Как назывался первый сборник фета
Биография Афанасия Фета
Афанасий Афанасьевич Фет (Шеншин) родился 5 декабря (23 ноября по старому стилю) 1820 года в имении Новоселки неподалеку от города Мценска Орловской губернии (ныне Мценского района Орловской области).
По другим данным, дата рождения Фета — 10 ноября (29 октября по старому стилю) или 11 декабря (29 ноября по старому стилю) 1820 года.
Будущий поэт родился в семье помещика, ротмистра в отставке Афанасия Шеншина, который в 1820 году якобы обвенчался заграницей по лютеранскому обряду с Шарлоттой Фет, дочерью обер-кригс-комиссара Карла Беккера, носившей фамилию Фет по первому мужу. Этот брак не имел в России законной силы. До 14 лет мальчик носил фамилию Шеншина, а затем вынужден был принять фамилию матери, так как обнаружилось, что православное венчание родителей было совершено после рождения ребенка.
Это лишило Фета всех дворянских привилегий.
До 14 лет мальчик жил и учился дома, а затем был отправлен в немецкую школу-пансион в Верро Лифляндской губернии (ныне город Выру в Эстонии).
В 1837 году Афанасий Фет приехал в Москву, полгода провел в пансионе профессора Михаила Погодина и поступил в Московский университет, где учился в 1838-1844 годах сначала на юридическом, потом на словесном отделении.
В 1840 году вышел первый сборник стихов под заглавием «Лирический пантеон», автор укрылся за инициалами А. Ф. С конца 1841 года стихи Фета регулярно появлялись на страницах издававшегося Погодиным журнала «Москвитянин». С 1842 года Фет печатался в либеральном западническом журнале «Отечественные записки».
С целью получить дворянское звание Фет решил поступить на военную службу. В 1845 году он был принял в кирасирский полк; в 1853 году перешел в уланский гвардейский полк; в Крымскую кампанию находился в составе войск, охранявших Эстляндское побережье; в 1858 году вышел в отставку штаб-ротмистром, не выслужив дворянства.
В годы военной службы Афанасий Фет был влюблен в родственницу своих провинциальных знакомых Марию Лазич, которая повлияла на все его творчество. В 1850 году Лазич погибла на пожаре. Исследователи выделяют особый цикл стихотворений Фета, связанных с Лазич.
В 1850 году в Москве вышел второй сборник стихотворений Фета под названием «Стихотворения». В 1854 году, находясь в Петербурге, Афанасий Фет сблизился с литературным кружком журнала «Современник» — Николаем Некрасовым, Иваном Тургеневым, Александром Дружининым, Василием Боткиным и др. В журнале стали печататься его стихи. В 1856 году вышел новый сборник «Стихотворений А.А. Фета», переизданный в 1863 году в двух томах, причем во второй вошли переводы.
В 1860 году Фет купил хутор Степановка в Мценском уезде Орловской губернии, занимался хозяйством, жил там безвыездно. В 1867-1877 годах был мировым судьей. В 1873 году за Фетом была утверждена фамилия Шеншин со всеми связанными с нею правами. В 1877 году он продал благоустроенную им Степановку, купил дом в Москве и живописное имение Воробьевку в Щигровском уезде Курской губернии.
С 1862 года по 1871 год в журналах «Русский вестник», «Литературная библиотека», «Заря» очерки Фета печатались под редакционными названиями «Записки о вольнонаемном труде», «Из деревни» и «По вопросу о найме рабочих».
В Степановке Фет начал работу над мемуарами «Мои воспоминания», охватывающими период с 1848 до 1889 года, они вышли в 1890 году в двух томах, а том «Ранние годы моей жизни» был опубликован уже после его смерти — в 1893 году.
Много в это время Фет занимался переводами, завершенными в основном уже в 1880-х годах. Фет известен как переводчик Горация, Овидия, Гете, Гейне и других древних и новых поэтов.
В 1883-1891 годах были опубликованы четыре выпуска сборника стихотворений Фета «Вечерние огни». Пятый он уже не спел выпустить. Предназначавшиеся для него стихотворения частично и в ином порядке вошли в изданный после его смерти двухтомник «Лирические стихотворения» (1894), подготовленный его почитателями — критиком Николаем Страховым и поэтом К.Р. (великим князем Константином Романовым).
Последние годы Фета были отмечены знаками внешнего признания. В 1884 году за полный перевод сочинений Горация он получил Пушкинскую премию Императорской Академии наук, в 1886 году, за совокупность трудов, был избран ее членом-корреспондентом.
В 1888 году Фет получил придворное звание камергера, лично представлялся императору Александру III.
Афанасий Фет скончался 3 декабря (21 ноября по старому стилю) 1892 года в Москве. Похоронен поэт в селе Клейменово, родовом имении Шеншиных.
Афанасий Фет был женат на сестре литературного критика Василия Боткина — Марии Боткиной.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
Глава 71. Афанасий Афанасьевич Фет
Афанасий Афанасьевич Фет* (Шеншин) родился 23 ноября (5 декабря) 1820 года в селе Новосёлки близ Мценска.
