Авторская запятая что это
Авторские знаки препинания: что это, какие бывают, примеры предложений
Содержание:
Предложения с авторскими знаками препинания встречаются у каждого писателя. Это говорит об индивидуальном пунктуационном оформлении стиха, рассказа. Оно характерно для автора, базируется на применении одного, нескольких разделителей.
Возможно сознательное отступление от регламента для создания особого художественного стиля. Необходимость объясняется интонационными, смысловыми характеристиками литературного очерка. В литературе прослеживается нерегламентированный, особый подход в двух случаях:
Авторская пунктуация, примеры которой можно найти у многих работников пера, стилистически значимая. Она отлична от современных тенденций расстановки запятых, оформления разговорной речи. Главная цель – передача эмоционального строя с целью осмысления сути.
Авторские знаки препинания: примеры
Нерегламентированная пунктуация не всегда объясняется контекстными требованиями. Иногда причина – выраженное пристрастие писателя к определенным литературным оборотам. Индивидуальная концепция – препинание является писательским слогом, особенность речи, которая подчеркивает его восприятие момента, ситуации:
Согласно правилам, для разделения простых предложений и однородных членов в обороте используется запятая. Фирменный стиль допускает замену многоточием, вопросом, восклицанием. Анализ ряда литературных шедевров указывает на наличие индивидуального способа применения системы пунктуации у большинства известных гениев.
Авторские знаки препинания: примеры из художественной литературы
Марина Цветаева – знаменитая поэтесса, в своих творениях пользуется всеми традиционными элементами пунктуационной системы. В некоторых строках она заведомо пропускает двоеточие или запятую. Тире часто используется не в соответствии с канонами русского языка. Из книги: «Буду брать – труднейшую ноту, Буду петь – последнюю жизнь!»
Авторская запятая встречается в текстах Федора Сологуба. Она разделяет сказуемые: «Ночь, тихая, прохладная, темная, обступала со всех сторон, и заставляла замедлять шаги». По нормам русского языка не требуется проставлять разделители в таком количестве.
При знакомстве с шедеврами Александра Грибоедова прослеживается частое использование восклицательного символа в нестандартных оборотах. Он заменяет запятые между однородными членами конструкций: «Пил мертвую! Не спал ночей до девяти!».
В стихотворениях Маяковского просматривается индивидуальное разделение на строчки. Достоевский во многих произведениях заменяет тире союзами. Иногда это ничего не меняет, придавая звучности. В некоторых случаях символ, разделяющий конструкцию, влияет на смысл, передавая читателю особую интонацию.
Особенности авторской пунктуации — где используется
Что представляет собой авторская пунктуация
Авторские знаки препинания присутствуют почти у всех писателей и поэтов. Это подчеркивает индивидуальный стиль автора, его видение и его уникальное владение языком.
В определенной степени такое отступление от пунктуации оправданно — так создается художественный стиль. Это придает особый смысл произведению, а также нехарактерную, непривычную интонацию.
Тенденция авторской пунктуации отлична от обычных правил постановки запятых. Основная цель — передать эмоциональный настрой, чтобы усилить смысл фразы или предложения.
До конца XIX в. в отечественной литературе не было понятия об авторских знаках препинания. Авторы того времени полагались на редакторов, предоставляя им право расставлять знаки на свое усмотрение. Орфография писателя могла переосмысливаться другими людьми.
Сегодня нам это крайне трудно представить, ведь в наши дни для понимания смысла имеет значение любая точка, запятая и тире.
Многие знакомые нам классические произведения XVII-XVIII веков не дошли до нас в первоисточнике, так как тогда не было знаков препинания, которыми мы сейчас пользуемся. К тому же, сегодняшняя тенденция расстановки знаков препинания отлична от принятой раньше. Поэты и писатели могли ставить тире там, где оно не подразумевается (Марина Цветаева) или делать многоточия из шести точек, а не привычных трех (Михаил Лермонтов).
