старые клячи какого года

Старые клячи (2000)

Регистрация >>

В голосовании могут принимать участие только зарегистрированные посетители сайта.

Вы хотите зарегистрироваться?

новое сообщение

отзывы

Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.

Сие есть самая великая исповедь,
Которой исповедуется хулиган.

Я нарочно иду нечесаным,
С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
Ваших душ безлиственную осень
Мне нравится в потемках освещать.
Мне нравится, когда каменья брани
Летят в меня, как град рыгающей грозы.
Я только крепче жму тогда руками
Моих волос качнувшийся пузырь.
Так хорошо тогда мне вспоминать
Заросший пруд и хриплый звон ольхи,
Что где-то у меня живут отец и мать,
Которым наплевать на все мои стихи,
Которым дорог я, как поле и как плоть,
Как дождик, что весной взрыхляет зеленя.
Они бы вилами пришли вас заколоть
За каждый крик ваш, брошенный в меня.

Бедные, бедные крестьяне!
Вы, наверно, стали некрасивыми,
Так же боитесь бога и болотных недр.
О, если б вы понимали,
Что сын ваш в России
Самый лучший поэт!
Вы ль за жизнь его сердцем не индевели,
Когда босые ноги он в лужах осенних макал?
А теперь он ходит в цилиндре
И лакированных башмаках.

Но живет в нем задор прежней вправки
Деревенского озорника.
Каждой корове с вывески мясной лавки
Он кланяется издалека.
И, встречаясь с извозчиками на площади,
Вспоминая запах навоза с родных полей,
Он готов нести хвост каждой лошади,
Как венчального платья шлейф.
(С.Есенин)

Источник

Старые клячи

Ломер Ахвледиани
Григорий Беленький

Старые клячи
Жанр
Выход фильма «Старые клячи»

Содержание

Сюжет

Идут титры. После титров время меняется: уже 1999 год. После распада СССР подруги, превратившиеся в одиноких старух, вынуждены подрабатывать. Анна (Ирина Купченко), в прошлом кандидат наук, работает на мойке автомобилей, и её грубо обыскивает шофёр одного из клиентов, заподозрив в краже зажигалки босса. Профсоюзная активистка Лиза (Людмила Гурченко) торгует на рынке. Хозяин (по прозвищу «Паук») постоянно ругает и штрафует её за недостаточную выручку и, по его словам, убыток. Железнодорожница Мария (Светлана Крючкова) продаёт пирожки в переходе.

Подруги решают вернуть Любе её квартиру. Они пытаются поговорить с Хоменко, но тот заявляет, что никакого чека не подписывал, и приказывает охране разогнать старух. Тогда они подкупают уборщицу Хоменко, чтобы та, под предлогом болезни, прекратила работу на месяц. Анна нанимается к Хоменко уборщицей и подслушивает его разговоры.

Шофёр Хоменко (в прошлом обыскивавший Анну) подозревает, что новая уборщица шпионит в пользу конкурентов. Подруги решают поспособствовать его увольнению. Анна вскрывает машину Хоменко, и подруги платят водителю ассенизационного автомобиля, чтобы тот наполнил фекалиями салон машины. Когда Хоменко и его водитель открывают дверь машины, их заливают потоки дерьма. Взбешённый Хоменко увольняет водителя.

Анна узнаёт, что Хоменко вместе с сообщниками собираются украсть два вагона чёрной икры и продать в Германию. Сам Хоменко должен обеспечить перевозку икры. Елизавету, в юности пользовавшуюся бешеным успехом у мужчин, красиво одевают и гримируют. Встретившись с Хоменко, она очаровывает его, играя богатую немку, и выкрадывает у Хоменко из костюма номера накладных на груз.

Астраханский бизнесмен бросает Хоменко в реку, привязав ему камень на шею. Женщины спасают и откачивают Хоменко. Люба предлагает ему мешок со ста тысячами долларов в обмен на свою квартиру. Хоменко отказывает.

Дамы приходят навестить своего друга, театрального администратора Иосифа Лазовского (Роман Карцев). Администратор показывает им номер «полёт жука», разработанный неким талантливым самородком из провинции. Тот, в костюме жука и с крыльями, летает по воздуху, но при этом разносит весь зал, а также ломает себе нос. Администратор в шоке: ему нужно как-то спасать вложенные деньги. Дамы предлагают выступить вместо самородка. Называют они свою музыкальную группу «Старые клячи».