* Правильное немецкое произношение фамилии поэта — Фёт, через «ё», но в России сложилась традиция произносить Фет. В статье я буду использовать правильное написание фамилии при рассказе о родственниках поэта с этой фамилией, а сам Афанасий Афанасьевич будет назван согласно традиции — Фетом.
История его рождения столь запутана, что вряд ли кому доведётся в ней разобраться, а сама по себе проблема необычайно важна для отечественной литературы, поскольку именно она предопределила жизнь, судьбу и творчество одного из величайших поэтов России.
Факты таковы. Мать мальчика Шарлотта Элизабета Беккер (1798 — 1844) происходила из старинного восточногерманского дворянского рода. 18 мая 1818 года она вышла замуж за Иоганна Питера Карла Вильгельма Фёта (? — 1826), великогерманского окружного асессора из Дармштадта. Говорили, что Фёт был внебрачным ребёнком одного из сыновей великого герцога Гессен-Дармштадтского. 17 июля 1819 года у четы Фётов родилась дочь. В начале 1820 года в Дармштадт приехал на излечение родовитый, но обедневший помещик Орловской губернии Мценского уезда Афанасий Неофитович Шеншин (1775—1855). Участник войны 1812 года, некрасивый, в возрасте (далеко за сорок лет). Он страстно полюбил Шарлотту Фёт, выкрал и увёз её в Россию. Женщине было в то время двадцать два года. Почему она согласилась на побег, неизвестно. Беглянка была беременна. Все биографы сходятся на том, что отцом великого поэта Шеншин не был. Однако впоследствии и Иоганн Фёт в завещании не признал мальчика своим сыном.
Сам Афанасий Афанасьевич публично утверждал, что отец его — Шеншин. Но сохранилось письмо Фета к невесте, в котором он раскрыл тайну своего рождения. На конверте письма, которое Фет просил сжечь сразу по прочтении, рукой Фета начертано: «Читай про себя» — и рукой его супруги М. Боткиной приписано: «Положить со мной во гроб». «Моя мать, — писал Фет, — была замужем за отцом моим — дармштадтским ученым и адвокатом Фётом, родила дочь Каролину и была беременна мною. В это время приехал и жил в Дармштадте вотчим мой Шеншин, который увез мать мою от Фёта, и когда Шеншин приехал в деревню, то через несколько месяцев мать родила меня… Вот история моего рождения».
Афанасий Афанасьевич родился — по одним документам — 29 октября 1820 года, по другим — 29 ноября. Сам поэт отмечал свой день рождения 23 ноября.
Младенца крестили по православному обряду и внесли в церковную метрическую книгу как сына Афанасия Шеншина. Однако на тот момент Иоганн Фёт еще считался мужем Шарлотты Беккер, брак был расторгнут в Дармштадте только 8 декабря 1821 года. И лишь 4 сентября 1822 года, когда Шарлотта приняла православие и получила православное имя Елизавета Петровна, состоялось венчание Шеншиных.
Известно, что в 1830 году Шеншин не включил имя Афанасия в прошение о внесении в дворянскую родословную книгу. Ещё при жизни Фета стала распространяться весьма популярная сегодня сплетня о том, что А.Н. Шеншин, проезжая через Кенигсберг, будто бы «купил» у местного еврея-корчмаря его беременную жену и привёз наложницу к себе в имение…
Ради дальнейшего благополучия семьи Афанасий Неофитович был вынужден пожертвовать старшим сыном. Фет вспоминал: «Однажды отец без дальнейших объяснений написал мне, что отныне я должен носить фамилию Фёт… В пансионе это известие возбудило шум: — Что это такое? у тебя двойная фамилия? отчего же нет другой? откуда ты? что ты за человек? и т.д., и т.д. Все подобные возгласы и необъяснимые вопросы ещё сильнее утверждали во мне решимость хранить на этот счёт молчание, не требуя ни от кого из домашних объяснений». Фамилию Фет Афанасий Афанасьевич носил почти сорок лет.
Одновременно с фамилией молодой человек потерял права на столбовое дворянство, на отцовское имение, на российскую принадлежность — отныне он считался гессен-дармштадским подданным, иностранцем, пришельцем и разночинцем… Подписывать Афанасий обязан был: «К сему руку приложил иностранец Фет». Когда позже поэта спросили, что для него было самым мучительным в жизни, он отвечал, что все слёзы и боль его сосредоточены в одном слове — «Фет».
В 1837 году теперь уже Афанасий Фет приехал в Москву и поступил на философский факультет университета. Числился он студентом из иностранцев, учился не положенные четыре года, а целых шесть лет. Как признавал позже сам Фет, у него неожиданно пробудился поэтический дар, и вместо того чтобы ходить на лекции, он целыми днями писал стихи. В 1840 году вышел первый сборник его стихотворений «Лирический пантеон», подписанный «А.Ф.».
В период 1842—1843 годов в «Отечественных записках» и «Москвитянине» было опубликовано в общей сложности 85 стихотворений Фета. Талант начинающего поэта был отмечен Н.В. Гоголем.
