укажите какое библейское имя фигурирует в реквиеме
Тест по литературе для 11 класса «Поэма «Реквием» А.А.Ахматовой»
Ищем педагогов в команду «Инфоурок»
Тест по поэме А.А.Ахматовой «Реквием» 11 класс
Вопрос 1. В поэме «Реквием», исполненной отчаяния и горя, А. Ахматова писала:
«Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне…»
Какой мотив творчества поэта наиболее ярко выразился в поэме?
А) Гражданские мотивы
Б) Библейские мотивы
Г) Философские мотивы
Вопрос 2 . В каком году была впервые опубликована поэма А.Ахматовой «Реквием» в России?
Вопрос 3 . В какие годы создавалась поэма А.А.Ахматовой «Реквием»?
Вопрос 4. Какое библейское имя фигурирует в «Реквиеме»?
Вопрос 5. Сколько стихотворений вошло в состав поэмы «Реквием»?
Вопрос 6 . В поэме «Реквием» звучит тема памятника. Кому хочет «установить» памятник А.А.Ахматова?
Б) народному страданию
Вопрос 7 . В чем состоит своеобразие композиции поэмы «Реквием»?
А) использован прием обратной экспозиции
Б) художественное обрамление
В) эпическое повествование прерывается лирическими отступлениями
Г) отсутствуют завязка и развязка действия
Вопрос 8. Где происходит действие поэмы «Реквием»?
Вопрос 9. Какое из произведений не входит в поэму «Реквием»?
Б) «Семнадцать месяцев кричу. »
Г) «Я улыбаться перестала. »
Вопрос 10. Какая глава поэмы «Реквием» написана прозой?
Г) Вместо предисловия
Вопрос 11. Какое изобразительно-выразительное средство применила А.А.Ахматова в четверостишии:
Звезды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных марусь.
Вопрос 12. В «Предисловии» Ахматова использует цитату из стихотворения поэта:
Вопрос 13. С каким образом в шестой главе ассоциируется образ сына?
А) с образом Христа
В) с образом апостола
Г) с образом св.Иосифа
Вопрос 14. Какой приём использует А.А.Ахматова при написании «Эпилога»?
Узнала я, как опадают лица,
Как из-под век выглядывает страх,
Как клинописи жесткие страницы
Страдание выводит на щеках,
Как локоны из пепельных и черных
Серебряными делаются вдруг,
Улыбка вянет на губах покорных,
И в сухоньком смешке дрожит испуг.
И я молюсь не о себе одной,
А обо всех, кто там стоял со мною,
Под красною ослепшею стеною.
Вопрос 15. Образ рассвета, описание темной горницы, сравнение ареста с выносом придают поэме историческую достоверность, уводят читателя в глубь истории. С кем сравнивает себя Ахматова? Вставьте пропущенное слово:
Буду я, как ___________женки,
Под кремлевскими башнями выть.
Ключ к тесту по поэме А.А.Ахматовой «Реквием»
Номер материала: ДБ-988956
Международная дистанционная олимпиада Осень 2021
Не нашли то что искали?
Вам будут интересны эти курсы:
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.
Безлимитный доступ к занятиям с онлайн-репетиторами
Выгоднее, чем оплачивать каждое занятие отдельно
В Ульяновской области продлили школьные каникулы
Время чтения: 1 минута
Мишустин поручил проводить международную олимпиаду по философии
Время чтения: 0 минут
В школе в Пермском крае произошла стрельба
Время чтения: 1 минута
В Тюменской области студенты и школьники перейдут на дистанционное обучение
Время чтения: 2 минуты
Роспотребнадзор продлил действие санитарных правил для школ
Время чтения: 1 минута
Кабмин утвердил список вузов, в которых можно получить второе высшее образование бесплатно
Время чтения: 2 минуты
Подарочные сертификаты
Ответственность за разрешение любых спорных моментов, касающихся самих материалов и их содержания, берут на себя пользователи, разместившие материал на сайте. Однако администрация сайта готова оказать всяческую поддержку в решении любых вопросов, связанных с работой и содержанием сайта. Если Вы заметили, что на данном сайте незаконно используются материалы, сообщите об этом администрации сайта через форму обратной связи.