Хоменко приглашает красивую «немку» к себе. Трое её подруг, а также генерал, проходят в комнату под видом уборщицы и поваров. В комнате они под угрозой пистолета связывают Хоменко, после чего заставляют его переписать квартиру на их имя. Дамы уезжают на машине. Хоменко и его охрана едут за ними. В ходе автомобильной погони оказывается, что машина, спроектированная для Сталина, пуленепробиваема, а также может ехать по железнодорожным рельсам. Погоня продолжается. Машина, медленно спланировав с моста в воду, плывёт по Москве-реке. Охранник Хоменко стреляет противотанковой гранатой, но промахивается. Машина, перейдя в подводный режим, погружается на дно реки. Хоменко и его охранники решают, что справились с автомобилем.

Женщины, приплыв к театру, выступают. Оказывается, что билеты не успели напечатать, и во всём зале только одна зрительница — мать театрального администратора. Их выручает генерал, по приказу которого в театр привозят дивизию солдат. «Старые клячи» выступают с триумфом, а кормят солдат кашей с чёрной икрой, украденной подельниками Хоменко.

Женщин арестовывают и судят. Потерпевший Хоменко, произносящий красивую речь против подсудимых, видит в окно астраханского бизнесмена с верёвкой и камнем. Оборвав речь на середине, Хоменко сбегает из зала и подкупает водителя фургона, перевозящего заключённых, чтобы тот забрал его в свой фургон. Астраханский бизнесмен делает то же самое. В фургоне перепуганный Хоменко сидит с астраханским бизнесменом в одной клетке и говорит, что оформит явку с повинной.

В качестве последнего слова группа «Старые клячи» исполняет песню. Им аплодируют, и суд выносит оправдательный приговор. На выходе из зала суда их встречает военный оркестр, посланный генералом. Одна из дам выходит замуж за театрального администратора. Группа «Старые клячи» становится знаменитой и продолжает выступления.

Интересные факты

В ролях

Съёмочная группа

Саундтрек

Музыка Андрея Петрова в исполнении Государственного симфонического оркестра кинематографии под управлением С.Скрипки.

Саундтрек к фильму издан на компакт-диске в 2000 году.

Источник

Рецензия на фильм «Старые клячи»

Когда в «Золушке» принц был готов вешаться от тоски и отчаянно возглашал: «Что же делать?!» – танцмейстер нашел правильный выход. «Как что? – закричал он. – Танцевать!»
И все счастливо разрешилось.

Эльдар Рязанов развернул тезис в большой музыкальный трагифарс «Старые клячи» – с криминальными разборками, вагонами икры, новыми хищными, заговором на кладбище, наездами рэкетиров, квартирными аферами, автомобилем-амфибией Фантомаса, казино, ансамблем «Старые клячи» из четырех очаровательнейших наших актрис и романсами про пушки на опушке.

Получилось: когда новая жизнь для бывших ударниц комтруда стала невыносимой, и одна с томиком Пруста вынуждена мыть машины, другая торговать яблоками, а третья газетами, когда наехал «новый русский» и выкинул женщину из квартиры в Доме на набережной, когда издевательства над простым человеком достигли невыносимого предела – пришел миг классовой мести. Месть решена в жанре простодушной, комической, в духе меньшовской «Ширли-мырли», сардонической комедии сопротивления в духе рязановских «Небес обетованных» и фильма-ревю в духе «Девушки моей мечты». Женщины объединяются и тратят на классовую месть весь бюджет картины. Костюмы с перьями для интриг и залитые дерьмом «Мерседесы» стоят значительно больше, чем украденная нуворишем квартира, но еще дороже социальный гнев.

Женщины – это Людмила Гурченко, Лия Ахеджакова, Светлана Крючкова, Ирина Купченко. Нувориш, естественно, Николай Фоменко. Освободительная роль танцмейстера отведена Роману Карцеву, который и провозглашает большой победный дивертисмент. Все поют про «Тумбалалайку» на идиш, потом про русскую мать на русском. А когда люди поют про мать, еще можно жить.

В социалистической ретроспективе это был ансамбль «Трубные голоса», и он пел про трубопрокатчиков, закусывая дефицитом из спецбуфета. Это тоже была не жизнь, зато были молодость и достоинство. Сейчас молодости нет, достоинство попирают, жизнь кончена. Но нам убедительно доказали, что все, кроме социализма, обратимо и может вернуться. Был бы под рукой танцмейстер. Потому что это комедия.