Особенности писательского стиля
Писательский стиль имеет свою специфику. В научной среде лингвистов и филологов нет единого определения данного явления.
Д.Э. Розенталь, советский и российский лингвист, говорил, что понятие «авторская пунктуация» может толковаться двояко. Это, с одной стороны, особенности оформления пунктуации в тексте, имеющие индивидуальный характер и присущие конкретному писателю. При этом они не противоречат общепринятым стандартным правилам русского языка.
С другой стороны, авторская пунктуация — это осознанное отклонение от пунктуационных правил и особое использование знаков препинания в своих текстах. Такое отступление оправдано контекстом и стилем.
Базжина Т. и Крючкова Т. считали, что авторская пунктуация является сознательным отступлением от правил, цель которого — отразить художественный замысел, передать ритмику и эмоциональность текста. Уникальность таких знаков в том, что они индивидуальны и не ограничены грамматикой или ситуацией.
М. Веллер в «Технологии рассказа» предлагает другой взгляд на авторскую пунктуацию и ее применение. Так, в оригинале романа Маркеса «Сто лет одиночества» фраза строится из одного слова и составляет все произведение.
Авторы зачастую относятся к пунктуации с полным игнорированием. Рассмотрим самые частые примеры:
Трансформирующаяся пунктуация: смайлы на письме
Интернет-переписка внесла свои коррективы в правила пунктуации, и этот факт невозможно отрицать. Сегодня даже есть научные работы, посвященные теме «Являются ли смайлики знаками препинания?». Выводы таковы, что простой смайл (двоеточие и скобочка) можно считать таковыми, в то время как смайл из мессенджеров является пиктограммой.
Современные лингвисты сходятся во мнении, что смайлы необходимо отделять от текста пробелами — одним или двумя. Что касается смайла-скобки, то он «убирает» точку в конце предложения — это необходимо, чтобы освободить текст от переизбытка знаков препинания. Примеров тому — масса, к примеру, на форумах, где смайлики стали заменой точек.
Примеры из художественной литературы
Авторская пунктуация не регламентирована какими-либо требованиями. Автор может регулярно прибегать к одному и тому же обороту, создавая свой уникальный стиль.
Индивидуальной концепцией называется писательский слог и специфика речи, которая акцентирует внимание на моменте:
По правилам пунктуации предложения и однородные члены разделяются запятыми. Авторский же стиль допускает в таких случаях многоточия, вопросы, тире, восклицания. К таким методам прибегали практически все писатели и поэты.
Так, для поэзии Марины Цветаевой характерно использование авторского тире, которое не должно стоять в таких конструкциях: «Буду брать — труднейшую ноту, Буду петь — последнюю жизнь!».
В произведениях Александра Грибоедова часто встречается употребление восклицательного знака там, где нет в нем необходимости: «Пил мертвую! Не спал ночей до девяти!». Здесь он используется вместо запятой.
Достоевский вместо тире часто ставил союзы, а Маяковский делил фразы на короткие строчки. В некоторых случаях это никак не влияет на восприятие, а лишь придает дополнительное звучание. Но в основном авторская пунктуация способна менять смысл и передавать читателю специфический настрой.
Читальный зал
Наука и жизнь
Русский язык в школе
Русский язык за рубежом
Русская речь
Мир русского слова
Журнал «Грамоты.ру»
Исследования и монографии
Конкурсные публикации
 |  |
Журнал «Грамоты.ру»
Существует ли авторская пунктуация?
В. И. Беликов, д. ф. н., ведущий научный сотрудник ИРЯ РАН
За прошедшие годы в тютчевиане произошло важное текстологическое событие — выход академического шеститомника (2002—2005). Переписывать текст я не стал, пунктуационные новости рассматриваются в Приложении.
Знаки ставятся по силе разума.
