Австро венгрия объявила войну сербии что подтолкнуло
«Сербы, защищайтесь»: как Австрия начала Первую мировую войну
Император Австро-Венгрии Франц-Иосиф
Сложную геополитическую ситуацию на континенте взорвало убийство в Сараеве эрцгерцога Австро-Венгрии Франца Фердинанда с супругой Софией Хотек 28 июня 1914 года. Преступником оказался 19-летний боснийский серб Гаврило Принцип, состоявший в революционной организации «Молодая Босния», которая, в свою очередь, сотрудничала с крупным сербским националистическим движением «Черная рука», имевшим целью объединение южнославянских народов в единое государство.
И хотя студент Принцип являлся подданным австро-венгерского императора и юридически не имел отношения к Сербии, Вена обвинила в случившемся Белград. 23 июля правительство империи выдвинуло сербам ультиматум. Предъявленные условия подразумевали чистку госаппарата и армии от офицеров и чиновников, замеченных в антиавстрийской пропаганде, арест подозреваемых в содействии антиавстрийским организациям и так далее. Сербы вынужденно приняли все требования, кроме допуска на свою территорию австро-венгерской полиции для выявления и наказания виновных в антиавстрийских действиях — такое разрешение затрагивало бы суверенитет страны.
25 июля австро-венгры заявили о разрыве дипломатических отношений с сербами.
На следующий день Австро-Венгрия объявила мобилизацию и приступила к переброске войск к границам с Сербией. Параллельно Берлин и Вена отклонили предложение главы МИД Великобритании Эдуарда Грея о созыве международной конференции в Лондоне.
«Пятого июля Германия заверила Австрию в том, что та может рассчитывать на «надежную поддержку» в случае, если принятые ею карательные меры против Сербии приведут к конфликту с Россией. Это явилось причиной потока необратимых событий: 23 июля Австрия предъявила ультиматум Сербии, 26 июля отклонила данный на него ответ (хотя кайзер, уже проявлявший беспокойство, признавал, что этот документ не дает никаких оснований для начала войны), а 28 июля она объявила войну Сербии, 29 июля Белград подвергся обстрелу», — писала американский историк Барбара Такман в своем известном труде «Первый блицкриг. Август 1914».
Россия обратилась к Австро-Венгрии с предложением выступить посредником в решении спора с Сербией, скорректировав некоторые пункты ультиматума. Однако в Вене уже не хотели разговаривать. Австро-венгерский посол в Петербурге был проинструктирован о том, что «империя не остановится даже перед возможностью европейских осложнений».
В 11:00 28 июля 1914 года министр иностранных дел Австро-Венгрии Леопольд Берхтольд направил в Белград телеграмму обычной почтой.
С этого момента Австро-Венгерская империя находится в состоянии войны с Сербией»,
— сообщалось в тексте депеши, полученной сербским премьер-министром Николой Пашичем в отеле «Европа».
«В тот же день, когда Берхтольд ответил отказом на мое предложение продолжать переговоры с австро-венгерским послом в Петрограде, т. е. 28 июля (по новому стилю), Австрия объявила войну Сербии и совершила нападение на сербскую флотилию на Дунае, — писал в своих мемуарах министр иностранных дел Российской империи Сергей Сазонов. — В Петрограде ожидали с часа на час объявления австрийской мобилизации. Уже 26 июля управляющий нашим консульством в Праге известил меня о состоявшемся, но еще не объявленном официально приказе о мобилизации, за которым должен был очевидно последовать приказ об общей мобилизации, который и был подписан 28-го, т. е. в день объявления войны Сербии».
На следующий день австро-венгерская армия приступила к артиллерийскому обстрелу Белграда. Орудия были установлены в Земуне на правом берегу Дуная и левом берегу Савы. Дистанция до сербской столицы оказалась незначительной, что привело к серьезным разрушениям. Первой жертвой Первой мировой войны стал студент Торговой академии Белграда Душан Джонович. Он погиб в результате ранений осколками австро-венгерского снаряда.
Оправдывая свою агрессию, власти в Вене заявили о том, что империи пришлось вытащить меч из ножен, чтобы «защитить честь, репутацию и звание великой державы, а также постоять за ее территориальную целостность». Сербия в этой прокламации обвинялась в «подрыве стабильности и порядка» на юго-восточных границах империи. Особо подчеркивалось, что Австро-Венгрия оказалась «вынуждена» начать войну.