Рязанову надо сказать спасибо. То, что Говорухин сделал всерьез, он довел до абсурда. Идея святой мести, которая так надрывна в устах Геннадия Андреевича, теперь выглядит маразматичной и практически уничтожена. И стало ясно: отгремело. Надо жить без ностальгии. Возможно, у нас была великая эпоха, но ее больше нет, вся вышла.

Источник

Пятерка гнедых, или Грезы на кладбище. «Старые клячи», режиссер Эльдар Рязанов

«Старые клячи»

Авторы сценария В.Моисеенко, Ю.Федоров, Э.Рязанов
Режиссер Э.Рязанов
Операторы Л.Ахвледиани, Г.Беленький
Художники А.Борисов, Л.Свинцицкий
Композитор А.Петров
Звукооператоры Е.Попова, К.Бершачевский, В.Карасев
В ролях: Л.Гурченко, Л.Ахеджакова, С.Крючкова, И.Купченко, Н.Фоменко, В.Гафт, Р.Карцев, М.Евдокимов и другие
Кинокомпания «Кино-Мост» при участии киностудии «Луч»
Россия
2000

«Старые клячи» получили Гран-при фестиваля «Виват, Россия!» и, казалось бы, вписываются в его концепцию, то есть проходят по разряду «простые радости электората». На первый взгляд картина эта действительно имеет некоторое сходство с «Ворошиловским стрелком» да еще содержит откровенную апологию армии. По убеждению непримиримых критиков, все это свидетельствует о нарастающей деградации Рязанова. На мой взгляд, перед нами явление куда более сложное и, может быть, первая настоящая удача любимого режиссера советской интеллигенции со времен неудавшегося «Гаража». Речь идет о точности социального диагноза, а по этой части у Эльдара Александровича конкурентов мало.

Перед нами экзерсис в жанре осознанного маразма, настолько отрефлексированного и педалированного, что рассматривать «Кляч» как авторскую исповедь решительно невозможно. Рязанов ставит диагноз, в том числе и своей любимой «прослойке». Не зря он сам сыграл судью, и во взгляде, которым он провожает своих героинь — «кляч», читается отнюдь не только нежность. Это взгляд горький, и фильм горький — на грани самоотрицания. Людмила Гурченко в нем не зря проституирует собственный имидж, вечная уязвленность Лии Ахеджаковой не зря оборачивается агрессией. Это куда более жесткое кино, чем «Небеса обетованные» с их идиллической свалкой. Да, это очередная рязановская автоэпитафия, но звучит она уже не ностальгически — в ней появились обертоны приговора. Отсюда же и обилие автоцитат, переосмысленных опять-таки пародийно.

Мы разучились смотреть кино так, как умели это в 70-х, — считывая подтексты, улавливая намеки. Вот почему нашлось так много охотников ругать «Старых кляч».

Рязанов — при всех его действительных и мнимых недостатках — поразительно точно чувствует время и сохраняет его, как сказочный коллекционер запахов. Проходит эпоха, которую он выразил и сфокусировал, и мы, тоскуя по прошлому, начинаем задним числом любить фильм, где оно до сих пор живо. Ясно помню свое разочарование почти от каждого фильма Рязанова — и нараставшее задним числом восхищение. Ну кто бы в 1975 году назвал «Иронию судьбы» классикой нашего кино? Кто всерьез счел «Бедного гусара» диссидентским произведением? Кто не морщился в сентиментальнейших сценах «Вокзала для двоих»? А вот поди ж ты: наши иллюзии и пристрастия, заблуждения и надежды только у Рязанова и сохранились. Он «типичный представитель», сейсмически точный хроникер. Так что придет время и для «Кляч».

Общим местом стало утверждать, что каждый новый фильм Рязанова слабее предыдущего. Да, «Ирония судьбы», но разве сравнится Мягков со Смоктуновским — Деточкиным! Да, «Служебный роман», но ведь это не более чем перепев «Иронии»… Да, «Гараж», но какие добрые фильмы были раньше! «Жестокий романс» — что его понесло в прошлый век, снимал бы про современность! И уж на что слабы были «Дуралеи», но «Старые клячи» — это ваще!