Михайло Ломоносов, «Российская грамматика, § 130
1. В поисках подходящего «Утеса»
Началось с того, что мне понадобился текст тютчевского стихотворения «Море и утес»; не для того, чтобы прочитать — книжка у меня была, а для того, чтобы процитировать. Как человек ленивый, я не собирался набирать его собственноручно и полез в Интернет. Как человек недоверчивый, я ожидал опечаток, поэтому скачал несколько «Утесов», собираясь сравнить с имевшимся у меня изданием 1945 г. и воспользоваться правильным.
Нашлось четыре разных варианта, расхождения с моим книжным (в основном пунктуационные) были в 11 и более строках. Я растерялся. Конечно, кто-то мог ввести текст по памяти, а это инструмент хрупкий. Но остальные должны были пользоваться книгой. Книг без опечаток не бывает, но стихотворение не особо велико — четыре строфы по девять стихов, — даже в плохом издании на него вряд ли придется больше пары опечаток. Так что различия не случайны и явно связаны с печатными публикациями.
Интерес к найденному в Сети поутих (хотя на специфике одного из вариантов я ниже остановлюсь), но цитировать-то надо, причем «правильно»: «Море и утес» — авторское произведение, а уважительное отношение к правам автора, даже и не такого маститого, — это не только недвусмысленное требование законодательства, но и просто проявление порядочности. А какой из публиковавшихся бумажных текстов «самый правильный»? Поняв степень сложности проблемы и ощущая недостаток профессиональной подготовки, я не рискнул самостоятельно окунаться в море печатных изданий Тютчева. Тут совершенно неоценимой оказалась помощь Никиты Глебовича Охотина — низкий ему поклон.
Заглянув в разные издания поэта, современные и не очень, я столкнулся с еще бóльшим разнобоем, чем в Интернете. Как и следовало ожидать, тринадцатая строка оказалась самой несчастливой. Внутри стиха знаков препинания нет нигде, зато для конца — шесть вариантов (перечисляю хронологически, с 1886 2 по 1999): точка, восклицательный знак, тире, запятая-тире, запятая, многоточие:
Бьетъ в утесъ береговой.
Бьетъ в утесъ береговой!
Бьет в утес береговой —
Бьет в утес береговой, —
Бьет в утес береговой,
Бьет в утес береговой…
2. Экскурс в теоретическую текстологию
И безразличных к правописанию авторов, и тех, кто проявлял горячую заинтересованность во всех внешних атрибутах своего текста, исправляли многие. При жизни автор мог (если хотел) как-то влиять на судьбу своих творений, после смерти — нет. Тот же опытный текстолог признает, что значительная часть такой навязанной художественному произведению правки портит его. «Источниками порчи текста последовательно — вольно или невольно — являются писарь (в наше время — машинистка), редакторы, наборщик, корректор и др. — некоторые из них уверены, что они улучшают текст своим вмешательством» [95].
Чернышев не абсолютизирует пушкинскую пунктуацию: «сам поэт не всегда хорошо расставлял знаки препинания, и в современных ему печатных текстах его сочинений кое-где можно бы было предложить лучшее чтение»; «некоторое недоумение» вызывают, например, такие строки из «Кавказского пленника» 10 :
Что же происходило с авторской пунктуацией Пушкина в последующих изданиях? Бывало по-разному.
В 16-томном издании обсуждаемая запятая в «Капитанской дочке» (т. 8, кн. 1, 1948, с. 323) восстановлена, а в 10-томнике семидесятых годов (т. 6, 1978, с. 306) и в серии «Литературные памятники» 11 опущена. Проигнорированные В. В. Виноградовым скобки в этих трех изданиях наличествуют.
Тире в первой цитате из «Кавказского пленника» в 16-томнике опущено (т. 4, 1937, с. 100), а в 10-томнике восстановлено (т. 4, 1977, с. 89), строка же Уста без слов роптали пени в обоих изданиях печатается без запятых. Не следует думать, что все такие пунктуационные расхождения — результат «злой воли» литературоведов, каждый раз по-новому интерпретирующих классиков.