Все материалы, размещенные на сайте, созданы авторами сайта либо размещены пользователями сайта и представлены на сайте исключительно для ознакомления. Авторские права на материалы принадлежат их законным авторам. Частичное или полное копирование материалов сайта без письменного разрешения администрации сайта запрещено! Мнение администрации может не совпадать с точкой зрения авторов.
Тест по литературе в 11 классе «А. Ахматова»
Ищем педагогов в команду «Инфоурок»
1. Известно, что А.А. Ахматова – это псевдоним. Какое настоящее имя поэтессы?
2. Какой известный поэт был мужем А. Ахматовой?
А. Блок
М. Шолохов
Н. Гумилев
О. Мандельштам
3. Как назывался первый опубликованный сборник стихов А. Ахматовой?
Четки
Вечер
Подорожник
Anno Domini
4. В русле какого литературного направления развивалось поэтическое мастерство А. А. Ахматовой (в молодости)?
5. Укажите первый опубликованный сборник стихов А.А. Ахматовой.
6. Укажите, какова основная тема ранних ахматовских произведений.
строительство нового общества
к ритика буржуазной морали
7. В какой сборник вошло стихотворение А.А.Ахматовой «Песня последней встречи»:
8. Лирика А.А. Ахматовой отличается глубоким психологизмом. Какие поэтические средства помогают автору передать внутреннее состояние героев?
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
Показалось, что много ступеней,
А я знала – их только три!
9. Лирическая героиня А. Ахматовой:
Женщина, окружённая бытом, заботами сердца.
10. В какие годы создавалась поэма А.А. Ахматовой «Реквием»?
11. Сколько стихотворений вошло в состав поэмы «Реквием»?
12. В поэме «Реквием» звучит тема памятника. Кому хочет «установить» памятник А. А. Ахматова?
13. Укажите, какое библейское имя фигурирует в «Реквиеме».
14. Укажите последний прижизненный сборник стихов А.А. Ахматовой.
15. В стихотворении «Мне голос был»(1917) А. Ахматова выступила:
Как поэт, понявший и принявший революцию.
16. У А. Ахматовой есть сборник стихов «Anno Domini», что в переводе означает «Лето Господне». У кого из русских писателей есть произведение с таким же названием?
Н. Гумилева
И. Шмелева
А. Блока
А. Твардовского
17. Какую поэму А. Ахматова писала 22 года?
«Реквием»
« Поэма без героя»
«Бег времени»
Номер материала: ДБ-711446
Международная дистанционная олимпиада Осень 2021
Не нашли то что искали?
Вам будут интересны эти курсы:
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.
Безлимитный доступ к занятиям с онлайн-репетиторами
Выгоднее, чем оплачивать каждое занятие отдельно
Школьники Свердловской области с 8 ноября перейдут на дистанционку
Время чтения: 0 минут
Кабмин утвердил список вузов, в которых можно получить второе высшее образование бесплатно
Время чтения: 2 минуты
В школе в Пермском крае произошла стрельба
Время чтения: 1 минута
Мишустин поручил проводить международную олимпиаду по философии
Время чтения: 0 минут
Жириновский предложил ввести в школах уроки полового воспитания
Время чтения: 1 минута
Вузам Москвы и Подмосковья рекомендовали с 8 ноября ввести смешанный формат обучения
Время чтения: 1 минута
Подарочные сертификаты
Ответственность за разрешение любых спорных моментов, касающихся самих материалов и их содержания, берут на себя пользователи, разместившие материал на сайте. Однако администрация сайта готова оказать всяческую поддержку в решении любых вопросов, связанных с работой и содержанием сайта. Если Вы заметили, что на данном сайте незаконно используются материалы, сообщите об этом администрации сайта через форму обратной связи.
Все материалы, размещенные на сайте, созданы авторами сайта либо размещены пользователями сайта и представлены на сайте исключительно для ознакомления. Авторские права на материалы принадлежат их законным авторам. Частичное или полное копирование материалов сайта без письменного разрешения администрации сайта запрещено! Мнение администрации может не совпадать с точкой зрения авторов.