Но в 1844 году жизнь Афанасия Афанасьевича в очередной раз резко изменилась. В начале года умерла тяжело болевшая мать, а осенью ушёл из жизни дядя Пётр Неофитович Шеншин (1785—1844). Когда Афанасия лишили прав наследования, одинокий дядя обещал оставить племяннику своё имение. Но Пётр Неофитович умер в Пятигорске, где лечился на водах, а оставшееся без его присмотра имение разграбили, и деньги из банка таинственным образом исчезли. Афанасий Афанасьевич остался без средств к существованию. Выход у него оставался один — пойти служить в армию.
Фет принял русское подданство (не напоминает ли это вам нынешние издевательства властей над нашими соотечественниками?) и спустя месяц был произведён в корнеты. Прикомандировали его к штабу корпуса Орденского кирасирского полка в Херсонской губернии.
Через год поэт получил офицерский чин, первый в длинной череде выслуги для приобретения со временем дворянства.
Неподалеку от имения Бржеских находилась Фёдоровка, имение сестры Алексея Федоровича — Елизаветы Федоровны Петкович, где часто гостили племянницы хозяина — сестры Лазич. На правах хорошего знакомого Бржеских Фет зачастил в гости к Петковичам.
Именно тогда молодой поэт влюбился. Имя возлюбленной он скрывал под псевдонимом Елена Ларина. Настоящее её имя было определено литературоведами в 1920-х годах. Звали девушку Мария Козьминична Лазич (1825—1851). В семействе Петковичей девушка пользовалась заслуженной симпатией. Отец Марии, генерал-майор в отставке, серб по национальности, вдовец, был человеком порядочным, но бедным.
Роман длился более года. Неожиданно Фет принял решение, что никогда не женится на Марии, чем обрёк себя на пожизненное духовное одиночество. Причины такого решения он объяснил так: «Я ясно понимаю, что жениться офицеру, получающему 300 руб., без дому, на девушке без состояния значит необдуманно и недобросовестно брать на себя клятвенное обещание, которого не в состоянии выполнить».
Позже Фет признался, будучи уверенным, что виноват в гибели Марии: «Я ждал женщины, которая поймёт меня, и дождался её. Она, сгорая, кричала: “Аu nom du ciel sauvez les lettres”. (“Ради всего святого, спасите письма”. — Франц.) и умерла со словами: “Он не виноват, а я”. После этого и говорить не стоит».
С этого страшного года за Фетом укрепилось прозвание «певец печали».
В 1853 году Фета перевели в гвардейский уланский полк, который на летних сборах располагался в Красном Селе, возле столицы. Это дало поэту возможность познакомиться с И.С. Тургеневым, а через него — с издателями и авторами «Современника»: Некрасовым, Панаевым, Гончаровым, Дружининым, Григоровичем, Анненковым, Боткиным, позднее со Львом Толстым. Вскоре Фет стал в «Современнике» своим человеком, но относились к нему со снисходительностью, как к человеку небольшого ума. О поэте с улыбкой говорили: «Глаза круглые, рот круглый, бессмысленное изумление на лице». С помощью «Современника» Фет издал в 1856 году сборник стихотворений, который имел огромнейший успех.
В 1857 году вышел указ нового императора Александра II, по которому звание потомственного дворянина давал лишь чин полковника. Потрясённый Фет понял, что военная служба даст ему дворянство только в конце жизни, вышел в отставку и переехал жить в Москву.
Весной 1857 года поэт сделал предложение Марии Петровне Боткиной (1828—1894), дочери известного купца-чаеторговца и сестре Василия Петровича Боткина (1811—1869), известного писателя, критика, близкого друга Белинского, друга и ценителя творчества Фета. Мария Петровна предложения никак не ожидала, обрадовалась и немедля дала согласие. Жениху шел тридцать седьмой год, невесте — тридцатый. Боткина была привлекательна своим добродушием и простотой, но имела незаконнорожденного ребёнка. Возник «союз одиноких душ», в котором было немало и настоящей любви. Мария Петровна стала с тех пор неотделима от Фета на всю оставшуюся жизнь. В приданое поэт получил 35 тысяч рублей серебром — огромную по тем временам сумму…
В 1860 году Фет купил в Мценском уезде Орловской губернии степной хуторок Степановку, который при его деловитом хозяйствовании быстро преобразился в богатейшую усадьбу с регулярным парком и с плодородными сельскохозяйственными угодьями.
Вскоре Фет превратился в страстного накопителя, занятого прежде всего мыслями о приумножении и без того уже немалого состояния. Росла его слава как выдающегося землеустроителя, прекрасного хозяйственника, позволявшего разбогатеть и крестьянину, и самому себе. Любопытно, что в канун реформы 1861 года Фет прославился на всю страну как яростный защитник старых порядков.
Со временем поэт купил Воробьёвку (более чем за 100 тысяч рублей!) — замечательно красивую барскую усадьбу, которую он назвал «наша микроскопическая Швейцария». Затем имение Ольховатку Щигровского уезда Курской губернии, затем имение Граворонку в Землянском уезде Воронежской губернии, с этим имением поэту достался второй конный завод, поскольку конный завод был уже в Воробьёвке.