С. А. Рейсер в различных авторитетных изданиях стихотворения «Смерть поэта» Лермонтова нашел от 1 до 4 пунктуационных расхождений. Это уже не удивляет, но любопытно, что констатацией расхождений текстолог иллюстрирует следующее положение: «Каждый литературный работник знает, что при переиздании ‹…› рачительный корректор при вычитке неизменно в чем-то расходится со своим предшественником» [182].
Итак, узкий специалист-филолог готовит издание классика, тщательно сверяя черновые и беловые автографы. По части пунктуации он стремится выявить и бережно сохранить все индивидуальное, а кроме того, «независимо от действий писателя ‹…› обязан восполнить пунктуационные лакуны, а где надо, привести текст в ясность» [179]; если не помешает корректор, ясный текст дойдет до читателя.
3. Визит на кухню текстолога-практика
Под «приведением текста в ясность», как я понимаю, Рейсер имел в виду случаи следующего типа. При издании «Горя от ума» в серии «Литературные памятники» (М.: Наука, 1987; издание подготовил Н. К. Пиксанов при участии А. Л. Гришунина) архаичная пунктуация сохранена; в результате в известном монологе читаем (с. 48):
Где? укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Чтобы правильно воспринять это, надо по-настоящему хорошо понимать специфику пунктуации двухсотлетней давности. А рядовой современный читатель после первого слова невольно останавливается и оглядывается: Где? Грибоедов не имел намерения остолбенить потомков собственным постмодернизмом, так что правка С. А. Фомичева в подготовленном им издании (Грибоедов А. С. Сочинения. М.: Художественная литература, 1988, с. 65) выглядит уместно, ср.:
Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Помня о специфике издательств и их читательской аудитории, и Н. К. Пиксанов с А. Л. Гришуниным, и С. А. Фомичев оказываются правы, каждый по-своему.
Анализировать написанное на полях изданных книг не всегда полезно. Если пометы сделаны рукою автора, учитывать их следует непременно. Если есть основания полагать, что автор видел чужие заметки и имел по их поводу некоторое мнение, то со вниманием следует отнестись к мнению автора, а не к самим заметкам. Тщательному анализу подлежат и пометы в издании Некрасова, принадлежавшем, скажем, Чуковскому (который был известным специалистом по Некрасову и неоднократно издавал его тексты), а замечания, например, Маяковского (всего лишь высоко ценившего Некрасова как поэта) для текстологии Некрасова бесполезны, и даже для комментария не особенно ценны. (Пример реальный: к строкам Чудо! не сякнет вода… нет нужды присовокуплять обсуждение толстовской надписи Чуда не вижу я тут… на полях пушкинских стихов.) А в остальном текстолог может пользоваться чем угодно — и пометами некрасовских современников, и советами собственных племянников.
Менторство мое в адрес издателей Некрасова имеет известные основания. Думаю, при переиздании тома 3 указанного собрания небезынтересным окажется мой экземпляр. Правлю я, впрочем, лишь издателей. На с. 442 они поясняют реалии для советского читателя-атеиста:
« Накануне светлого праздника — светлым праздником называлась пасха ‹…› Первый день пасхи всегда бывает в воскресенье, а суббота накануне называется страстной или великой».
§ 132. Точка с запятой ставится между распространенными однородными членами предложения, особенно если внутри хотя бы одного из них есть запятые ‹…›
§ 143. Запятая ставится между однородными членами предложения, не соединёнными посредством союзов ‹…›
Если однородных членов предложения несколько, пишущий сам решает, как их иерархически организовать: не поставить ли где-нибудь точку с запятой, обозначив так меньшую связанность. По сходным правилам писали и во времена Некрасова — Якоби.