Библейские образы и мотивы в поэме А.А. Ахматовой «Реквием»
Почти все писавшие о «Реквиеме» обращали внимание на то, что современность передаётся в поэме с помощью библейских аналогий, что образы и мотивы Священного Писания становятся для Ахматовой средством художественного осмысления действительности, а картины Апокалипсиса – символом её эпохи.
Лишь учитывая зловещую сущность сталинского тоталитаризма, этой империи зла и смерти, истинный смысл событий, свидетелем которых выпало стать Ахматовой, можно понять, насколько непросто было поэту подобрать адекватный происходящему масштаб для художественного воплощения этих событий. Выбор, сделанный Ахматовой в «Реквиеме», был продиктован эпохой – трагической эпохой тридцатых годов. Сознавала ли себя сама Ахматова творцом, автором нового Апокалипсиса? Или осознание этого пришло к ней позднее:
«. в 1936-м я снова начинаю писать, но почерк у меня изменился, но голос уже звучит по-другому. А жизнь приводит под уздцы такого Пегаса, который чем-то напоминает апокалипсического Бледного коня или Чёрного коня из тогда ещё не рождённых стихов. »
Уже название поэмы, предлагая определённый жанровый ключ к произведению, задаёт одновременно и ту специфическую систему координат, в которой только и возможно осмыслить созданный поэтом художественный образ мира. Вспомним, что «реквием» –это заупокойное католическое богослужение, траурная месса по усопшему; более общий смысл этого слова – поминовение умерших, поминальная молитва. С этой точки зрения в высшей степени символичным представляется сделанное однажды Ахматовой признание.
«Реквием» – четырнадцать молитв».
Несмотря на то, что метафорический смысл этой авторской «оценки поздней» очевиден, переклички и совпадения ахматовского текста с Библией – те, что заострены намеренно, и те, что могут показаться случайными, – поражают и заставляют задуматься. Весь «Реквием» буквально пронизан библейской образностью. И реконструировать, «оживить» цепочку, ведущую к древнейшим пратекстам нашей культуры, расшифровать «библейскую тайнопись» (Р.Тименчик) поэмы – очень важно.
На истинный масштаб событий, о которых пойдёт речь в поэме, указывают первые строки «Посвящения»:
«Перед этим горем гнутся горы,
Не течет великая река. »
Воссоздающие образ мира, в котором сместились, исказились все привычные и устойчивые параметры, эти строки вводят произведение в пространство библейского текста, заставляют вспомнить апокалиптические картины и образы:
«Горы сдвинутся, и холмы поколеблются. » (Ис. 54, 10); «И небо скрылось, свившись, как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих. » (Отк. 6,14).
Знаком апокалиптического мира является здесь и образ застывшей, остановившей течение своих вод «великой реки». Несмотря на то, что в поэме появляются и образ Дона, и образ Енисея, «великая река» – это, конечно, Нева, образ которой обрамляет поэму, заключает её в кольцо. Нева в поэме – это одновременно и знак апокалиптического мира, и образ «Леты-Невы», и «пропуск в бессмертие» – сигнал подключения ко времени вечному.
Библейский контекст, выпукло проявленный в поэме, отчётливо высвечивает и ещё одну смысловую грань образа «великой реки». За образом Невы в «Реквиеме» угадывается и библейский образ «реки Вавилонской», на берегу которой сидит и плачет разорённый народ, вспоминая о своём прошлом. Ассоциации такие возникают не случайно: пронзительно и трагично звучит в «Реквиеме» главная тема 136-го псалма «На реках Вавилонских. » – тема «пленения» народа-богоборца безбожной властью:
«При реках Вавилона, там сидели мы и плакали, когда вспоминали о Сионе; на вербах, посреди его, повесили мы наши арфы. Там пленившие нас требовали от нас слов песней, и притеснители наши – веселья. » (Пс. 136, 1-3).
Если Нева в «Реквиеме» воспринимается как река Вавилонская, то совершенно естественно, что Ленинград может быть осмыслен в семантическом пространстве поэмы как земля разоренная, «земля чужая». Преломленные в поэме, эти библейские образы актуализируют в «Реквиеме» и ещё одну отчётливо звучащую в псалме «На реках Вавилонских. » тему – вынужденного молчания, или иначе – «повешенной лиры»:
«. на вербах. повесили мы наши арфы» (Пс. 136, 3).