Рязанов привычно отшучивается: критика у нас палит только по движущимся мишеням. На самом деле он относится к отрицательным мнениям очень болезненно, как всякий серьезный художник. И если он читает эту статью, на что я от души надеюсь, мне хочется сразу поздравить его с удачей.

«Небеса обетованные» были только эскизом, подступом к нынешней картине, которую он, по собственному признанию, снимал как последнюю. Потому в «Старых клячах» сведены воедино мотивы его лучших работ. Тут и универсальная плавающая машина из «Итальянцев в России» (помните — «Осторожно, рыбку задавишь»?!). И таскание Лии Ахеджаковой за шкирку (хотя, кажется, у Рязанова не было случая, чтобы Ахеджакову кто-нибудь откуда-нибудь не вышвыривал: еще в «Иронии судьбы» Мягков выпроваживает их с Талызиной, здесь, кстати, Талызина тоже мелькнула, она теперь уборщица в офисе). Здесь же и лицемер-ворюга, обвиняющий в суде благородного жулика (»Берегись автомобиля»). И множество отсылок к «Старикам-разбойникам». И военачальник Гафт из «Небес обетованных», куда он в свою очередь перекочевал из «Бедного гусара».

Тем не менее «Клячи» — принципиально новое кино, уникальный случай: режиссер, никогда не числившийся в эстетах, сумел-таки нащупать небывалый жанр и осуществить прорыв, по которому так тоскует весь современный кинематограф. Мы упорно спрашиваем себя: почему наши режиссеры, пытаясь воспроизвести на экране действительность, постоянно выдают вместо нее газетные и кухонные штампы? Жизни не получается — то ли потому, что они ее не знают, то ли потому, что ее нет. Жизнь — это все-таки движение, вектор, какой-никакой смысл. Когда страна десять лет топчется на месте, не в силах определиться, отказавшись от морали и разрешая себе все больше и больше, наиболее адекватным отражением ее существования становятся какие-нибудь «Менты».

Но Рязанов — случай в нашей режиссуре необычный, своего рода чемпион по превращению слабости в силу, минусов в плюсы. Снимая сентиментальные мелодрамы, он пережимает изо всех сил — и выходят прелестные трагикомедии. В «Клячах» он принципиально отказался от логики, смысла, жизнеподобия — и снял роскошную комедию абсурда, фарс о советском сознании, с которым он всю жизнь имел дело и которое знает как никто другой.

Фильмы Рязанова вообще становятся все плакатнее, все меньше походят на реализм, и это вполне естественно, ибо к гротеску он тяготел с юности. Первый его опыт в этом роде — «Человек ниоткуда» — был совершенно справедливо разруган, поскольку, невзирая на отличные работы С.Юрского и Ю.Яковлева, отличался истинно шестидесятнической, и даже еще пятидесятнической, лобовой прямотой. Однако интенция была заявлена: Рязанову интересен гротеск, обобщение на грани плаката, пережим на грани абсурда. И чем абсурднее реальность, тем бредовее и фантастичнее становится рязановское кино. «Клячи» — уже в чистом виде сон, коллективная греза, экранизированная иллюзия. С первого кадра ясно, что все, о чем рассказывает автор, происходит в некоем условном пространстве.

Все жизнеподобие заканчивается в первом эпизоде. Но Рязанов работает тонко и никак не обозначает этот переход из реальности в сказку. Три старые подруги узнают, что четвертая очутилась на кладбище. То есть умерла, надо полагать. Они ищут свежую могилу. И находят — еще безымянную, без памятника и даже без креста. Здесь и начинается сказка. Подругам страшно хочется, чтобы Любочка была жива. И она тут же оживает — возникает из сторожки с воплем: «На кладбище после шести часов находиться запрещено!» Как всегда во сне, срабатывает абсурдное, но вроде бы логическое объяснение случившегося: ее выселили из квартиры (естественно, в Доме на набережной — какой еще символ роскоши гнездится в советском подсознании?). И теперь она живет на кладбище, как раньше любимые рязановские герои жили на свалке.

А кто ее выселил? Сон и тут подбрасывает объяснение: ну, конечно, «новые русские». Они ей выписали чек (фальшивый, разумеется), а взамен квартиры подсунули вот эту каморку. Соседи, мол, тихие, вам понравится… И действительно тихие — покойнички. Дальше начинается коллективная греза об отмщении, и Рязанов реализует эту грезу в строгом соответствии с представлениями советских служащих о том, как они разделались бы с «новыми русскими», будь на то их воля.