В те же часы с обращением к своему народу выступил принц-регент Сербии Александр Карагеоргиевич, руководивший государством из-за болезни своего отца короля Петра I.
«Много зла пришло в нашу Сербию. Австро-Венгерская империя объявила нам войну,
— отмечал Александр, принявший на себя обязанности верховного главнокомандующего. – Проблемы нашего королевства с Веной начались не вчера. Мое правительство любой ценой хотело избежать конфликта и потому пошло навстречу империи по части принятия условий ультиматума. К сожалению, венские государственные деятели оказались глухи. Я вынужден пригласить всех своих дорогих и смелых сербов под сербский триколор. Сербы, защищайте свой очаг и сербское племя всеми силами!»
«В ту пятницу, канун августовских банковских каникул, фондовая биржа закрылась в 10:00 утра, охваченная волной финансовой паники, начавшейся в Нью-Йорке после того, как Австрия объявила войну Сербии. Стали закрываться и другие европейские биржи. Сити дрожал, предвещая гибель и крушение международных финансов. По свидетельству Ллойд Джорджа, банкиры и бизнесмены приходили в «ужас» при мысли о войне, которая разрушила бы «всю кредитную систему с центром в Лондоне». Управляющий Английского банка посетил в субботу Ллойд Джорджа и информировал его о том, что Сити «решительно выступает против нашего вступления» в войну», — указывается в книге Такман.
По мнению главы МИД Российской империи Сазонова, в своем стремлении уничтожить Сербию Австро-Венгрия являлась лишь подходящим инструментом в руках Германии, которая намеревалась реализовать план переустройства старой Европы и проложить себе дорогу на Ближний Восток.
«Для выполнения подобной задачи надо было, уничтожив Сербию, вытеснить Россию с Балканского полуострова и заменить ее влияние австро-венгерским, в чем кайзер с полной откровенностью признался, отмечая, согласно своей привычке, на полях донесения Чиршкого от 24 июля 1914 года, что «Австрия должна первенствовать над мелкими государствами на Балканах за счет России, а то не будет покоя». Было ясно, что пока существует жизнеспособная Сербия, Австрия не сможет спокойно владеть пятью миллионами сербов, присоединенных Эренталем вместе с Боснией и Герцеговиной, ни тем более осуществить старую мечту о захвате Салоник, а Германии, не забрав в свои руки Константинополь, извлечь из великого пути, предназначенного связать Гамбург с Багдадом, всю пользу, которую от него ожидали его строители», — вспоминал в 1927 году Сазонов.
С сербами солидаризировались черногорцы. Несмотря на расхождение с династией Карагеоргиевичей по ряду политических вопросов, король Черногории Никола I заявил о безоговорочной поддержке соседней страны. 5 августа Цетине объявил Вене войну.
Через два дня начались первые боевые столкновения между черногорской и австро-венгерской армиями.
«Черно-желтая угроза, давно терзающая душу югославского народа, хочет теперь довершить свое дело. Мы хотели мира, но война нам навязана. Наши герои последуют по стопам древних сербских королей и прольют кровь за свободу и единство», — с такими словами Никола I обратился к населению своей страны.
«В Петрограде, где убеждение неизбежности вооруженного столкновения с Австро-Венгрией вследствие объявления ею войны Сербии в то самое время, когда императорское правительство прилагало все усилия, чтобы путем мирных переговоров и дружелюбного посредничества держав предотвратить войну, проникало все глубже в сознание правительства и общественного мнения всей России,
пришли той порой к заключению о необходимости принятия соответственных мер предосторожности, чтобы избегнуть опасности быть застигнутыми врасплох австрийскими приготовлениями.
Совет министров, под председательством государя, постановил приступить к немедленной мобилизации четырех военных округов, в общей сложности 13 армейских корпусов, предназначенных действовать против Австро-Венгрии, и утром 29 июля указ об их мобилизации был обнародован в обычном порядке», — писал Сазонов.
Для России война началась 1 августа с получением соответствующей ноты из Берлина. Через пять дней аналогичное сообщение пришло из Вены.
105 лет назад, Австро-Венгрия объявила войну Сербии, с чего началась Первая Мировая война.
23 июля 1914 года Австро-Венгрия предъявила 48-часовой ультиматум Сербии. В тот же день Сербия согласилась со всеми требованиями австрийского ультиматума, кроме одного. Сербия не согласилась допустить австрийскую полицию к расследованию убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда на сербской территории и объявила мобилизацию.