Среди соседей-помещиков Фет становился все более уважаемым лицом. Выражением этого был выбор его в 1867 году на установленную судебной реформой 1864 года и считавшуюся тогда весьма почётной должность мирового судьи, в которой он оставался в течение целых семнадцати лет.
В Москве Феты купили просторный дом в центре города на Плющихе (ныне дом № 36).
Росла слава поэта Фета. В 1860-х годах шла ожесточенная борьба между революционными демократами и литературно наиболее близкими Фету либералами. Поэт занял особую позицию — антиреволюционную и антилиберальную. Вопреки Некрасову он заявил, что поэт не обязан быть гражданином! Поскольку в «Современнике» окончательно утвердилась линия Чернышевского—Добролюбова, Фет отказался сотрудничать с журналом.
В 1863 году поэт выпустил новое собрание своих стихотворений в двух частях, которое демократическое поколение не приняло — небольшой тираж книги по наводке Писарева не распродался до конца жизни Фета — почти за тридцать лет! Такое отношение читающей публики ввергло поэта в длительный творческий кризис. Он на долгие годы умолк, перестал публиковать свои стихотворения.
В 1873 году 26 декабря вышел Указ Сената о присоединении А.А. Фета к роду Шеншиных. Это была победа. Но, странное дело, так страстно жаждавший сменить имя поэт продолжал печатать стихи под прежней фамилией. Разъяснение он дал в следующих строках:
Я между плачущих Шеншин,
А Фет я только средь поющих.
Другом и поклонником Афанасия Афанасьевича был великий князь Константин Константинович Романов (1858—1915), известный в русской литературе поэт, издававшийся под псевдонимом К.Р. Его хлопотами в 1889 году к пятидесятилетнему литературному юбилею поэта новый император Александр III пожаловал Фету придворное звание старшего ранга — камергер.
К концу жизни поэт стал суровым консерватором. Рассказывали, что, бывая в Москве и проезжая на извозчике мимо университета, он в обязательном порядке опускал окно кареты и с ненавистью плевал в сторону заведения. Привыкший к этому кучер каждый раз останавливался без дополнительных указаний.
Только в 1881 году Фет неожиданно вернулся в литературу. Вначале как переводчик. Им был издан перевод главного труда Шопенгауэра «Мир как воля и представление». Далее последовали: в 1882 году — перевод первой части «Фауста» И. В. Гёте; в 1883 году — стихотворный перевод всех сочинений Горация; в 1888 году — вторая часть «Фауста». В течение последних семи лет жизни поэта вышли переводы: «Сатиры» Ювенала, «Стихотворения» Катулла, «Элегии» Тибулла, «Превращения» и «Скорби» Овидия, «Элегии» Проперция, «Энеида» Вергилия, «Сатиры» Персия, «Горшок» Плавта, «Эпиграммы» Марциала, «Герман и Доротея» Гёте, «Семела» Шиллера, «Дюпон и Дюран» Мюссе, многие стихотворения Гейне.
После долгого перерыва Фет вновь стал создавать оригинальные стихотворения. Они публиковались выпусками под названием «Вечерние огни» (выпуск I — 1883 год; выпуск II — 1885 год; выпуск III — 1888 год; выпуск IV — 1891 год).
В 1890 году вышли в свет два тома мемуаров «Мои воспоминания»; третий том «Ранние годы моей жизни» был опубликован посмертно в 1893 году.
В год смерти Фет подготовил итоговое издание своих произведений. Это позволило Н.Н. Страхову (1828—1896) и К.Р. выпустить в 1894 году двухтомное собрание произведений Фета.
Последнее дошедшее до потомков стихотворение Фета датировано 23 октября 1892 года.
Официально было объявлено, что поэт умер от застарелой «грудной болезни», осложнённой бронхитом.
Фет Афанасий Афанасьевич
РУССКИЙ ПОЭТ
Родился 23 ноября 1820 года в селе Новосёлки, ныне Мценского района Орловской области.
Сын помещика А. Н. Шеншина и Каролины Фет; был записан сыном Шеншина, однако в 14 лет выяснилась юридическая незаконность этой записи, что лишило Фета всех дворянских привилегий.
В 1844 он окончил словесное отделение философского факультета Московского университета и с целью получить дворянское звание поступил на военную службу (1845). Первый сборник стихов – «Лирический пантеон» (1840).
К началу 60-х гг., периоду резкого размежевания общественных сил, связанного с революционной ситуацией, относятся публицистические выступления Фета в защиту прав помещиков, носящие подчёркнуто ретроградный характер. Незадолго до этого Фет вышел в отставку и занялся хозяйством в своём поместье; мало писал в это время. Только на склоне лет поэт вернулся к творчеству, выпустив 4 сборника стихов под общим название «Вечерние огни» (1883–91).