Рязанов мстит наотмашь, за все. Мстит не от имени пролетариев, гегемонов, люмпенов, от которых сам немало натерпелся вместе со своими героями. Он воздает нуворишам от имени тихой, средней интеллигенции, которая и была единственно ценным продуктом советской власти. Он снимает о тех, для тех и за тех, кто питался кефиром, но читал хорошие книжки. Учителя, врачи, научные сотрудники, бухгалтеры, совслужащие, тихие и язвительные персонажи — вот его герои и адресаты, и их мечтами о мести (никогда не могущими осуществиться в силу врожденной порядочности) полон фильм. Да, конечно, это сон! Здесь все «как не бывает». Рязанов впервые в жизни работает с коллективным подсознанием, вытаскивает на экран наши потаенные комплексы. Наталья Сиривля в своей рецензии на фильм всерьез ужасается аморальности этой грезы, но, во-первых, мечтать никто не запретил, а во-вторых — кто утверждал, что в подсознании советского человека цветут сады и поют птицы? Нет, там крутятся зубчатые колеса! Рязанов снимает про то, что есть: кто не мечтает облить дерьмом машину «нового русского». Господи, как мы на наших малолитражках мучаемся, лавируя между иномарками! Появляется здесь и обязательный символ «совка» — советская техника, вечно барахлящая, но непробиваемо надежная. Отец одной из героинь сконструировал для Сталина универсальную машину, которая позволила бы ему при случае сбежать из осажденной Москвы. Эта машина плавает, в том числе и под водой, а когда необходимо — катит по рельсам. Подозреваю, что только скудость бюджета помешала Рязанову сделать ее летающей. В общем, символ этот при всей своей банальности в картине уместен: что у нас осталось крепкого, кроме уродливой архитектуры, громоздкой техники и коммунистической морали? Все, что созидалось на закате империи и после ее распада, все, от хрущоб до кумиров масс, осыпалось и рухнуло. А сталинские приемники и принципы работают до сих пор. Это была последняя стилистически цельная российская эпоха, и Рязанов говорит ей последнее «прости» с презрением, но и любованием. Что ни говорите, а столь презираемый прорабами перестройки советский человек в экстремальных ситуациях зачастую вел себя лучше любого «быка». Он, конечно, мерзок временами, этот «совок», и кругозор его узок, и по части терпимости к чужому мнению он не ахти… Но Рязанов ведь снимает про лучшее, что было в этом человеке, почему он и делает героями своей картины именно женщин.

Именно с солдатиками, кстати, связан самый сильный эпизод рязановской картины — в Театре эстрады. После череды совершенно сновидческих, невероятных приключений героини — уже без всяких мотивировок и объяснений — оказываются на сцене упомянутого театра, где дают концерт. Зал пуст: неудачливый импресарио (Р.Карцев) не успел распространить билеты. Естественно, бодрый вояка (В.Гафт) дает команду по телефону, и зал заполняют солдаты. Армия, в полном боевом порядке оккупирующая зал под звуки «Тум-балалайки», — один из тех прелестных контрастов, за которые мы так любим Рязанова: вроде игры на баяне среди снегов в финале «Вокзала», или летающего паровоза в финале же «Небес обетованных», или очереди на тот свет в «Забытой мелодии». На таких скрещениях и делается хорошая трагикомедия.

Но уж кто постарался соответствовать — это Н.Фоменко. Он еще раз доказал, что Фоменко-шоумен в подметки не годится Фоменко-актеру. После жирного и наглого циника Пичема в «Трехгрошовой опере» он сыграл совсем другого нувориша — утонченную сволочь, почти эстета, очкастого обаяшку, словно соскочившего со страниц глянцевого бизнес-журнала. В гротескной картине Рязанова этот персонаж — самый достоверный, ежели шаржированный, то самую малость.

Как бы то ни было, при всех своих удачах и неудачах новый фильм Эльдара Рязанова для нашего кино принципиален. Впервые вместо несостоятельных попыток «отражать жизнь» нам предложен демонстративный, вызывающий абсурд на грани маразма — коллективное сновидение о застарелых комплексах. Это путь трудный, требующий вкуса и такта, но спасительный в свихнувшиеся времена. Рязанов и его героини еще раз доказали своей стране, что никакие они не «старые клячи» — скорее они гнедые из старого романса, те самые, что были рысаками и многих нынешних фаворитов еще обставят на последнем круге.