26 июля Австро-Венгрия также объявила мобилизацию и начала сосредоточение войск на границах с Россией и Сербией.
В этот день война ещё не была мировой, но остановить развитие её в мировую войну оказалось уже невозможно.
29 июля Николай II направил германскому императору телеграмму с предложением передать «австро-сербский вопрос на Гаагскую конференцию». Ответа на эту телеграмму не последовало, зато в этот день были отменены отпуска в германской армии.
30 июля началась частичная мобилизация во Франции. 31 июля Николай II объявил всеобщую мобилизацию в Российской империи. Если бы император не сделал этого, Россия могла бы избежать участия в Первой Мировой войне. По крайней мере на её первом этапе. В тот же день Германия предъявила России ультиматум: прекратить мобилизацию или Германия объявит войну. Германия, Австро-Венгрия и Франция объявили всеобщую мобилизацию. Германия начала стягивать войска к французской и бельгийской границам в соответствии с планом Шлиффена.
1 августа Германия объявила войну России, но в тот же день вторглась не в Россию, а в Люксембург. После объявления Германией войны России выбора у последней уже не было. Оставалось только или воевать, или сдаваться.
2 августа Люксембург был оккупирован Германией. В тот же день Германия выдвинула ультиматум Бельгии: в течение 12 часов разрешить германским войскам проследовать через Бельгию к франко-бельгийской границе.
3 августа Бельгия ответила отказом на германский ультиматум, а Германия объявила войну Франции.
4 августа германские войска вторглись в Бельгию, и король Бельгии обратился к державам-гарантам бельгийского нейтралитета. Британская империя потребовала от Германии прекратить вторжение в Бельгию, а когда этого не произошло объявила войну Германии.
6 августа Австро-Венгрия объявила войну России. Таким образом все основные участники Первой Мировой войны начали крупнейшую на тот момент кровавую бойню в истории человечества.
В огне этого конфликта сгорела вся цивилизация XIX века, во взглядах которой была распространена вера в прогресс. После Первой Мировой войны уже никакой веры в естественный прогресс не осталось, а в общественном сознании стали распространяться различные варианты «конца света». Именно таким наглядным примером «конца света» и была Первая Мировая война.
Источник
Оправдание Сербии
Пытаясь вытеснить Россию с Балкан, НАТО продолжает дело Франца Иосифа
Столетие начала Первой мировой войны стало поводом для переосмысления ее исторического значения, причин возникновения конфликта и роли в этом различных стран. Особенно острые дискуссии вызывает Сербия.
Принято считать, что начало войны обусловлено двумя событиями. Первое – убийство в июне 1914 года наследника престола Австро-Венгрии эрцгерцога Франца-Фердинанда с супругой. Его совершили участники сербской террористической группы «Млада Босна», выступающие за объединение южных славян.
Второе событие – реакция Австро-Венгрии на трагедию, то есть предъявление «Июльского ультиматума». Документ состоял из 10 пунктов, из которых Сербия не согласилась с шестым. В нем оговаривалось участие австрийской стороны в расследовании убийства престолонаследника. В связи с отказом Сербии выполнить все пункты ультиматума Австро-Венгрия объявила ей войну, которая переросла в Первую мировую.
Но эти ли обстоятельства являются причиной? Или убийство эрцгерцога стало лишь прикрытием для стран, которые искали удовлетворения своих политических амбиций?
Сразу после покушения общественные и политические круги Европы не верили в скорое начало войны. Тем более не предполагали, что она растянется на четыре года и обойдется в миллионы жизней. Сараевское убийство казалось не более чем очередным обострением международных отношений из череды подобных в начале ХХ века. Марокканские кризисы 1904-го и 1911-го, аннексия Боснии и Герцеговины сами по себе могли привести к европейской войне, но разрешались политическим путем. А теракты на Балканах происходили и раньше. В 1910 году Богдан Жераич произвел пять неудачных выстрелов в генерал-губернатора Боснии и Герцеговины Марьяна Варешанина, покончив с собой на месте преступления. Гаврило Принцип установил на могиле неудачливого террориста деревянный крест и посадил цветы. Покушения совершались на министра финансов Австро-Венгрии графа Леона фон Билинского, на королевских комиссаров в Хорватии Славко Цувая и Ивана Склецера.
