Как называют польшу в европе
«Гиена Европы». Почему Черчилль так называл Польшу и что происходит сегодня
Польша считается первой жертвой немецко-фашистской агрессии во время Второй мировой войны. В общем, правильно считается — действительно, Вторая мировая началась с германо-польского конфликта из-за «Данцигского коридора». Польша также считается жертвой предательства союзников и СССР. Однако задолго до этого Польшу называли «гиеной». И не кто-нибудь, а сам Уинстон Черчилль, которого трудно обвинить в просоветском или пророссийском взгляде на что бы то ни было.
Как создавалась Вторая Речь Посполитая
Оскорбительная кличка досталась Польше совершенно заслуженно — за 20 лет между восстановлением польского государства и немецким вторжением жертвами польской агрессии стали все без исключения соседние страны.
Германия — поляки претендовали на Верхнюю Силезию.
В 1919 и 1920 годах на этих территориях вспыхнули несколько восстаний, целью которых была передача территории Польше. Чтобы прекратить столкновения немецких и польских добровольцев во второй половине 1919-го, на территорию Верхней Силезии был введён миротворческий контингент Антанты. Под его контролем 20 марта 1921 года состоялся плебисцит, в ходе которого 63% жителей высказались в пользу сохранения данной территории за Германией. Однако позже, в мае, польские добровольцы при поддержке армии захватили большую часть Верхней Силезии. Франция запретила Германии вмешиваться. В октябре 1921-го четыре верхнесилезских округа, а с ними 80% всей промышленности и основная часть угольных шахт были закреплены за Польшей.
Кстати, после Второй мировой войны не только эти, но и многие другие немецкие территории остались польскими — в порядке расплаты за статус жертвы.
Чехословакия — поляки претендовали на Тешинскую Силезию.
Планы на захват этой небольшой области строились ещё в 1919-20 годах, но Антанта тогда твёрдо стояла на страже интересов Чехословакии (чай не Германия и не Австрия с Венгрией).
Ситуация поменялась в 1938 году. Поляки сейчас предпочитают не вспоминать о том, что, прежде чем стать жертвой фашистской агрессии, Польша успела побывать союзником Германии в агрессии против Чехословакии. А, между прочим, во время Мюнхенской конференции (которая действительно сделала начало большой европейской войны практически неизбежным) Германия и Польша выдвинули общий пакет предложений по урегулированию территориальных претензий.
Конфликт был урегулирован только в 1945 году.
Литва — поляки претендовали на Вильнюс. Собственно, Пилсудский выступал за восстановление польско-литовской унии, но литовцы почему-то не очень хотели.
Вильнюс (тогда — Вильно) несколько раз переходил из рук в руки. После отступления Красной армии в августе 1920 года древняя столица была возвращена Литве. Потом между поляками и литовцами шли не слишком интенсивные бои, в результате которых в октябре были подписаны Сувалкинские соглашения, по которым большая часть Виленского края отходила Литве.
Однако накануне вступления в действие соглашений польский генерал Люциан Желиговский отказался выполнять приказы Варшавы, захватил Вильно и создал государство «Серединная Литва», которое в 1922 году вошло в состав Польши. Да-да, «гибридная война» выглядит именно так.
Вильнюс и Виленский край были возвращены Литве только «советскими оккупантами» в 1939-40 годах.
СССР — собственно, правительство Пилсудского ставило целью восстановление Польши в границах 1772 года, что предполагало включение значительной части украинских и белорусских земель.
Как правило, когда говорят о советско-польской войне, то сосредоточиваются на «даёшь Варшаву — дай Берлин» и «чуде на Висле». Но началось-то вовсе не с этого.
Ещё в феврале 1919 года поляки начали наступление в Белоруссии и в августе заняли Минск. В июле 1919 года поляки, получив разрешение от совета министров иностранных дел Великобритании, Франции, США, Италии, заняли территорию Западной Украины по Збруч. После провала «Чорткивской офензивы» Западноукраинская народная республика окончательно стала государством без территории (что не мешает современным петлюровцам уповать на «помощь Запада»).
В декабре 1919 года в качестве восточной границы Польши была рекомендована т.н. «линии Керзона», очерченная в соответствии с национальным составом населения. Но ней, например, Львов отходил к Украине.
