи. В литературе концептуалисты пытаются освободить язык от идеологии. Они работают с речевыми штампа­ми, с отчужденными от человека языковыми клише — можно вспомнить по этому поводу прозу Владимира Сорокина, поэзию Льва Рубинштейна на каталожных карточках или стихи Пригова, написанные от лица персонажа по имени Дмитрий Александрович Пригов. А в визуальном искусстве базовая проблематика концептуализма — это проблематика слова и изображения.

С одной стороны, образ художника или поэта лишается здесь привычных романтических коннотаций. С другой же стороны, Борис Гройс в своей статье 1979 года писал о «московском романтическом концептуализме». Чтобы разо­браться с этим противоречием и заодно обозначить отличия российского концептуализма от западного, переместимся в Советский Союз рубежа 60-х и 70-х годов.

Одно из первых произведений российского концептуализма — «Ответы экспе­риментальной группы» Ильи Кабакова. Оно выглядит как картина (прямо­угольной формы, висит на стене), но вместо изображения здесь обрывки быто­вых текстов с подписями говорящих, складывающиеся в абсурдное многого­лосое целое. Кабаков делал и другие работы-стенды, например самый извест­ный — с мухой. Неопределенно-грязноватого оттенка поверхность, на ней еле заметная муха — и реплики персонажей по ее поводу: «Чья это муха? Это муха Ольги Лешко». Бедная муха, выставленная как экспонат, оказывается заклю­чена в речь людей и не может существовать вне ее, вне того, чтобы принадлежать, — потому что нет ничего, кроме языка. И этот советский язык лозунгов, графиков, справок и расписаний, дорожных знаков и официальных бумаг агрессивно вторгается в жизнь человека.

Илья Кабаков. Ответы экспериментальной группы. 1970–1971 годы © Илья Кабаков, Государственная Третьяковская галерея

Позже, уже в 80-е, мушиный мотив у Кабакова разрастется, появится инстал­ляция «Жизнь мух», где о мухе будут рассуждать представители разных наук, и тут же их речи будут комментироваться, — но именно в «мухе» ранней заявлена тема, которая станет для него главной. Это тема советской комму­нальности, насильственной общности людей; она потом будет развернута во многих его работах, например в инсталляции 1991 года «Коммунальная кухня». В западном концептуализме такой темы не было, ей там просто неоткуда было взяться. С одной стороны, вопрос, кому принадлежит муха, — это поэтика дадаистского абсурда. С другой стороны, вопрос, кому принад­лежит тот или иной предмет, — законный и необходимый для мира комму­налки.

Источник

Концептуализм в русской литературе 20 века

Концептуализм (соцарт) – стилевое течение в русской поэзии 1970-х–начала 1990-х годов, с началом «перестроечной» эпохи переставшее быть «подпольным». Его относили к андеграунду – «подземным», «подпольным», неофициальным явлениям в искусстве и литературе в доперестроечную эпоху. Со второй половины 1980-х годов его статус, естественно, изменился. Авторы: Дмитрий Пригов, Тимур Кибиров, Игорь Иртеньев и др.

Концептуализм (от слова концепт – «идея») вначале заявил о себе не у нас в стране. На Западе концептуализмом называлось искусство, рассматривающее произведения как способ демонстрации понятий, употребляемых в различных сферах жизни общества. Причем предметы («документы»), являющиеся материалом таких произведений (а это литературные тексты, промышленные изделия, вещи и т.д.), сопоставляются таким образом, чтобы нагляднее представить концепт, идею.

Концептуалистское искусство получило бурное развитие именно на советской почве (прежде всего в изобразительном искусстве и литературе) по разным причинам. Но важнейшими были причины общественного, идеологического порядка. У нас в стране концептуализм предстал прежде всего в его соцартовской версии, то есть в более социологизированном, идеологизированном варианте, как искусство игры обломками идеологии тоталитарного государства. Четкой границы между концептуализмом и соцартом провести невозможно (к примеру, стихи того же Д. Пригова относят то к соцарту, то к концептуализму). Концептуализм – понятие более широкое, чем соцарт, и в отличие от соцарта, суть концептуализма не исчерпывается только стремлением к развенчанию и разрушению. Основные цели, которые ставили перед собой концептуалисты (соцартисты), следующие:

Основные же принципы создания текстов у концептуалистов и соцартистов во многом совпадают, и, например, И. Шайтанов в своей статье о постмодернистской поэзии в учебнике для 11 класса средней школы под ред. В.В. Агеносова не считает нужным различать понятия концептуализм и соцарт.

Появление концептуалистских (соцартовских) текстов сопровождалось спорами. Что это за искусство: «пузырь эпохи застоя» или «искусство без дураков»? Этой теме был посвящен, в частности, ряд публикаций в «Литературной газете» в 1990 году.

При своем появлении концептуализм (соцарт) заявил о себе как о литературном течении, противостоящем официальному искусству соцреализма и государственной идеологии. Из этого противостояния вытекала и его важнейшая, хотя и не единственная цель: тотальная критика существующих идеологических и культурных стереотипов – так называемого «фундаментального лексикона» тоталитарного государства. Развенчание предполагалось полное, демонтаж тотальный. Концептуализм – это искусство в первую очередь неофициальное, эпатирующее, разбивающее каноны.

Основным приемом отечественного концептуализма стала тотальная ирония. Ирония тем более злая и действенная, что выступала под маской привычных штампов и схем. Причем штамп доводился до абсурда, обнажался полностью и превращался в свою убийственную противоположность. Можно назвать этот прием искусством игры осколками идеологии тоталитарного государства, поскольку авторы-концептуалисты отражали в своих произведениях не действительность, а соцреалистическое идеологическое отражение этой действительности. Смысл таких произведений однозначен, в них нет тайны, они «плоскостные», им свойственна плакатная ясность и четкость понятий.

Демонтажу подлежали все стороны жизни общества. Например, чрезмерная роль общества, общественного в личной жизни. Соцартистский автор откровенно заявляет о своем желании уйти от бдительного ока общественности в жизнь частную:

Развенчивается довольно распространенный в прошлом типичный герой отечественной литературы – аскет, несгибаемая личность, которой чуждо проявление человеческой слабости:

В не такое далекое время был распространен штамп «выдающийся герой». Можно было быть не только дважды и трижды Героем, но и четыре и даже пять раз. А насколько, так сказать, героичнее обычного героя тот, кто является выдающимся героем, несколько раз героем? И появляется стихотворение-размышление на эту тему, о том, чем отличается выдающийся герой от обычного героя:

Пародируется, развенчивается революционный романтизм, оптимизм, в частности, дорогая не одному поколению знаменитая «Гренада» (1926) М. Светлова («Я хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать. «):

Сомнению подвергаются штампы не только идеологического, но и любого другого характера. Например, широко распространенная идея о спасительной роли красоты – «красота спасет мир» – обыгрывается Д. Приговым так:

► Читайте также другие статьи о концептуализме:

Источник