Автограф рассматриваемого стихотворения не сохранился, но я бы не усматривал никакого чуда в том, что при публикации авторские знаки могли остаться нетронутыми. Тогдашний издатель сборника, А. Н. Якоби, почему-то не внесла правку до выхода издания, в корректуру (!), зато в собственном экземпляре готового тиража меняет точку с запятой на запятую и наоборот, а убирает лишнее тире. (Поди знай — может, она и раньше пыталась все поменять, да поэт-классик заругался. А в своей книжке — что хочу, то и делаю: хоть картинки раскрашивай.) Ценность якобинской правки и нужду в ее учете через сто лет каждый может оценить. Фрагмент с точкой с запятой выглядел так:
Я доброго всем им
Желаю пути;
В родные деревни
Скорее прийти,
Омыть с себя копоть
И пот трудовой
И встретить Святую
С веселой душой…
А. Н. Якоби, а за ней, через сто с лишним лет, О. В. Ломан точку с запятой переправляют на запятую, а запятую на точку с запятой. Произошло ли «приведение текста в ясность»? Не знаю. Семантические нюансы, на мой взгляд, изменились. Изначально пожелание доброго пути отделялось от комплекта, касающегося родных деревень (побыстрее там оказаться и должным образом подготовиться к Празднику), а в новом варианте у второго из однородных членов, на мой взгляд, акцент с цели ( родных деревень ) переместился на процесс ( скорость прохождения пути).
Относительно «ненужного», по выражению современного публикатора, тире замечу, что некрасовский текст до правки мог бы послужить идеальной иллюстрацией для Прим. 1 к § 169 действующих правил правописания («для усиления оттенка неожиданности тире может ставиться после сочинительных союзов, связывающих две части одного предложения»):
‹…›
Идут кузнецы —
Кто их не узнает?
Они молодцы
И петь и ругаться,
Да — день не такой!
Поразительно: осмысленное тире в последней строке убрано, а формальная (но с точки зрения современных правил обязательная!) запятая в середине предыдущей строки — не вставлена (должно быть: Они молодцы И петь, и ругаться — прошу прощения за навязчивое тыканье в «Правила» — § 146).
Реальную практику в области усилительного тире в некрасовские времена я не знаю (не ее ли след мы видим в тусклой правке Якоби?), не исключаю, что поэт «опередил время» и «гениально предвосхитил» действующие ныне правила. В таком разе налицо факт сокрытия от потомков прозорливости классика. Это объективно. А субъективно это как раз тот случай, о котором писал Рейсер: «редакторы ‹…› уверены, что они улучшают текст своим вмешательством».
Только Якоби — подчеркну — имея возможность облагодетельствовать своим улучшением всех читателей, оставила свою пунктуацию для индивидуального пользования. А в Полном собрании сочинений подправленный текст предлагается каждому, кто возьмет в руки одну из 300000 копий книги, включая и последующих публикаторов, которые не могут не оглядываться на авторитет академического издания. Но — спасибо за академичность — неленивому читателю в примечаниях оставлена лазейка на издательскую кухню, где можно вытащить мух из котлет.
Вообще-то всякий продуманный текст представляет собой семиотическое целое, и обидно, когда не знаешь, сколь сильно задуманное автором отличается от того, что ты видишь перед глазами. Пунктуация — не исключение. Особенно в тех случаях, когда не только место постановки знака нестандартно, но нестандартен и сам знак.
Одни читатели автографов из числа публикаторов решили: поэт что-то хотел сообщить читателю даже числом точек. Другие принимают лишние точки за кляксы дрожащей руки и убирают, заодно правя под свой вкус другие знаки.
Вот три фрагмента с многоточиями из двух академических изданий «Мцыри»:
Полн. собр. соч. в 5 т., М.; Л.: Academia,
1935—1937. Т. 3, 1935:
Собр. соч. в 4 т. Изд. 2-е, испр. и доп.,
Л.: Наука, 1979—1981. Т. 2, 1980:
Я молод, молод. Знал ли ты
Разгульной юности мечты?