Однако весной 1920 года поляки перешли в наступление и заняли Мозырь, Калинковичи и Киев. Летом Красная армия перешла в контрнаступление, Первая конная армия совершила рейд по тылам поляков, в результате которого Третья польская армия Эдварада Рыдз-Смиглы оставила Киев, взорвав напоследок уникальное инженерное сооружение — Николаевский цепной мост.
Уже потом было «чудо на Висле» и новая граница по Рижскому мирному договору, проходившая значительно восточнее «линии Керзона».
По итогам этой войны надо отметить три момента.
Во-первых, это вопрос советских пленных — и российские, и польские историки, приводя разные цифры (от 80 до 130 тыс. чел.), сходятся в том, что в польских концлагерях погиб каждый шестой красноармеец (15-28 тыс., иногда даже больше). Из 40 тыс. польских пленных умерли всего около 2 тыс.
Во-вторых, политика «пацификации» и «осадничества» на «всходних кресах» создала массовую социальную базу для украинского национализма террористического толка, за что позже пришлось расплачиваться уже волынским полякам.
Кстати, в составе населения Польши, которую планировали создать в качестве мононационального государства (она, к слову, такой и стала по итогам Второй мировой войны), оказались украинцы (14,3%), евреи (7,0%), белорусы (5,9%) и немцы (4,7%). Всего — почти треть.
В-третьих, СССР до второй половины 1930-х годов рассматривал Польшу как основного военно-политического противника (Польша, правда, тоже).
Поляки возмущаются подписанием советско-германского договора о ненападении с пресловутыми секретными протоколами, но почему-то забывают о двух принципиально важных моментах, предшествовавших подписанию этого договора.
Во-первых, в январе 1934 года Польша подписала договор о ненападении с Германией — на пять лет раньше СССР. Вообще СССР был последним государством, которое подписало договор о ненападении с Гитлером.
Кстати, удивительное обстоятельство — сразу после его подписания пошли слухи о том, что помимо официальной части этот договор включал… секретный протокол («пакт Гитлера-Пилсудского»), который предполагал совместные действия против СССР, в том числе пропуск немецких войск через польскую территорию. Вот, например, Юзеф Халлер, герой войны 1920 года, прямо писал: «теперь уже не подлежит никакому сомнению, что между Германией и Польшей имеется секретный военный договор, направленный против СССР». Советские газеты «Правда» и «Известия» даже опубликовали в 1935 году текст этого соглашения, но его никто даже не попытался опровергнуть.
Так что вы там говорите о Молотове и Риббентропе?
Во-вторых, советско-германский договор был подписан не просто так, а после завершения продолжавшихся с апреля 1939 года переговоров с военными миссиями Франции и Великобритании, целью которых была организация отпора фашистской агрессии.
Если ознакомиться с протоколами переговоров (а они были опубликованы ещё в советский период), то легко удостовериться, что СССР очень серьёзно подходил к вопросу организации совместной обороны. А вот Франция и Великобритания — не особенно серьёзно. Во всяком случае главы их делегаций не имели полномочий договариваться о чём-то реальном и тем более что-то подписывать.
Главной же проблемой было то, что Польша категорически отказывалась предоставить Красной Армии коридоры для выхода к границе Рейха, без чего, понятно, какие-то договорённости о совместной обороне теряли смысл.
Сентябрь 1939 года
Поляки чувствуют себя преданными западными союзниками и жертвой агрессии со стороны СССР.
По первому пункту, как ни удивительно, Великобритания и Франция старательно выполняли свои обязательства. Выполняли, конечно, слабенько, но…
Разведка всех стран в ходе войны работала из рук вон плохо. Гитлер, например, считал, что через Волгу есть только один мост, и не знал, сколько у Сталина танков. Сталин получал массу предупреждений о дате начала гитлеровского нападения, причём правильные даты терялись в ворохе дезинформации. А вот англичане и французы не знали, в каком состоянии находится «линия Зигфрида» и какие силы её занимают. Они исходили из того, что придётся осуществлять полноценный штурм мощных укреплений и ждали расконсервации французской осадной артиллерии, которая закончилась… 18 сентября. В это время маршал Рыдз-Смиглы уже бежал из Польши.