Более того, с момента прихода к власти Вильгельма II в 1888 году Германская империя взяла курс на подготовку к войне за передел мира. Агрессивное немецкое руководство было настроено силой отнять колонии у Великобритании и Франции. Именно германские амбиции с конца XIX века неоднократно ставили Европу на грань катастрофы.
Ответ на ультиматум
Спустя месяц после убийства Франца-Фердинанда и его супруги австро-венгерское правительство предъявило Сербии ультиматум из 10 пунктов. Это стало полной неожиданностью для европейских правительств. Принятие ультиматума означало, по словам английского министра иностранных дел Эдуарда Грея, прекращение независимости сербского государства.
Тем не менее оно было готово выполнить все условия. Настроение правящих кругов Белграда приближалось к панике. Принц-регент Александр после посещения русской дипломатической миссии отправил срочную телеграмму Николаю II, в которой, в частности, писал: «Среди условий находятся и такие, которые потребуют перемены в нашем законодательстве, и для сего нам необходимо время. Срок назначен слишком краткий. Австро-венгерская армия сосредотачивается около нашей границы и может нас атаковать по истечении срока. Мы не можем защищаться. Посему молим Ваше Величество оказать нам помощь возможно скорее».
Ответная нота Сербии считается шедевром дипломатического искусства. Белград принял все пункты ультиматума, уточняя, что «не отдает себе ясного отчета в смысле и значении просьбы императорского и королевского правительства о том, чтобы Сербия обязалась допустить на своей территории сотрудничество органов императорского и королевского правительства, но заявляет, что оно допустит сотрудничество, соответствующее нормам международного права и уголовного судопроизводства, равно как добрососедским отношениям между обоими государствами».
Ищи, кому выгодно
Балканы часто называют пороховой бочкой Европы.
В XV веке полуостров оказался под турецким владычеством. В европейских владениях Османской империи периодически вспыхивали национально-освободительные восстания. К середине XIX века началось формирование независимых государств Болгарии, Греции, Сербии, Румынии. После того как балканским странам удалось добиться автономии и независимости, изменился общий враг. Австро-Венгерская империя, стремившаяся установить на полуострове свою гегемонию, стала главной опасностью для молодых неокрепших государств. Их стремление защитить независимость поддерживалось Россией, под эгидой которой в противовес Австрии был создан Балканский оборонительный союз.
Ослабление Османской империи позволяло надеяться на расширение территорий. Болгария стремилась включить в свой состав весь восток полуострова. Сербия желала получить выход к Адриатическому морю, присоединить Македонию и Албанию. Черногория рассчитывала занять крупные турецкие порты на Адриатике и Новопазарский санджак. Греция также надеялась раздвинуть границы.
Эти противоречия вылились в Первую Балканскую войну, в которой Османской империи было нанесено решительное поражение. Все европейские владения Турции, кроме Стамбула и его окрестностей, перешли под контроль Балканского союза.
Однако среди победителей начались конфликты по поводу судьбы освобожденных территорий. Эти противоречия быстро переросли во Вторую Балканскую войну, в которой Сербия, Греция, Румыния, Османская империя и Черногория единым фронтом выступили против Болгарии, нанеся ей быстрое поражение. В результате Македония была разделена между Грецией и Сербией, Турция вернула часть европейских владений, а Румыния захватила Южную Добруджу.
В 1908–1909 годах Австро-Венгрия при поддержке Германии аннексировала Боснию и Герцеговину. И сумела добиться международного признания законности своих действий.
В то же время империя опасалась потери территорий, на которых проживало большое число сербов. В Сербии же после двух успешных Балканских войн усилились позиции националистов. Радикально настроенные офицеры из организации «Черная рука» фактически захватили власть в стране. Сербия поддерживала тайные общества, действовавшие на территории Австрии, дестабилизируя положение в ее славянских регионах. В 1913 году, несмотря на сложное международное положение, сербские войска вошли на территорию Албании. Правда, под давлением мирового сообщества их вскоре вывели. Но Австро-Венгрия получила повод объявить Сербии войну.
Таким образом, причиной последующих событий стало соперничество между двумя странами за право контроля всех южнославянских земель.
Союзницей Сербии выступила Россия. В начале кампании сербские силы превосходили австро-венгров по численности, но уступали в вооружении. Австро-Венгрия билась на двух фронтах. Вторым была Россия. Увы, последняя, сдерживаемая не только австро-венгерскими войсками, но и Германией с Турцией, не могла полноценно защитить Сербию. Поэтому уже в 1914 году королевство оказалось в тяжелом положении.