Источник

Старые клячи

Россия | 2000 г. | 130 мин. | комедия

Рейтинг:

Кинопоиск 5,79 IMDb 4,7

Страна:

Длительность:

Режиссер фильма «Старые клячи»:

Актеры фильма «Старые клячи»:

Содержание фильма «Старые клячи»:

Фильм «Старые клячи» рассказывает о жизни четырех подруг уже давно вышедших из бальзаковского возраста. Все они разные – профсоюзная активистка, заведующая лабораторией, железнодорожница и школьная учительница.

Подруги встречаются и вспоминают свою молодость 1989 года, когда все они жили в так называемом «совке».

Но сегодня на дворе 1999 год. И хотя время СССР давно позади их жизнь не стала лучше, тем более, что им давно уже даже и не по тридцать.

Не сумев пробиться к новому времени все они оказались без денег, престижной работы, практически на на обочине жизни.

Одна из подруг, кандидат наук бывшая заведующая лабораторией Анна ( актриса Ирина Купченко ) работает на автомойке и её нагло обыскивает быдло шофёр заподозрив ее украденной зажигалке босса.

Вторая, бойкая красавица, бывшая работница профсоюза Лиза ( актриса Людмила Гурченко ) работает продавцом на рынке и ее постоянно штрафует хозяин по любым поводам.

Третья, бывшая железнодорожница Мария ( актриса Светлана Крючкова ) работает продавцом пирожков в подземном переходе.

Четвертая подруга, тихая, скромная и совершенно неприспособленная к современной жизни бывшая учительница Люба ( актриса Лия Ахеджакова ) продает газеты на лотке. Она совсем одна: ее отец умер, а сын по прихоти руководства СССР ни за что погиб в Афганистане. У не есть квартира с видом на Кремль, но на нее положили глаз новый «русский» по фамилии Хоменко. Люба соглашается. Но взамен не получает ни денег, ни квартиры. Ее новая квартира – это маленький домик на кладбище, который как оказалось ей сдали в аренду и всего на один месяц.

Подруги решают помочь Любе и принимаются воплощать план по возвращению квартиры с видом на Кремль. Сначала они хотят образумить «нового» русского, но тот идет в отказ, заявляет, что ничего не знает и приказывает охране разогнать дамочек.

Тогда подруги подкупают уборщицу «нового» русского и Анна нанимается к нему уборщицей.

Вскоре Анна подслушивает, что «новый» русский хочет похитить два вагона с чёрной икрой. Подруги разрабатывают план и два вагона с черной икрой отправляются мимо «нового» русского в секретный тупик.

С пропажей груза Хоменко грозят большие неприятности, его астраханский партнер очень недоволен и готов к решительному разговору с Хоменко.

Тем временем, подруги идут в казино и выигрывают 150 миллион рублей, которые им не хочет отдавать казино, но вовремя подвернувшийся, проигравшийся «в пух и прах», генерал с пистолетом, решает все проблемы и подруги с мешками денег покидают игровое заведение.

Тем временем партнер Хоменко в наказание за пропавшие вагоны с икрой связывает Хоменко и бросает его в реку. Подруги спасают Хоменко и Люба предлагает Хоменко ст тысяч долларов в обмен на свою квартиру. Но упертый Хоменко отказывает.

Тогда дамы разрабатывают операцию в результате которой Хоменко оказывается привязанным к стулу. После чего они под дулом генеральского пистолета заставляют Хоменко вернуть квартиру Любе после чего скрывается на машине Сталина.

Хоменко с охраной преследуют стлинский джип, но он оказывается не только быстроходным, но и пуленепробиваемым.

На суде Хоменко произносит обвинительную речь. Внезапно в окне он видит астраханского бизнесмена у которого он как бы украл икру с петлей в руке и Хоменко сбегает прямо из зала суда и прячется в арестантском фургоне куда подсаживается и астраханский бизнесмен. После недолгих разговоров Хоменко готов оформить явку с повинной.

В итоге картины Хоменко оказывается за решеткой, Любе возвращают квартиру с видом на кремль, два вагона черной икры съедают солдаты генерала из казино, дамы организовывают популярный ансамбль под названием «Старые клячи» и становятся популярными и одна из ни подруг выходит замуж за…

Смотрите онлайн фильм «Старые клячи»

Источник