Я молод, молод. Знал ли ты
Разгульной юности мечты?
‹…› в груди моей
Родился тот ужасный крик,
Как будто с детства мой язык
К иному звуку не привык.
— Но враг мой стал изнемогать,
Метаться, медленней дышать,
‹…›
‹…› в груди моей
Родился тот ужасный крик,
Как будто с детства мой язык
К иному звуку не привык.
Но враг мой стал изнемогать,
Метаться, медленней дышать,
‹…›
На мне печать свою тюрьма
Оставила — таков цветок
Темничный: вырос одинок
И бледен он меж плит сырых,
‹…›
Но что ж? — Едва взошла заря,
Палящий луч ее обжог
В тюрьме воспитанный цветок.
На мне печать свою тюрьма
Оставила. Таков цветок
Темничный: вырос одинок
И бледен он меж плит сырых,
‹…›
Но что ж? Едва взошла заря,
Палящий луч ее обжег
В тюрьме воспитанный цветок.
Левый вариант явно ближе к авторскому оригиналу, но идентичен ли ему?
4. Кто ставит последнюю точку
Как видим, профессионалы-литературоведы работают по-разному. Но вот научная подготовка произведения закончена, на сцену выступает все тот же корректор, задача которого — устранить опечатки.
Но, оказывается, корректор берет на себя и те функции, которые текстолог не склонен считать ему присущими. Многократно мною цитированный С. А. Рейсер пишет об этом с символизирующим возмущение восклицательным знаком: «корректор все знает, по каждому вопросу имеет твердое мнение, испещряя рукопись автора многочисленными поправками и знаками удивления и даже возмущения!» [95]). Корректоры, как и все профессионалы, обидчивы, если посторонние начинают критиковать принципы их работы. Не знаю почему, но число опечаток в книге Рейсера на порядок больше, чем их бывало в советские времена в других произведениях того же издательства. Причем некоторые, принимая во внимание текстологический профессионализм автора, выглядят несколько нарочитым «ответом Чемберлену». Вот два примера: в первом автор вроде бы никак не мог поставить запятую, а во втором — пропустить ее.
Рейсер пишет об эпигонстве: «Второстепенный журналист, или писатель, вольно или невольно подпадая под влияние своего старшего собрата, ему подражал» [225]. Как ни раздвигай контекст, из-за наличия запятой перед или здесь неминуемо усматривается приравнивание писателя к второстепенному журналисту (и обратно).
Правды, как это часто бывает, не доищешься, но не исключаю, что ехидный корректор, ознакомившись в начале книги Рейсера с нелицеприятным мнением о своей касте, решил выразить свое удивление и возмущение. Читая увлекательную книгу Рейсера, трудно отделаться от впечатления, что в издательско-полиграфический комплекс удалось-таки впрячь и коня, и трепетную лань, а то, что получает читатель, — результат совместного творчества редакторов и корректоров, причем точку ставят последние, а первым точка эта может показаться, мягко говоря, не вполне уместной.
Теперь, имея представление о пунктуационных навыках писателей прошлого, а также узнав многое об обычаях и привычках их давних и новых издателей, вернусь к Тютчеву.
«Тютчев в большинстве случаев относился к знакам препинания весьма небрежно, а иногда записывал стихи, не поставив ни единой запятой, и забывал даже поставить точку в конце стиха» [Чулков Г. Новый Тютчев // «Литературный критик», 1934, № 5, с. 180]. Простор для «приведения в ясность» текстов такого писателя велик. На пунктуировании этого произведения реформа правописания 1956 г., в общем-то, не должна была сказаться, но магия цифры 1956 на меня действует, так что за основу возьму два издания, вышедших после появления ныне действующих «Правил русской орфографии и пунктуации» — первое 13 и последнее. Вот они:
РАЗДЕЛ 20 Авторская пунктуация
Термин «авторская пунктуация» допускает двоякое толкование.