О том, сколь ничтожные силы прикрывали западную границу Рейха и насколько слабы были укрепления, союзники узнали уже после войны. Им, наверное, было стыдно… Или не было.
По второму пункту следует обратить внимание на реакцию внешних игроков на начало советского «освободительного похода». Что, Рыдз-Смиглы объявил СССР войну? Нет. Он приказал польским войскам не сопротивляться (приказ дошёл не до всех). Великобритания и Франция никаких мер против «агрессора» и «союзника Германии» не предприняли.
Красная Армия дошла до границы, определённой «линией Керзона». Исключением стал только «Белостокский выступ», примыкающий к территории Белоруссии. По итогам послевоенного урегулирования граница Польши даже сдвинулась на восток. Например, полякам отошёл приграничный Перемышль (Пшемысль).
Иное дело, когда в конце того же года СССР начал войну с Финляндией. Тут уж и агрессором окрестили, и «летальное вооружение» предоставили, и даже планировали нанесение авиаудара по Баку (по счастью до этого не дошло).
Кстати, уже позже, летом 1945 года, Великобритания планировала операцию «Немыслимое», собираясь вместе с только что разгромленными немцами воевать против СССР. Причём советское военно-политическое руководство получило соответствующую информацию (спасибо «кембриджской пятёрке») и приняло соответствующие меры — как военного, так и политического характера. Удивительно, но тут на сторону Сталина встали США.
P.S.: Дружба народов была одним из важнейших достижений СССР. Однако, к сожалению, ради неё пришлось пойти против исторической памяти. Поэтому, например, старались не раскручивать тему участия украинских (и не только украинских) националистов в массовом уничтожении людей на оккупированной территории. И, кстати, национальность этих людей тоже чаще всего не указывали, хотя зачастую речь шла о целенаправленном уничтожении евреев и цыган.
Из этих же соображений старались смотреть на польскую историю межвоенного периода через призму 1 сентября 1939 года, закрывая глаза и на её собственную агрессивную политику, и на то, что Пилсудский целенаправленно шёл на союз в Гитлером (не побоявшись оказаться в этой связи в международной изоляции).
Очень может быть, что Горбачёв и Ельцин, на которых ссылается польский МИД сейчас, просто не знали, что представляла собой межвоенная Польша. В отличие от Путина, который в значительной степени свободен от ограничений и заблуждений советского периода. Тот редчайший случай, когда декоммунизация содержит в себе некое позитивное зерно…
За что Черчилль назвал Польшу «гиеной Европы», и почему она не является жертвой Второй Мировой Войны
Согласно общепринятому мнению, которое нашло своё выражение в обвинительном заключении Нюрнбергского трибунала, Германия была зачинщиком и первым агрессором Второй мировой, когда захватила Австрию и Чехословакию. При этом почему-то не принимается во внимание, что одновременно с Германией агрессором выступала и Польша.
Да, согласно общепринятому мнению, Польша является абсолютной жертвой Второй Мировой Войны. А после войны, многие поляки жалуются на советское влияние в стране. Однако, несмотря на общее мнение, Польша не была такой «белой и пушистой». И не спешите ругать меня, позвольте объяснить свою позицию.
Агрессивный тандем Германии и Польши 1938 года
Как только гитлеровские войска в 1938 году вошли в Австрию, Польша при поддержке Германии выдвинула Литве ультиматум и аннексировала Виленскую область, причём с условием, чтобы в конституции Литвы было закреплено: Вильно больше не является литовской столицей. В 1920 году поляки уже присоединяли эти земли, что Литва признать отказывалась. А аппетиты польской общественности разрастались до присоединения всей Литвы, велась пропаганда подготовки похода на Каунас.
Последующие события показали, что Варшава продолжает свою агрессивную политику, по мере сил поддерживая Гитлера в ликвидации Версальской системы в Европе.
Перед вторжением Германии, в чешских Судетах резко активизировались общественные движения этнических немцев. Они в полный голос заявили о необходимости отторжения от Чехословакии ряда пограничных районов и присоединении их к Третьему Рейху, и потребовали от Праги расторжения соглашений о взаимопомощи с Советским Союзом и Францией.
Польское правительство просто копировало действия германского: в Тешинской Силезии – области Чехословакии с преобладанием польского населения – активизировался Союз поляков, ратовавший за присоединение к Польше.