Пришедшая из псалма тема вынужденного молчания приобретает в поэме Ахматовой особенную остроту. Вопрос, вложенный в уста царя Давида, говорящего от имени древних иудеев:
«Как нам петь песнь Господню на земле чужой. »(Пс. 136, 5),
перекликается с основной мыслью и пафосным строем «Эпилога»:
«И если зажмут мой измученный рот,
Которым кричит стомильониый народ. »
Строки из Книги Бытия могли бы стать эпиграфом если не ко всему творчеству Ахматовой, то, по крайней мере, к двум её трагическим десятилетиям: сначала – период вынужденного молчания, затем – невозможность говорить в полный голос.
«Как нам петь песнь Господню на земле чужой. »
Особенно органично этот вопрос вписывается, конечно, в контекст «Реквиема».
Образ пленённого города, в котором невозможно петь, сливается в «Реквиеме» с образом города «одичалого». Эпитет «одичалая» («. По столице одичалой шли»), употребление, которого по отношению к столице, городу кажется неожиданным, также отсылает к Библии. Вписываясь в контекст 136-го псалма, образ одичалого города в то же время восходит к Книге пророка Софонии:
«Горе городу нечистому и оскверненному, притеснителю. Князья его посреди него –рыкающие львы, судьи его – вечерние волки, не оставляющие до утра ни одной кости. Я истребил народы, разрушены твердыни их; пустыми сделал улицы их, так что никто уже не ходит по ним; разорены города их: нет ни одного человека, нет жителей» (Соф. 3, 1-6).
Годы, проведённые героиней в тюремных очередях, названы в «Реквиеме» «осатанелыми». Надо сказать, что прилагательное это отнюдь не случайно возникло в поэме о кровавых годах сталинских репрессий. Оно не только выражает здесь крайнюю степень эмоциональной оценки современной действительности и является в какой-то степени синонимичным прилагательному «одичалый», но и, перекликаясь со всей образной системой поэмы, оказывается обусловленным её библейским контекстом. Осатанелыми являются в поэме и «страшные годы ежовщины», и, конечно, сам Ленинград – город пленённый и разорённый, город «одичалый». В семантическом пространстве поэмы образ осатанелых лет и – шире – осатанелого города соотносится с одним из основных образов поэмы – образом звезды, безусловно, центральным в той картине апокалиптического мира, которую художественно выстраивает Ахматова. Интересно, что сама близость этих образов оказывается обусловленной библейским текстом: под звездой в Апокалипсисе понимается Сатана, которого сбрасывают с неба на землю. Если ангелы в библейском тексте уподобляются звездам (Иов. 38, 7; Отк. 12, 4), то Сатана, будучи архангелом, – «деннице», т.е. яркой звезде (Ис. 14, 12).
Образ звезды, огромной, застывшей и яркой, являясь в поэме главным символом наступающего Апокалипсиса, впрямую соотнесён Ахматовой со смертью, жестко вписан в картину вселенской катастрофы. На то, что звезда в поэме – образ апокалиптический, зловещий символ смерти, красноречиво указывает в первую очередь тот контекст, в котором появляется он в поэме:
Звёзды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами чёрных марусь.
И прямо мне в глаза глядит
И скорой гибелью грозит
Кроме того, появление образа звезды, точнее – «звезд смерти», подготавливается в поэме образами, моделирующими картину апокалиптического мира: остановившей своё течение реки, сместившихся гор, «помраченного» солнца. Кстати, строка «Солнце ниже и Нева туманней. » сама воспринимается как скрытая цитата из Апокалипсиса:
«. и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя» (Отк. 9, 2).
Ахматовский образ звезды, яркой и падающей, восходит к Библии, его символика оказывается впрямую соотнесённой с библейским осмыслением образа, причём переклички поэмы с Книгой Бытия порой достаточно выразительны:
«. И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звёзды спадут с неба. » (Мф. 24, 29).
Особенно часто возникает образ звезды в Апокалипсисе:
«Третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод» (Отк. 8, 10).
«Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на Землю, и дан ей был ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя. Из дыма вышла саранча на Землю. » (Отк. 9, 1-3).
Образ звезды возникнет в «Реквиеме» и ещё раз – в главке «К смерти»!:
Мне все равно теперь.
Звезда полярная сияет.
И синий блеск возлюбленных очей
Последний ужас затмевает.
Название главки подтверждает: и на сей раз «вечный образ» Священного Писания жёстко вписывается в общую семантику Апокалипсиса поэмы, и на сей раз звезда – зловещий символ смерти, знак иной реальности. Процитированные строки неизбежно эксплицируют образ Мандельштама, о трагической судьбе которого Ахматова к этому времени если и не знала точно, то догадывалась:
«синий блеск возлюбленных очей. ».
А возникающие в контексте главки переклички со стихотворением Мандельштама 1922 года «Ветер нам утешенье принёс. » актуализируют, дополнительно высвечивают «библейское» звучание ахматовского образа, заставляют прочитать его и здесь, в «Реквиеме», в первую очередь в качестве библейского:
Есть в лазури слепой уголок,
И в блаженные полдни всегда,
Как сгустившейся ночи намёк,
Роковая трепещет звезда.
Вполне естественно предположить, что образ звезды в пространстве ахматовского текста мог ассоциироваться и с кремлёвскими звёздами, ставшими универсальным символом эпохи сталинского террора. Такого рода аллюзии не отрицали проявленный выпукло в поэме библейский контекст как основной, решающий в интерпретации образа, скорее, также способствовали его выявлению. Кремлёвские звёзды, являясь символом Кремля – места, где «угнездился» тиран, в эпоху 30-х годов впрямую ассоциировались со смертью и угрозой наступления Апокалипсиса. Понятные и близкие современникам Ахматовой, эти «внешние» на первый взгляд ассоциации органично вписывались и в библейский контекст поэмы.
Анализ памяти культуры «Реквиема» убедительно показывает, насколько актуализирован в поэме ассоциативный ряд, напрямую связанный с темой смерти, какова функция «вечных образов» культуры в тексте произведения. Особенно велика в художественном осмыслении и воплощении идеи смерти роль библейских образов и мотивов. Как мы убедились, именно этот пласт культурной памяти реконструирует в «Реквиеме» апокалиптическую картину мира, помогает осознать в качестве главной и единственной реальности произведения пространство смерти. В семантическое поле смерти вписывают “Реквием” не только образы-символы Апокалипсиса, рассмотренные выше, и не только образы-детали, создающие своеобразный «библейский» фон: божница, свеча, холод иконки и т.д.; все они в контексте ахматовского произведения могут быть прочитаны и как атрибуты похоронного обряда. Среди библейских образов, «архетипичных для ситуации «Реквиема» (Л. Кихней), главное место, безусловно, занимают образы распинаемого Сына и присутствующей при казни Матери.
Появление в тексте поэмы о смерти картины Распятия, центрального эпизода Нового Завета, получает – на уровне внешнем, сюжетном – вполне «реалистическое» объяснение: картины и образы новозаветной трагедии возникают в сознании героини подобно видению, откровению – на грани жизни и смерти, когда «безумие крылом души накрыло половину. ». Однако глава «Распятие» впаяна в текст «Реквиема» гораздо более прочно. В ней сконцентрированы все основные смысловые линии произведения.
Вряд ли можно полностью согласиться с Е.Г. Эткиндом, уверенным в том, что обе картины «Распятия» «в большей степени восходят к обобщённым живописным образцам, нежели к евангельскому первоисточнику». Текст «Реквиема» убеждает в обратном.
Близость «Распятия» к своему источнику – Священному Писанию закрепляется уже эпиграфом к главе: «Не рыдай Мене, Мати, во гробе зрящи». Эпиграфы у Ахматовой всегда максимально работают в произведении: подключают к нему новые смысловые контексты, актуализируют «вечные образы» культуры, вводят текст современности в культурную традицию, а часто оказываются и ключом к прочтению всего произведения. Делая эпиграфом слова из ирмоса IX песни канона службы в Великую субботу, Ахматова, по сути, соединяет страдания распятого Сына и присутствующей при казни Матери в единый чрезвычайно ёмкий и пронзительный художественный образ. Тем самым получает своё обоснование и композиция главы: объектом её первого фрагмента оказывается Сын, объектом второго – Мать.