Четкую границу между этими двумя понятиями провести трудно, и представляется возможным рассматривать авторскую пунктуацию в обоих аспектах.
Так, А. И. Ефимов проанализировал широкое использование М. Е. Салтыковым-Щедриным такого сравнительно редкого знака препинания, как скобки (в «Правилах русской орфографии и пунктуации» приводятся только четыре случая их применения). Для писателя-сатирика скобки были одним из эффективных средств создания выразительности, они использовались им не столько в служебно-грамматических, сколько в экспрессивно-стилистических целях: в них заключались образные эквиваленты, синонимы слова, «эзоповские» словечки, профессионализмы, разъяснялась устаревшая лексика, давались комментарии к именам и фамилиям, фразеологические параллелизмы, комментирующие указания на источники фразеологии, раскрывались перифрастические выражения, они служили подстрочниками сатирического языка, обрамляли полемические выпады, включали остроты, анекдоты, замечания служебно-грамматического характера и т. д. (по подсчетам Ефимова, скобки у Салтыкова-Щедрина выполняли до сорока функций).
Ф. Т. Гришко относит к авторской пунктуации широкое и своеобразное использование многоточия в произведениях Л. Леонова: как показателя паузы, как сигнала присоединительной связи, как способа перехода от прямой или несобственно-прямой речи к словам автора, как замену абзаца при переходе от начальной, как бы ключевой фразы к последующему развернутому изложению и т. д.
Общеизвестно «пристрастие» М. Горького к тире: оно встречается между подлежащим и глагольным сказуемым, после сочинительного союза при однородных членах предложения, после обобщающих слов перед перечислением однородных членов, между однородными и неоднородными членами, перед сравнительным союзом и в других случаях, в которых обычно или вообще не ставится знак препинания, или ставится другой знак. Например 3 : Лежать — хуже. Лёг — значит — сдался; Это — как в кулачном бою; И — хочется мне говорить; Чудачок! Как же не бояться? А — господа, а — Бог?; А — в любовников — верите?; Бутылку пива? — Значит — так нельзя? (реплики относятся к разным лицам); Люди — победили; Человек — умеет работать!; Закат — погас; Алёшка знал (в последних примерах расчленение предложения усиливает значение обоих главных членов, как бы противопоставляя их друг другу); У него было такое толстое, сырое лицо, и живот — как большая подушка (перед сравнительным союзом); «Так вы это, что земля — прах, сами должны понять!» — «Прах, а — ряса шёлковая на тебе. Прах, а — крест золочёный! Прах — а жадничаете»; Деньги — исчезают, работа — остаётся; Одни — воюют, другие — воруют (симметричное тире); Всё это глупости, — мечты, — ерунда!; Отстань, — будет, — брось!; Народ идёт, — красные флаги, — множество народу, — бессчётно, — разного звания… (в последних примерах запятая и тире для выражения градации).
Смысловая, синтаксическая, интонационная функции тире, графическая выразительность этого знака завоевали ему популярность и у других писателей, в произведениях которых тоже встречается индивидуально-авторское, свободное, нерегламентированное употребление тире.
Ср. в художественной прозе и в письмах И. С. Тургенева: И дымком-то пахнет и травой — и дёгтем маленько — и маленько кожей; И он, точно, умер прежде меня, в молодых летах ещё будучи; но прошли года — и я позабыл об его обещании — об его угрозе; Высокая, костлявая старуха с железным лицом и неподвижно-тупым взором — идёт большими шагами — и сухою, как палка, рукою толкает перед собой другую женщину; Я никогда ни одной строки в жизни не напечатал не на русском языке; в противном случае я был бы не художник — а — просто — дрянь. …Я тебе обещаю одну вещь, которая, я надеюсь, тебе понравится — что такое — не скажу — увидишь — а получишь ты её, может быть, через месяц.
Известное стихотворение в прозе «Русский язык» имеет такое пунктуационное оформление:
Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!