29 сентября 1938 года было подписан «Мюнхенский сговор» между Германией, Англией, Францией и Италией. Чехословакию обязали уступить Судеты Германии, и 1 октября в эту область года вошли немецкие войска. А 2 октября чешская Тешинская область была захвачена Польшей. Одобрение Берлина на этот аншлюс было получено на переговорах летом 1938 года. Польские и немецкие военные в открытую, заранее договорились о линии демаркации своих войск в Чехословакии.
Тешинская область, которая была присоединена к Польше, – это 805 км² территории; более чем 230-тысячное население (из них поляков – порядка 80 тысяч: отнюдь не большинство); важный экономический центр Чехословакии, благодаря которому поляки значительно нарастили производственные своей тяжёлой индустрии.
В целом, получается, что Польша поддержала Германию, когда та начала большую войну в Европе.
Продолжение истории
Продолжить поляки намеревались в том же духе. Их наглость в последующем озадачила даже Гитлера. В ноябре 1938-го Варшава, испытывая головокружение от успехов, потребовала у Чехословакии Моравскую Остраву и Виткович. Но немцы уже сами наметились на эти земли. Поэтому полякам пришлось обижаться, что при окончательном разделе Чехословакии им не досталось новых территорий.
Вплоть до марта 1939 года, когда по настоянию Лондона и Парижа Польша разорвала отношения с нацистской Германией, эти государства были дружественными. Поляки рассчитывали на то, что в ходе будущего похода Рейха на СССР им тоже найдётся чем поживиться. Но не тут-то было. Гитлера можно упрекать во многом, но точно не в глупости. Держать под своим боком такого «союзника» он не собирался.
За эти совместные с Германией захватнические действия Польша и получила меткое прозвище – «гиена Европы». Причём это слово прозвучало из уст самого Уинстона Черчилля.
О территориях Польши по результатам Второй мировой
Если же взглянуть, сколько земель заполучила Польша за счёт Германии, то можно сделать однозначный вывод: эта страна была не столько потеряла, сколько получила за время Второй Мировой войны!
В состав Польши вошли германские Силезия, Восточная Пруссия, Померания – в общей сложности, 25% всех территорий Рейха. Причём эти территории, закрашенные на карте чёрным, вошли в состав Польше не как зоны временной оккупации, а навсегда. Население там было практически на 100% немецким. Его просто депортировали в Германию, а земли заселяли поляками. За это Польша должна была быть вечно благодарной России, но не тут-то было…
Источник
Дефицитный газ из Европы может утекать на Украину
ЕС добивается превращения России в Украину с помощью ВТО
Уникальное крыло выводит Россию из-под давления Запада
Британия готовит новую Крымскую войну
Взрыв в Серпуховском монастыре списали на cамоубийство
«Антиваксеры всех стран, соединяйтесь!»
Максим Соколов, публицист
Что ждать от Совета Россия – НАТО
Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ
Кто победит в схватке Израиля и Ирана
Владимир Прохватилов, президент Академии реальной политики
Погиб Егор Просвирнин
Восстание индейцев в Чили
Новый посол России в Белоруссии
В Ленобласти открыли мемориальный комплекс в честь Александра Невского
Самой красивой американкой признали девушку из Аляски
В Новосибирске прошла выкатка ударного беспилотника «Охотник»
Российским школьникам покажут маршрут «Золотое кольцо» по Ярославской области
В Марий Эл открыли новое здание государственной филармонии
В Оренбурге легендарная «Катюша» вернулась в парк «Салют, Победа!»
Главная тема
«раскатает и Белоруссия»
«крайне экзотические меры»
бывший ссср
Видео
Огромные счета
скандальный приказ
ущерб от импортозамещения
выборы 2024 года
задел на десятилетия
смена вектора
новая эра
ответный удар
на ваш взгляд
Как Польша превратилась в «гиену Европы»
 |
Участие Сталина в последнем на сегодняшний день разделе Польши дает современной Варшаве повод уравнивать его с Гитлером и говорить о «равной» ответственности СССР и Рейха за начало войны. При этом намеренно забываются очень важные подробности, благо они выставляют Польшу в предельно черном свете и делают той самой «гиеной Европы», о которой писал Черчилль.