Насколько велика роль смысловых импульсов, идущих от цитируемого источника, в полной мере позволяет ощутить и первая миниатюра главы:
«Хор ангелов великий час восславил,
И небеса расплавились в огне.
Отцу сказал: «Почто Меня оставил?»
А Матери: «О, не рыдай Мене. »
Ориентация на библейский текст чувствуется уже в первых строках фрагмента – в описании природных катаклизмов, сопровождающих казнь Христа. В Евангелии от Луки читаем:
«. и сделалась тьма по всей земле до часа девятого: и померкло солнце, и завеса в храме раздралась посередине» (Лк. 23, 44-45).
Адресованный Отцу вопрос Иисуса «Почто Меня оставил?» также восходит к Евангелию, являясь почти цитатным воспроизведением слов распятого Христа:
«В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элои! Элои! ламма савахфани? – что значит: Боже мой! Боже мой! для чего ты Меня оставил?» (Мк. 15, 34).
Слова же «О, не рыдай Мене. », обращённые к матери, заставляют вспомнить эпиграф к главке, оказываясь одновременно и неточной цитатой из Евангелия. Сопровождавшим его на казнь и сострадающим ему женщинам Иисус говорит:
«. дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших. » (Лк. 23, 27-28).
Другими словами, четвёртая строка поэтического фрагмента представляет собой контаминацию евангельского текста и цитаты из ирмоса пасхального канона, ставшей эпиграфом к главе «Распятие».
Заслуживает внимания то обстоятельство, что в тексте Евангелия слова Иисуса обращены не к Матери, а – к сопровождавшим его женщинам, «которые плакали и рыдали о Нем» (Лк. 23, 27). Адресуя слова Сына, непосредственно Матери, Ахматова тем самым переосмысливает евангельский текст. Намеренное несовпадение с традицией, отступление от образца – при общей явной ориентации на библейский первоисточник –призвано выявить замысел автора, акцентировать в нём самое существенное. Так подготавливается второй фрагмент главки – сцена Распятия. По-новому освещая, точнее – выстраивая, пространство около Голгофского креста, меняя местами устойчивые пространственные параметры: центр евангельской картины и ее периферию, Ахматова и здесь основное внимание приковывает к Матери, ее страданиям:
Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.
«при кресте Иисуса стояла Матерь Его. » (Ин. 19, 25),
и рассказывается, как Сын Человеческий в минуту страшных мучений не забыл о Матери своей:
«Иисус, увидев Матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя!» (Ин. 19, 26-27)
Не может не поразить тог факт, что и Марк, и Матфей, и Лука, перечислив по имени некоторых женщин, присутствовавших при казни:
«между ними была и Мария Магдалина, и Мария, мать Иакова меньшого и Иосии, и Саломия» (Мк. 15, 40), – ни слова не сказали о Матери.
Ахматова обращается к самому высокому, самому пронзительному из всех, которые знало когда-либо человечество, образцу материнского страдания – к страданию Матери. Материнская любовь – земной аналог глубоко укоренённого в душе человека архетипа Богородицы.