Утраты и уроки
Балканский театр военных действий охватывал земли Черногории, Албании, Сербии, часть Болгарии и Греции. 400 километров в длину и 300 – в ширину. Основная часть этой территории гористая, лишь участки вдоль рек и побережья моря равнинные. Вследствие бедности региона, где проходили боевые действия, войска должны были рассчитывать на обеспечение продовольствием только извне. Из-за отсутствия собственной оборонной промышленности Сербия целиком зависела от своих союзников. Постоянно требовался подвоз вооружений, боеприпасов, обмундирования и медикаментов. Особенно остро стоял вопрос об артиллерийских снарядах.
Сентябрь 1914 года ознаменовался сербской наступательной кампанией в южной Боснии. Однако не рассчитав сил, атакующие были вынуждены покинуть занятую территорию уже через месяц.
2 декабря 1914 года австро-венгерским войскам удалось взять находившийся на границе Белград, однако 15 декабря сербы отбили столицу.
К осени 1915 года Австро-Венгрия и Германия получили возможность существенно усилить свой контингент на Балканах. Кроме того, Болгария объявила войну государствам Антанты и вступила в боевые действия против Сербии. К концу декабря ее войска покинули территорию своей страны, уйдя в Албанию, откуда в январе 1916-го их остатки были эвакуированы на остров Корфу и в Бизерту. Англо-французские части в декабре 1915 года отошли на территорию Греции, где смогли закрепиться, образовав по границе Салоникский фронт. С наступлением весны эта группировка усилилась сохранившимися кадрами сербской армии (около 150 тысяч человек).
На Балканах Первая мировая принесла самые тяжелые потери именно Сербии. Сотни тысяч мирных жителей были убиты, стали беженцами или потеряли крышу над головой. Иностранная оккупация сопровождалась геноцидом. Первые преступления против мирного населения были зафиксированы уже в августе 1914-го. С началом австро-германского наступления осенью 1915 года мирное население, помня жестокость оккупантов, отступало вместе с сербской армией. Первыми покинули свои дома жители Белграда, потом к ним присоединялись люди из других мест. Вскоре отряды сербской армии перемешались с беженцами, число которых доходило до 250 тысяч. Условия отступления были очень тяжелыми. Люди умирали от голода, тифа, под бомбежками и обстрелами.
Число сербских жертв войны точно не установлено. В заслуживающих доверия источниках называются разные цифры. По оценке советского демографа Бориса Урланиса, сербская армия потеряла 165 тысяч человек убитыми, пропавшими без вести и умершими от ран. Общее число жертв среди мирных жителей – 340 тысяч. Из них от военных действий погибли 110 тысяч, голода и болезней – 230 тысяч. Существуют и другие цифры. Так, по сведениям британского военного департамента, 45 тысяч сербов убиты в боях, а 82 535 солдат и офицеров пропали без вести. Американский исследователь Айрес говорит о 120 тысячах погибших. В 1924 году опубликованы данные правительства Югославии: в ходе войны погибли 365 164 сербских солдата и офицера. Общая оценка потерь в результате военных действий, от голода и болезней – около 735 тысяч сербов, то есть более 15 процентов населения страны. 164 тысячи человек остались инвалидами, множество детей – сиротами.
Зародыш галицийского сепаратизма
Первая мировая война – поворотное событие во всеобщей и национально-государственной истории России. До сих пор события тех лет оказывают существенное влияние как на внутреннюю жизнь, так и на международные отношения нашей страны. Тектонические сдвиги произошли не только в миропорядке и глобальном хозяйстве, но и в умах миллионов людей. Прекратили свое существование Российская, Австро-Венгерская, Германская и Османская империи.
Не так давно по решению министра обороны РФ генерала армии Сергея Шойгу начата работа по подготовке шеститомного труда «Первая мировая война 1914–1918 годов». Первый том «Происхождение и основные события войны» выйдет до конца этого года. Значительная его часть посвящена вопросам происхождения и начала войны, спусковым крючком для которой стало убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда.
И тем не менее однозначно считать Cербию виновницей этой тяжелой страницы мировой истории нельзя. Убийство Фердинанда стало лишь прикрытием, в первую очередь для Германии. В числе причин для начала войны – и соперничество между Сербией и Австро-Венгрией за право контроля всех южнославянских земель.