Смерть поэта, подобно его рождению, оказалась окутана тайной, которая была раскрыта лишь спустя четверть века. К концу жизни его одолевали старческие недуги: резко ухудшилось зрение, терзала «грудная болезнь», сопровождавшаяся приступами удушья и мучительнейшими болями. За полчаса до смерти Фет настойчиво пожелал выпить шампанского, а когда жена побоялась дать его, послал ее к врачу за разрешением. Оставшись со своей секретаршей, Фет продиктовал ей необычную записку: «Не понимаю сознательного преумножения неизбежных страданий, добровольно иду к неизбежному». Под этим он сам подписал: «21-го ноября Фет (Шеншин)». Затем он схватил стальной стилет, но секретарша бросилась вырывать его и поранила себе руку. Тогда Фет побежал через несколько комнат в столовую к буфету, очевидно, за другим ножом, и вдруг, часто задышав, упал на стул. Наступил конец. Формально самоубийство не состоялось, но по характеру всего происшедшего это было заранее обдуманное самоубийство. Всю жизнь преодолевавший превратности судьбы, поэт и ушел из жизни, когда счел это нужным.
В конце 90-х годов и в первые десятилетия XX века к Фету пришла посмертная слава. Учениками Фета можно считать поэтов-символистов Валерия Брюсова, Константина Бальмонта, Андрея Белого, Александра Блока.
Первый сборник у Фета был издан в 1840 году и назывался «Лирический пантеон», был издан только с одними инициалами автора «А. Ф.». Интересно, что в том же году вышел из печати и первый сборник стихотворений Некрасова – «Мечты и звуки». Одновременность выхода обоих сборников невольно наталкивает на их сопоставление, и сопоставляют их часто. При этом обнаруживается общность в судьбе сборников. Подчеркивается, что и Фета и Некрасова постигла неудача в их поэтическом дебюте, что оба они не сразу нашли свой путь, свое неповторимое «я».
Но в отличие от Некрасова, вынужденного скупить тираж сборника и уничтожить его, Фет отнюдь не потерпел явной неудачи. Его сборник и критиковали, и хвалили. Сборник оказался убыточным. Фету не удалось даже возвратить затраченные им на печать деньги. «Лирический пантеон» – это книга во многом еще ученическая. В ней заметно влияние самых разных поэтов (Байрона, Гете, Пушкина, Жуковского, Веневитинова, Лермонтова, Шиллера и современника Фета Бенедиктова).
Как отмечал критик «Отечественных записок», в стихах сборника видна была неземная, благородная простота, «грация». Отмечалась и музыкальность стиха – то качество, которое в высшей степени будет свойственно и зрелому Фету. В сборнике наибольшее предпочтение отдавалось двум жанрам: балладе, столь излюбленной романтиками («Похищение из гарема», «Замок Рауфенбах» и др.), и жанру антологических стихов.
В конце сентября 1847 года он получает отпуск и едет в Москву. Здесь в течение двух месяцев усердно занимается своим новым сборником: составляет его, переписывает, сдает в цензуру, получает даже цензурное разрешение на издание. Между тем время отпуска истекает. Издать сборник он так и не успел – должен был возвращаться в Херсонскую губернию, на службу.
Снова приехать в Москву Фет смог только в декабре 1849 года. Тогда-то он и завершил дело, начатое два года назад. Теперь он делает все в спешке, помня свой опыт двухгодичной давности. В начале 1850 года сборник выходит в свет. Спешка сказалась на качестве издания: в нем множество опечаток, темных мест. Тем не менее, книга имела успех. Положительные отзывы о ней появились в «Современнике», в «Отечественных записках», в «Москвитянине», то есть в ведущих журналах того времени. Успех она имела и в читательской публике. Весь тираж книги разошелся в течение пяти лет. Это не такой уж долгий срок, особенно если сравнивать с судьбой первого сборника. Тут сказалась и возросшая известность Фета, основанная на его многочисленных публикациях начала 40-х годов, и новая волна поэзии, которая отмечалась в России в те годы.
В 1856 году Фет издает еще один сборник, которому предшествовало издание 1850 года, включавшее 182 стихотворения. В новое издание, по совету Тургенева, перенесено 95 стихотворений, из них только 27 оставлены в прежнем виде. Основательной или частичной правке подвергалось 68 стихотворений. Но вернемся к сборнику 1856 года. В литературных кругах, среди ценителей поэзии, он имел большой успех. Основательной статьей на новый сборник откликнулся известный критик А. В. Дружинин. Дружинин в статье не только восхищался стихотворениями Фета, но и подверг их глубокому анализу. Особо подчеркивает Дружинин музыкальность фетовского стиха.
В последний период его жизни издается сборник его оригинальных стихотворений – «Вечерние огни». Вышли в свет в Москве, в четырех выпусках. Пятый был подготовлен Фетом, но издать его он уже не успел. Первый сборник вышел из печати в 1883 году, второй – в 1885 году, третий – в 1889 –м, четвертый – в 1891-м, за год до его смерти.