Несмотря на то, что Ахматова, как верующая христианка, почитала Деву Марию, образ Богородицы встречается в творчестве Ахматовой не часто. Впервые он появляется в поэзии Ахматовой в 1912 году, в год рождения сына:
«Загорелись иглы венчика
Вкруг безоблачного лба. »
Возникнув через два года в пророческом стихотворении «Июль 1914», образ Божией Матери встретится уже только в начале 20-х годов – в поминальном оплакивании «Причитание» (1922) и плаче-причитании «А Смоленская нынче именинница. » (1921), а затем надолго уйдёт из творчества Ахматовой. Тем примечательнее его появление в «Реквиеме» – поэме, создававшейся в страшные для страны годы сталинского террора. Центральная оппозиция «Реквиема» «мать – сын» неизбежно должна была быть соотнесена в сознании Ахматовой с евангельским сюжетом, а страдания матери, которую «разлучили с единственным сыном», – со страданиями Матери Божией. Поэтому образ Богородицы в «Реквиеме» является не просто лишь одним из «ликов» героини, он требует своего осмысления как один из главных, а может быть, и главный образ поэмы. Обращение к образу Божией Матери помогло Ахматовой обозначить истинный масштаб происходящего, подлинную глубину горя и страдания, выпавших на долю матери узника ГУЛАГа, и таким образом создать монументальное эпическое обобщение. Показательно, что в «Реквиеме» образ Богородицы появляется не только в сцене Распятия, т.е. тогда, когда поэт обращается непосредственно к евангельскому сюжету. Образ этот венчает поэму. Его появление в «Эпилоге» символично:
«Для них соткала я широкий покров
Из бедных, у них же подслушанных слов»
Упоминание о «широком покрове» в «Эпилоге» поэмы заставляет вспомнить другой образ — из стихотворения 1922 года «Причитание»:
Сына кутает в платок,
Старой нищенкой обронённый
У Господнего крыльца.
Но ещё раньше образ Богородицы, расстилающей «широкий покров» «над скорбями великими», возникает в финале стихотворения «Июль 1914»:
«Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».
В стихотворении «Июль 1914», написанном на второй день после объявления войны 1914 года, с образом Богородицы связывались надежды автора на заступничество и избавление от бед, нанесённых вторжением неприятеля в родную страну. В «Причитании» смысл появления образа Богородицы иной: этот
«скорбный плач о пострадавших за веру, о богооставленносги русского народа»
явился, как считает Л.Г. Кихней, ответом на изъятие церковных ценностей из храмов в 1922 году. Именно поэтому в числе других святых покидает храм и Богородица. Обе смысловые линии: мысль о богооставленности народа русского и надежда на избавление страны от власти тирана – соединяются в «Реквиеме» в образе Божией Матери. Во всех трех текстах образ Богородицы – той, что расстилает «над скорбями великими плат», и той, что «сына кутает в платок», и той, что соткала «широкий покров», – появляется и как напоминание о православном празднике Покрова Пресвятой Богородицы, «религиозный смысл которого – молитвенное предстояние Богоматери за мир»
Образные переклички «Эпилога» и более ранних произведений Ахматовой окончательно убеждают в том, что за финальными строчками поэмы возникает образ Божией Матери, однако на сей раз – и это логичное завершение основной идеи «Реквиема» — в роли Богородицы выступает сама героиня:
«Для них соткала я широкий покров. »
Безусловно, семантическое пространство поэмы актуализирует и контексты названных произведений. Особенно важным с этой точки зрения оказывается диалогическое взаимодействие «Реквиема» со стихотворением «Июль 1914». Подключение основных смысловых импульсов стихотворения к поэме заставляет прочитать её в аспекте «сбывшихся пророчеств» и «последних сроков». Заметим: если в 1914 году слова «одноногого прохожего» могли восприниматься еще как пророчество:
«Сроки страшные близятся. »,
то в 1940 году у Ахматовой уже были все основания горько и обреченно констатировать очевидное: «Предсказанные наступили дни» (1917). Апокалиптические мотивы «последних сроков», «опрокинутые» в пространство 30-х годов, обретают в «Реквиеме» новый смысл, становятся прямой проекцией реальности.
Таким образом, переоценить роль «библейского» пласта в «Реквиеме» невозможно. Проецируя всё произведение в пространство смерти, «вечные образы» культуры передают основное ощущение эпохи 30-х годов –ощущение призрачности, нереальности происходящего, межрубежья жизни и смерти, обреченности и духовной катастрофы – трагическое предчувствие конца эпохи, гибели поколения, собственной смерти. Через символику Апокалипсиса, через образы абсурдного и перевернутого бытия «вечные образы» Священного Писания вели Ахматову к реконструкции целостной картины трагической эпохи кровавого террора, к воплощению образа мира иррационального и катастрофического, но главное – обречённого и неспасаемого. Именно такой виделась Ахматовой современная действительность –
доктор филологических наук, профессор Светлана Бурдина. Из книги «Анна Ахматова и православие».