Мечты о вытеснении России с Балкан и в наши дни не покидают западные европейские страны. Цель – лишить ее всякого политического и экономического влияния на страны полуострова. Балканы – мост на Ближний Восток. На его территории хотят полновластно хозяйничать США и НАТО. Их задача – недопущение сюда России, особенно через Балканы.
В записке российскому императору Николаю II в 1914 году Петр Дурново, бывший членом Государственного совета, а перед тем министром внутренних дел, писал: «Жизненные интересы России и Германии нигде не сталкиваются и дают полное основание для мирного сожительства этих двух государств… Что может дать нам победа над Германией? Познань, Восточную Пруссию? Но зачем нам эти области, густо населенные поляками, когда и с русскими поляками нам не так легко управляться. Зачем оживлять центробежные стремления, не заглохшие по сию пору в Привислинском крае, привлечением в состав Российского государства беспокойных познанских и восточно-прусских поляков, национальных требований которых не в силах заглушить и более твердая, нежели русская, германская власть?».
И далее – как будто смотрел в наши дни Петр Николаевич: «Совершенно то же и в отношении Галиции. Нам явно невыгодно, во имя идеи национального сентиментализма, присоединять к нашему отечеству область, потерявшую с ним всякую живую связь. Ведь на ничтожную горсть русских по духу галичан, сколько мы получим поляков, евреев, украинизированных униатов? Так называемое украинское или мазепинское движение сейчас у нас не страшно, но не следует давать ему разрастаться, увеличивая число беспокойных украинских элементов, так как в этом движении несомненный зародыш крайне опасного малороссийского сепаратизма, при благоприятных условиях могущего достигнуть совершенно неожиданных размеров».
Это и происходит сегодня, спустя 70 лет после включения в состав Украинской ССР той самой Галиции, которая с 1349 года никоим образом не делила судьбу с Украиной, представляя собой культурно-исторический тип, в котором самоидентификация «украинца» – русофобия.
105 лет назад Австро-Венгрия выдвинула войска к границам с Сербией и Россией
26 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила мобилизацию и приступила к переброске войск к границам с Сербией и Россией. В Европе остро запахло порохом. В последующие двое суток главы правительств и министры иностранных дел ряда ведущих стран предпримут отчаянные попытки сохранить мир на континенте. Однако переговоры провалятся. Разразится самый грандиозный в истории военный конфликт, в огне которого погибнут четыре империи – сама зачинщица, а также ее союзница Германия, Османская империя и Россия.
И без того накаленную до предела ситуацию на континенте взорвало убийство в Сараеве эрцгерцога Австро-Венгрии Франца Фердинанда с супругой Софией Хотек.
Преступником оказался 19-летний боснийский серб Гаврило Принцип, состоявший в революционной организации «Молодая Босния», которая, в свою очередь, сотрудничала с крупным сербским националистическим движением «Черная рука», имевшем целью объединение южнославянских народов в единое государство.
И хотя студент Принцип являлся подданным австро-венгерского императора и юридически не имел отношения к Сербии, Вена обвинила в случившемся Белград. 23 июля правительство империи выдвинуло сербам ультиматум. Предъявленные условия подразумевали чистку госаппарата и армии от офицеров и чиновников, замеченных в антиавстрийской пропаганде, арест подозреваемых в содействии антиавстрийским организациям и так далее.
За происходящим внимательно следил министр иностранных дел Российской империи Сергей Сазонов, состоявший в переписке с Белградом. Оттуда обещали дать примирительный ответ на австрийскую ноту. Сербы вынужденно приняли все требования, кроме допуска на свою территорию австро-венгерской полиции для выявления и наказания виновных в антиавстрийских действиях – такое разрешение затрагивало бы суверенитет страны.
Одновременно в Санкт-Петербурге состоялось заседание Совета министров, на котором председательствовал Николай II.
Сазонов доложил о ходе дипломатических переговоров и о последних событиях, свидетельствовавших о приближении войны. Однако в 1914 году в военном конфликте – в той или иной форме – были заинтересованы сразу несколько держав, которые придерживались противоположных позиций. К тому же Россия считала себя защитницей угнетаемых венскими властями славянских народов. На заседании обсуждался вопрос, объявлять ли намеченную накануне частичную мобилизацию.