«Вечерние огни» – основное название сборников Фета. Второе их название – «Собрание неизданных стихотворений Фета». В «Вечерние огни», за редким исключением, включались действительно еще не издававшиеся до того времени стихотворения. Главным образом те, которые Фет написал после 1863 года. Перепечатывать произведения, созданные ранее и вошедшие в сборники 1863 года, просто не было надобности: тираж сборника так и не разошелся, желающие могли эту книгу купить. Наибольшую помощь при издании оказали Н. Н. Страхов и В. С. Соловьев. Так, при подготовке третьего выпуска «Вечерних огней’, в июле 1887 года, в Воробьевку приехали оба друга.
«Проект Культура Советской России» 2008-2010 © Все права охраняются законом. При использовании материалов сайта вы обязаны разместить ссылку на нас, контент регулярно отслеживается.
Как назывался первый сборник фета
Фет (Шеншин) Афанасий Афанасьевич (23.11.1820-21.11.1892), выдающийся русский поэт, публицист, переводчик. Родился в с. Новоселки Орловской губ. В 1844-1856 на военной службе, 1866-1877 мировой судья Мценского у. Первый сборник стихотворений Фета — “Лирический пантеон” (1840), затем “Снег”, “Вечера и ночи”, переводные сочинения: “Герман и Доротея”, “Оды Кв. Горация Флакка” (1856), трагедии Шекспира: “Юлий Цезарь” (1859), “Антоний и Клеопатра” (1859). “Стихотворения” (1863), сборник “Вечерние огни” (1883-97); переводы: “Фауст” (1882-83), соч. Шопенгауэра “Мир, как воля и представление” (1880), “О четверном корне и законе достаточного основания” (1886). Серия переводов латинских поэтов: Ювенал (1885), Катулл (1886), элегии Тибулла (1886), XV книга “Превращений” Овидия (1887), “Энеида” Вергилия (1888), элегии Проперция (1888), сатиры Персия (1889), эпиграммы Марциала (1891), “Скорби” Овидия (1893). Автобиография “Мои воспоминания” (1890). Главная тема поэтического творчества Фета — поклонение красоте.
Нельзя пред вечной красотой
Не петь, не славить, не молиться.
Фет считал, что истинная сущность предмета, отраженного в человеческом сознании, не сам предмет, а его идеальное отражение, идеальное движение в беспредельную сферу неумирающей красоты. Роль красоты в общей экономии земного существования простирается далеко за пределы случайного и преходящего, сливаясь с понятием Вечного и Божественного.
Учился в пансионе профессора Погодина, историка, писателя, журналиста, в который поступил для подготовки в Московский университет. Окончил в 1844 словесное отделение философского факультета университета, где сдружился с А. Григорьевым, своим сверстником, товарищем по увлечению поэзией. «Благословение» на серьезную литературную работу Фету дал Гоголь, сказавший: «Это несомненное дарование». Первый сборник стихотворений Фета «Лирический Пантеон» вышел в 1840 и получил одобрение Белинского, что вдохновило его на дальнейшее творчество. Его стихи появились во многих изданиях.
Печальная береза
У моего окна,
И прихотью мороза
Разубрана она.
Как гроздья винограда,
Ветвей концы висят,-
И радостен для взгляда
Весь траурный наряд.
Люблю игру денницы
Я замечать на ней,
И жаль мне, если птицы
Стряхнут красу ветвей.
Только через восемь лет, находясь на службе в гвардейском лейб-уланском полку, получает возможность жить вблизи Петербурга.
В 1858 Фет выходит в отставку, поселяется в Москве и энергично занимается литературным трудом, требуя от издателей «неслыханную цену» за свои произведения. Трудный жизненный путь выработал в нем мрачный взгляд на жизнь и общество. Его сердце ожесточили удары судьбы, а его стремление компенсировать свои социальные удары делало его тяжелым в общении человеком. Фет почти перестает писать, становится настоящим помещиком, работая в своем имении; избирается мировым судьей в Воробьевке. Так продолжается почти 20 лет.
В конце 1870-х Фет с новой силой начинает писать стихи. Сборнику стихотворений шестидесятитрехлетний поэт дает название «Вечерние огни». (Более трехсот стихотворений входят в пять выпусков, четыре из которых выходят в свет в 1883, 1885, 1888, 1891. Пятый выпуск поэт подготовил, но не успел издать).
В 1888, в связи с «пятидесятилетием своей музы», Фету удалось добиться придворного звания камергера; день, в который это произошло, он посчитал днем, когда ему вернули фамилию «Шеншин», «одним из счастливейших дней своей жизни».
Умер А.Фет 21 ноября (3 декабря н.с.) 1892 в Москве.
Использованы материалы кн.: Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. Москва, 2000.
Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 672-673.
Сочинения: Соч.: В 2 т. М., 1982; Стихотворения, поэмы. Современники о Фете. М., 1988; Литературное наследство. Т. 25-26. М., 1936; Наши корни. М., 2013.
Литература: Благой Д. Мир как красота. О «Вечерних огнях» А. Фета. М., 1975; Северикова Н. М. Мировоззрение А. А. Фета // Вестник Московского ун-та. Сер. 7. Философия. 1992. № 1.