Проще говоря, или СССР расширяется на польские земли, или получает гитлеровскую военную машину непосредственно у своих границ.
В этих обстоятельствах замешана политическая интрига – территориальный реванш на восточном направлении за проигранную войну 1920 года очевидно входил в планы Сталина. Существовала выраженная установка на возвращение СССР фактически к границам Российской империи, эдакий экспорт социализма не в целом по миру (как при Ленине), но хотя бы в рамках некогда своих территорий.
И все же неотменяемый факт заключается в том, что перед Москвой стояла именно та дилемма «или-или», которая описана выше. Третьего варианта просто не было, так что решение представляется очевидным.
С политической точки зрения обставлено оно было почти безупречно. Красная армия перешла границу только тогда, когда Польши как суверенного государства уже не существовало, когда пала ее столица, власти оказались в бегах, а война с немцами была уже полностью проиграна. В таких условиях Москва бралась защитить «братские народы» от Гитлера, поскольку сама Польша сделать этого не могла и, стоит подчеркнуть, включилась в навязанную ей игру, поскольку войну СССР, несмотря на аннексию территорий, так и не объявила.
Однако современное польское правительство описывает произошедшее исключительно как «нож в спину», возлагая на Берлин и Москву равную ответственность за «развязывание Второй мировой войны».
Это чрезвычайно лицемерная позиция, если знать, что Польша 1930-х годов не мыслила себя иначе, кроме как в противостоянии СССР. Просто война, с ее точки зрения, должна была начаться в другой конфигурации: Варшава и Берлин против Москвы. Так называемая ягеллонская идея, взятая на вооружение Юзефом Пилсудским, подразумевала строительство в Восточной Европе федеративной империи с Польшей во главе, для чего территории СССР необходимо было резать кусочками. Этой идее была фанатично подчинена польская элита, что в конце сгубило и ее коллективный разум, и ее саму как политическое явление.
Кстати, с Гитлером и нацистской элитой произошло нечто похожее и в той же последовательности.
От альтернативного варианта развития событий (войны с Германией) Польшу, как ей казалось, надежно страхуют гарантии от Британии и Франции. С Москвой же заключать какие-либо союзнические альянсы Варшава категорически отказывалась по идеологическим причинам.
То, что в итоге пошло не по плану (Советский Союз отказался быть жертвой и обернул ситуацию в свою пользу) – это, конечно, большое горе, но горе исключительно польское. Выставляя ту Польшу невинной жертвой Гитлера и Сталина, современная Польша пытается заболтать очевидную мысль о том, что государство Пилсудского и Ко нужно жалеть в предпоследнюю очередь, так как последнее место Гитлера не оспаривает никто.
Это был авторитарный, клерикальный, репрессивный режим с мечтами о колониях, концентрационными лагерями для оппозиции и специальными партами для евреев. Та Польша и политически, и, что особенно важно, идеологически мыслила себя естественным союзником нацистского проекта.
Пилсудский был первым в Европе, кто подписал с нацистами договор о ненападении. На его похоронах, последовавших вскоре после этого, присутствовал Геринг, а Гитлер посетил по такому случаю мессу в Берлине.
Земли, занятые Красной армией в 1939-м, – это были примерно те же самые земли, которые Пилсудский отвоевал у советской власти, воспользовавшись революционной неразберихой. Ответ большевиков закончился для них военным поражением, десятками тысяч пленных красноармейцев и десятками тысяч их смертей в польских «лагерях смерти» – провозвестниках немецких концлагерей.
Советская власть Польше за это, конечно же, мстила, но в то же время возвращала свое. А заодно (в свете скорого присоединения) вернула Литве Вильнюс, потерянный ею в рамках очередной польской интриги. Когда Лига наций отписала город литовцам, Пилсудский сымитировал мятеж в войсках, занял ими литовскую столицу, организовал там марионеточное государство Срединная Литва, а потом присоединил его к Польше.
Смириться с этим фокусом литовцев заставил ультиматум наследников Пилсудского, опорой для которого выступил тот самый естественный союзник – Гитлер. Для Варшавы и Берлина это было своего рода дипломатическим разменом: Литва отказывается от претензии на Вильнюс под давлением Германии, а Польша признает нацистский аншлюс Австрии.