«Непричастность сербского правительства к сараевскому преступлению была для нас настолько очевидна, что мы еще не теряли надежды, что австро-венгерскому правительству придется, волей или неволей, отказаться от обвинения сербских правительственных властей в соучастии в преступлении фанатизированного подростка, преступления, из которого Сербия к тому же не могла извлечь ни малейшей для себя пользы», — отмечал Сазонов в своих мемуарах.
В итоге было принято решение дождаться реакции Австро-Венгрии на ответ Сербии. В самой империи Гасбургов между тем нагнеталась антисербская истерия. Вовсю работала пропаганда. Утверждалось, что сербы готовят вторжение в Боснию для соединения с местными сербами и реализации проекта «Великая Сербия».
Раздавались призывы разобраться, наконец, со «славянским вопросом».
Сохранились свидетельства англичан об антисербских погромах, прокатившихся после убийства эрцгерцога Фердинанда по городам мусульманской части Боснии. Австро-Венгерская администрация стремилась заручиться поддержкой боснийского населения, исповедующего ислам, и настроить его против сербов. В принадлежавших сербам домах прошли обыски. Изъятию подлежали написанные на кириллице книги. Их скидывали в кучи на улице и сжигали.
Берлин старательно подталкивал Вену к объявлению войны Белграду, обещая полную поддержку и, если понадобится, сдерживание России.
«Австрийцы успели убедить германское правительство в том, что Россия замышляла создание нового Балканского союза, направленного против Австро-Венгрии, и этим, до известной степени, могла быть объяснена та решительная поддержка, которую нашел в Берлине их безумный план уничтожения Сербии», — писал министр Сазонов.
Со своей стороны Петербург пытался призвать к активным мерам Лондон, чей выход на авансцену в компанию к Парижу мог уравновесить позиции сторон и оказать влияние на оппонентов. Однако ежедневные беседы Сазонова с британским послом Джорджем Бьюкененом, равно как и личное письмо Николая II своему двоюродному брату Георгу V не принесли желаемого результата.
Англичане предпочли следить за развитием процесса на дистанции.
Премьер-министр Герберт Асквит проинформировал кабинет о том, что политическое положение в Европе «следует считать серьезным».
Россия обратилась к Австро-Венгрии с предложением выступить посредником в решении спора с Сербией, скорректировав некоторые пункты ультиматума. Однако в Вене уже не хотели разговаривать. Австро-венгерский посол в Петербурге был проинструктирован о том, что «империя не остановится даже перед возможностью европейских осложнений». 25 июля австро-венгры заявили о разрыве отношений с сербами. Остальным странам было сказано, что это еще не подразумевает начала боевых действий. Впрочем, выход военных к границам империи послужил более ясным доводом, чем уверения дипломатов.
«Таким образом, в Вене все было решено и подготовлено к нападению на Сербию, — констатировал в своих воспоминаниях Сазонов. — Австро-Венгрия с нетерпением ожидала дня, когда ей можно будет, под прикрытием германского щита, обрушиться на маленького соседа, слабость которого она, в своей горячности, переоценивала. Об остальном, как, например, о неизбежном столкновении с Россией и о дальнейших ожидавших ее международных осложнениях, она мало заботилась. На то у нее была непобедимая союзница, Германия, обещавшая ей свою помощь и торопившая ее начать выступление».
Италия объявила о своем нейтралитете в вероятной австро-сербской войне, а в Германии были отозваны из отпусков офицеры. В Сербии началась мобилизация. 26 июля Берлин и Вена отклонили предложение главы МИД Великобритании Эдуарда Грея о созыве международной конференции в Лондоне.
Петербург отреагировал на известия из Австро-Венгрии введением в действие «Положения о подготовительном к войне периоде». В России стартовала мобилизация. Счет пошел на часы.
«Теперь Россия, мстя за унижение и стремясь сохранить престиж великой славянской державы, была готова сама грозить такой же сверкающей броней,
— писала американский историк Барбара Такман в своем известном труде «Первый блицкриг. Август 1914». – Пятого июля Германия заверила Австрию в том, что та может рассчитывать на «надежную поддержку» в случае, если принятые ею карательные меры против Сербии приведут к конфликту с Россией. Это явилось причиной потока необратимых событий: 23 июля Австрия предъявила ультиматум Сербии, 26 июля отклонила данный на него ответ (хотя кайзер, уже проявлявший беспокойство, признавал, что этот документ не дает никаких оснований для начала войны), а 28 июля она объявила войну Сербии, 29 июля Белград подвергся обстрелу».