ФЕТ (Шеншин) Афанасий Афанасьевич (окт. или нояб. 1820 — 21.11.[3.12].1892), поэт. Родился в с. Новоселки Орловской губ., ныне Мценского р-на Орловской обл. в семье помещика А. Н. Шеншина от Каролины Шарлотты Фёт, приехавшей из Германии. Вначале Фет был записан сыном Шеншина, но в 14 лет обнаружилась юридическая незаконность этой записи, что лишало Фета привилегий, дававшихся потомственным дворянам. В 1834—37 учился в немецкой школе-пансионе в г. Верро, затем на словесном отделении философского факультета Московского университета (окончил в 1844), где сблизился с А. А. Григорьевым, Я. П. Полонским. С целью вернуть дворянское звание Фет поступил на военную службу (1845).
Первый сборник стихов Фета «Лирический пантеон» был опубликован в 1840, однако как оригинальный поэт он в полной мере проявил себя во 2-й книге стихов (опубл. 1850). С 1853 Фет получает возможность жить вблизи Петербурга, устанавливает дружеские отношения с литераторами круга «Современника» (Н. А. Некрасовым, И. С. Тургеневым, В. П. Боткиным, А. В. Дружининым, позже — Л. Н. Толстым), много пишет. К н. 60-х оказывается в забвении как поэт — «чистый лирик» по убеждению: итоговое собрание его стихотворений (ч. 1—2, 1863) так и не нашло своего читателя, многие годы оставаясь нераспроданным. Выйдя незадолго перед этим в отставку и женившись на М. П. Боткиной, Фет почти перестает печататься, мало пишет, занимается сельским хозяйством. Только на склоне жизни Фет вернулся к творчеству, выпустил 4 сборника стихов под общим названием «Вечерние огни» (1883, 1885, 1888, 1891).
«Поэт есть собственно человек, — писал Фет Я. П. Полонскому 3 окт. 1892, — у которого видимо для постороннего взгляда изо всех пор сочится жизнь независимо от его воли». Человек в лирике Фета распахнут всякому проявлению «всевластной природы», «стихийной жизни», каждый миг существования он, говоря словами И. А. Бунина, «приобщается самой земли, всего того чувственного, вещественного, из чего создан мир». «Слышит сердце, сколько радости земли, сколько счастия сюда мы принесли», — писал Фет в стихотворении «Люди спят; мой друг, пойдем в тенистый сад» (1853). Человек у Фета погружен в природу, но не в историю. В поэзии Фета не найти картин социальной действительности, так же как нет прямого отражения современных ему идеологических вопросов, но до осязаемости ощутимо передана материальная реальность мира, данная человеку в его непосредственном восприятии. В творческой практике это значительно ограничивало мир лирики Фета, а в теоретических высказываниях привело его к доктрине «чистого искусства». Причина такой позиции, видимо, в том, что, как верно писал Тургенев, очень высоко ценивший талант Фета, «… ему недостает нечто весьма важное — а именно: такое же тонкое и верное чутье внутреннего человека — его душевной сути — каковым он обладает в отношении природы и внешних форм человеческой жизни». Ощущая жизнь как всевластную захватывающую стихию («Весна и ночь покрыли дол», 1856?), поэт как бы растворяет свое «я» в буйстве органической жизни («Какое счастие: и ночь, и мы одни!», 1854, «Моего тот безумства желал», 1887, и др.). Необыкновенно острые лирические эмоции вызывает в Фете природа — «весны таинственная сила» («Еще майская ночь», 1857, «Майская ночь», 1870), «чудные картины» зимы («Какая грусть! Конец аллеи», 1862), вечера и ночи («Шепот, робкое дыханье», 1850; «На стоге сена ночью южной», 1857). Особенно напряженно переживание природы, не отодвинутое в прошлое, а как бы записанное в данный момент, — отсюда культ мгновения, вечное «сейчас», когда жизнь сливается в единый миг и им мерится («Истрепалися сосен мохнатые ветви от бури», к. 60-х; «Я слышу — и судьбе я покоряюсь грозной», 1891). Характерно: хотя «…личная, внутренняя жизнь — очень мало дает ему поэтических мотивов» (Боткин В. П.), сам Фет утверждал, однако, что «предметом песни» могут быть и «личные впечатления», доказав это в таких шедеврах, как «В темноте, на треножнике ярком» (1856), «Сияла ночь. Луной был полон сад» (1877), «Ель рукавом мне тропинку завесила» (1891). Это объясняется тем, что, добиваясь художественного совершенства, поэт, по словам Фета, «отодвинет» от себя личные впечатления «как объект», видит их как бы отрешенно, не погружаясь в самое чувство, не растворяясь в нем, ибо оно выступает в данном случае как чувственный материал, но не как заражающая суггестивная сила. «Пейзаж души» дан у Фета в движении, насыщен живыми деталями предметного мира, наглядными образами, богат слуховыми, зрительными и даже обонятельными («мой стих благовонный») ощущениями. Особенно