Но главным символом польско-нацистского братства стал, разумеется, раздел демократической Чехословакии, по которому Польша прибрала к рукам ту часть Тешинской области, которую не сумела завоевать в 1919-м. Жадность была столь сильна, что поляков не напугала даже угроза Москвы разорвать договор о ненападении. Впрочем, примерно этого они как раз и добивались, а некоторые из них этого даже не отрицают.
«Мы могли бы найти место на стороне Рейха почти такое же, как Италия, и наверняка лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско-германских войск». Таково мнение польского профессора Павла Вечоркевича, высказанное им в интервью официальной газете Rzeczpospolita. Но эту газету такими воззрениями на мир давно уже не удивишь.
Роль Польши в уничтожении Чехословакии Уинстон Черчилль сравнил с поведением гиены. И, подчеркнув храбрость поляков в различные периоды истории, припечатал:
«Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных! И все же всегда существовали две Польши: одна боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости».
Немаловажно, что это цитата из его книги «Вторая мировая война», написанной уже в годы холодной войны, когда британец дал своему антикоммунизму полную волю, а эмигрантское польское правительство, из тех самых «подлецов» состоящее, казалось очевидным союзником Лондона.
Но насколько очевидным, настолько же и бессмысленным.
В дни описываемых событий находящийся в жесткой оппозиции к линии «умиротворения Гитлера» Черчилль прокомментировал действия СССР против Польши так:
«Совершенно очевидно, что русские армии должны стоять на этой линии для того, чтобы обеспечить России безопасность от нацистской угрозы. Создан Восточный фронт, на котором нацистская Германия не осмелится наступать. Когда герр фон Риббентроп на прошлой неделе явился по специальному приглашению в Москву, ему пришлось столкнуться и примириться с тем фактом, что замыслам нацистов в Прибалтике и в Украине не суждено воплотиться в жизнь».
В долгосрочном плане он в своих прогнозах, конечно, ошибся, но польский вопрос, сиречь вопрос черной неблагодарности, не отпускал его вплоть до конца войны – по понятным причинам. Применительно к истории Варшавского восстания газета ВЗГЛЯД уже писала о мечте, которую наследники Пилсудского вынашивали до последнего: не дожидаясь падения Берлина, повернуть английские, французские, американские, польские, а может быть даже и немецкие штыки на Москву. Черчилль видел в СССР угрозу, но, как и Рузвельт, прекрасно осознавал утопичность таких планов, а поляков находил надоедливыми и вредными – силой, которая оторвалась от реальности и пытается вбить клин между союзниками.
На эту тему
Но эта же самая наглость в конце концов и сгубила «режим санаций», переживший политическое банкротство в два этапа – на событиях 1939-го и после неминуемого поражения Варшавского восстания. В июле 1945-го Великобритания и США перестали признавать польское правительство в изгнании, но современные польские власти, сформированные из национал-консервативной партии «Право и справедливость» Качиньского, видят себя политическими наследниками именно этих людей, некогда бросивших в топку своих неадекватных воззрений на политику миллионы сограждан.
В ходе Второй мировой Польша в процентном соотношении потеряла больше населения, чем кто-либо другой – почти 18%, или 6,2 миллиона человек. Но «героические черты характера польского народа не должны заставлять нас закрывать глаза на его безрассудство и неблагодарность, которые в течение ряда веков причиняли ему неизмеримые страдания», – писал по этому поводу все тот же Черчилль.
Если бы фанатики в Варшаве уняли свои непомерные имперские амбиции, если бы отказались от наполеоновских планов по противостоянию СССР, если бы не противились совместному союзу против Гитлера с Москвой, Парижем и Лондоном, многих из этих жертв удалось бы избежать.
Но Варшавой был сделан фантастически глупый выбор в пользу подлизывания к нацистскому шерхану, потому что только очень глупые люди не понимали неизбежности гитлеровского вторжения при наличии на карте Польского коридора и немецкого населения в польских границах. В итоге тигр гиену сожрал – реальность просто не подразумевала иного. Однако ее наследники по-прежнему винят в этом кого угодно, а прежде всего – все столь же ненавистную им Москву, но только не собственную «кровь» и национальный гонор, связывающий более чем столетний период польской независимости.