Тире с его способностью выражать ритмомелодию речи широко используется Ф. И. Тютчевым. Иногда оно употребляется поэтом и как конечный знак:
Кончен пир — умолкли хоры —
Опорожнены амфоры —
Опрокинуты корзины —
Не допиты в кубках вины —
На главах венки измяты —
Лишь курятся ароматы
В опустевшей светлой зале…
Примеры авторского использования тире у А. Н. Толстого: Да — вот что — сам-то возвращайся, да рысью, слышь… ; А ты — смотри — за такие слова… ; Дьяку — дай, подьячему — дай, младшему подьячему — дай (симметричное тире).
Об активном использовании тире в поэзии А. А. Блока пишет Н. С. Валгина. Вот пример употребления тире для сжатого, резкого и контрастного выражения мыслей:
И вот — Она, и к ней — моя Осанна —
Венец трудов — превыше всех наград.
Я здесь один хранил и теплил свечи.
Один — пророк — дрожал в дыму кадил.
И в Оный День — один участник Встречи.
Я этих встреч ни с кем не разделил.
Высоко над нами — над волнами, —
Как заря над чёрными скалами —
Веет знамя — Интернационал!
Тире в стихах особой ритмики:
А она не слышит —
Слышит — не глядит,
Т ихая — не дышит,
Белая — молчит…
Тире как отражение жестких пауз:
…Скалит зубы — волк голодный —
Хвост поджал — не отстаёт —
Пёс холодный — пёс безродный…
В. В. Маяковский использует тире для передачи отрывистой, разорванной речи: «Буржуазия возвела в поэтический культ — мелкую сентиментальную любовишку — гармоничный пейзаж — портрет благороднейших представителей класса. Соответствующе и слова её — нежны — вежливы — благородны».
О роли тире у М. И. Цветаевой для смыслового выделения последнего слова строки, для создания особой ритмомелодии стиха также пишет Н. С. Валгина в названной выше статье и приводит такой пример:
Июльский ветер мне метёт — путь,
И где-то музыка в окне — чуть.
Ах, нынче ветру до зари — дуть
Сквозь стенки тонкие груди — в грудь.
Есть чёрный тополь, и в окне — свет,
И звон на башне, и в руке — цвет,
И шаг вот этот — никому — вслед,
И тень вот эта, а меня — нет.
Пример чеканного слога М. Цветаевой, отраженного на письме при помощи тире:
Далеко — в ночи — по асфальту — трость,
Двери настежь — в ночь — под ударом ветра.
— Заходи! — гряди! — нежеланный гость,
В мой покой пресветлый.
Некоторые авторы выделяют вставные предложения одновременно скобками и тире (в разной последовательности): Я очень виноват перед вами обоими, особенно перед тобой, Марианна, в том, что причиняю вам такое горе — (я знаю, Марианна, ты будешь горевать) — и доставил вам столько беспокойства (Т.); Нужно было по сбитым, источенным ступенькам ( — молодая крапивка росла из каменных трещин — ) спуститься в полуподвал (Леон.).
Можно было бы привести и другие примеры индивидуально-авторского использования знака тире в произведениях художественной литературы (например, А. Н. Толстой ставит подряд три тире), использования, способствующего выявлению творческой манеры писателя. Ср., например, пунктуацию для показа отрывистой речи: Поставив руки на бёдра, Ричард наклонялся вправо, влево, приговаривая: «К — вопросу — о — некоторых — данных — наблюдений — гроз — Тульской области — во второй половине девятнадцатого века» (Гран.).
Во всяком случае, уместно напомнить совет А. П. Чехова одному писателю: «…поменьше употребляйте курсивов и тире, — это манерно».
Но, чтобы из этих слов не сделать неправильный вывод об отрицательном отношении к авторской пунктуации, добавим два высказывания видного исследователя в области русского правописания В. И. Чернышева.