ярко вкус к живописным, пластическим картинам проявился у Фета в антологических стихах («Вакханка», 1843; «Диана», 1847). Фет обладал изумительной вещной памятью; «человек, бесповоротно теряющий пережитые душевные моменты, не может называться поэтом», — писал он. Своеобразие психологизма Фета в том, что он с несвойственным дотоле русской поэзии мастерством воссоздал мимолетные настроения и состояния, пережитые им ранее. Эта жизненная конкретность составляет главную силу поэзии Фета, но она же в известной мере ограничивает ее возможности, т. к. творческий акт, принося поэту самоцельное эстетическое удовлетворение, этим исчерпывался, тогда как, скажем, у Л. Н. Толстого, занимавшего активную этическую позицию, изображение «диалектики души» есть средство выявления сути человека и выражение нравственной оценки. «Природное» мироощущение Фета, необычайно чуткое к проявлениям прекрасного, плохо уживается с человечески-характерным. Не случайно, напр., что портрет женщины в лирике Фета соткан из материальных подробностей («пробор», «прядь волос», «нежные ланиты» и т. п.), но не индивидуален: «Не тебе песнь любви я пою, а твоей красоте ненаглядной» (стих. «Только встречу улыбку твою», 1873?). «Казалось, Фет, — свидетельствует Т. А. Кузьминская, — соединил как бы в одну единицу всех, с кем он общался». В любовной лирике Фета выделяется цикл, посвященный Марии Лазич (в мемуарах — Елена Ларина): «Старые письма» (1859?), «Alter ego» (1878), «Ты отстрадала, я еще страдаю» (1887) и др. Как известно из биографии Фета, молодые люди любили друг друга, но из-за материальной необеспеченности Фет не решился жениться на Лазич, которая вскоре трагически погибла. И по прошествии многих лет не тускнеет, не слабеет чувство, усугубленное муками совести, каждый раз заново переживаемое поэтом; но это конкретность психологической ситуации, а не характеров людей — участников разыгравшейся драмы.
Наряду с пафосом гедонистического жизнелюбия, у Фета нередки стихи, проникнутые мрачным фатализмом: человек уподобляется скудельному сосуду («Ласточки», 1884), он раб судьбы («Среди звезд», 1876), жизнь для него — страдание («Муза», 1887). Но если исходить из единства фетовского ощущения мира, то человек в его поэзии действительно должен быть невольником «прирожденных числ», ибо он часть окружающей его стихийной органической природы, он живет в ее ритмах, блюдет ее законы. По-своему переосмысливает Фет мотив «невыразимого», свойственный романтизму и связанный в нем с полнотой и сложностью неподдающегося слову духовного переживания. Фет делает акцент на другом: естественная жизнь, природа обходятся без слова, оно им неадекватно; природа имеет свой язык, более емкий и точный, чем человеческая речь — «отблеск очей», «сжатие рук», «румянец ланит». «Что не выскажешь словами — звуком на душу навей» (стих. «Поделись живыми снами», 1847) — в этом ключ к музыкальности поэзии Фета, предпочитающей иметь дело не со смыслом, а со звуком — этим особенно податливым материалом в создании сиюминутного состояния. Фет культивирует особый «музыкальный» жанр — мелодии.
Фет известен как переводчик Горация, Овидия, И. В. Гёте, Г. Гейне и др. древних и новых поэтов; впервые перевел на русский язык трактат А. Шопенгауэра «Мир как воля и представление» (1881). Автор мемуаров «Мои воспоминания» (ч. 1—2, 1890), «Ранние годы моей жизни» (опубл. 1893). Однако в русскую литературу Фет вошел прежде всего как поэт-лирик, опоэтизировавший обыденные предметы реальности, самые простые ощущения живой жизни.
Краткая хроника жизни
Какая грусть! Конец аллеи
Опять с утра исчез в пыли,
Опять серебряные змеи
Через сугробы поползли.
На небе ни клочка лазури,
В степи все гладко, все бело,
Один лишь ворон против бури
Крылами машет тяжело.
И на душе не рассветает,
В ней тот же холод, что кругом,
Лениво дума засыпает
Над умирающим трудом.
А все надежда в сердце тлеет,
Что, может быть, хоть невзначай,
Опять душа помолодеет,
Опять родной увидит край,
Знаю я, что ты, малютка,
Лунной ночью не робка,
Я на снеге вижу утром
Легкий оттиск башмачка.
Правда, ночь при свете лунном
Холодна, тиха, ясна;
Правда, ты недаром, друг мой,
Покидаешь ложе сна:
Бриллианты в свете лунном,
Бриллианты в небесах,
Бриллианты на деревьях,
Бриллианты на снегах.
Но боюсь я, друг мой милый,
Как бы в вихре дух ночной
Не завеял бы тропинку,
Проложённую тобой.
Сочинения:
Стихотворения. СПб., 1856;
Полн. собр. стихотворений. Т. 1—3, СПб., 1901;
Полн. собр. стихотворений. Л., 1937;
Полн. собр. стихотворений. 2-е изд. Л., 1959;
Стихотворения / Вступ. ст. П. Громова. М.; Л., 1963;